государь. - Народу были обещаны конституционные послабления, Булыгин
работал над этим, и мы дадим подданным те свободы, которые целесообразны и
допустимы.
этот акт, полный глубочайшего прозрения, коли б была армия. Но армия в
Маньчжурии, на Дальнем Востоке, в Сибири, и движение ее к столицам
медленно. Даровать свободу без штыка в России нельзя: чернь не готова к
парламентаризму. Лишь военная диктатура может спасти трон.
в России незыблем был, есть и будет. В спасении нуждается спокойствие
подданных.
чуть заметная улыбка тронула его синеватые, сухие губы, ибо он понимал,
какова будет реакция великого князя. Он не ошибся - тот отреагировал сразу
же:
пусть за военное положение отвечают те, кто подталкивал Россию к анархии.
простованский, преданный, д а л е к о г о смысла, и ответил примирительно:
народу.
предложение Его Величества возглавить кабинет министров, отвечать придется
мне. Именно поэтому я и прошу освободить меня от милостивого и столь
лестного предложения возглавить правительство.
объявить народу, царское слово до него донесть, глаза ему раскрыть!
конституции. Прав на свободы: слова, манифестаций, мысли...
а мы его позже обсудим. Миром-то лучше, чем штыком, не так ли, граф? Мы
даруем свободу и слову и манифестациям. А за скорейшим передвижением войск
из Маньчжурии в центр России, в Малороссию и Королевство Польское,
правительство, возглавленное вами, приглядит особо внимательно - мысль
ваша точна и скальпелю подобна. - Государь прищурился, обернулся к
Трепову: - А все-таки, вроде б последние лебеди тянут, не кажется тебе?
что значит, как вы помните, "кричащие в непогоду".
Витте, был зван в кабинет к председателю поздно вечером и, к вящему
удивлению своему, увидал бледного, растерянного человека, лицо которого
казалось ему в чем-то знакомым тем м е л ь к а ю щ и м знакомством,
которое чаще всего случается в коридорах ведомств, на приеме в посольстве
или при разъезде у театрального подъезда.
полковника Глазова, - сказал Витте. - Присаживайтесь, Петр Николаевич.
его голоса, сорванного волнением, продолжал обращаться к Дурново:
прокламации на гектографах, изъятых при обысках у анархистов, и в
прокламациях этих, рассылаемых в ящиках министерства внутренних дел по
губерниям на адреса филиалов "Союза Михаила Архангела", призывает народ к
погромам, к бунтам против "кровососов и палачей", к сплочению народа под
знаменами истинно православной власти, которую являет собой конечно же
доктор Дубровин. А вам, Петр Николаевич, после того, как эти погромы
начнутся, надобно будет - чтобы закрыть рот всякого рода газетным жидам в
столице - направить в губернии войска, чтобы стрелять по русским людям и
выносить им смертельные приговоры. А мне ваши санкции надобно будет
утверждать решением кабинета, не так ли?
голосом:
слово, что гектографы он побросает в Фонтанку, прокламации сожжет, а в
случае повторных ему со стороны "Союза Михаила Архангела" предложений - не
преминет доложить вам об этом.
относитесь к числу внутренних симпатиков анархии?
место, где сердце. Рядом с ним семенили сотрудники, неловко толкая друг
друга, ибо каждый из них желал помочь полковнику, но на быстром ходу не
знал, как это лучше сделать и надо ли делать что-либо вообще, ибо Глазов
оказался человеком норова странного и непредугадываемого: ему как лучше, а
он - "Пшел вон!".
они в подвал, где работали гектографы. - Лимона с сахаром.
каким-то удовольствием сел на этот грязный табурет, зная, что на серых
галифе останутся пятна; посидел молча, закрыв глаза, а потом поднялся,
опустил руку на готовый цинк набора, стукнул себя по лбу самым центром
ладошки, чтоб звон был, и закричал - тихим шепотом:
ежедневно - еще бы, амнистия!
ПОД ЛИЧНЫМ ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВОМ.
вам деле я ожидаю от всех самого откровенного и искреннего изложения
своего мнения. Я желаю выслушать мнение москвичей.
Императорское Величество, грозное время переживает Россия: смута,
деморализация проникли в общество; утеряно всякое сознание не только
гражданских, но и нравственны!:
необходимо организованное взаимодействие правительства и общества, а в
действительности между правительством и обществом - пропасть. Основания к
умиротворению страны положены манифестом 17 октября. Теперь самое важное
опубликовать как можно скорее закон о выборах и определить срок созыва
Государственной думы. Состав ее должен пользоваться доверием всех
верноподданных Вашего Императорского Величества. Предугадать теперь, каков
будет этот состав, невозможно, но особенно важно, чтобы избирательная
система была построена на правильных основаниях и, повторяю, заслужила
доверие общества. С этой точки зрения предложение господина Булыгина,
легшее в основу проекта номер один, оставляло желать многого. Оно не
встретило необходимого сочувствия в обществе, и это вполне понятно, так
как к участию в политической жизни страны привлекались лишь состоятельные
классы.
распространения революционного движения среди масс, которым указывалось,
что они исключены от участия в выборах. Совершенно иное значение имеет
манифест 17 октября. Эта монаршая милость вызвала глубокую радость в
сердцах всех верных сынов отечества, и лишь революционные партии не
сочувствуют ей, так как она открывает путь к столь нежелательной для них
организации взаимодействия между правительством и обществом.
имеет огромное значение, даже большее, чем аграрный. От того или иного его
разрешения в значительной степени зависит, выйдем или не выйдем мы из
переживаемого кризиса. Главный недостаток положения господина Булыгина
заключается в том, что от участия в выборах устраняется слишком много лиц.
Так, например, в Москве по "положению 6 августа" должно бы быть всего 8200
избирателей, между тем как при принятии всеобщего избирательного закона их
будет свыше 30000 человек. Как доказательство чрезмерной высоты ценза по
"положению 6 августа" укажу на себя.
считаться в числе лиц состоятельных. Теперь перед нами два проекта. По
первому из них устанавливается известный ценз. К числу устраненных по
этому цензу в деревне принадлежат неотделенные сыновья и братья, а в
городах - практически все простонародье, за исключением того, которое
живет на фабриках и заводах.
числа рабочих устраняется от участия в выборах миллионная масса и притом
самая консервативная - стрелочники, сторожа, извозчики, ремесленники,
истинные представители третьего сословия. Обособление фабричных и
заводских рабочих позволяет им иметь в думе особое представительство -
четырнадцать депутатов. Эти последние будут, несомненно, держать в руках
нити всего рабочего движения и будут диктовать и правительству, и
обществу, и народу свои условия. Это будет организованный стачечный союз.
Мне думается, что вовсе не следует бояться тех народных масс, о которых я
говорил, - ремесленников, сторожей, дворников.
страны будет достигнуто наиболее прочное и серьезное успокоение их. На мой
взгляд, дарование всеобщего избирательного права неизбежно, и если не дать
его теперь, то в ближайшем будущем его вырвут. Поэтому я высказываюсь за
"проект номер два", выработанный нами в противовес "проекту номер один",
проекту господина Булыгина.
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Афанасьев Роман