Но Линксангер опытный боец. Когти были мгновенно отторжены от тела,
остались торчать между блестящими пластинами чешуи стеклянного дракона, а
сам Линксангер, плотно прижав к туловищу обе пары крыльев, сумел,
перекувырнувшись несколько раз по зеленой траве, откатиться подальше и,
наконец, взлететь. Два дракона кружили над озерным монстром,
восстанавливая силы и решая, что предпринять.
лапа была приподнята - готова отразить следующее нападение.
надрывая горло, а просто и спокойно прочувствовал им свой приказ.
молниеносно кинулись на чудовище. Линксангер - ближе к голове, Берангер -
к хвосту. Вновь отросшие когти Линксангера, длинные, как и требовали
обстоятельства, под требуемым углом вонзились в пластины чешуи. Как ни
крепка броня стеклянного дракона, но магические когти пробили ее. И хоть
не причинили ощутимого вреда, но нападающие крепко прицепились к озерному
чудовищу.
крыльями - видно было, что они прилагают неимоверные физические усилия.
Мускулы готовы были разорваться от напряжения.
плавниками беспомощно колошматили воздух. Дикий растерянный рев чудовища
заглушили восторженные вопли варлаков, радующихся, что наступает отмщение
за раздавленных и пожранных собратьев.
поднимали озерного дракона все выше и выше.
приказал братья Иглангер, посылая им дополнительный магический заряд. -
Постарайтесь прямо на донжон - пусть подавятся!"
помощь стали подниматься быстрее, направляясь к замку. Через минуту все
будет кончено. Герцог невольно залюбовался братьями. Некоторая зависть
овладела сердцем - увы, теперь превращение в дракона и буйный полет в
облаках для него невозможен. Всякое могущество имеет свои пределы, и если
хочешь забраться выше других, то должен от чего-то отказаться. Обладатель
первого тайлора не мог, подобно младшим братьям, превращаться в этих
грозных и красивых животных.
ногами грозного на земле и непобедимого в воде, но совершенно жалкого в
воздухе стеклянного дракона. В диком реве старого дракона повелитель ста
озер словно различал горький упрек самому себе.
зеленым огнем. Ведь стеклянный дракон - всеобщий любимец! Но всему на
земле наступает конец. Дракоша стар - это должно было произойти лет
двадцать назад, но Тютин все откладывал. Он и сейчас не желал гибели
любимца. Но может быть неосознанное чувство необходимости неизбежного
заставило царя Тютина вызвать стеклянного дракона из родного озера?
"Прощай, Дракоша!" и решительно стукнул посохом о землю.
головами два дракона несли могучее тело третьего. Но бриттам, над головами
которых оказался стеклянный дракон, было не до зрелища.
очень страшно оказаться бесславно погребенным под огромной тушей. С другой
стороны - бежать позорно, неизвестно в какую сторону, и самое главное,
необъяснимое чувство уверенности, что именно эта опасность минует их,
заставляла не трогаться с места, сохраняя рыцарское достоинство. Лишь
ржанье коней да невнятное бормотание нарушало воцарившееся над бриттской
армией молчание. Уррий видел как пот выступил на лбу отца, как Эмрис
нервным движением смахнул непокорную прядь волос с глаз и поспешно надел
новый блестящий шлем, чтобы никто не видел выражение его лица, как сэр
Гловер непроизвольно постукивает пальцами по гарде меча.
опасность миновала.
замок! Там же женщины! Подлые ублюдки!
преобразился - превратился в массу воды и бурным потоком устремился к
земле. Драконы-чародеи, потерявшие свой трудноподъемный груз, взмыли к
облакам. Коричневый дракон попал неудачно в воздушный поток, его закружило
и бросило вниз. Он едва сумел выровняться у самой травы и, расправив
крылья, промчался над армией бриттов к шатру Иглангера.
несколько замешкавшихся бойцов попали под струи и были сброшены с коней.
От удара о землю капли воды, бывшей телом стеклянного дракона,
превращались в крохотных дракончиков - почти беспомощных, не более дюйма
длинной, слепых и беззащитных. Их было несметное множество, но большинство
из них обречено на гибель. Лишь самые удачливые через несколько дней
доберутся до озера и через десятки лет вырастут в могучих животных и будут
биться за право владения озером - неудачники либо будут пожраны, либо
уберутся искать счастья в необъятных океанских просторах. Таковы законы
природы: все требует обновления и выживает сильнейший.
смысла - все теперь зависело лишь от мужества, крепости рук и точности
движений. До наступления темноты оставалось совсем немного времени - от
силы час-два.
подлых захватчиков! Господь на нашей стороне! Мы победим!
отважные бритты навстречу лучшим саксонским рыцарям - исконным врагам
своим. Знамена развевались от быстрой скачки, резко и протяжно ревели
трубы. Рыцари мчались вперед, видя перед собой лишь одну цель и обращать
внимание на что-либо другое уже просто не могли.
бокам основного отряда. Неожиданно с обеих сторон бросившейся в атаку
армии, ярдах в двадцати от каждого из флангов, образовались неведомой
силой две глубокие трещины в земле - грохот не привлек внимания рыцарей,
не заставил их придержать коней. Трещины не очень широкие - ярдов семи, не
более, но перепрыгнуть это неожиданное препятствие было бы затруднительно.
С шумом образовавшиеся впадины заполнялись водой и наблюдающий сверху
владыка озерный озаботился, чтобы туда немедленно проникли смертоносные
зубаты.
ощетинившегося копьями, противника оставалось около двух сотен ярдов. Но
если бы и заметили, вряд ли бы задумались кто создал эти трещины и для
чего. А действительно, какая разница: один ли из двух могущественных
рыцарей-магов, озерный повелитель или сам Господь позаботился о том, что
ни единому настоящему рыцарю никогда не придет в голову - о защите флангов
и о заблаговременном обеспечении отступления за безопасные стены замка?
что идея, которую он даже мысленно не оформлял в слова, но на которую
неосознанно рассчитывал - задавить противника с флангом варлакским мясом,
провалилась. "Принеси мой меч", - властно приказал он доверенному слуге.
На боку герцога в богатых ножнах красовался прекрасный боевой клинок, но
слуга отлично понял о чем просит господин. На ходу облачаясь в одежды к
герцогу подошли еще тяжело дышавшие Линксангер и Берангер. К ним тут же
подвели лошадей.
жизнь! Они потеряли право ходить по этой земле, гордо носить рыцарское
звание!
и точность руки, опыт и выверенность движений - вот главные аргументы в
бескомпромисном споре.
французского барона, чувствуя, как странная волна откуда-то из глубины
груди поднимается к самому горлу, заставляя сильнее стучать сердце и гоня
сонмы мелких мурашек тревоги по белой нежной коже. Аннаура смотрела на
крохотные фигурки внизу. Сколько раз она влюблялась, сколько возвышенных
романов! И ни разу не случалось так, чтобы она несколько дней жила с
возлюбленным в одном помещении и они не оказались бы до сих пор в постели.
Барон Ансеис неравнодушен к ней - это очевидно. Так что же останавливает
его? Или она к нему недостаточно внимательна? Или все же действительно
существует пресловутая "дама сердца", о которой говорил граф Маридунский?
Лишь бы Ансеис вернулся в замок живой (а почему-то Аннаура была уверена,
что он вернется), а за постелью дело не станет. Но почему одна мысль о
нем, одно воспоминание о его взгляде и твердой улыбке вызывают в ней
восхитительно-приятную дрожь? Ведь раньше никогда такого не было!
Пехов Алексей
Шилова Юлия
Эриксон Стивен
Глуховский Дмитрий
Афанасьев Роман
Перумов Ник