АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
- Тетушка, - торжественно произнес он, - я вовсе не собираюсь вас
объедать, у меня есть деньги. Я, если вам угодно, заплачу за пансион, но я
хотел бы оставить за собой право выбирать меню.
- Мошенник! - возопила тетушка Анжелика.
- Постойте, предположим, порция стоит четыре су: значит, я вам должен
четыре су за рис и два за хлеб. Всего шесть су.
- Шесть су! - закричала тетушка. - Шесть су! Да тут одного риса на восемь
су, а хлеба на все шесть.
- Правда, милая тетушка, я совсем не посчитал петуха, - продолжал Питу, -
но ведь он с вашего птичьего двора. Это мой старый знакомый, я сразу узнал
его по гребню.
- И все же он стоит денег.
- Ему девять лет. Это я украл его для вас из-под материнского крыла; он
был с кулачок и вы меня же еще и побили за то, что я принес его, но не
принес зерна, чтобы его кормить. Мадемуазель Катрин дала мне зерна. Он был
мой, я съел свое добро, я имел на это право.
Тетушка, распалившись от гнева, смотрела на этого революционера
испепеляющим взглядом.
У нее пропал голос.
- Убирайся! - прошипела она.
- Как, так сразу, после обеда, даже не успев переварить пищу? Ах,
тетушка, это невежливо.
- Вон!
Питу, только что сев, опять встал; он не без удовольствия заметил, что в
желудке его не нашлось бы места даже для рисового зернышка.
- Тетушка, - величественно сказал он, - вы плохая родственница. Я хочу
доказать вам, что вы по-прежнему неправы по отношению ко мне, по-прежнему
черствы, по-прежнему скупы. Что до меня, то я не хочу, чтобы вы потом всюду
рассказывали, что я разбойник с большой дороги.
Он встал на пороге и зычным голосом, который могли слышать не только
зеваки, присутствовавшие при этой сцене, но еще и незнакомые люди,
проходившие в пятистах шагах оттуда, произнес:
- Я призываю этих славных людей в свидетели, что я пришел пешком из
Парижа, где участвовал в штурме Бастилии, что я был голоден и валился с ног
от усталости, что я сел отдохнуть и поесть в доме моей родственницы и что
мне приходится уйти отсюда, так как меня здесь жестоко попрекают куском
хлеба и безжалостно выставляют за дверь.
Питу вложил в свою обвинительную речь столько пафоса, что соседи начали
роптать против старухи.
- Я - бедный путник, - продолжал Питу, - который прошел пешком
девятнадцать миль; честный малый, которого господин Бийо и господин Жильбер
почтили своим доверием, поручив ему проводить Себастьена к аббату Фортье;
покоритель Бастилии, друг господина Байи и генерала Лафайета! И вот я
призываю всех в свидетели - меня выгоняют.
Ропот усилился.
- И, - продолжал он, - поскольку я не бедный побирушка, поскольку когда
меня попрекают куском хлеба, я плачу, вот экю, я отдаю его в плату за то,
что я съел у моей тетки.
С этими словами Питу торжественно вынул из кармана экю и бросил на стол,
откуда монета у всех на глазах отскочила и попала в миску с рисом, почти
утонув в нем.
Это добило старуху; она опустила голову под бременем всеобщего осуждения,
выражавшегося громким ропотом; два десятка рук протянулись к Питу, когда он
вышел из лачуги, отрясая прах от своих ног; Питу скрылся из виду в
сопровождении толпы людей, которые рады были пригласить в гости покорителя
Бастилии и бесплатно предоставить стол и кров другу г-на Байи и генерала
Лафайета.
Тетушка достала экю, обтерла его и положила в деревянную плошку, где ему
в компании нескольких других экю предстояло ждать превращения в старый
луидор.
Но кладя на место этот экю, доставшийся ей таким странным образом, она
вздохнула и подумала, что, быть может, Питу, так щедро заплативший за еду,
на самом деле имел право съесть все без остатка.
Глава 59
ПИТУ-РЕВОЛЮЦИОНЕР
Отдав долг семейственным привязанностям, Питу мог вспомнить о
привязанностях своего сердца.
Повиноваться приказу очень приятно, когда этот приказ согласуется с
твоими тайными желаниями.
Итак, Питу взял ноги в руки и, пробежав по узенькому зеленому проулку,
соединяющему Пле с улицей Лонне, бросился напрямик через поля, чтобы
поскорее добраться до фермы Писле.
Но вскоре он пошел медленнее; каждый шаг воскрешал в нем множество
воспоминаний.
Когда человек возвращается в родной город или деревню, он идет по своей
юности, идет по ушедшим дням, которые, по словам английского поэта, ковром
расстилаются под ногами возвратившегося путешественника.
На каждом шагу стук сердца будит в нас воспоминания.
Здесь мы страдали, там были счастливы; здесь мы рыдали от горя, там
плакали от радости.
Питу не обладал аналитическим складом ума, но за последние несколько
недель он стал мужчиной; он всю дорогу переживал прошлое и пришел на ферму
матушки Бийо в растрепанных чувствах.
Когда он заметил в ста шагах от себя длинный ряд крыш, когда он поднял
глаза на вековые вязы, которые склоняли голову к дымящим старым трубам,
когда он услышал далекое блеянье и мычанье скотины, лай собак, скрип телег,
он поправил каску на голове, проверил, крепко ли пристегнута драгунская
сабля на боку, и постарался принять бравый вид, подобающий влюбленному и
солдату.
Ему это удалось - поначалу никто не узнал его.
Работник поил лошадей у пруда; услышав шум, он обернулся и сквозь листву
лохматой ивы заметил Питу, вернее, каску и саблю.
Работник застыл от изумления.
Поравнявшись с ним, Питу окликнул его:
- Эй, Барно, день добрый, Барно!
Работник, видя, что каска и сабля знают его имя, снял шапку и отпустил
повод лошадей.
Питу с улыбкой прошествовал мимо.
Но это не успокоило работника; добродушная улыбка Питу была скрыта под
каской.
Меж тем через окно столовой воинственного пришельца увидела мамаша Бийо.
Она вскочила со стула.
В то время в деревнях все были в тревоге. Ходили страшные слухи;
рассказывали о разбойниках, которые вырубают леса и травят посевы.
Что означал приход этого солдата? Явился он как враг или как друг?
Матушка Бийо окинула Питу взглядом с головы до пят, она никак не могла
взять в толк, почему при такой великолепной каске на нем крестьянские штаны,
и колебалась между подозрениями и надеждой.
Неизвестный солдат вошел в кухню. Матушка Бийо сделала два шага
навстречу. Питу, не желая уступить ей в учтивости, снял каску.
- Анж Питу! - воскликнула она. - Анж пришел!
- Добрый день, госпожа Бийо, - сказал Питу.
- Анж! О, Боже мой! Кто бы мог подумать; ты что же, завербовался в
солдаты?
- Хм! Завербовался! - произнес Питу и снисходительно улыбнулся.
Потом огляделся вокруг, словно кого-то ища. Матушка Бийо улыбнулась; она
угадала, кого ищет Питу.
- Ты ищешь Катрин? - спросила она напрямик.
- Да, я хочу засвидетельствовать ей свое почтение, - отвечал Питу.
- Она развешивает белье. Ну, садись, рассказывай.
- С удовольствием, - сказал Питу. - Добрый день, добрый день, госпожа
Бийо.
И Питу пододвинул себе стул.
В дверях и на ступенях лестницы столпились работники и работницы,
привлеченные рассказом конюха.
Каждый раз, как подходил новый человек, слышался шепот:
- Это Питу?
- Да, это он.
- Ну и ну!
Питу обвел старых друзей дружелюбным взглядом.
- Ты сейчас прямо из Парижа? - продолжала хозяйка дома.
- Прямехонько оттуда, госпожа Бийо, - Как поживает наш хозяин?
- Прекрасно, госпожа Бийо.
- Как дела в Париже?
- Очень плохо, госпожа Бийо.
- Ах!
Слушатели подошли поближе.
- Король? - спросила фермерша. Питу покачал головой и поцокал языком, что
означало полное презрение к монархии.
- Королева?
На сей раз Питу вовсе ничего не ответил.
- О! - воскликнула г-жа Бийо.
- О! - повторили остальные присутствующие.
- Ну-ну, продолжай, Питу, - сказала фермерша.
- Проклятье! Задавайте вопросы, я отвечу! - воскликнул Питу, который не
хотел рассказывать самое интересное, в отсутствие Катрин.
- Откуда у тебя каска? - спросила г-жа Бийо.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 [ 108 ] 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
|
|