смелость предложить всем вам, собственно говоря, поздравить по случаю такого
события и друга моего Домби и мою прелестную и безупречную родственницу.
выражает благодарность от имени своего и миссис Домби. Вскоре после этого
Дж. Б. предлагает выпить за здоровье миссис Скьютон. После этого завтрак
тянется как-то вяло, оскверненные гербы отомщены, и Эдит выходит, чтобы
переодеться в дорожное платье.
них достойным упоминания, а на жареных кур, пироги и салат из омаров нет
спроса. Очень рослый молодой человек воспрял духом и снова толкует об
"упражнении". Взоры его товарища начинают соревноваться с его собственным
взором, и он тоже устремляет взгляд на предметы, не отдавая себе в том
отчета. Лица у всех леди раскраснелись, в особенности лицо миссис Перч,
которая ликует и сияет и столь высоко вознесена над земными заботами, что,
если бы попросили ее сейчас проводить путника в Болс-Понд, где ютятся ее
собственные заботы, ей стоило бы некоторого труда припомнить дорогу. Мистер
Таулинсон предложил выпить за здоровье счастливой четы, на что седовласый
дворецкий отозвался очень любезно и с волнением, ибо он готов поверить, что
в самом деле является старым слугой семьи и обязан быть растроганным такими
переменами. Вся компания, а в особенности леди, находится в очень игривом
расположении духа. Кухарка мистера Домби, которая обычно руководит
собранием, заявила, что после этого немыслимо сразу же взяться за дела, и
почему бы не пойти всей компанией в театр? Все (включая миссис Перч)
выразили согласие, даже туземец, который свирепеет от вина и своими
вращающимися белками пугает леди (в особенности миссис Перч). Один из очень
рослых молодых людей предложил даже отправиться после спектакля на бал, и
это никому (включая миссис Перч) не представляется неосуществимым. Завязался
спор между горничной и мистером Таулинсоном: опираясь на старую поговорку,
она утверждает, что браки заключаются на небесах, он отводит им другое
место; он предполагает, будто ее слова основаны на том, что она помышляет о
своем собственном замужестве; она говорит, что, во всяком случае, господь
сохранит ее от опасности выйти замуж за него. Желая положить конец этим
язвительным замечаниям, седовласый дворецкий встает и предлагает выпить за
здоровье мистера Таулинсона, ибо знать его - значит уважать, а уважать его -
значит пожелать ему счастья в жизни с его избранницей, кто бы она ни была
(при этом седовласый дворецкий взирает на горничную). Мистер Таулинсон
отвечает благодарственной, преисполненной чувства речью, заключительная
часть коей обращена против иностранцев; он говорит, что, быть может, они
могут снискать иной раз расположение людей слабохарактерных и непостоянных,
которых легко провести, но он всею душою уповает на то, что никогда больше
не услышит о каком бы то ни было иностранце, наживающемся на путешествующих
в каретах. При этом взор мистера Таулинсона столь суров и столь выразителен,
что горничной грозит истерический припадок, но тут она и все остальные,
взбудораженные известием об отъезде новобрачной, спешат наверх, чтобы
присутствовать при ее отбытии.
Домби. Флоренс, также готовая к отъезду, стоит на лестнице, а мисс Нипер,
занимавшая промежуточный пост между гостиной и кухней, собирается
сопровождать ее. Как только появляется Эдит, Флоренс спешит ей навстречу,
чтобы попрощаться.
Флоренс есть что-то странное или болезненное и потому эта красивая женщина
отступает и съеживается, как будто не может вынести этого прикосновения?
Неужели нужно так торопиться с отъездом, и потому Эдит, махнув рукой,
сбегает по ступеням и уезжает?
чувствами, опускается в позе Клеопатры на свою софу и проливает слезы.
Майор, встав из-за стола вместе с остальными гостями, старается ее утешить,
но она и слышать не хочет об утешении, и майор откланивается. Откланивается
кузен Финикс, и откланивается мистер Каркер. Все гости разъезжаются.
Оставшись одна, Клеопатра чувствует легкое головокружение, вызванное сильным
волнением, и погружается в сон.
молодого человека, так скоро пришедшего в возбуждение, голова как будто
приклеилась к столу в буфетной, и ее нельзя от стола оторвать. Резкая
перемена произошла в расположении духа миссис Перч, которая впадает в уныние
из-за мистера Перча и поверяет кухарке свое подозрение, что теперь он не так
сильно привязан к дому, как в ту пору, когда их семья состояла только из
девяти человек. У мистера Таулинсона звон в ушах, и большое колесо без конца
вертится в голове. А горничная выражает сожаление, что желать себе смерти
считается грехом.
времени; все полагают, что сейчас по крайней мере десять часов вечера, тогда
как нет и трех часов дня. Смутное сознание совершенного преступления
преследует всю компанию; и каждый втайне считает другого соучастником, от
которого лучше бы держаться подальше. Ни мужчины, ни женщины не смеют
заикнуться о предполагавшемся посещении театра. Того, кто легкомысленно
вздумал бы воскресить идею бала, осмеяли бы как идиота.
рассеялась. Гербы в столовой взирают со стен на крошки, грязные тарелки,
пролитое вино, полурастаявшее мороженое, на недопитые бокалы с вином,
выдохшимся к бесцветным, на остатки омаров, куриные косточки и задумчивое
желе, постепенно превращающееся в тепловатый клейкий суп. К этому времени
свадебное торжество утратило свою первоначальную пышность почти в такой же
мере, как и завтрак. Слуги мистера Домби столь нравоучительно рассуждают о
свадьбе и чувствуют такое раскаяние, сидя у себя дома за ранним чаем, что
примерно к восьми часам погружаются в глубокую сосредоточенность; а мистер
Перч, явившийся в это время из Сити, бодрый и веселый, в белом жилете и с
Забавной песенкой на устах, собирающийся скоротать вечерок и приготовившийся
к самым легкомысленным, развлечениям, озадачен холодным приемом и жалким
состоянием миссис Перч и убеждается в том, что на нем лежит приятная
обязанность отвезти эту леди домой в первом же омнибусе.
себе в спальню, где благодаря заботам Эдит ее окружают роскошь и уют; сняв
нарядное платье, она надевает простое траурное, в память дорогого Поля, и
садится за книгу, а подле нее Диоген, растянувшись на полу, щурится и
моргает. Но сегодня Флоренс не может читать. Дом кажется странным и
незнакомым, и в нем гулко раздается эхо. На душе у нее тоскливо; причины она
не знает, но ей тяжело. Флоренс закрывает книгу, а неуклюжий Диоген, приняв
это за сигнал, немедленно кладет лапы ей на колени и трется ушами об ее
ласкающие руки. Но вскоре Флоренс уже не видит его ясно, потому что перед
глазами у нее какой-то туман, и в нем сияют, подобно ангелам, покойный брат
и покойная мать. И Уолтер, бедный, скитающийся, потерпевший крушение
мальчик, о, где он?
день задыхавшийся и дремавший, поздно пообедал у себя в клубе, а теперь
сидит за пинтой вина и доводит чуть ли не до безумия скромного молодого
человека с румяным лицом за соседним столиком (он с радостью заплатил бы
большие деньги, чтобы только встать и уйти, но не может этого сделать), -
доводит чуть ли не до безумия рассказами о Бегстоке, сэр, на свадьбе Домби и
о чертовски аристократическом друге старого Джо, лорде Финиксе. В это время
лорд Финикс, которому следовало быть в отеле Лонга и мирно лежать в постели,
сидит за карточным столом, куда привели его, быть может вопреки его желанию,
капризные, непокорные ноги.
царит здесь в часы безмолвия. Бледный рассвет снова заглядывает украдкой в
окна и, уступая место дню, видит, как ночь уходит в склепы, и следует за
ней, выгоняет ее оттуда и прячется среди мертвецов. Робкие мыши снова жмутся
друг к другу, когда с грохотом отворяются большие двери и входят мистер
Саундс и миссис Миф, двигаясь по кругу своей повседневной жизни, нерушимому,
как обручальное кольцо. Снова треуголка и увядший чепец виднеются на заднем
плане в час свадьбы; и снова этот мужчина берет в жены эту женщину, и эта
женщина берет в мужья этого мужчину, давая торжественный обет:
и бедности, в болезни и здоровье, любить и лелеять, пока смерть их не
разлучит".
выбирая дорогу почище, и рот у него растягивается до ушей.
ГЛАВА XXXII
убежище, отнюдь не намерен был отказываться от благоразумных мер
предосторожности, принятых для защиты от неожиданного нападения, потому
только, что враг не является. Капитан считал, что теперешнее его
благополучие слишком велико и чудесно, чтобы длиться долго; он знал, что
редко флюгер остается неподвижным, когда дует попутный ветер. Слишком хорошо
знакомый с решительным и неустрашимым нравом миссис Мак-Стинджер, он не
сомневался в том, что эта героическая женщина поставила себе целью отыскать
его и захватить в плен. Трепеща под тяжестью этих соображений, капитан Катль
жил очень замкнуто и уединенно; выходил обычно в сумерках, да и тогда
отваживался бродить только по самым глухим улицам, вовсе не покидал дома по
воскресеньям и как в стенах, так и за стенами своего убежища избегал шляпок,
словно их носили разъяренные львы.
миссис Мак-Стинджер в случае, если она набросится на него во время прогулки.
Он чувствовал, что этого нельзя сделать. Он уже видел себя, кроткою и
безропотного, помещенным в наемную карету и водворенным на старую квартиру.
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Перумов Ник
Конан-Дойль Артур
Корнев Павел
Орлов Алекс