старался быть равнодушным, он не мог отвести от дерева глаза. Редко-редко
какой из провинциальных чиновников лицезреет волшебное дерево,
изготовленное для государя Иршахчана искусными мастерами столицы, а
дворцовые бездельники видят его каждый день. Баршарг ничего не мог с собой
поделать - он опять ощущал себя провинциальным чиновником. Провинциальным
чиновником, чьи бойцы, однако, могут изрубить хрустальное дерево в мелкие
блестки, и раздарить эти блестки шлюхам в столичных харчевнях.
до ближайшего двадцать шагов. Баршарг улыбнулся. Он привык стоять в
заколдованном круге и приказывать всякой небесной сволочи за огненной
чертой.
квадратные глазки пола. Янтарное поле, гранатовое поле, яшмовое поле. Сто
полей - и все государевы, только кто государь? Сто полей - и в каждом
пестрые придворные вниз головами, и солнце, ушедшее еще ниже, искажает их
лица. Отражение, как всегда - вернее действительности. Люди говорят
шепотом - скверный признак, люди говорят ничего не значащее - примета
смутного дня...
изящного как бабочка, хранителя свеч. Хранитель пересек пустое
пространство перед араваном Баршаргом. Дворцовый чиновник заговорил с
провинциалом:
империи. Им не нужно войск, как окраинному Варнарайну, и они вдвое
плодородней.
назначения? Варнарайн - вотчина экзарха, а в Иниссе чиновники преданы
государыне, и экзарх Харсома будет на положении почетного пленника. Потом
смотритель сообразил, что свечной чиновник ехидничает и неодобрительно
воззрился на юношу. Рыжеватые волосы хранителя свеч, волосы бывшего
потомка аломов-победителей, были перекрашены белым и осыпаны серебряной
пылью, но держать себя при дворе со скромностью вейца он так и не
научился.
императорский указ назначил господина Харсому одновременно и экзархом
провинции, и наследником, а нынешний - только экзархом?
подобные восковым куклам, стукнули хохлатыми алебардами.
защелкали яшмовые соловьи... Нет, несправедливо подали государю Меенуну
доклад, что механизмы годятся только для войны или для корысти частных
лиц. А хрустальное дерево? А чудеса для народных ликований? А хитроумные
игрушки? А золотая черепаха Шушу в государевом саду?
человек в белом облачении наследника. Смотритель конюшен Ахемен выпучил
глаза. Господин министр огласил государев указ о назначении наследником
господина Падашны. "Как годы-то летят", - расстроенно подумал смотритель,
узнавая в обрюзгшем сорокалетнем человеке сосланного государева сына.
свет. Господин первый министр объявил, что сегодня ночью государь изволили
переселиться в небесный дворец. Смотритель конюшен упал на пол вместе со
всеми из сочувствия к императору, изображая покойника, и приподнял голову.
Жрецы суетились у трона.
конюшен совсем рядом. - Пусть Харсома остается экзархом Иниссы - и никто
не станет распространяться, отчего умер император.
Касия убила законного императора и готовит государству гибель.
и улыбался уже не так уверенно.
пурпурными перьями на макушке и молча всадил ее в первого министра. В тот
же миг стражники ожили, как восковые куклы в руках чернокнижника, и
хохлатые алебарды сомкнулись над выходами из залы. Между лежащими
придворными побежали варвары из личной охраны экзарха. Араванов сын
вспрыгнул на ступени трона. Наследник закричал нехорошим голосом и стал
пятиться. Араванов сын поднял меч. Наследник поскользнулся на зеркальном
полу и ухватился за ветку золотого дерева. Варварский меч блеснул на
солнце, словно нить воды из кувшина - ветка, отрубленная вместе с рукой со
звоном покатилась по полу. Наследник завизжал и упал на бок. Варвар
схватил наследника за надетое вокруг шеи жемчужное ожерелье, приподнял и
отсек ему голову. Голова запрыгала по ступеням, а жемчужное ожерелье
осталось в руках сына аравана Баршарга. Молодой варвар усмехнулся и сунул
ожерелье в карман.
Ахемен снова уронил голову и лежал, укоризненно дыша. Все происходящее
было достойно всемерного морального осуждения. При дворце двести лет не
раздавался звон оружия. Дела такого рода приличествует устраивать словом,
намеком, ядом, наконец, но не мечом.
Баршарга:
Баршарг обращался к молоденькому смотрителю свеч, тому, который смеялся
над ним пятнадцать минут назад.
были только что из стирки. Баршарг молча взял молоденького чиновника за
горло и так же молча, другой рукой, вонзил ему в горло короткий и широкий
кинжал. Баршарг разжал руку, и мальчишка тяжело упал на каменный пол.
спутников, - чтобы никто не говорил, что мы убивали без оснований.
Меч превращает нас в дикарей; поднимаешь его, чтобы расправиться с
политическим противником, а кончаешь тем, что убиваешь юнца, задевшего
тебя полчаса назад.
успела скрыться из дворца вместе с годовалым сыном.
к городской префектуре, кусая губы. В зале Ста Полей было три сотни
человек: араван Баршарг с двумя десятками варваров вычистил ее в пять
минут, и сын его лично зарубил изменника Падашну. А подчиненный Вендахра
упустил государыню! Пятно измены падет на Вендахра, честь поимки
заговорщицы достанется городскому префекту Бишавии. Годы преданной дружбы
- насмарку.
префектурой. Стражники облепили камни управы, как желтые муравьи - кусок
сахара. Вендахр с отчаянием узнал, что государыня уже доставлена внутрь
здания.
солнца у жертвенника справедливому Бужве, недосягаемо вверху, и
приветственно махал рукой. Вендахр, тяжело дыша, побежал ему навстречу по
мраморным ступеням, истертым просителями.
плохим предзнаменованием, молись вы по законному наследнику.
Харсома, - твердо сказал Вендахр.
- Значит, престол переходит к шестилетнему сыну государя, Иману, а
регентство - к государыне Касие.
экзарху. Люди из его отряда обнажили мечи.
императорской семьи; напротив, вы пытались помешать кровопролитию в зале
Ста Полей и спасли в решающий миг жизнь юного императора! Государыня Касия
- слабая женщина, - продолжал префект, - она умоляет вас: помогите
охранить устои государства! А разве умоляет о чем-нибудь бунтовщик
Харсома? Ему довольно своих приспешников из Варнарайна, и беззакония его
вопиют к небесам. Чем безупречней его сторонники, тем легче он предает их,
- вспомните хоть господина Арфарру.
Желтая пена их курток, словно в наводнение, расплескивалась по улицам.
Господин Вендахр вдруг сообразил, что вчера его сестра и жена отправились
в загородное поместье префекта.
ждать империи от человека, который поощряет богачей и угнетает народ!
дворцовых улиц и вылетел в заповедный государев парк. Сын аравана бросил
на скаку:
Акунин Борис
Акунин Борис
Сертаков Виталий
Лукин Евгений
Андреев Николай
Никитин Юрий