Чтение 107–й страницы книги ~Первое правило волшебника~

Кэлен не рассмеялась его шутке.

- Нет, спасибо, я не хочу есть.

Ричард старался улыбаться и не показывать, как он злился.

- Кэлен, ты почти ничего не ешь уже несколько дней. Тебе надо поесть.

- Я сказала, не хочу.

- Ну, ради меня, - начал уговаривать он.

- Что ты хочешь сделать? Запихнуть в меня еду насильно?

Его бесило безразличие, с которым она говорила, но он постарался
смягчить если не слова, то тон:

- Да, если буду вынужден.

Она повернулась к нему, тяжело дыша.

- Ричард, я прошу тебя. Отпусти меня! Я не могу быть с тобой.
Отпусти, пожалуйста. - Это было первое проявление чувств с ее стороны с
тех пор, как они покинули Предел Агаден.

Тут уж он проявил свои чувства.

- Нельзя.

Ее зеленые глаза вспыхнули.

- Ты не можешь следить за мной каждую минуту. Рано или поздно...

- Могу каждую минуту... если надо.

Они стояли, сердито глядя друг на друга, потом ее лицо снова стало
бесстрастным, и она пошла вперед по дороге.

Они остановились всего на несколько минут, но этого оказалось
достаточно, чтобы существо, следовавшее за ними, снова обнаружило себя,
что случалось нечасто. Оно подошло настолько близко, что Ричард снова
разглядел острые желтые глазки, пусть и на секунду.

Ричард уже знал, что оно увязалось за ними на второй день после того,
как они покинули Предел Агаден. Годы, проведенные в лесу, научили его
всегда чувствовать, когда кто-то идет по его следу. Для него это было
вроде игры, в которую играли, бывало, и другие проводники в Оленьем лесу,
проверяя, сколько времени они могут идти друг за другом незамеченными.
Тот, кто следил сейчас за ними, хорошо умел это делать, но все-таки не так
хорошо, как Ричард. Три раза он уже видел эти желтые глаза, которые на его
месте не увидели бы другие. Он знал, что это не Самюэль: цвет глаз был
темнее, а взгляд - острее. Это не дикая собака, она бы уже давно напала.
Но кто или что бы это ни было, оно только следило за ними.

Ричард знал, что Кэлен никого не заметила, она была слишком поглощена
своими мрачными чувствами. Но рано или поздно эта тварь обнаружит себя, и
Ричард был готов к этому. Но с Кэлен, какой она теперь стала, и так было
полно хлопот, и лишние тревоги ни к чему.

Так что он решил не оглядываться, не петлять, не маневрировать.
Просто перехватывал брошенные на них взгляды, избегая пристально смотреть
на неизвестное существо. Он был уверен, что их преследователь не знает,
что обнаружен. В этом было преимущество Ричарда.

Он смотрел на понурую Кэлен, шагавшую впереди, и думал, что делать,
когда они достигнут Тамаранга. Нравится ему это или нет, но Кэлен брала
верх в их изматывающем единоборстве. Она могла проиграть раз или два, но
выиграть ей достаточно однажды. Он же должен побеждать каждый раз. Одна
ошибка - и она умрет. Нет, в конце концов ему не удастся справиться с
этим, и он, кажется, бессилен что-либо изменить.

Рэчел сидела на скамеечке для ног перед высоким креслом, отделанным
белым бархатом и золоченой резьбой, и ждала, чувствуя, как дрожат ее
коленки. "Скорее, Джиллер, скорее, - повторяла она про себя, - пока не
пришла принцесса". Взгляд ее упал на шкатулку королевы. Она надеялась, что
придет принцесса, и ей, Рэчел, больше не придется дотрагиваться до
шкатулки. Ей было так страшно!

Дверь чуть приоткрылась, заглянул Джиллер.

- Скорее, Джиллер! - произнесла она громким шепотом.

Он вошел, потом выглянул в коридор, закрыл за собой дверь и посмотрел
на девочку.

- Ты принесла хлеб?

- Он здесь. - Рэчел вытащила из-под кресла узелок и положила его на
скамеечку. - Я завернула его в полотенце, так что никто не заметил.

- Молодец! - сказал Джиллер и посмотрел в другую сторону.

Она улыбнулась, потом нахмурилась.

- Мне пришлось украсть его. Я никогда еще ничего не воровала.

- Уверяю тебя, Рэчел, это ради доброго дела. - Он смотрел на
шкатулку.

- Джиллер, сюда должна прийти принцесса Виолетта.

Он обернулся к ней в изумлении.

- Когда?

- Она говорила, после первой встречи с портнихой. Ей шьют новое
платье. Она очень суетится, может, она там долго провозится, а может, и
нет. Она любит примерять украшения и смотреться на себя в зеркало.

- Проклятие, еще не легче! - тихо сказал Джиллер. Он снова оглянулся
и схватил шкатулку, лежавшую на постаменте.

- Джиллер! Ее нельзя трогать, она принадлежит королеве!

Он сердито посмотрел на Рэчел:

- Нет, не ей! Подожди немного, я все тебе объясню.

Он поставил шкатулку на подставку рядом с хлебом, потом вытащил из
складок одежды еще одну шкатулку и показал ей.

- Ну как? - спросил он, чуть улыбнувшись.

- Ой, совсем такая же!

- Хорошо. - Он поставил вторую шкатулку на постамент, где прежде
стояла настоящая, затем сел на пол рядом с ее скамеечкой. - А теперь,
Рэчел, выслушай меня внимательно. У нас мало времени, а мне важно, чтобы
ты поняла.

Она видела по его лицу, что это действительно очень важно.

- Хорошо, Джиллер, - кивнула она.

Он положил руку на шкатулку.

- Эта шкатулка волшебная, и она не принадлежит королеве.

- Правда? Тогда чья же она? - нахмурилась девочка.

- У меня нет времени все это объяснять сию минуту. Может быть, лучше
потом, когда нас здесь уже не будет. Самое главное то, что королева
плохая. - Рэчел кивнула. Он говорил правду. - Она отрубает людям головы
потому, что ей это нравится. Она ни о ком не заботится, кроме самой себя.
У нее есть власть делать все, что ей вздумается. А волшебная сила шкатулки
помогает ей поддерживать эту власть. Вот почему она взяла шкатулку себе.

- Понимаю. Вроде как у принцессы есть власть, поэтому она может бить
меня, обрезать мои волосы, смеяться надо мной.

Он кивнул.

- Правильно! Молодец, Рэчел. Но есть на свете человек, который даже
страшнее, чем королева. Это Даркен Рал.

- Отец Рал? - удивилась она. - Но все говорят, что он очень славный.
Принцесса сказала, что он самый милый человек на свете.

- Принцесса еще говорит, что она никогда не пачкает свои платья
соусом.

- Но это вранье.

Джиллер положил руки ей на плечи.

- Так вот, слушай, Рэчел. Даркен Рал, Отец Рал - самый скверный
человек на свете. Он приносит зло и страдания стольким людям, что королеве
такое и не снилось. Он настолько подл, что убивает даже детей. Ты
понимаешь, что значит убить?

Она сказала печально и испуганно:

- Это значит отрубить голову или сделать что-то еще такое же, и тогда
человек умрет.

- Верно. И как принцесса смеется, когда бьет тебя, так и Даркен Рал
смеется, когда убивает людей. Ты ведь знаешь, когда принцесса ужинает с
важными дамами и господами, она бывает вежлива и ведет себя очень хорошо.
Но наедине она дает тебе пощечины, верно?

Рэчел кивнула, ей захотелось плакать.

- Она не хочет, чтобы все знали, какая она гадкая.

Джиллер поднял палец.

- Верно! Ты очень умненькая девочка. Таков же и этот Отец Рал. Он не
хочет, чтобы люди знали, какой он на самом деле гадкий, поэтому может быть
очень любезным и даже может показаться самым приятным человеком на свете.
Поэтому, Рэчел, ты всеми силами старайся держаться от него подальше.

- Да, конечно.

- Но если он заговорит с тобой, ты отвечай ему тоже вежливо, не
подавай вида, что знаешь, кто он на самом деле. Это избавит тебя от
неприятностей.

Она улыбнулась.

- Это как с Сарой. Я никому о ней не говорю, и потому ее у меня не
отнимают. Это ее спасает.

Он быстро обнял ее.

- Благословенные духи, что за умный ребенок. - Ей стало очень хорошо
от этих слов. Никто не говорил ей ничего подобного. - Так вот, слушай, я
скажу самое главное.

- Хорошо, Джиллер, - снова кивнула она.

- Эта шкатулка волшебная. Когда королева отдаст ее Даркену Ралу, он
сможет с помощью волшебной силы принести зло гораздо большему числу людей,
чем сейчас. Очень многим людям он отрубит головы. Королева - сама гадкая
женщина, поэтому она хочет помочь Ралу. И она собирается отдать ему
шкатулку.

Рэчел посмотрела на него широко открытыми глазами.

- Джиллер! Мы не должны позволить ему забрать шкатулку, иначе всем
этим людям отрубят головы!

Он широко улыбнулся и приподнял ее подбородок.

- Ну, Рэчел, ты самая умная девочка, которая мне встречалась в жизни.