read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



отмечать ни к чему. Ну, рассказывай...
В келье пахло воском, сухими травами, в оконце просачивался мягкий,
рассеянный свет; было тихо и покойно, и собственный голос показался
Захарию громким, грубым, как звук медной трубы. Невольно перешел почти на
шепот. И - не чудно ли!- многое из того, что казалось важным, тут, в
тишине кельи, под взглядом все вбирающих глаз Симеона, отлетело само
собой, рассказ его вышел кратким, видимо, слишком кратким, потому что
старец стал его расспрашивать. Бледные руки старца лежали на закапанном
воском столе, тонкие, подвижные пальцы беспокойно шевелились, большие
глаза то темнели, взблескивали, то становились печальными. И Захарию стало
легко, словно отдал старцу свою душевную тяжесть и боль.
- Натерпелся ты, сын мой...- ласково сказал старец.- Но ты молод, горе
свое осилишь. Господь не оставит тебя, вознаградит за страдания. Все будет
хорошо... Абы Русь наша многотерпеливая не умучила себя неурядьем,
оборонилась от зла и напастей.
- Разве неурядье не кончилось?
- Одно заканчивается, другое возгорается... Ты побудь у меня. Кое-что
из сказанного тобою надо будет записать. А память у меня худая стала, не
напутать бы.
- Для чего, отче, летопись?
- У дерева есть корни, у людей прошлое. Осеки корни - усохнет дерево.
То же бывает и с людьми, если они жизнь своих дедов и отцов не пожелают
знать. Человек на землю приходит и уходит, а дело его - злое или доброе -
остается, и оттого, какое дело оставлено, живущим радость либо тягота и
горе. Дабы не увеличивать тягот и не множить горя, живущие должны знать,
откуда что проистекает.
- О каждом, кто у нас княжил, есть в летописи запись?
- О каждом...
- Хотел бы я знать, что написано о Рюрике Ростиславиче,- пробормотал
Захарий.
Симеон поднялся из-за стола. Горб его стал еще заметнее. Седая борода
торчком выставилась вперед, обнажив худую, жилистую шею. Открыв один из
сундуков, он достал книгу в черном кожаном переплете, с бронзовыми
уголками и застежками. Бережно обтер рукавом пыль, положил на стол и начал
переворачивать страницы.
- Ага, вот... <И сотворилось великое зло в Русской земле, такого зла
не было от крещения над Киевом. Напасти были, взятья были - не такие, что
ныне сотворилось. Не токмо Подолье взяша и пожогша, но и Гору ' взяша и
митрополью святую Софью разграбиша и Десятинную церковь святой богородицы,
разграбиша и монастыри все и иконы одраша...> Вот что записано о деянии
князя Рюрика Ростиславича, который навел на город половцев.- Симеон
перевернул лист.- А вот что сказано о нем после его смерти... <Князь не
имел покоя ниоткуда. Много питию вдавался, женами водим был, мало о устрое
земли печалился, и слуги его повсеместно зло творили. За все сие киянами
нелюбим был>.
[' Г о р а - центральная часть древнего Киева, где размещались дворцы
князей и знати, соборы, многие церкви.]
- Игорь Ростиславич стрый ' Мстислава Романовича?
[' С т р ы й - дядя (древнерусское).]
- Стрый...- Симеон захлопнул книгу.
- Ведомо ли Мстиславу Романовичу про эту запись?
- Ведомо.- Глаза Симеона повеселели.- Оттого-то восхотел, чтобы о нем
иное было записано.
Захарию вдруг стало отчего-то тревожно. У него в жизни осталось одно -
родной город. Как толпы половцев, он пришел сюда в поисках успокоения.
Город манил его и звал долгие годы. Пришел сюда не так, как думалось. Но
пришел. Ужли и сюда прикатится за ним яростное воинство хана? Ужли Киев
даст погубить себя?
- Скажи, отче, любим ли киянам князь Мстислав Романович?
Симеон вздохнул и, ничего не ответив, стал записывать его рассказ.
В его келье Захарий и переночевал. Утром в златоверхом Михайловском
соборе поставил свечу перед образом архангела Михаила-покровителя Киева,
помолился о благополучии города, помянул отца и безгрешную Фатиму...
Бестрепетное пламя свечей отражалось от камешков мозаики. Лицо крылатого
архангела с тонким, резко очерченным носом и маленькими, сурово сжатыми
губами казалось живым... Отовсюду - с граней опорных столбов, со стен и
сводов на Захария смотрели лики святых - и строгие, и отрешенные, и
мудро-задумчивые. Они были над людьми, над жизнью, олицетворяя что-то
незыблемое, вечное.
Ни Симеон-летописец, ни дворский князя больше не удерживали Захария. И
с княжей Горы он поехал на Подол. Дом отца на берегу Почайной, к его
удивлению, был цел. Бревна почернели, углы тронула гниль. Но это был тот
самый дом, где он родился и рос. Соскочил с коня, ввел его в ограду.
Просторный двор зарос лебедой н лопухами. У крыльца рылась курица с
выводком цыплят, возле амбара на траве ползала светловолосая девочка,
мальчик лет пяти, черноволосый, взлохмаченный, запрягал в игрушечные сани
кошку. Кошка мяукала, ложилась на спину и царапала своего мучителя. Увидев
Захария, мальчик вскочил, подбежал к нему, стал, заложив в рот палец. У
него были черные, косо разрезанные глаза, лицо испачкано землей.
- Ты к нам приехал?- спросил мальчик.
- К вам, сыне. Это мой дом.
- Ты наш отец?- В глазенках мальчика вспыхнула радость.
Захарий не посмел сказать <нет>, полой халата утер ему лицо. Догадался,
что отец этих детей где-то в отлучке и, видимо, давно - сын его в лицо не
знает.
- А где ваша мать?
- Ушла. Вечером придет. Как солнышко станет садиться, так и придет. Ты
не уйдешь?- вдруг забеспокоился мальчик.
Захарий снова не смог сказать <нет>.
- А мы есть хочем,- сказал мальчик.
- Подождите меня...
Поставив коня на заднем дворе, он пошел на торговище. Как и прежде, у
лавок, заваленных товарами, бурлил разный люд: Тут были торговые гости
всякого языка: угры, немцы, ляхи, волжские болгары, греки, арабы. Тут
можно было купить все - от иглы с мотком ниток до кафтана из златотканого
аксамита, от простенького гребешка из рога до воинских доспехов заморской
работы, от глиняного горшка до золотых, изукрашенных эмалью кубков и
братин, от берестянок с болгарским медом до восточных пряностей...Разменяв
часть золота на привычные ему дирхемы, Захарий купил себе сапоги из
крепкой кожи, полотняные русские порты, шелковую рубашку с расшитым
цветными нитками воротником, шапку, опушенную мехом бобра, и галицийскую
безрукавку. Связав все это в узел, отправился к рядам, где торговали
снедью. Взял несколько хлебцев, копченой осетрины, круг сыру, вяленого
винограда и берестянку с медом.
Мальчик встретил его веселым щенячьим визгом. Захарий разостлал на
траве халат, разложил перед детьми угощение. Сам спустился к Почайной,
умылся, потом на заднем дворе переоделся... Дети уплетали сладости. Он
смотрел на них и посмеивался... Спросил у мальчика:
- Тебя как зовут, разбойник?
- Федей.- Неожиданно пожаловался:- На улице меня дразнят: <Половецкий
хан>. Скажи им, чтобы не дразнили.
<Обличием ты, брат, и верно чистый половец>,- подумал Захарий.
- Скажу. А сестру как зовут?
- Она - Ясыня. Она много ревет.
Федя был мальчонка разворотливый. И отвечал, и не забывал цеплять
пальцем мед из берестянки, и кидал крошки хлеба курице. Она довольно
квохтала, цыплята с писком бегали вокруг, тоже клевали. Ясыня ела вяленый
виноград, подбирая по одной ягодке, и была чем-то похожа на цыпленка.
Во двор вошла молодая женщина. В первое мгновение показалось Захарию,
что она очень похожа на Фатиму. Но нет... Правда, лицо с заметными
скулами, смуглое, глаза продолговатые, волосы иссиня-черные - как у
Фатимы, но непохожа... Она словно бы запнулась, остановилась посреди
двора, поглядывая то на снедь, то на него. Захарий стал неловко
оправдываться:
- Забрел без спросу... Смотрю, дети...
Женщина взяла на руки девочку, устало опустилась на приступок амбара.
Целуя ее в испачканную мордашку, певуче проговорила:
- Ясынька моя маленькая, головушка светлая...
Захарию почему-то казалось, что она должна говорить плохо по-русски.
Его так и подмывало заговорить с ней по-тюркски. Не утерпел, спросил:
- Ты русская?
- Мать моя была половчанкой.
Теперь Захарию стало понятно, почему у нее и у сына такое обличие,
почему мальчонку дразнят половецким ханом.
- Умерла недавно моя матушка.- Лицо женщины стало горестным.- Отец еще
раньше помер. Муж поплыл в низовья с товарами - убили тати '. Осиротели и
мои деточки.
[' Т а т ь - грабитель, разбойник.]
Федя уловил слово <отец>, подошел к Захарию и, как Ясыня к матери, сел
к нему на колени, подергал за бороду.
- Мама, это наш отец.
- Цыть, глупый!- рассердилась женщина, строго спросила у Захария:-
Какое у тебя дело?
- Я не по делу. Это мой дом.
- Как... твой?
- Родился тут. И отец мой тут же родился.
- А-а... Вы купили себе новый...
- Да нет. Ничего мы не покупали, не продавали. Отсюда нас с отцом на
веревке увели в половецкий полон. Только что возвратился.
- Ты... ты хочешь...- Женщина встревожилась, поставила девочку на



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 [ 108 ] 109 110 111 112 113 114 115
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.