Чтение 107–й страницы книги ~Нарский шакал~

– Готовьтесь! – приказал Ричиус.

Григены уже подошли на нужное расстояние. Дула огнеметов и кислотобросов начали подниматься вверх. Трийцы долины на деревьях и в траншее приготовились к встрече с диковинными машинами смерти, которые медленно подкатывали к ним. Их решимость и воля к победе восхитили Ричиуса. Вдали, в туманной дымке, трепетал на ветру штандарт Блэквуда Гейла. Длинные сабли его высокомерных всадников блестели в лучах раннего солнца. Пехотинцы в черных доспехах взяли на изготовку палицы и мечи и стройными рядами двигались вслед за григенами.

Когда они дошли до края оборонительной системы, Ричиус поднял лук.

– Готовы? – крикнул он Форису. – Ждите моей команды!

Военачальник передал его приказ по линии обороны, и в деревьях запели натянутые тетивы. Из огнеметов вырывались клубы дыма. Григены нагнули рогатые головы, готовясь ринуться в атаку. Ричиус прицелился в ближайший боевой фургон. Он знал, что внутри него обливается потом стрелок, решая, когда начать атаку. Это было равнозначно решению, когда умереть.

– Готовьтесь!

Огнемет, установленный на крыше фургона, повернул свой длинный нос в сторону траншеи. Ричиус затаил дыхание. Сначала залп, потом атака – вот как он будет действовать. Волков надо выпустить немедленно.

– Юланы! – крикнул он.

Стоявшие перед траншеями волководы отстегнули ошейники своих любимцев, и те волной хлынули вперед, напоминая руку с сотней пальцев.

– Огонь!

Стрелы взметнулись высоко в воздух, над головами бегущих волков, прямо в ряды пехоты. Легионеры остановились. Каждый упал на одно колено, подняв щит вверх, чтобы прикрыться от дождя стрел. Волки мчались вперед. Они легко проскользнули под перетяжками, покрывавшими все поле, и воющими тройками бросились на григенов, надвигающихся на траншею. В первом железном фургоне огнеметчик нажал гашетку. Жидкий огонь ярко вспыхнул и с рокотом пронесся по полю. Солдаты в траншеях нырнули за высокие стены из дерева и шкур. На пехоту посыпались стрелы. Огненная река пробежала по полю и ударила в деревянную баррикаду. Оранжевое пламя взорвалось на шкурах, опаляя их, – к небу потянулась струя едкого дыма.

Щит выдержал.

Прятавшиеся за ним воины подхватили торжествующий крик Ричиуса и стали готовиться к следующему выстрелу.

Пехотинцы тем временем встали. Их ряды поредели, но ненамного. Ричиус приказал трийцам отложить луки. Пришло время волков. Они уже рассыпались по всему полю и начали набрасываться на гигантских григенов. Послышались омерзительные вопли: рогатые чудовища пытались пойти в атаку, но были остановлены веревками и безжалостными зубами волков. Мощные челюсти смыкались на их толстых ногах, разрывая серую морщинистую кожу там, где она была наименее прочной. Григены лягали зверей и наставляли на них рога. Несколько боевых волков попали все-таки на рога, но большинство легко увернулись. Где-то сзади прозвучал сигнал горна, и вперед бросились пехотинцы.

Раздался резкий треск. Ричиус крикнул своим воинам, чтобы они прикрылись. Он вскинул свой щит как раз в тот миг, когда полоса пламени резанула по деревьям, отрезав несколько ближних ветвей. Ричиус схватил Дьяну и бросил ее на платформу, прикрыв собой. У них над головами прошла еще одна полоса пламени. Однако огнеметы стреляли неточно: боевые волки сбивали им прицел. Умные животные уже впрыгнули на спины вопящих григенов и запустили острые клыки им в шеи. Один григен упал, затем – еще один. Ричиус видел, как пехотинцы бегут на помощь боевым фургонам, застрявшим в лабиринте из веревок, протянутых по всей линии обороны. Некоторые волки свалились под ударами тяжелых палиц пехоты, не успев понять, что происходит. Однако им хватило ума мгновенно осознать появление нового противника и энергично на него наброситься. Они прыгали на пехотинцев, валили их и зубами стягивали с них шлемы.

Ричиус встал и помог подняться Дьяне. Форис и Джарра перевешивались через ограждение, не реагируя на дождь искр, который сыпался на них с веток. Они выкрикивали приказы воинам в траншеях. Вокруг зашуршала листва: лучники накладывали стрелы на тетивы и сгибали луки. Ричиус взялся за свой лук и скомандовал залп. Стрелы с визгом взлетели в небо над григенами и волками, ударив по задним рядам пехоты, которые тоже переходили в атаку. По всему полю веревки и капканы наносили урон как григенам, так и солдатам. Пространство наполнилось свистом стрел, дымом и жуткими, нечеловеческими воплями.

А потом раздался новый звук. Ричиус наклонил голову и прислушался. Кислотобросы подошли на расстояние выстрела, и их огромные, похожие на мешки мехи стали растягиваться и с чмоканьем опадать. В воздухе крутилась летящая прямо на них емкость. Она свистела, разбрасывая мелкие желтые брызги. Ричиус поднял щит над головой и крикнул в сторону деревьев:

– Щиты!

– Баса! – крикнул Форис, поняв его жест. – Баса!

Мужчины на мостках вмиг скрылись под щитами. Над их головами разорвалась емкость с кислотой, с неба хлынул обжигающий ливень, шипя и испуская пар.

– Задержи дыхание! – приказал Ричиус Дьяне. – Не дыши, пока я тебе не разрешу!

Но другие продолжали дышать. Мучительные стоны раздались на мостках: несколько защитников упали на колени, они хватались за горло и выкашливали кровь, смешанную со слизью. Ричиус почувствовал жжение в ноге и едва сдержал крик. Оглянувшись, он увидел, что капля желтой жидкости прожгла сапог и въелась в икру. Вокруг него обугливалась платформа, источая струйки бледного дыма. Он снова прикрыл своим телом Дьяну, и она лежала совершенно неподвижно, боясь дышать. Люди падали с мостков, ударялись о жесткую землю под деревьями, кричали и корчились, царапая обожженные глотки.

Наконец желтый дождь кончился. Ричиус рывком встал.

– Ты в порядке? – спросил он Дьяну.

Она ответила утвердительно, но в глазах ее стоял испуг. На другом конце платформы Форис и его думака тоже поднялись. Военачальник бросился к Дьяне, но та замахала рукой – мол, с ней все хорошо. Тогда Форис тревожно посмотрел на Ричиуса. Тот покачал головой.

– Пустяк, – сказал он. – Только на ногу попало.

Это не был пустяк, но не заниматься же теперь раной – кислота уже не проникала в глубь тела, осталась только боль. Презрев ее, Ричиус вернулся к ограждению. На поле боя волки по-прежнему драли григенов. Несколько чудовищ угодили в ямы, вырытые там же. Фургоны, в которые они были впряжены, тоже оказались наполовину зарытыми. Пехотинцы рубили веревки, надеясь добраться до траншей прежде, чем их догонит волк или стрела. Самые невезучие попали под струю огнеметов – орудия почти непрерывно стреляли, прожигая щиты и прорезая деревья. Огненные шары отскакивали от ограждений и летели обратно на поле, калеча солдат и животных. И все это время трийцы с невероятной скоростью посылали в воздух стрелы.

Однако первая линия обороны не выдержала. Веревки падали на землю, волков становилось все меньше. Ричиус всматривался в дым, заволакивающий все вокруг. Осталось около двадцати волков, а ряды нарцев снова пополнились. Горстка фургонов по-прежнему ползла вперед. Очередной удар огнемета попал в щит траншеи, вдали послышалось чмоканье кислотобросов. В воздух взвились сразу три емкости – они разбросали жидкий яд по траншее, а потом исчезли в листве. Дождь стрел прекратился: трийцы пытались укрыться, поднимая щиты и задерживая дыхание до посинения. Ричиус вздрогнул – над головой шипели листья. У него начали слезиться глаза, и он закрыл лицо руками. По щекам струились потоки слез. Он услышал, как Форис взревел от боли, пытаясь открыть глаза: военачальник по-прежнему стрелял из лука. Сдерживая дыхание, он посылал одну стрелу за другой словно одержимый.

– Форис, ложитесь! – крикнул Ричиус, рискнув сделать вдох.

Он ощутил на губах горький вкус. Еще одна емкость пронеслась по воздуху прямо к платформе.

Ричиус вскочил на ноги и помчался к Форису. Налетел на него со всего размаху и столкнул на платформу. Оба упали как раз в ту секунду, когда емкость шлепнулась на доски. Послышалось шипение, за ним щелчок – и емкость лопнула. Дьяна пронзительно выкрикнула имя Ричиуса. Ричиус прикрыл Фориса. А потом ему показалось, будто с него снимают кожу: рубашка на спине растаяла, и тысячи огненных иголок впились в тело.

Ричиус закричал и метнулся к краю платформы. Боль была нестерпимой. Кто-то стягивал с него рубашку. Он открыл глаза – гигантская фигура Фориса нависала над ним. Военачальник переворачивал его, срывал с него одежду. На другой стороне платформы к нему рвалась Дьяна – ее удерживал Джарра. А в центре дощатого настила кислота проедала дерево подобно стае термитов; она плевалась, шипела и испускала дым.

– Ричиус! – закричала Дьяна, пытаясь оттолкнуть Джарру.

Форис повернулся и зарычал на нее, затем поднял Ричиуса и взвалил его себе на плечо. Все вокруг завертелось колесом. С поля на них наставлял дуло огнемет. Форис бросился на другую сторону платформы. Деревянный настил скрипел и стонал. Джарра тащил Дьяну к веревочной лестнице. Огнемет выстрелил. Над головами пронесся огненный смерч.

Форис прыгнул и тяжело приземлился на дальней стороне платформы, под его весом она треснула. Нога военачальника проломила древесину. Ричиус упал на настил. Поспешно перевернулся, не обращая внимания на боль в обожженной спине, и, протянув Форису руку, вытащил его из дыры. Он слышал, как Джарра умолял Дьяну уйти.

– Уходи! – приказал ей Ричиус. – Уходи! Мы пойдем за тобой.

Дьяна послушалась и начала спускаться вниз. Потом наступила очередь Ричиуса. Он едва мог управлять своим телом, но с помощью Фориса встал на раскачивающуюся лестницу. Перед ним спускался Джарра – он дожидался его, помогая находить ногами перекладины. Когда он был на середине лестницы, начал спуск Форис. Каждый с облегчением ступал на твердую землю. Над их головами платформа рассыпалась.

Под ее обломками Ричиус бессильно упал на колени, согнувшись пополам от боли. Дьяна бросилась к нему и осмотрела его спину.

– Как там? – Он с трудом выдавливал из себя слова.

Дьяна долго молчала. Ее тревога отражалась на лице Фориса.

– Ричиус, нам надо срочно увезти тебя в замок, – сказала она. – Твоя спина… в плохом состоянии.

– Я не могу уехать, Дьяна. Еще не могу. Но я хочу, чтобы ты уехала. Пусть кто-нибудь из воинов отвезет тебя в замок, пока еще держится защита траншей.

– Я без тебя не поеду! – заявила она. – А тебе тут уже делать нечего. Твою спину нужно лечить.

– Нет, я здесь нужен! – Ричиус посмотрел вверх на остатки платформы и стал взглядом искать подходящий наблюдательный пункт. – Мне надо видеть, что происходит.

Форис произнес что-то резкое, указывая рукой на Ричиуса.

– Он говорит, тебе надо уехать, Ричиус, – перевела Дьяна. – Ты ранен. Тебе надо уезжать немедленно!

– Нет. Необходимо остановить кислотобросы. Если мы этого не сделаем, оборона будет прорвана. Мне надо идти в траншею. Он направился к передовой, но Дьяна схватила его за руку:

– Ричиус, пожалуйста, выслушай меня! Все кончено. Траншея потеряна. Больше ничего нельзя сделать. Нам надо ехать, объявить отступление и вести войну в лесу, как ты и планировал.

Но Форис уже шел к траншее в сопровождении думаки Джарры. Ричиус должен был находиться с ними.

– Дьяна, возвращайся в замок! – попросил он. – Я присоединюсь к тебе, как только смогу.

– Ричиус, ты обещал! Ты здесь больше ничего не сможешь сделать. Ты просто погибнешь, как все они!

– Я не могу уехать прямо сейчас, Дьяна, не могу! Они рассчитывают на меня. Я им нужен. Пожалуйста! Возвращайся в замок и жди меня там. Тебя будет сопровождать воин. Мне надо придумать, как остановить кислотобросы.

– А если ты не сможешь?

– Тогда оборону придется прекратить, и я вернусь к тебе в замок. А теперь уезжай, Дьяна. Поскорее.

Ему показалось, прошла целая вечность, прежде чем она уступила. Ее губы прикоснулись к его губам в мгновенном поцелуе.

– Береги себя, – взмолилась она.

Он отпустил ее руки.

– Обещаю.

Провожая ее взглядом, Ричиус услышал за спиной какой-то шум. В траншее воины выкрикивали оскорбления, вызывая своих противников-нарцев на бой. Ричиус не спеша расстегнул ножны, медленно обнажил Джессикейн и повернулся в сторону траншеи. Перед ним взвилось пламя огнемета. Он увидел огонь и дым, ощутил запах горелого мяса.

Форис помог ему спуститься в траншею. Бревенчатый щит дрожал под ударами огнеметов. Военачальник не обращал на это внимания.

– Нобата акана тосс, Кэлак! – гордо сказал он.

– Я не знаю, о чем вы говорите, – ответил Ричиус, – но если вы не возражаете, я буду сражаться вместе с вами. Форис засмеялся.

– Кэлак эс Ча Юлан! – объявил он, указывая на них обоих. – Кэлак эс Ча Юлан.

Ричиус широко улыбнулся.

– Шакал и Волк! Да, я понял.

И впервые Волк долины Дринг улыбнулся Ричиусу. Не угрожающей улыбкой, а теплой и искренней. Вместе они взобрались на узкий дощатый карниз, проходивший вдоль траншеи, и взглянули на поле боя. Каждая клеточка на спине вопила от боли, но Ричиус заставил себя не думать об этом. Держа перед собой Джессикейн, он смотрел, как пламя взрывается на щитах. Нарская пехота наконец избавилась от волков и бросилась в атаку. Только несколько григенов по-прежнему тащили боевые фургоны, но и те по большей части находились далеко от траншей. А позади всадники Талистана дожидались возможности растоптать отступающих трийцев, их уродливые маски демонов горели на солнце.

Форис приказал своим воинам продолжать стрельбу. Пехота подошла уже так близко, что трийские стрелы без труда пробивали их кожаные нагрудники. Волны пехоты катились одна за другой, солдаты размахивали оружием и яростно кричали. Вдалеке ударили два кислотоброса, послав емкости в деревья над траншеями. Но трийские лучники отважно стояли на мостках и отстреливали неприятелей, словно бросали вызов кислоте.

Однако Ричиус понимал: несмотря на их неимоверные усилия, скоро все будет кончено. Без волков остановить боевые фургоны невозможно, а щиты, выдержавшие страшный обстрел, уже начали дрожать. Вскоре и они рассыплются, оставив их без прикрытия. В траншеях они могли бы выдерживать атаки пехоты сколь угодно долго, но огнеметы и кислотобросы их уничтожат. Он пытался хоть что-то придумать, найти способ остановить тех немногочисленных григенов, которые еще двигались в их сторону. Стрелы тут были явно бесполезны. Большинство чудовищ уже напоминали подушки для иголок. Да, им нужен иной путь – но его не существует.

– Проклятие! – бросил он. – Все кончено.

Казалось, Форис его понял. Он крикнул Джарре, чтобы тот немедленно начал передавать по траншеям приказ об отступлении. Воины хлынули из траншей, а засевшие на деревьях лучники стали прикрывать их отход, сосредоточив огонь на ближайших рядах пехоты. Имперцы уже находились всего в нескольких ярдах от заслона из заостренных кольев. Джарра выгонял воинов из траншей, направляя их на узкую тропу. Двигаясь туда, они бросали луки и доставали жиктары. Бой перемещался в лес.

– Пошли, Форис, – сказал Ричиус. – Нам надо выбираться отсюда.

Военачальник помотал головой, указывая на своих воинов. Ясно, он намерен уйти последним. Щиты прогибались, огонь по ним участился. В ближайшей стене из бревен уже появилась трещина, пропускавшая языки пламени. Чмоканье кислотобросов раздавалось все громче. Ричиус снова посмотрел на поле боя, заслонив ладонью глаза от ярко горящего керосина. Солдаты уже пробивались к траншее, медленно протискиваясь между кольями и копьями, заслоняясь щитами от дождя стрел. Поле боя было усеяно трупами с разорванными глотками и размозженными головами. Раненые григены стонали от боли, беспомощно ворочаясь в паутине веревок. У многих ноги были изглоданы волками, но и этих зверей разбросало по всему полю. Это была кошмарная бойня.

Ричиус начал отворачиваться – и тут его взгляд упал на зелено-золотой штандарт, развевающийся в дыму.

Барон Блэквуд Гейл величественно восседал на своем черном скакуне. Рядом с ним стояли знаменосец и мужчина в странной шляпе с перьями. Гейла сразу можно было узнать по серебряной маске и длинному хвосту волос, заплетенному в косу. Позади него замерли пехота и конница. Барон наблюдал за боем, дожидаясь падения баррикад: тогда он пошлет вперед свои отряды. Даже с такого расстояния Ричиус сумел разглядеть надменную улыбку, игравшую на его изуродованном лице.

– Гейл! – прошептал Ричиус, снова карабкаясь на узкий карниз.