За все надо платить, да, учитель? Вы-то это знаете. Поэтому никогда не
идете поперек совести. И мешаете делать это другим. Вы много лет учили меня
думать раньше, чем делать. Помню эту вашу фразу: "Прежде, чем совершить
ошибку, подумай, не окажется ли она для тебя роковой". К сожалению, я плохо
выучил урок. Как жаль.
Как обидно, что Кенди - астронавт до мозга костей. Ее любовь ко мне велика,
но девочка не знает и не хочет знать другой жизни. На днях она мне это
очень доходчиво объяснила. А я ведь плюнул в самое главное, на чем эта
жизнь держится. Экипаж - семья, а у меня был за пазухой камень. И то, что
он оказался жутко тяжелым, не искупит моей вины.
И все-таки я счастлив. Я узнал, ради чего на самом деле стоит жить.
Оказывается, это так просто - ..."
Текст обрывался. Рашен повертел кусок ткани в руках, но больше не увидел ни
слова. Видимо, Эндрю не успел написать, в чем же смысл жизни. Просто не
успел.
- Возьмите платок, драйвер, - раздался откуда-то издали голос Боровского. -
Ну, что там?
Рашен нашарил протянутый ему платок, утер слезы, высморкался, аккуратно
сложил письмо и спрятал его за пазуху.
- Лучший экипаж Солнечной... - тихо произнес он.
- Это он про нас? Ну правильно, - кивнул Боровский. - А что там еще?
- Завещание, - сказал Рашен, поднимая глаза. - И вы его, господа, не
видели. Ага?
- Опять русские заморочки, - вздохнул Боровский. - Абрам! Вставай.
Пошли-ка, брат, на процедуру.
- И скажите Ди Ланца, что этого письма не было, - приказным тоном, очень
напоминающим его былые манеры, заявил адмирал. - Жан-Поль, выясни, кто еще
из техников в курсе, и тоже прикажи забыть. Откровенно говоря, пристрелил
бы всех, чтобы не было утечки, да, видно, стар уже...
- Выздоравливает, - объяснил Боровский удивленно вытаращившемуся на
адмирала Файну. - Да что такое, драйвер? Почему секретность? Ну хотя бы в
общих чертах?
- И тебя убил бы... - прокряхтел Рашен, с видимым трудом поднимаясь на ноги
и разгибая спину.
- Будет жить! - радостно воскликнул Боровский. - Таков мой диагноз. Ох,
драйвер, как я рад! А то вы меня просто достали этим своим нытьем...
- Я тебя еще битьем достану, - пообещал Рашен. - Ну, идите, вояки, на
вечернюю клизму.
- Вам оставить? - ехидно спросил Боровский.
- И побольше, - кивнул Рашен, повернулся и зашагал в ту сторону, где Ива
спустилась к краю воды и присела на теплый от солнца бетон.
- Лучший экипаж Солнечной... - пробормотал он себе под нос. - Лучший экипаж
Солнечной... Да, Andrey, так и есть на самом деле. И ты, глупышка, был в
нем совсем не последний человек. Ох, как жаль...
Ива улыбнулась адмиралу навстречу мягкой, чуть рассеянной улыбкой. Рашен
сел рядом и понуро уставился в воду.
- Вещи собрала? - буркнул адмирал. - Когда прилетит Фил, у тебя будет
совсем немного времени.
- Времени... - задумчиво протянула Ива. - А хорошая у нас радиационная
защита, правда?
Адмирал непонимающе уставился на нее.
- Уж какая есть, - пробормотал он. - Внешнюю обшивку теперь отодрать
придется и захоронить. И чем скорее, тем лучше. Ужас, сколько работы, проще
весь корабль выкинуть. Ты видела, как излучает?
- Я все думаю об Эндрю, - объяснила Ива. - Какую дозу он получил, как вам
кажется?
- Где? - осторожно спросил Рашен, машинально отодвигаясь. Адмирал, конечно,
привык иметь дело с нервными расстройствами у членов экипажа, но
откровенных сумасшедших до сих пор стеснялся. "Бедная девочка, - подумал
он. - Вот и тебя война достала. Зацепила по самому больному месту. Как
жаль". - Где получил?
- В лапе, - сказала Ива, тыча пальцем в сторону корабля. И снова
улыбнулась, застенчиво и как бы виновато.
Рашен обернулся настолько резко, насколько позволяло здоровье. Громада
"Тушканчика" выглядела сейчас очень странно. Вместо мощной обтекаемой кормы
в задней части судна красовался распустившийся бутон. Это торчали во все
стороны "лапы" - консоли, еще сутки назад державшие мертвой хваткой
реакторный отсек.
- У него был такой голос, когда он прощался... Вы не заметили, шеф? Он
будто бы шел или лез куда-то. Знаете, я весь день сегодня просидела над
схемой корабля. В реакторном есть пазухи, по которым можно выбраться прямо
к лапам. А в самих лапах тоже ведь шахты...
"Эндрю работал в тяжелом скафандре, - вспомнил Рашен. - Неповоротливая
штука, но зато всюду свинец. Так... Что там еще? Термозащита в четыре слоя.
Экзоскелет. С какой скоростью он мог двигаться? В училище мы пробовали
бегать в таких скафандрах. У меня не вышло. А какой ширины кабельная шахта
в лапе? Секундочку... Интересно, кто из нас более псих, я или Кенди?"
- Вы здорово с ним поссорились? - спросил он.
- Я идиотка, - сказала Ива. - Ну, дура я была, и все тут. Я просто никак не
могла понять, что мы очень разные, и... Ну, у него есть право быть таким,
какой он есть. Вот... А он, по-моему, насмерть обиделся.
- Насмерть... - эхом повторил адмирал, размышляя. - Насмерть...
- Дура я была, так что ж мне теперь, застрелиться?! Не понимала я, что он
такой ранимый...
- Угу...
- Чего "угу"?! - злобно выпалила Ива, забывая, что Рашен какой-никакой, а
все-таки трехзвездный адмирал.
- Я говорю - мальчик всегда особенно быстро соображал в критических
ситуациях, - объяснил Рашен. Адмирал поднялся на ноги, упер руки в бока и
нахмурился. Ива тоже встала.
- А еще у него инстинкт самосохранения просто зверский, - продолжал думать
вслух Рашен, не замечая, что говорит об Эндрю уже в настоящем времени,
будто тот и не мертв вовсе.
- А-а...
- Бэ! - адмирал потянул из воротника микрофон. - А ты, Иветта, на самом
деле редкостная дура. Будь я тебе отцом, всыпал бы по первое число! Завела
себе мужика с богатым прошлым - так береги его! А этот... Откуда он только
взялся на мою голову, отставной сумасшедший и бывший уголовник! Где мне его
теперь искать, а?! Тонкая и ранимая натура, чтоб ему ни дна, ни покрышки...
А если он загнулся там? Сутки же прошли уже!
Ива надулась, сунула руки в карманы и демонстративно встала к адмиралу
спиной.
- Боровский! - рявкнул адмирал в микрофон. - Внимание! Всех, кто может
стоять на ногах, поднимай немедленно! И в корму! Обшарить все закоулки, где
может поместиться человек! В каждую дырку заглянуть! Вдруг он сознание
потерял, или что еще... Обязательно в лапах посмотри, может, он там
валяется!
Шилова Юлия
Русанов Владислав
Березин Федор
Свержин Владимир
Майер Стефани
Акунин Борис