меня замуж?!
ходить?
когда-либо осеняла благая мысль, если я молилась искренне и горячо, если
стремилась только к тому, что справедливо, - теперь я вознаграждена! Быть
вашей женой для меня вершина земного счастья.
желания? Разве возможность обнять того, кто мне мил, прижаться губами к
тому, кого я люблю, опереться на того, кому я доверяю, - значит принести
жертву? Если так, то, конечно, я нахожу радость в жертве.
действительно вам полезной, я люблю вас даже больше, чем раньше, когда вы, с
высоты своего величия, хотели только дарить и покровительствовать.
водили за руку, а теперь я чувствую, как мне это будет приятно. Мне было
тяжело опираться на плечо наемника, но отрадно чувствовать, что моя рука
сжимает маленькие пальчики Джен. Лучше полное одиночество, чем постоянная
зависимость от прислуги; но нежная забота Джен будет для меня неиссякаемым
источником радости. Я люблю Джен, но любит ли она меня?
немедленно обвенчаться.
получить разрешение на брак и обвенчаться.
склонилось к западу и Пилот уже убежал домой обедать. Дайте мне взглянуть на
ваши часы.
не нужны.
нарядов, ни драгоценностей, - все это ничего не стоит.
ожерелье. Я ношу его с того дня, когда потерял мое единственное сокровище, -
как воспоминание о нем.
развивать свои мысли, не обращая внимания на мои слова.
полно благодарности к всеблагому богу, дающему радость на этой земле. Его
взор не то, что взор человека, - он видит яснее и судит не так, как человек,
но с совершенной мудростью. Я дурно поступил: я хотел осквернить мой
невинный цветок, коснуться его чистоты дыханием греха. Всемогущий отнял его
у меня. В своем упорстве я чуть не проклял посланное свыше испытание, -
вместо того чтобы склониться перед волей небес, я бросил ей вызов.
Божественный приговор свершился: на меня обрушились несчастья, я был на
волосок от смерти. Постигшие меня наказания были суровы, одно из них
навсегда меня смирило. Ты знаешь, как я гордился моей силой, - но где она
теперь, когда я должен прибегать к чужой помощи, как слабое дитя? Недавно,
Джен, - только недавно, - начал я видеть и узнавать в своей судьбе перст
божий. Я начал испытывать угрызения совести, раскаяние, желание примириться
с моим творцом. Я иногда молился; это были краткие молитвы, но глубоко
искренние.
назад, в понедельник вечером, я испытал странное состояние: на смену моему
бурному отчаянию, мрачности, тоске явилась печаль. Мне давно уже казалось,
что раз я нигде не могу тебя найти - значит, ты умерла. Поздно вечером,
вероятно между одиннадцатью и двенадцатью, прежде чем лечь, я стал молить
бога, чтобы он, если сочтет это возможным, поскорее взял меня из этой жизни
в иной мир, где есть надежда встретиться с Джен.
благоуханным воздухом ночи; правда, я не мог видеть звезд, а месяц
представлялся мне лишь светлым туманным пятном. Я тосковал о тебе, Дженет!
О, я тосковал о тебе и душой и телом. Я спрашивал бога в тоске и смирении,
не довольно ли я уже вытерпел мук, отчаяния и боли и не будет ли мне дано
вновь испытать блаженство и мир? Что все постигшее меня я заслужил, это я
признавал, но я сомневался, хватит ли у меня сил на новые страдания. Я молил
его - и вот с моих губ невольно сорвалось имя, альфа и омега моих сердечных
желаний: "Джен! Джен! Джен!"
сумасшедший, с такой неистовой силой вырвались у меня эти слова.
сочтешь меня суеверным, - правда, у меня в крови есть и всегда была
некоторая склонность к суеверию, тем не менее это правда, что я услыхал то,
о чем сейчас расскажу.
откуда, но знаю, чей он) отвечал: "Иду! Жди меня!" - и через мгновение
ночной ветер донес до меня слова: "Где ты?"
этот возглас; однако трудно выразить это словами. Ферндин, как ты видишь,
окружен густым лесом, и всякий звук здесь звучит глухо и замирает без
отголосков. Но слова "где ты?" были произнесены, казалось, среди гор, ибо я
слышал, как их повторяло горное эхо. И мне почудилось, будто более свежий,
прохладный ветер коснулся моего лба; мне представилось, что я встречаюсь с
Джен в какой-то дикой, пустынной местности. Духовно мы, вероятно, и
встретились. Ты в этот час, Джен, конечно, спала глубоким сном; быть может,
твоя душа покинула комнату и отправилась утешать мою: ибо это был твой
голос, - это так же верно, как то, что я жив! Это был твой голос.
услышала таинственный призыв; как раз этими словами я на него ответила. Я
выслушала рассказ мистера Рочестера, но ничем на него не отозвалась.
Совпадение было так необъяснимо и так меня поразило, что я не могла говорить
о нем и обсуждать его. Это неизбежно произвело бы глубочайшее впечатление на
душу моего собеседника, а эту душу, которая столько пережила и поэтому имела
особую склонность к мрачности, не следовало сейчас уводить в глубокую тень
сверхъестественного. Итак, я затаила все это в своем сердце.
когда ты так неожиданно предстала предо мной вчера вечером, мне было трудно
поверить, что ты не видение и не один только голос, который замрет и
растворится в тишине, как замерли в тот раз твой шепот и горное эхо. Теперь,
благодарение богу, я знаю, что все это другое. Да, я благодарю бога.
безмолвной молитве.
смиренно молю моего искупителя, чтобы он дал мне силы отныне вести более
чистую жизнь, чем та, какую я вел до сих пор.
руку, на мгновение прижала ее к своим губам, затем дала ему обнять меня за
плечи: будучи гораздо ниже его, я одновременно служила ему и опорой и
поводырем. Мы вошли в лес и направились домой.
Глава XXXVIII
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
лишь он и я, священник и причетник. Когда мы вернулись из церкви, я
отправилась на кухню, где Мери готовила обед, а Джон чистил ножи, и сказала:
можно было в любое время спокойно сообщить самую важную новость, не рискуя
услышать визгливые восклицания и быть оглушенной потоком недоуменных
расспросов. Мери взглянула на меня с удивлением; ложка, которой она поливала
соусом пару жарившихся цыплят, на несколько мгновений замерла в воздухе, и
на те же несколько мгновений Джон перестал чистить ножи. Склонившись затем
над жарким, Мери только сказала:
хозяином куда-то пошли, но не знала, что вы отправились в церковь венчаться.
- Сказав это, она продолжала поливать жаркое.
Пехов Алексей
Конюшевский Владислав
Самойлова Елена
Каргалов Вадим
Василенко Иван
Никитин Юрий