Чтение 107–й страницы книги ~Война Иллеарта~

очень сильно. Он почувствовал, что воздух вокруг него настолько наполнен
силой, что это выметало память о всех остальных запахах из его жизни. Это
душило словно зловоние гангрены, жгло словно вонь серы, но не имело
сходства ни с этими, ни с какими-либо другими запахами, которые он знал.
Это было подобно гладкому безмятежному пространству Земного Корня, подобно
безмерности освещенной скальным светом каверны, подобно беззвучности
темной силы водопада, подобно пересмешнику-эху, подобно бессмертной
неизменности Меленкурион Скайвейр. Этот запах отрицал осознание бренности
человеческой жизни.

Это был запах Земной Силы.

Он не смог больше держаться на ногах, опустился на колени, уперся
лбом в холодный камень и обнял руками сзади шею.

Затем он услышал низкий гул. Это Елена осветила окружающее Посохом
Закона. Он медленно поднял голову. От колючести воздуха его глаза
наполнились слезами, но он все же, мигая и щурясь, осмотрелся.

Он находился в туннеле, уходящем в сторону от водопада. Посреди него
протекал маленький ручеек, шириной менее ярда. Даже в голубом свете Посоха
этот поток был таким же красным, как свежая кровь. Он-то и был источником
запаха - источником опасного могущества Земного Корня. Он мог видеть его
концентрированную силу, власть.

Перебирая ногами, он стал карабкаться выше, к стене туннеля, желая
отойти как можно дальше от ручья, но его ноги скользили по черному
каменному полу словно по льду. Он с трудом удерживал равновесие, но все же
достиг стены, прислонился к ней. Затем посмотрел на Елену.

Ее взгляд был восторженным, словно от воодушевления у нее перехватило
дыхание. Чувство восхищения, ликование наполняло ее лицо, и она казалась
выше, увеличилась в росте. То, как она держала Посох Закона - как будто
пламя Посоха поддерживалось за счет ее внутреннего огня, - напоминало
апофеоз победы. Она смотрела как жрица, предписывающая почитать и
выполнять ритуалы, исполненные оккультным могуществом силы. Странная
двойственность ее направленного в никуда взгляда была вытеснена
экзальтацией и дикими потенциальными возможностями. Все это заставило
Кавинанта забыть про едкость насыщенного могуществом воздуха, забыть
слезы, текущие из его глаз, и двинуться вперед предупредить ее.

Но в то же мгновение ноги перестали держать его, и он судорожно
старался сохранить равновесие. До того как он смог восстановить
устойчивость, он услышал, как Амок сказал:

- Иди сюда. Конец уже близок. - Речь юноши звучала подобно призыву к
смерти, и Высокий Лорд Елена начала спускаться по туннелю в ответ на его
зов. Кавинант быстро осмотрелся вокруг, нашел Баннора за своей спиной. Он
схватил его за руку, как бы намереваясь потребовать: "Останови ее! Разве
ты не видишь, что она собирается сделать?" Но не сказал этого: он заключил
сделку. Вместо этого он поспешил вслед за Еленой.

Он не щадил своих ног. Его ботинки скользили, пробуксовывая, по
камню; он казалось потерял чувство равновесия, но все же упорно карабкался
вперед. Большим усилием воли он обуздал свое стремление рваться вперед
быстрее, чтобы держаться на ногах более уверенно. В результате он добился
некоторого контроля над своими движениями, не отставая при этом от
Высокого Лорда.

Но он не мог поймать ее. И не мог видеть, куда она шла; продвижение
требовало слишком большей концентрации усилий. Он не поднимал глаз до тех
пор, пока становящийся все более густым запах не пересилил его, заставив
опуститься снова на колени. Слезы заполнили глаза так обильно, что они
оказались совершенно затуманены, лишены фокуса. Густота этого запаха
сказала ему, что они достигли источника красного ручья.

Несмотря на слезы, он мог видеть растекающееся пламя посоха Елены.

Он выжал воду из своих глаз и смог на мгновение увидеть, что же его
окружало. Он стоял позади Елены в широкой пещере в конце туннеля. Перед
ним была черная, похожая на срез рудной жилы наклонная мокрая скальная
поверхность. Вся эта поверхность мерцала, испускаемое ею слабое сияние
искажало визуальное восприятие, создавая впечатление, что он находится в
мираже, лишало уверенности в прочности существующей материи. Она казалась
ему пористой мембраной в основании времени и космоса. Сверху донизу по
всей поверхности этой мембраны выделялась кровавого цвета жидкость,
скапливалась в желобке и текла отсюда по центру туннеля.

- Созерцайте, - спокойно сказал Амок. - Созерцайте Земную Кровь.
Здесь я выполню свое предназначение. Я - часть Седьмого Завета Учения
Высокого Лорда Кевина. Сила Повелевания, к которой я - путь и дверь,
здесь. - Когда он говорил это, его голос становился более глубоким и
густым, становясь как бы старше. Бремя многих прожитых лет стало давить
ему на плечи. Когда он продолжил, казалось, он осуждал необходимость такой
спешки, необходимость быстрее сказать все до полного исчезновения его
иммунитета ко времени.

- Высокий Лорд, слушайте меня внимательно. Воздух этого места
освобождает меня от этого бремени. Сейчас я должен исполнить свое
предназначение.

- Тогда говори дальше, Амок, - ответила она, - я слушаю тебя.

- Ах, слушаешь, - сказал Амок с печалью, унылым тоном, так, будто бы
ее ответ вверг его в мечтательность. - Разве не для того только нужен
зачастую хороший слух, чтобы выслушивать глупости? - Затем, как бы
напоминая себе, он сказал строгим тоном: - Но все же слушай, хорошо это
или плохо. Я всего лишь подчиняюсь закону моего создания. Мой создатель не
предусмотрел для меня более ничего.

Высокий Лорд, созерцайте Земную Кровь. Это пламенная и
многосущностная сукровица каменного основания гор, сосредоточие Земной
Силы, которая поднимает и удерживает высокие вершины. Сама земля
кровоточит здесь - быть может потому, что великий вес Меленкурион Скайвейр
выжимает здесь кровь из скал - или быть может потому, что горы готовы
раскрыть кровь своего сердца каждому, кто настолько нуждается в ней, что
может найти ее. Какова бы ни была причина - результат перед вами. Любая
душа, испробовавшая Земной Крови, обретает Силу Повелевания.

Он спокойно встретил ее настойчивый пристальный взгляд и продолжил:

- Сила эта - уникальная и могущественная, и потому полная опасностей.
Будучи обретенной от Крови, она должна использоваться быстро, ибо даже
наименьшее ее количество разрушит испившего Крови. Никто не способен
выдержать больше, чем один глоток - лишь бессмертные мускулы и кости могут
вытерпеть больше, чем один глоток Крови. Это слишком необыкновенная
жидкость, чтобы какая-либо плоть могла сохранять ее.

Но все же эти опасности не объясняют почему Высокий Лорд Кевин сам не
попытался обрести Силу Повелевания. Эта Сила способна исполнить почти
любое пожелание - можно все что угодно повелеть камню и равнинам, и траве,
и лесу, и воде, и самой жизни, и это повеления будет исполнено. Если
кто-либо, испивший Земной Крови, скажет Меленкурион Скайвейр "раскрошись и
упади" - великие вершины тут же исполнят это. Если кто-либо испивший
скажет Огненным Львам горы Грома: "Покиньте ваши голые склоны, нападите и
превратите Риджек Тоум в пустыню" - они будут стараться изо всех сил. Эта
Сила может добиться всего, что лежит в пределах возможности повелевания.
Но все же Высокий Лорд Кевин не решился воспользоваться этим.

Я не знаю всех тех причин, скрывавшихся в его сердце, когда он избрал
не пользоваться Земной Кровью, не испытывать такой путь, но я должен
объяснить глубокие опасности использования Силы Повелевания.

Пока Амок говорил, голос его становился все более пустым и
безжизненным, и Кавинант слушал его с отчаянием, так, будто держался за
что-то сырое, необработанное, повредил пальцы об острые края слов Амока.
Тепло стучало в его висках, слезы подобно ручьям огня бежали
безостановочно вниз по мокрым щекам. Он чувствовал, что его удушает запах
Земной Крови. Его кольцо страшно чесалось. Он не мог сохранять равновесие,
опора постоянно утекала из-под его ног. И даже все его восприятия ушли при
этом куда-то. Истощившиеся чувства напрягались так, будто из последних сил
удерживали свои головы над водой. Пока Амок говорил о глубоких опасностях,
Кавинанта встревожило что-то новое, появившееся в пещере.

Сквозь густой запах Крови он начал обонять что-то неправильное,
болезненное. Оно коварно просачивалось сквозь всепоглощающий запах, будто
отклоненный вызов, который, казалось, все же достиг цели, несмотря на
огромную силу, ему противостоящую, который принижал, предавал. Но он не
мог определить его источник. Либо Сила Повелевания сама была в некотором
роде лжива, либо что-то неправильное было в другом месте и медленно
просачивалось через плотный воздух. Он не мог определить, что же именно.

Никто более не заметил трудноуловимую вонь зла. Чуть погодя,
утомленный паузой, Амок продолжил свои объяснения.

- Первая из опасностей - первая, но может быть не самая главная - это
одно великое ограничение этой Силы. Оно заключается в том, что влияние
Земной Силы не распространяется на что-либо, не относящееся к естественным
последствиям творения Земли. Таким образом, невозможно повелеть
Презирающему прекратить завоевания. Невозможно повелеть ему умереть. Он
жил до создания Арки Времени - Земная Сила не способна управлять им.

Уже одно это возможно предостерегало Кевина от использования Земной
Крови. Может быть он не пил Крови потому, что он не мог понять, как
составить Повеление, направленное против Презирающего. Но это другая
острая опасность. В этом месте любая отважная душа, испившая Земной Крови,
обретает силу Повелевания. Но не каждый может предвидеть получаемый от его
повеления результат. Когда такая безмерная сила используется бездумно,
любое распоряжение может обратиться и против приказавшего. Если испивший
отдаст Повеление разрушить Камень Иллеарт, возможно, что зло Камня уцелеет
и разольется, отравляя, по всей Стране. Испивший Земной Крови, если он не
пророк, рискует добиться цели, прямо противоположной той, к которой он
стремился. Здесь есть такие возможности для Осквернения, которые даже
Высокий Лорд Кевин в своем отчаянии оставил дремать непотревоженными.

Зловоние неправды все сильнее раздражало ноздри Кавинанта, но он не
мог опознать его источник. Он не мог сосредоточиться на этом; его волновал