довольно глупая выходка.
тот бы не смог причинить ему никакого вреда; и тут же вся исходящая от
него сила и палящий огонь исчезли, как будто их и не было. Спархок, не
теряя ни мгновенья, изо всех сил устремился вперед, с крепко зажатым в
левой руке Беллиомом, и, уже через несколько шагов оказавшись подле идола,
с размаху ткнул им как копьем в обожженный рубец чуть пониже живота
мраморного изваяния. От такого сильного удара его рука онемела.
подумал, что весь мир содрогнулся от его разрушительной мощи.
надавил Беллиомом на безобразный рубец Азеша. Корчась от невыносимой муки,
грозный Бог визгливо крикнул:
руками, чтобы схватить Отта и Энниаса.
своего детства. - Спаси меня! Защити меня! Прости... - Его голос
превратился в хрип, когда щупальца плотным кольцом охватили его.
императора Земоха и первосвященника Симмура. Обезумевший от боли и страха,
и жажды мести тем, кого считал повинными в своих несчастьях, зловещий Бог
ослеп от своего гнева, что разъяренный ребенок. Он подхватил с пола
ревущую парочку и всеми многочисленными своими руками стал выкручивать
свои жертвы, словно отжимал мокрую тряпку. Кровь обагрила его руки,
просачиваясь меж толстых и извивающихся как угри пальцев. Он безжалостно
выжимал жизни из бьющихся в агонии тел.
уши. Вопли становились все отчаянней и неистовей, пока не превратились в
сдавленный визг, едва уловимый ухом.
то, что осталось от ставших неугодными ему прислужников.
отвратительного зрелища этих бесформенных окровавленных останков ее
любовника и отца ее единственного сына.
с оглушительным шумом и треском огромные куски начали отваливаться от его
каменного тела. Подрагивающие руки затвердели и, отвалившись от туловища,
рухнули на пол, разбившись на мелкие кусочки. Неожиданно огромный камень,
отвалившийся от порочного лица изваяния Божеского, ударил Спархока по
защищенному доспехами плечу, и от столь сильного удара рыцарь чуть не
выронил Беллиом из своей руки. Идол же с ужасным скрипом и скрежетом
переломился примерно посередине, верхняя часть его туловища опрокинулась
назад и со страшным грохотом рухнула на пол, разлетевшись при ударе на
миллионы мелких осколков. От огромной статуи остался лишь обломок,
походивший на покореженный каменный пьедестал, на котором восседал тот
грубый, слепленный из кусков грязи болван, которого Отт впервые узрел две
тысячи лет тому назад.
- ничтожество! Ты - насекомое! Ты - грязь!
взглянул на уродливую грязную фигурку. Опустил меч и твердо сжал Беллиом в
обеих руках. - Голубая Роза! - резко проговорил он. - Я - Спархок
Эленийский! Силой этих колец я повелеваю Голубой Розе: верни этот образ
той земле, из которой он возник! - Он вытянул вперед руки, по-прежнему
сжимая Беллиом в обеих руках. - Ты жаждал Беллиома, Азеш, - сказал он. -
Так получай же его. Получай его со всем, что он тебе несет. - И Беллиом
коснулся маленького безобразного идола. - Голубая Роза подчинится! Теперь
же! - И приговорив это, Спархок весь сжался, ожидая мгновенной смерти.
огромная невыносимая тяжесть. Пламя громадных костров медленно увядало,
словно что-то невидимое, стараясь его потушить, давило всей массой на
судорожно подергивающиеся огненные языки.
базальтовые блоки купола Храма на многие мили в округе. И со свистом и
стоном взметнулись вверх огненные языки, превращаясь в громадные столбы
чудовищного бриллиантового пламени, колонны, что вознеслись вверх через
проломленный купол, озаряя своим ослепительным светом брюхатые облака,
вынашивающие грозу. Все выше и выше раздавался рев раскаленных колонн,
иссушавших эту облачную массу. Они стремительно вздымались ввысь,
опоясанные сверкающими молниями, вышедшими из чрева выжженных облаков, и,
пронзая тьму, восходили к звездам.
Розу к уродливому туловищу божка, и тот, подобно смертельно раненому
воину, судорожно схватившего руку своего недруга, который вонзил и
поворачивает теперь меч в его теле, впился своими крошечными цепкими
щупальцами в запястье рыцаря, до крови раздирая кожу. И голос Азеша был не
больше чем писк, тщедушное повизгивание крошечного существа, попавшего в
лапы к смерти. Еще мгновение - и казавшийся прочным безобразный болван
лишился своей силы и рассыпался в пыль.
совсем утихли, и сквозь огромную брешь, зиявшую в куполе, вновь повеяло
холодом зимы.
взглянул на Сапфирную Розу, переливающуюся у него в руках. Он мог
чувствовать, как напугана она, и он мог слышать неясное хныканье
Троллей-Богов, заключенных в этих трепещущих лазурных лепестках.
в руках Сефрении.
Спархок. - Отдыхай теперь. - Он положил драгоценный цветок-гемму обратно в
мешочек и рассеянно замотал проволоку.
Арисса с сыном, спотыкаясь, неслись что было сил вниз по ониксовым
террасам к блестящему полу. Испуг их был столь велик, что они летели сломя
голову, казалось, совсем позабыв друг о друге. Личеас был моложе своей
матери, и уже намного ее обогнал. Но это совсем не смущало его, и он несся
стремглав вперед, подпрыгивая, падая, снова поднимаясь на ноги.
и, описав огромную кривую дугу, грохнулась об ониксовый пол, ляпнув при
ударе как спелая дыня.
сына безвольно шлепнулось к ногам Улэфа. Она застыла, с ужасом взирая на
огромного со светлыми волосами, заплетенными в косу, талесийца, который
взбирался к ней по террасам с поднятым окровавленным топором в руке. Улэф
был не из тех, кто останавливается на полпути.
пузырек, вытащила его и дрожащими руками пыталась вытащить из него
затычку.
его содержимое. Моментально ее тело напряглось, и из груди ее вырвался
хрип. В страшных корчах рухнула она на пол, лицо ее почернело, и язык
вывалился изо рта.
Не надо. Этого уже не нужно.
большим и указательным пальцами. Покончив с этим, он провел пальцем по
острию. - Боюсь, целая неделя уйдет на то, чтобы как следует наточить его
и привести в порядок, убрав все эти засечки и зазубрины, - мрачно произнес
он и начал спускаться вниз.
на него навалилась усталость. Он подобрал свои латные рукавицы и подошел к
Бериту, в благоговейном трепете глядевшему на него.
плечо. - Благодарю тебя, брат.
Бевьера. Он души в нем не чает.
проломленный купол, на звезды, мерцающие в холодном зимнем небе,
раскинувшемся высоко над их головами.
осекся, и волна невыносимого горя вновь захлестнула его. Взяв себя в руки,
он оглядел своих друзей. - Со всеми все в порядке? - спросил он. Затем он
что-то пробормотал себе под нос и глубоко вздохнул. - Давайте выбираться
отсюда.
наверх. Окинув прощальным взглядом мрачный полуразрушенный Храм, где
недавно царило зло, они заметили, что все статуи, опоясывающие стену,
разбились на мелкие осколки. Келтэн шагнул вперед, осматривая дорогу.
Афанасьев Роман
Андреев Николай
Махров Алексей
Жюль Верн
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия