но и в натуре. Надо прививать командирам опыт, которого у них нет. Но ведь
натуру никак не следует подавлять. Нельзя людей из истребительной авиации
перебрасывать в саперные части. Не всем же быть, как Макаров, - он хорош и
в обороне, и в преследовании.
Не перекроить. Макаров, Макаров, золотой вояка!
советоваться с ним, делиться. Как достичь в наступлении полной сыгранности
с пехотой и мотопехотой, с саперами, с самоходной артиллерией? Совпадают
ли их предположения о возможных замыслах и действиях противника после
начала наступления? Одинаково ли оценивают они силу его противотанковой
обороны? Правильно ли определены рубежи развертывания?
Фатов, увидя Новикова и командира бригады, смутился, - штабная землянка,
казалось ему, не подходила для таких высоких гостей. А тут еще
красноармеец растапливал дрова порохом, и печь крайне неприлично ухала.
ответственных частей общей фронтовой задачи, а я выделяю самую трудную
часть Макарову, а Макаров, сдается мне, самую сложную часть своей задачи
прикажет выполнить Фатову. А как решать задачу, это вам самим придется
подумать. Я вам не буду навязывать в бою решение.
рот, о работе радио, о количестве боеприпасов, о проверке моторов, о
качестве горючего.
пьяным напился, из батальона пришли концентрат получать, а он ушел спать и
ключ забрал. Так и вернулись, не нашедши его. А старшина мне рассказывал,
- командир роты получил водку на бойцов и справил себе именины. Всю водку
эту выпил. Хотел я запаску, камеру подклеить, а у них клею даже нет.
35
корпуса, генерал Неудобнов обрадовался.
что остался хозяином в доме, - но едва закрылась дверь, ему стали
мерещиться воры, пожар, и он ходил от двери к окну, млея, прислушивался,
потягивал носом - не пахнет ли дымом.
большими делами, здесь не годились.
километров. Тут не припугнешь снятием с должности, не обвинишь в связях с
врагами народа. Прут танки и прут, чем их остановишь? И эта очевидность
поразила Неудобнова, - мощь государственного гнева, заставлявшего
склоняться и трепетать миллионы людей, здесь, на фронте, когда пер немец,
не стоила ни гроша. Немцы не заполняли анкет, не рассказывали на собраниях
своих биографий, не маялись, боясь ответить о занятиях родителей до
семнадцатого года.
уже не было под прикрытием великого, грозного, родного ему государства. И
он впервые с робостью и приязнью подумал о полковнике.
внезапно возникшую задачу. Белов, тот без оглядки будет рваться вперед, он
иного не понимает. А Карпова придется подгонять, тяжеловоз, медлитель.
нас товарищ Сталин учит, - проговорил Неудобнов и живо добавил: - Я все
думаю - немецкий агент в станице есть, это он, подлец, утром навел авиацию
на наш штаб.
без особого дела, познакомиться, просто в гости.
сказал Новиков.
помыться, переменить запылившуюся гимнастерку.
бомбой, стоял старик, в чьей избе квартировал Гетманов. Старик, словно бы
яма была вырыта для хозяйственных надобностей, что-то определял над ней
растопыренными руками. Поравнявшись с ним, Новиков спросил:
работал там у одной хозяйки, - и, указав на яму, потом на небо, подмигнул:
- Не иначе мой байстрюк, сукин сын, прилетал, наведывал меня.
стоявшему у крыльца, и вдруг подумал: "Какого черта Гетманов в штаб фронта
ездит? Какие это дела у него?" И на миг в душе его мелькнула тревога:
"Двуличный он, как это Белову за аморальное поведение выговаривал, а
стоило мне про Тамару вспомнить, как лед сделался".
подозрительность.
должно быть, мобилизованных райвоенкоматом, отдыхавших возле колодца.
рядом с ним лежали горкой сложенные узелки и мешочки. Ребята, видимо,
прошли немало по степи, натрудили ноги, и некоторые из них разулись.
Головы их еще не были пострижены, и издали они походили на сельских
школьников, отдыхавших на переменке между уроками. Их худые лица, тонкие
шеи, русые нестриженые волосы, латаная, перешитая из отцовских пиджаков и
штанов одежда, - все это было совершенно детским. Несколько человек играли
в традиционную игру мальчишек, когда-то и комкор играл в нее, кидали
пятаки в сторону вырытой ямки, прищурившись, целились. Остальные глядели
на игру, и лишь глаза у них не были детскими - тревожные и грустные.
хотелось спросить его, можно ли кидать пятаки, продолжать сидеть, когда
мимо них идет военное начальство.
махнув в их сторону рукой.
растерялся от ее силы. Должно быть, эти худые детские глазастые личики,
эта сельская бедная одежда вдруг с какой-то прямо-таки удивительной
ясностью сообщили, что ведь дети, ребята... А в армии ребячье, человечье
скрыто под каской, в выправке, в скрипе сапог, в отработанных движениях и
словах... А тут все было начистоту.
сегодняшних мыслей и впечатлений самой тревожной оказалась эта встреча с
мальчишками-новобранцами.
техники и боеприпасов, за просроченное время, за машины, моторы, горючее,
за оставление без разрешения высоты и развилки дорог. Не встречал он,
чтобы начальники всерьез сердились на то, что боевые действия
сопровождались большими потерями живой силы. А иногда начальник посылал
людей под огонь, чтобы избегнуть гнева старшего начальства и сказать себе
в оправдание, разведя руками: "Ничего не мог поделать, я половину людей
положил, но не мог занять намеченный рубеж"...
перестраховки и формального выполнения приказа, а от лихости, от
упрямства. Тайная тайных войны, ее трагический дух были в праве одного
человека послать на смерть другого человека. Это право держалось на том,
что люди шли в огонь ради общего дела.
передовом НП, не изменяя своим привычкам, ежедневно пил свежее молоко.
Утром под огнем противника боец из второго эшелона приносил ему термос с
молоком. Случалось, немцы убивали бойца, и тогда знакомый Новикова,
хороший человек, оставался без молока. А на следующий день новый посыльный
нес под огнем термос с молоком. Пил молоко хороший, справедливый,
заботливый к подчиненным человек, его солдаты называли отцом. Пойди-ка
разберись во всем этом хозяйстве.
причесывая перед зеркальцем волосы, сказал:
пополнение гонят?
Акунин Борис
Лукьяненко Сергей
Посняков Андрей
Пехов Алексей
Соломатина Татьяна
Бажанов Олег