совсем никакое по нормальным меркам, метров, может быть, тридцать, не
сокращалось, словно бежал он не по твердому полу, а вверх по эскалатору,
идущему вниз.
времени.
купола. Шульгин кулем сполз с его спины, откинулся набок, разбросав руки.
Левая намертво сжала цевье автомата.
кнопке бомбы.
инструкции пятнадцать метров - радиус выходной воронки тоннеля.
подумал Левашов, - или просто оцепенел от стрессов?
медленно пятясь и вытянув перед собой вздрагивающий и рассыпающий
золотистые блестки гильз автомат. Он явно никуда не целился, а яростно
водил стволом, как пожарный брандспойтом. Наконец патроны у него
кончились, он отшвырнул оружие и в два прыжка оказался рядом с куполом.
нескольких сторон дымные ярко-зеленые лучи.
или о пришельцах.
последнего времени. Чтобы это понять, потребовалось всего-то провести
четыре месяца в сталинском обличье.
прочувствовал. Но не сейчас. Слишком все близко и неясно. Тут нужен совсем
другой уровень психологизма. Через год, или через пять, когда удастся все
переосмыслить, отстраниться от слишком личных и субъективных впечатлений.
Да и то... Мне бы талант Достоевского, пусть даже Кафки... Не вря ведь,
когда я пытался что-то объяснить Алексею, у меня ничего не выходило.
Факты, они ведь могут толковаться и так, и этак. И нужно учитывать, что
фактами в подлинном смысле я ведь не располагаю.
отнюдь не держал объективную картину своей деятельности. Даше напротив.
Каждый поступок, каждое преступление (а по сути, вся его жизнь - сплошная
цепь преступлений против чего угодно, против чести, совести, человечности,
истории, научного социализма) он так мотивировал и трактовал, что выходило
совсем наоборот. Удивляюсь, как я вообще сохранял здравый рассудок под
постоянным давлением его личности и психики. Одно это с моей стороны уже
подвиг, выражаясь без ложной скромности.
себя верить, что все было на самом деле. А если даже и было, то именно
так, как вспоминается.
не у нас, конечно, существующей, чтобы хоть как-то добраться до истины. И
написать. Правда, не знаю, кому моя писанина пригодится. Даже в виде
фантастического романа такого не издашь. В обозримом, сопоставимом с
временем моей жизни будущем.
жизни! Легкость в теле и в мыслях необычайная! И свобода. Вернее -
освобожденность. Не знаю, какому нормальному человеку может доставлять
удовольствие хоть малейшая власть.
говорят что угодно другое - уж я-то знаю!
после сталинских полутора метров - непередаваемо! Будто отросли
ампутированные по колено ноги.
приключений по меньшей мере удивительно. Сашку тоже вылечили в одночасье,
да у него всего-то и оказался перелом позвоночника и разрыв почки - сущий
пустяк для форзейлевской медицины.
разобраться, кто сколько прожил локального времени. Пришлось обратиться за
помощью к Антону. Он рассчитал и каждому выдал карточки, вроде тех, что
используются для учета суммарных доз радиации.
фронтовой день за три. Справедливость - так уж чтоб полная.
атмосфере. Как и следует быть. На то и победа.
получилось. Я по рассказам Воронцова воображал, что тут все время туман и
дожди, но к нашему возвращению наступила настоящая карминно-золотая осень.
Мягкая сигнева моря и неба, густая зелень можжевельника, красные листья
канадских кленов, все оттенки желтого цвета дубовых рощ и вересковых
полей... Сказка.
с Алексеем возвращения, медленно пошли к ближним холмам.
самого семьдесят пятого - года нашего знакомства. Все наконец решилось, ей
нечего и некого больше бояться, исчезла мучительная раздвоенность, теперь
она только землянка, никаких пришельцев больше нет, да и вообще не было в
нынешней реальности. Живи и радуйся.
скрываемый холодок. И не стал делать вид, что этого не замечаю.
пятый - семьдесят шестой, потом лето восьмидесятого, прошлые зима-лето, от
пропажи Берестина до ухода на Валгаллу, сама Валгалла, и вот теперь...
Помнишь, что ты мне пообещала?
своего предложения не отказываюсь. Кольца и шампанское за мной. Осталось
решить насчет платья и фаты...
клена.
плакать хочется. Нет, ты не думай, я счастлива. Сколько мечтала... Только
я боюсь... За нас обоих боюсь. Ты думаешь, ты не изменился?
права.
Иметь свой дом, семью? Работать, детей воспитывать?
получалось - делать вид, что все вокруг нормально и "все действительно
разумно", а уж теперь... Чего я и кидался в любую подходящую авантюру,
будь то поездка в "горячие точки" или война с пришельцами.
или на планете у Антона - он ведь приглашал, или с ребятами отправимся
двадцать третий век искать...
все дальнейшее представляешь, если нам придется до смерти друг возле друга
держаться? Олег с Ларисой, Дмитрий с Наташей, у них проще. А с Алексеем
как быть? И еще есть Альба, она с тебя глаз не сводит, уверена, что рано
или поздно тебя отобьет... - Покачала головой, улыбнулась грустно.
сторонам озираться, как бы невзначай не обидеть кого? С Алексеем это твоя
проблема, нужно ли было ему что-то обещать...
не врага видеть. Давай подождем... немного. Ведь больше ждали.
раньше. Я чуть было не отстранился, но вовремя опомнился. Она-то в чем
виновата? И не я ли читал ей симоновскую "Хозяйку дома", учил, как себя
вести в нашей боевой команде? Вот и научил...
подобную же беседу она провела и с Берестиным, на ближайшее время
обеспечив мир и спокойствие.
в его владениях, как на фешенебельном курорте, тем более, что возможности
у него для этого имелись.
собой мы инстинктивно избегали разговоров о будущем.
можно.