место смещенных Франсуа и Притвица кайзер подыскивал замену... Он говорил:
отставки (без нервов). Армия Самсонова, оторвавшись от тылов, все дальше
погрязала в гуще лесов и болот. Не хватало телеграфных проводов для
наведения связи между дивизиями. Обозы безнадежно отстали. Узкая колея
немецких железных дорог не могла принять на свои рельсы расширенные оси
русских вагонов. Из-за этого эшелоны с боеприпасами застряли где-то возле
границы, образовав страшную пробку за Млавой.
чтобы освободить пути под новые эшелоны...
привального роздыха. "Они измотаны, - докладывал Самсонов. - Территория
опустошена, лошади давно не ели овса, продовольствия нет..." Армия заняла
Сольдау: из окон пучками сыпались пули, старые прусские мегеры с балконов
домов выплескивали на головы солдат крутой кипяток, а добропорядочные
германские дети подбегали к павшим на мостовую раненым и камнями вышибали им
глаза. Шпионаж у немцев был налажен превосходно! Отступая, они оставляли в
своем тылу массу солдат, переодетых в пасторские сутаны, а чаще всего - в
женское платье. Многих разоблачали. "Но еще больше не поймано, - докладывали
в Генштаб из армии. - Ведь каждой женщине не станешь задирать юбки, чтобы
проверить их пол..." Самсонов карманным фонарем освещал карту.
Гинденбургом сразу же отметили эту "непостижимую неподвижность"
военщиной, собранной в плотный кулак... Гинденбург с Людендорфом провели
бессонную ночь в деревне Танненберг, слушая, как вдали громыхает клубок боя.
не зная, что его фланги уже разбиты, продолжал выдвигать центр армии вперед
- два его корпуса ступили на роковой путь! Армия замкнулась в
четырехугольнике железных дорог, по которым войска Людендорфа и
маневрировали, окружая ее. Правда, здесь еще не все ясно. Из Мазурских болот
до нас дотянулись слухи, что поначалу Самсонова в окружении не было. Но,
верный долгу, он верхом на лошади проскакал под пулями в "мешок" своей
окруженной армии. При этом он якобы заявил штабистам: "Я буду там, где мои
солдаты..."
"чемоданами". Прусская полиция и местные жители, взяв на поводки
доберман-пинчеров (натасканных на ловле преступников), рыскали по лесам,
выискивая раненых. Очевидец сообщает: "Добивание раненых, стрельба по нашим
санитарным отрядам и полевым лазаретам стали обычным явлением". В немецких
лагерях появились первые пленные, которых немцы кормили бурдой из
картофельной шелухи, а раненым по пять-шесть дней не меняли повязок.
стараются избавиться сразу, добивая прикладами". Раненый офицер К., позже
бежавший из плена, писал: "Пруссаки обращались со мной столь бережно, что -
не помню уж как - сломали мне здоровую ногу... Во время пути они курили и
рассуждали, что делать со мною. Один предлагал сразу пристрелить "русскую
собаку", другой - растоптать каблуками мою физиономию, третий - повесить..."
Людендорф беседовал с пленными на чистом русском языке, а Гинденбург
допрашивал их на ломаном русском языке:
встреченная броневиками, под огнем тяжелой крупповской артиллерии, русская
армия не сдавалась - она шла на прорыв! Документы тех времен рисуют нам
потрясающие картины мужества и героизма русских воинов... По ночам, пронизав
тьму леса прожекторами, немцы прочесывали кусты разрывными пулями,
рвавшимися даже от прикосновения к листьям. Это был кошмар! Гинденбург с
Людендорфом (оба уже с нервами!) признали открыто, что русский солдат стоек
необычайно. Германские газеты тогда писали: "Русский выдерживает любые
потери и дерется даже тогда, когда смерть является для него уже неизбежной".
давно кончились, и было нечем осветить картушку компаса; солдаты шли во
мраке ночи, держа друг друга за руки, чтобы не потеряться; среди них шагал и
Самсонов. "В час ночи он отполз от сосны, где было темнее. В тишине щелкнул
выстрел. Офицеры штаба пытались найти его тело, но не смогли".
темные легенды, будто его видели в лагере военнопленных, где он, переодетый
в гимнастерку, выдавал себя за солдата. Вдова его, Екатерина Александровна
Самсонова, под флагом Красного Креста перешла линию фронта, и немцы (весьма
любезно) показали ей, где могила мужа. Она узнала его лишь по медальону,
внутри которого он хранил крохотные фотографии ее самой и своих детей.
погребен в селе Егоровка Херсонской губернии... В одной из первых советских
книг, посвященных гибели его героической армии, сказано с предельной
четкостью:
этики, и никто не может утверждать, что генерал Самсонов этой чести не
заслужил!"
****
война, кроме всемирной войны. И это была бы всемирная война невиданного
раньше размера, невиданной силы. От восьми до десяти миллионов солдат будут
душить друг друга и объедать при этом всю Европу до такой степени дочиста,
как никогда еще не объедали тучи саранчи". Энгельс предсказывал, что в конце
этой бойни короны цезарей покатятся по мостовым и уже не сыщется охотников
их подбирать... Так оно и было: первая мировая война расшатала престолы - по
мостовым Петербурга, Берлина и Вены, громыхая по булыжникам, катились короны
Романовых, Гогенцоллернов и Габсбургов...
человек - во Франции, в Англии - на 57 человек, а Россия имела одного
убитого на 107 человек. Прорыв армии Самсонова заранее определил поражение
Германии, и те из немцев, кто умел здраво мыслить, уже тогда поняли, что
Германия победить не сможет... Ныне гибель армии Самсонова брошена на весы
беспристрастной истории: мужество наших солдат спасло Париж, спасло Францию
от позора оккупации! Немцы проиграли войну не за столом Версаля в 1918 году,
а в топях Мазурских болот - еще в августе 1914 года! Да, армия погибла. Да,
она принесла себя в жертву. Сегодня наши историки пишут: "Восточно-прусская
операция стала примером самопожертвования русской армии во имя обеспечения
общесоюзнической победы..."
ФИНАЛ ПЯТОЙ ЧАСТИ
Сольдау, находился и поручик Колаковский. С неба сыпал снежок, было зябко и
постыло; на помойной яме ковырялись голодные солдаты и, хряпая кочерыжки
турнепса, рассуждали:
немецкой помойки ворона и та с голодухи околеет... Колаковский шагнул к
колючей проволоке.
ратуя за освобождение Украины от гнета москалей, верит в то, что Украина не
только даст миру терриконы сала и цистерны горилки, но и снабдит Европу
глубоким интеллектом Пелипенок и Федоренок. Лагерная машина увезла его в
Аллештейн, где с Колаковским долго беседовал, прощупывая его, капитан
германской армии Скопник (из галицийских украинцев). Убедясь, что ненависть
Колаковского к русским не имеет предела, Скопник отправил мазепинца в
Инстербург, а там его взял в обработку опытный агент германского генштаба
Бауэрмейстер, который говорил по-русски, как мы с вами, читатель... Шнапс
был берлинский, а сало на закуску, естественно, хохлацкое (толщиной в пять
пальцев).
выносит нового имени Петроград, от такого русифицирования столица лучше не
станет. Моя мамочка умерла в Питере, а мой брат пал за будущее Германии и...
вашей Хохландии!
мазепинцем "спивали":
могут развивать до нескончаемых пределов только под благодатной тенью,
которую дает штык германского гренадера.
Адамов Григорий
Каменистый Артем
Контровский Владимир
Круз Андрей
Соломатина Татьяна
Никитин Юрий