отправлялась бродить по пустоши, чтобы избавиться от дурного настроения.
Обычно ее походы заканчивались у моря, где она сидела, завороженная
зрелищем бесконечной стихии, пока тени и вечерний бриз не принимались
теребить ее за рукав, напоминая, что пора идти домой. С высоты
известняковой скалы на западном берегу она смотрела в сторону материка,
туманного и далекого; с песчаного восточного берега она видела только
воду. Этого было достаточно. В любую погоду темно-синие волны плясали под
голубым небом, снежные хлопья пены украшали их плечи, а над ними - вихрь
чаек. Зеленые и серые волны мчались грузно, их гривы развевал ветер,
размеренные удары о берег отзывались дрожью в глубине ее тела. Они
вздымались, рушились, растекались, наполняя воздух брызгами. В хорошую
погоду волны несли на себе дорожку из расплавленного золота от нее до
самого солнца, подергивались рябью перед наступающим дождем и отзывались
недовольным шумом, они прятались в тумане и, невидимые, шептались о чем-то
неведомом. Раздавая угрозы и благословения, бродила среди них Найэрда. Ей
принадлежали водоросли и обкатанный янтарь, рыбы, птицы, тюлени, киты и
корабли. Ей принадлежали ростки жизни на суше, когда она выходила на берег
к своему Фрейру, потому что море опекало их, укутывало туманом, горевало
об их зимней смерти и пробуждало их к жизни весной. Едва заметен среди
всего живого был ребенок, которого она хранила в этом мире.
настороженную, обладающую даром слова, когда говорила не о повседневных
делах. Она много размышляла и часто проводила время в мечтах, а когда
оставалась одна, могла внезапно разразиться слезами, сама не понимая
почему. Никто не избегал ее, но никто и не искал ее общества, потому что
она перестала делиться придуманными ею историями и что-то странное стало
происходить с дочкой Хлавагаста. Проявилось это, когда умерла ее мать и
отец взял новую жену. Не слишком-то они ладили, две женщины. Народ
сказывал, что Эдх слишком часто сидит на могиле Готахильды.
мимо. Над пустошью дул сильный ветер, а ее распущенные каштановые волосы
насквозь пронизывало солнце. Он, который никогда ни перед чем не отступал,
почувствовал, как перехватило у него горло и часто-часто забилось в груди
сердце. Много времени прошло, прежде чем он осмелился заговорить с ней.
Эдх опустила глаза, и он едва расслышал, что она ответила. Но все-таки
спустя некоторое время они привыкли друг к другу.
особенно охочий до веселья, но острый на язык, быстрый и ловкий, умеющий
обращаться с оружием, вожак в своей компании, хотя кое-кто и не любил его
за надменность. Никто, однако, не решался подтрунивать над ним и Эдх.
и порешили, что такой союз будет выгоден для обеих семей, но со свадьбой
надо подождать. Месячные у Эдх начались только в прошлом году, подростки
могут рассориться, а несчастливый брак - это несчастье для всех. Подождем
и посмотрим, а пока выпьем по чашке эля за счастливый исход.
солнце вернулось обратно, потом пришел праздничный день, посветлело небо,
наступила оттепель, родились ягнята, набухли почки на ветвях. Весна
принесла с собой листву на деревьях и перелетных птиц; Найэрда вышла на
берег; мужчины и женщины ложились в полях, где скоро нужно будет пахать и
сеять. Колесница солнца поднималась все выше и замедляла свой бег,
распускалась зелень, сверкали грозы, громыхая над пустошью, высоко над
морем красовались радуги.
и готовились сами. Молва шла от поселения к поселению: в этом году прибыл
корабль из страны, лежащей за пределами владений англов и кимбриев, из
далекого романского королевства.
располагалось где-то далеко на юге. Но воины его словно саранча, они
съедают страну за страной. Изящно сделанные вещицы просачиваются сюда из
их королевства; стеклянные и серебряные сосуды, металлические диски с
лицами, необыкновенные, словно живые маленькие фигурки. Приток
чужестранцев, должно быть, усиливается, потому что с каждым годом все
больше таких товаров попадает на Эйн. Теперь наконец-то римские торговцы и
сами пожаловали в земли геатов! Те, кто оставался в Лайкиане, с завистью
смотрели на отправляющихся в этот раз на ярмарку.
не предвещало беды в тот день, когда Эдх и Хайдхин отправились на западный
берег.
местность стала казаться совсем безлюдной. Безлесая и плоская, она
создавала впечатление, что в мире осталось только небо. Неясно
вырисовывались в бескрайней голубизне высоко над головой расплывчато-белые
облака. Пламенели красные маки, желтели среди мрачного вереска одуванчики.
Они решили немного посидеть, вдыхая запах разогретых солнцем трав; пчелы
жужжали в тишине, сквозь которую к земле прорывалось веселое щебетание
птиц; потом затрепетали крылья и низко над их головами пролетела
куропатка.
собственным изумлением. На ходу они держались за руки, не больше, ибо их
народ был целомудрен, а сам Хайдхин чувствовал себя стражем хрупкой
неприкосновенности.
самых ферм. По тропе они вышли через лес к берегу. Усыпанная дикими
цветами трава росла у самой воды. Волны ворошили камешки, что старательно
обкатывали тут с незапамятных времен, вдали они сверкали и искрились. На
другой стороне пролива затемнял горизонт материк. Невдалеке, на скале,
сушили на ветру крылья бакланы. Пролетел мимо аист, белый символ удачи и
семейного благополучия.
Голос ее дрогнул:
корабль.
иногда видели такие приспособления. Они ловят ветер, и тот толкает корабль
вперед. Это римский корабль, Эдх, не иначе. Двинулся домой из Каупавика, а
мы как раз вовремя, чтобы увидеть его!
приближаясь, скользило по воде. Оно и в самом деле казалось великолепным.
Черное с золотой кромкой, не длиннее большого северного судна, зато
значительно шире; полнобрюхое, чтобы перевозить в себе несметные
сокровища. На корабле имелась палуба, люди стояли высоко над трюмом. Их
было очень много, достаточно, чтобы отбиться от любых грабителей.
Форштевень загибался вверх и к корме, а там красовалась резная лебединая
шея. Между ними располагался деревянный домик. Не весла перемещали этот
корабль. На мощном столбе с поперечинами раздувалась громадных размеров
ткань. Корабль двигался бесшумно, разрезая носом волны и оставляя буруны
позади двойного руля.
потрясенный Хайдхин. - Кто сможет им противостоять?
что экипаж устремил взоры в их сторону. Они услышали громкие возгласы.
хотят?
слышал от путешественников, что римляне набирают себе местных, если у них
не хватает людей из-за болезни или по какой другой причине.
погладил ее ладонь. - Но давай все-таки послушаем их, если они высадятся.
Может быть, им надо еще что-нибудь, и они хорошо заплатят за помощь. -
Сердце его стучало.
камень, а крюк, вылетело на конце каната. Шлюпка волочилась на конце
другого каната. Моряки подтащили ее к борту и сбросили веревочную
лестницу. Несколько человек спустились и расселись на скамейках. Их
товарищи подали им весла. Один поднялся и взмахнул отрезом прекрасной
ткани, что он прихватил с собой.
надо, и они надеются получить от нас помощь.
надевает одежду как раз из такой ткани, когда отправляется в гости к
другим богам.
рыжеволосый, несомненно, уроженец Германии, толмач. Остальные были самого
разного вида, некоторые с такой же светлой кожей, другие темнее Хайдхина.
Римляне явно привлекли на свою сторону много всякого народа. На всех были
надеты туники, не закрывавшие голых колен. Эдх вспыхнула и отвела взгляд
от корабля, где многие разгуливали вообще без одежды.
Корнев Павел
Березин Федор
Прозоров Александр
Соломатина Татьяна
Ильин Андрей
Шилова Юлия