моего мужа; он приезжает сюда два раза в год вместе с женой, сыном и
дочерью.
вас оставят в покое на это время.
сильнее! Эти визиты приносят мне неисчислимые страдания, все мои беды
возрастают многократно, и в это время нет на свете человека, который мучился
бы более жестоко, чем я. - Послушай меня, Жюстина, я открою твоим глазам
жуткие тайны, которые подвергнут тебя в дрожь.
необуздан, бесстыден и жесток; это сущий зверь, который не знает предела
своим диким страстям и который, на мой взгляд, уничтожил бы весь мир, если
бы счел это полезным для своих мерзких удовольствий. Ему сорок пять лет, как
ты понимаешь, он младше брата, не так огромен, как он, но более злобен,
силен и выглядит еще ужаснее... Это настоящий сатир, да, Жюстина, жестокий
сатир во всех смыслах... Все, что ты видела гнусного, девочка, доведено в
нем до гигантских размеров: как будто природа хотела компенсировать то, чего
она не додала его брату; помимо всего, он ненасытен и может замучить до
смерти десяток женщин. Его жена, которой тридцать два года, - одно из самых
прекрасных созданий на свете; у нее длинные каштановые волосы, гибкая
роскошная фигура, напоминающая Венеру, чистые и добрые глаза, исполненные
неописуемой нежности, красивый рот, крепкое тело ослепительной белизны -
одним словом, это образец совершенства. Но ей бы следовало иметь более
сильный характер, чтобы выносить, как она делает уже восемнадцать лет,
необычные и нечеловеческие прихоти своего отвратительного супруга, который
истязает ее ежедневно.
де Жернанд?
сюрпризу. Дай мне закончить рассказ о людях, которые скоро прибудут.
Виктору, сыну господина де Верней, семнадцать лет, он - копия своей матери;
невозможно найти юношу, более красивого, деликатного и очаровательного, я
знаю только одно существо, способное соперничать с ним в красоте... его
сестру Сесилию, ей четырнадцать лет, можно с уверенностью сказать, что сами
боги создали ее собственными руками, чтобы дать людям представление о своем
могуществе: никогда не встречалось более стройной фигурки, более кроткого и
одновременно выразительного личика, более красивых волос и зубов, короче
говоря, не будь ее матери, Сесилия считалась бы самым прекрасным украшением
нашего мира. Так вот, Жюстина, и эти женщина и двое ее прекрасных детей,
рожденных ею от супруга, каждый день служат жертвами жестокой похоти этого
монстра... Впрочем, наверное, меньше страдает Виктор, так как яд отцовского
примера уж изъявил его душу.
стоит ли удивляться таким ужасам мне, - продолжала Жюстина, - мне, которая
видела их предостаточно!
довольствуется простым кровосмешением, он позволяет себе чудовищные вещи...
знатных семейств и бросает их в жертву своей похоти. Ему помогают в этом
ловкость и деньги, и он настолько требователен в отношении возраста, что
если предлагаемый ему предмет хотя бы на один месяц старше семи лет, он его
тут же отвергает; ты сама понимаешь, Жюстина, что творит это чудовище с
бедными детьми. Более половины расстаются с жизнью, и эти трагические
последствия питают ненасытное сластолюбие злодея: я слышала, что он не может
дойти до кульминации, не будучи уверенным в том, что его гигантские мужские
принадлежности почти наверняка растопчут обреченную розу, которая разжигает
его сладострастную ярость. Он в два раза богаче своего брата благодаря очень
выгодному браку, который он заключил, путешествуя в дальних странах, и
сомнительным делам, которые принесли ему кучу золота, поэтому может тратить
на свои ужасные утехи неисчислимые средства. Для него ищут жертв во всех
провинциях и тайком доставляют их в фамильный замок Верней, расположенный в
десяти лье отсюда, где он живет много лет. Обыкновенно он привозит с собой
некоторых из этих несчастных детей, и ты увидишь, Жюстина, существовал ли
когда-нибудь более ужасный злодей.
следовало ожидать, на следующий же день обратилась к маркизу де Брессаку.
бедной госпоже грозит большая беда; вы в курсе предстоящего события и можете
ли его предупредить?
таком же брате моей матери, как Жернанд, которого я не видел ни разу, но
много наслышан о его любезности и уме.
красиво рассуждают о своих извращениях и предаются им без угрызений совести,
с ними невозможно иметь дело... Вас соберется четверо злодеев в этом замке,
четверо самых отъявленных злодеев, и я представляю, что здесь будет
твориться.
чем встретиться с друзьями, которые имеют столько общего с вами: можно
поведать им свои мысли, свои желания, которые еще сильнее разгораются от
того, что вы узнаете нового для себя, можно соперничать друг с другом в
изощренности, вдохновлять друг друга, и результаты таких встреч
восхитительны.
быть игрушкой твоего глупого сердца? А если вдруг окажется, что моей тетке
будет грозить серьезная опасность, уж не собираешься ли ты, как это было в
случае с моей матерью, рисковать своей жизнью ради нее? Полноте, девочка,
откажись по доброй воле от своего добролюбия, вернее от своей глупости,
которая так часто тебя подводила! Будь эгоистичной и, следовательно, мудрой,
заботься только о себе, прекрати умножать без конца свои горести, взваливая
на свои плечи чужие беды. Что значит для тебя жизнь или смерть женщины, к
которой тебя поставили в услужение? Что вас объединяет? Неужели ты настолько
простодушна, что придумываешь всякие призрачные узы, которые всегда приводят
тебя к несчастью? Погаси свою душу, Жюстина, бери пример с нас, постарайся
обратить в удовольствие все, что тревожит твое сердце. Когда ты, подобно
нам, достигнешь вершин стоицизма, ты почувствуешь, как из этой апатии
рождаются тысячи неведомых наслаждений, бесконечно более восхитительных,
нежели те, которые ты находила в своей чудовищно нелепой чувствительности.
Неужели ты думаешь, что в детстве я не имел такого же сердца, как у тебя? Но
я раздавил его порывы и в обретенной таким образом сладострастной твердости
нашел источник множества новых удовольствий, ради которых стоило отказаться
от прежних заблуждений.
совести.
наслаждение, я сам стал счастливым человеком лишь тогда, когда научился
хладнокровно творить любые злодеяния. Пока моя душа, пребывая в пеленках,
понемногу прислушивалась к тому властному голосу, который ныне звучит во
мне, я тоже страдал от ее неуместных движений, и ее часто волновали глупые
угрызения. Но я боролся, я построил принципы из своих заблуждений и только
после этого узнал счастье. Из своей души можно сделать все, что угодно:
рычаги философии подвигают ее к нужному состоянию, и то, что внушало нам
ужас в детстве, в зрелом возрасте становится объектом наивысших
удовольствий.
ужасном убийстве собственной матери, которое совершили на моих глазах?
Жюстина, то преступление - еще не предел возможностей моей души: требуется
много других, более выдающихся, чтобы вознести ее на должную высоту. А
теперь насчет твоих опасений: не вздумай сообщить их Жернанду, его гранитное
сердце глухо к порывам чувствительности, и ты можешь жестоко поплатиться.
Когда приедет Верней, будь с ним умницей - нежной, предупредительной,
покорной, - спрячь подальше твои глупые порывы. Я представлю ему тебя в
выгодном свете, и, быть может, это знакомство будет тебе полезным.
которая была не по вкусу Жюстине, и девушка с облегчением вздохнула, когда
ее прервали.
педерастов и стаскивать с них панталоны, - хотя ты и женщина, ты не мешаешь
моим утехам и можешь даже принять в них участие...
мерзостях, если ее к тому не принуждали, удалилась, вздыхая и думая про
себя: "Великий Боже, до чего может дойти человек, попавший в рабство своим
страстям! Даже в нубийских лесах вряд ли есть звери, более жестокие". Она,
опечаленная, возвратилась к хозяйке сообщить о ничтожных результатах
переговоров, которые она считала своим непременным долгом предпринять, как
вдруг одна из служанок пришла сказать, что ее требует к себе господин де
Жернанд.
меня, что в доме творится неладное?
каменном лице. - Дело в том, что Доротея без ума от моей жены и только что
просила позволения провести нынче же утром несколько часов в обществе
графини. Я дал согласие, но хочу увидеть эту сцену. Ты спрячешь меня в
кабинете, который находится за той стеной, возле которой стоит оттоманка
графини, чтобы я мог через тайное окошко посмотреть, что будет творить с
моей целомудренной супругой эта мерзкая лесбиянка.
Флинт Эрик
Якубенко Николай
Гуревич Георгий
Лондон Джек
Каргалов Вадим
Куликов Роман