плечо тоже было в крови.
темнеющий ход, там стоял Олег, явно не понимая, что загораживает дорогу.
Волхв наверняка бы с радостью уступил -- он не любит драк. Два скелета
заломили руки Лиске, она изгибалась и старалась пнуть ногами.
в дыру высунулась страшная морда, похожая на жабью, только с кадку
размером. Голова повела тупым взглядом в сторону схватки, коротко
взглянула на Таргитая, что на бегу ухватился за выступ, чтобы не налететь
на чудовище. Мгновение зверь колебался, но явно решил, что лучше синица в
руке, чем журавль в небе, и быстро полез наружу в его сторону.
Зверь оказался огромной змеей -- тело с бревно столетней сосны, вместо
чешуек наплывы и наросты, а на клиноподобной голове, которая с легкостью
крушила камень, не оставалось даже царапины!
почти целиком, повернулся и дернул обратно так, словно только что не он
брел здесь же, цепляясь за стены.
Узкий ход мешал змее извиваться, а иначе ползать не научили. Таргитай
впервые благословил тесноту. Змея гналась судорожными рывками, иначе уже
догнала бы и сжевала.
Олег раздумывает -- прыгнул в ту сторону. Змея же, дура в чешуе, нет чтобы
шмыгнуть в расщелину, готовая нора ведь, даже змеенышей развести можно,
тоже умудрилась скакнуть и задвигалась шибче: коридор малость раздвинулся.
Выбрал самую дальнюю, тесную, двигался сперва на ощупь, потом увидел
впереди слабый свет светильника. У Мардуха они горели без масла, а факелы
не сгорали, мог бы, колдун проклятый, и не жадничать, поставил бы чаще, в
иных ходах вовсе нет света, будто только что прорыли...
осыпало морозом. Не то, чтобы очень страшно -- говорят, он по дурости
страха не знает, но противно оказаться в пасти большой гадюки, это ж она
прогрызает все эти ходы! Не та, что гналась за ним, а еще поболее...
поперлась в самый темный ход -- пусть теперь и ее дурой называют, --
трется боками о стены, выгибается, как гусеница, двигается упорно и
неотрывно. В красной пасти белеют мелкие острые зубы в два ряда, один
громадный зуб, как у простой гадюки, загибается вовнутрь.
мог бы совладать, он сам зверь почище любой змеюки, а пальцы, привычные
перебирать дырочки на дуде, плохо держат рукоять Меча. У каждого есть свои
боевые приемы, а у него самый надежный -- задать стрекача.
Мардух их нарыл? -- но змея упорно двигалась следом. Она не потела, как
Таргитай, не захекалась, ее ноги не подкашивались -- у нее их вообще не
было или она их старательно прятала. Чешуйки и острые наросты мерно
скреблись о стены. Теперь Таргитай замечал на бегу продольные царапины на
камне: будто по глине процарапали остриями копий! И не пообламывались у
этой заразы, даже не стерлись. Наверное, и зубы еще не выпали...
падал в снопе искр из глаз, убегал, какое-то время не понимая, почему пол
так близко, потом соображал, что мчится, как гордый лев -- на
четвереньках.
различил крики, лязг оружия. На бегу вытащил Меч.
из металла, наседали на человека в волчьей шкуре. Тот отмахивался огромной
секирой, другой рукой держал металлическую дверь, прикрываясь от страшных
ударов. Гиганты лупили тяжелыми молотами, человек, в котором Таргитай
узнал Мрака, сотрясался от жутких ударов, колени подгибались. Дверь
гудела, как огромный медный колокол.
Укусит!
вибрировала, рука онемела, пальцы разжимались, плечо ныло, как вмороженное
в ледяную глыбу.
Пусть Олег...
о стены колотилась дюжина. С десяток скелетов насели на человека в волчьей
шкуре, тот опустился на колено, вяло отмахивался дубиной. Из дубины и
пальцев летели искры -- слабые, темно-красные. Шагах в пяти два скелета
заломили руки Лиске, она ухитрилась ухватить одного зубами, с отвращением
выплюнула белую косточку.
а волхв упорно не желал отступать. Таргитай успел заметить выскользнувшее
из норы зеленое тело, скакнул, избегая зубастой пасти, бросился к
единственному зияющему входу, на беду -- широкому.
жрать -- костьми давиться, а о гигантов зубы обломает. Припустила, бока
часто стучали о стены, срывая камешки, а пасть начала распахиваться шире.
полумраке. Что дальше, гадать некогда: Таргитай с разбега прыгнул, успел
понять, что не допрыгнул... Ухватился за край, грудью ударился о стену
так, что воздух вырвался с орлиным клекотом. Внизу зловеще вжикнули,
вылезая из перевязи, бронзовые колья -- дна не видно из-за белеющих костей
и черепов тех, кто не допрыгнул тоже...
распластался без сил. Пока слезет в эту пропасть, мелькнула спасительная
мысль, пока вылезет по другой стороне... А то и не вылезет, стены гладкие
как стекло...
выстрелила сама собой из лука. Зеленое тело пронеслось над пропастью,
тяжело гупнулось, одолев провал с запасом. Камни под Таргитаем дрогнули.
чугунными. Пусть жрет, мелькнула слабая мысль. Авось подавится. Хоть так
помогу друзьям.
глаз, рядом скрипели камни, словно по ним тащили тяжелую глыбу. По ногам
задело тяжелым, а потом шорох начал стремительно удаляться.
десятках шагов было зарешеченное окно, откуда лился ровный свет хмурого
утра. На широком подоконнике с этой стороны решетки стояло деревянное
блюдо, где горкой пламенели налитые соком яблоки. По ту сторону окна на
выступе сидел огромный грифон. Все четыре львиные лапы прочно держались за
камень, а грифон, просунув птичью голову через решетку, жадно клевал
яблоки.
шея застряла между прутьями, и пока он, обламывая золотые перья,
высвобождался, змея метнулась к окну.
прыжке вышибла решетку и в последний миг ухватила взлетающего зверя за
ногу. Грифон хрипло каркнул, ударил змею клювом. Выпуклый глаз лопнул с
мокрым хлопком, змея зашипела, вдернула грифона через окно в зал. Оба
покатились по каменному полу, поднялась пыль, а каменные стены задрожали
от тяжелых ударов.
тогда приходит победа!
в кольцах, а тот долбил клювом и драл лапами так, что чешуя летела, как с
рыбы, которую чистит на уху Мрак.
-- покажет как знак победы. Олег станет просить для волхования, но шиш
ему, этими перьями можно чистить дудочку.
проклятые! -- то наверное наступил в творческой рассеянности на потайную
плиту. Сверху затрещало, сзади упала, едва не отрубив ему пятки,
тяжеленная решетчатая дверь из прутьев толщиной с руку. Ход обратно
оказался отрезан, но Таргитай лишь с облегчением перевел дыхание. Через
такую преграду не проломится и змея. Или не скоро проломится. Надо сказать
Олегу, когда встретятся, если встретятся, что он наступил на запор
нарочито, не так смеяться будут.
спускался ниже, карабкался наверх. Однажды услышал шум, лязг, будто опять
где-то дрались.
справа, то слева, а иной раз и сзади, словно Мрак с Олегом и Лиской гоняли
колдунов по всей крепости. Или те гоняли их самих.
вывалился в зал из зеленого камня. Мрак все еще отбивался от гигантов. В
руке был обломок двери, секира поднималась вяло. Прижатый к стене, вяло,
из последних сил защищался от ударов, что с каждым мгновением становились
все мощнее.
Суворов Виктор
Сертаков Виталий
Корнев Павел
Контровский Владимир
Посняков Андрей
Лукин Евгений