праздновали этот день в семейном кругу. Не то чтобы из этого празднования
выходило что-нибудь особенно приятное, не то чтобы семья бывала разочарована
из-за того, что не сбывалась надежда особенно радостно встретить этот
знаменательный день. Его отмечали духовно, постом, а не пирами, что давало
миссис Уилфер возможность держаться с величавой мрачностью и показывало эту
внушительную женщину в самом выгодном свете.
вся целиком состояла из героического долготерпения и героического
всепрощения. Сквозь непроглядный мрак ее спокойствия просвечивали намеки на
былые возможности сделать лучшую партию, херувим же представлялся извергом,
которому бог отдал в награду неизвестно за что такое сокровище, хотя многие,
гораздо более достойные люди, тщетно стремились им завладеть. Эта позиция
херувима по отношению к сокровищу установилась так твердо, что ко дню
годовщины он всегда настраивался на покаянный лад. Возможно, что покаянное
настроение доходило в нем даже до укоров самому себе: как это он посмел
жениться на такой возвышенной личности?
торжественная годовщина ничего хорошего не сулит, и с самых юных лет
мысленно выражали в этот день пожелание, чтобы или мама вышла за кого-нибудь
другого, или многострадальный папа женился на ком-нибудь другом. После того
как в доме остались только две младшие сестры, пытливый ум Беллы в первую же
годовщину бесстрашно поднялся на головокружительную высоту вопроса,
иронически обращенного к себе самой: что папа нашел в маме, чтобы разыграть
такого дурачка и предложить ей руку и сердце?
вслед за другими днями, и Белла приезжает в коляске Боффинов, чтобы почтить
своим присутствием семейный праздник. В доме Уилферов было принято возлагать
в этот день пару кур на алтарь Гименея, и Белла заранее прислала записку,
что привезет жертвоприношение сама.
собачки цвета плум-пудинга и в таком же неудобном ошейнике, как у самого
Георга IV, Беллу с ее курами подвозят к родительскому порогу. Их встречает
сама миссис Уилфер, причем ее величавость, как в большинстве таких случаев,
еще усугубляется загадочной и необыкновенно сильной зубной болью.
вернусь пешком.
грозный взгляд миссис Уилфер, долженствовавший внушить наглецу, что
ливрейные слуги в этом доме отнюдь не редкость, каковы бы ни были его
лакейские мысли на этот счет.
Уилфер.
родилась.
из-за плеча миссис Уилфер. - Тебе хорошо смеяться, Белла, но это так
раздражает, что просто нельзя себе представить.
что никаких слов при этом уже не требовалось, повела дочерей на кухню, где
полагалось готовить жертвоприношение.
очень любезен: он предоставил нам на сегодня свою гостиную. Поэтому, Белла,
ты будешь принята в скромном жилище твоих родителей соответственно твоему
теперешнему образу жизни: у нас будут и гостиная и столовая. Твой папа
пригласил мистера Рокемита разделить с нами скромный ужин. Извинившись, что
не может быть у нас, потому что приглашен в другое место, он предложил нам
свою комнату.
его собственной комнаты у мистера Боффина, но она осталась очень довольна
его отказом. "Мы только стесняли бы друг друга, - подумала она, - а это и
без того случается нередко".
туда при первом же удобном случае и внимательно осмотрела все, что в ней
находилось. Комната была и обставлена со вкусом, хотя и небогато, и прибрана
очень чисто. На полках и этажерках стояли книги - английские, французские и
итальянские; в портфелях на письменном столе громоздились деловые бумаги и
какие-то счета, по-видимому относившиеся к имению Боффинов. На том же столе,
аккуратно наклеенное на холст, покрытое лаком и свернутое в трубку, как
карта, лежало то самое объявление, в котором описывались приметы человека,
приехавшего бог знает откуда, чтобы стать ее мужем. Белла вздрогнула при
этом зловещем напоминании, боязливо свернула объявление по-прежнему в трубку
и завязала. Заглядывая во все углы, она увидела гравюру, висевшую над
креслом, - грациозную женскую головку в изящной рамке. "Ах вот как, сударь!
- подумала Белла, останавливаясь перед ней. - Вот как, сударь! Догадываюсь,
на кого это, по-вашему, похоже! А я вам скажу, что это гораздо больше похоже
на дерзость, вот на что!"
потому, что больше нечего было смотреть.
на щеках румянцем, - вы с Лавинией думаете, что я, при моем великолепии,
совсем ни на что не гожусь, а я намерена доказать вам обратное. Сегодня я
хочу быть кухаркой.
позволить. Кухарка в таком платье!
- я подвяжу фартук и весь перед закрою полотенцем, а что касается
позволения, то я обойдусь и без него.
за стряпню, когда была дома?
нагрудник, который доходил ей до самого подбородка и крепко обнимал ее за
шею, словно собираясь поцеловать. Ямочки на щеках прелестно выглядели над
этим нагрудником, а под ним не менее прелестной казалась вся ее фигурка.
локоны назад.
на огне, вот так! - Она принялась быстро вращать вертел. - А дальше что?
королевы, которую силой принудили отречься от кухонного престола, - я бы
посоветовала тебе присматривать за ветчиной в кастрюльке, а также
попробовать картофель вилкой. А потом надо приготовить зелень, если ты
настаиваешь на таком недостойном тебя поведении.
бралась за другое и забывала про третье, вспоминала о третьем и отвлекалась
к четвертому, потом старалась нагнать упущенное, лишний раз повертывая
вертел и не давая несчастным курам никакой возможности изжариться как
следует. Но стряпать было все-таки очень весело. Тем временем мисс Лавиния
металась между кухней и столовой, накрывая на стол. Эту обязанность Лавви
(всегда занимавшаяся домашним хозяйством с воркотней и очень неохотно)
исполняла на удивление шумно, рывками и толчками: скатерть она стелила так,
что по комнате проносился вихрь, стаканы расставляла так, словно с грохотом
стучались в двери, а ножами и вилками гремела так, что это напоминало скорее
бряцанье мечей в рукопашной схватке.
они вдвоем приглядывали за жарящимися курами. - Будь ты хоть самая
почтительная дочь (про себя, конечно, всегда думаешь, что ты почтительная),
поневоле захочется ткнуть ее в бок чем-нибудь деревянным, когда она сидит в
углу вот так, навытяжку, словно гвоздь проглотила.
был бы сидеть в другом углу и тоже навытяжку!
- он сейчас же развалится на стуле. Право, я не верю, чтобы кто другой сумел
держаться так навытяжку, как мама, или придать своей спине такое
оскорбленное выражение! Что с вами такое, мама? Вы нездоровы?
переводя на младшую дочь взгляд, выражающий надменность и твердость духа. -
Что могло со мной случиться?
такие вульгарные выражения, Лавиния? Если я не жалуюсь, если я молчаливо
мирюсь со своей судьбой, то пусть мои дети будут этим довольны.
заставляете, так я должна почтительно доложить вам, ваши дети премного вам
обязаны за то, что вам вздумалось мучиться зубами каждый раз в годовщину
вашей свадьбы; это с вашей стороны очень великодушно и для детей сущее
удовольствие. А в общем выходит, что и зубной болью можно тоже хвастаться.
так разговаривать с матерью? Да еще в такой день! Скажи пожалуйста, да ты
знаешь ли, где бы ты была, если б я не отдала свою руку твоему отцу в этот
самый день?
уважении к вашим познаниям и талантам, сильно сомневаюсь, чтоб и вы это
знали.
бурного натиска на самое уязвимое место в укреплениях героической женщины,
но в эту минуту прибыл парламентерский флаг в лице мистера Джорджа Самсона,
Контровский Владимир
Мацумото Сэйте
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шилова Юлия