read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



Потом оба встали с поваленного ствола и пошли дальше через лес.
Напоследок стажер еще раз дотронулся до шершавой коры старого дуба, с
удовольствием убеждаясь в том, что понемногу, день ото дня, он все глубже
вникает в тайны своей будущей профессии. А когда они были уже далеко от
полянки, пан Анджей был вполне уверен, что не видел большого дерева на
поляне, потому что не могло существовать что-то, чего не было в реестрах,
которые делаются с большой точностью и утверждаются на высоком уровне. -
Клобука я тоже видел, - дружелюбно сказал он Турлею. - Ну, вот, - покивал
головой Турлей. - А я уже думал, что мне это только показалось.
Когда они ушли, бессмертный Клобук вышел из-под зеленых лап молодой
ели, вскочил на лежащий ствол и, хлопая крыльями, издал пронзительный крик,
похожий на петушиное пение. Он тоже был кем-то, кого не было, существом, не
внесенным ни в какие реестры и списки, одной из больших лесных загадок. Даже
Клобук не знал всех тайн леса и мог самое большее показать место, где века
назад полег в битве отряд воинов, души которых забрали дикие женщины на
конях. Неподалеку легли Панове, закованные в железо, - их похоронили в
подвалах костела в Трумейках, а здесь удобрили землю только тела их
прислужников и помощников. В глубине леса зеленый мох покрыл надпись на
большом камне, сделанную в память о минуте, когда император и король убил
огромного оленя, а возле, уже позднее, положили камень поменьше: "Здесь
аптекарь из Барт, Вильгельм Вишневски, убил большого зубра". Сколько
военнопленных умерло на строительстве бункеров в лесу над речкой Дейвой?
Сколько полегло солдат в деревне Коринфки? Сколько смелых пловцов утонуло на
озере Бауды, а сколько старых орудий поглотили трясины? Триста пятьдесят лет
старому дубу на поляне, надменному молчуну, который не хочет рассказать
Клобуку, кто и когда спрятал в его дупло пистолет, завернутый в промасленную
тряпицу. Память Клобука - как глубокое озеро, куда безвозвратно падают и
исчезают камешки человеческих поступков. Будущее же видится мглой,
покрывающей трясины. Страх смотреть на эту мглу, потому что в ней
вырисовывается силуэт зла, которое избрал себе человек. Разве не пожалел
однажды даже Владыка мира о том, что создал человека?
...В тряском автобусе возвращается в свою деревню Антек Пасемко,
выпущенный по причине отсутствия доказательств вины. Дребезжат плохо
прикрытые двери в автобусе, в окна светит полуденное солнце, от его блеска
Антек прикрывает глаза и выглядит так, словно улыбается своим воспоминаниям.
Поэтому Клобук снова хлопает крыльями и издает еще более пронзительный крик.




О том,
как Антек Пасемко хотел стать великаном


Великаном показался людям худенький невысокий Антек Пасемко, когда
послеобеденной порой он вышел из автобуса на остановке в Скиролавках. Тем,
кто, как обычно, сидел на лавочке возле магазина, он высокомерно бросил
"день добрый", а так как ответа не услышал, то задержался на момент,
посмотрел на всех вместе и на каждого в отдельности взглядом таким холодным
и издевательским, что они опустили головы и страх их охватил. Обрадовал его
этот страх, он почувствовал, как наполняет его гордость и будто бы возносит
над землей. Разве не имел он права на дань из человеческого страха, он,
убийца-рецидивист, чьей вины никто, даже самые ловкие люди из милиции, не
смогли доказать? Старый Крыщак расплакался бы, как ребенок, если бы оказался
под перекрестным огнем вопросов или в камере предварительного заключения. То
же самое сделал бы и молодой Галембка, плотник Севрук или Шчепан Жарын.
Каждый бы не выдержал, признал свою вину и позволил бы надеть себе петлю на
шею. Каждый - но не он, Антек Пасемко, парень невысокий, но твердейший из
твердых, величайший из великих. Впрочем, разве кто-то из сидящих на лавочке
способен был бы убить так, как он это сделал - жестоко и без угрызений
совести? Никогда он уже не сядет с этими людьми на лавочке возле магазина,
потому что они не достойны его общества. Может, они даже не стоят того,
чтобы жить на свете. Ничего не значит жизнь труса и карлика, плаксы или
немощного старца, девушки, носящей свои округлости, чтобы подманивать и
потом отталкивать, дразнить и пробуждать вожделение. Только тот настоящий
мужчина, кто способен убить другого человека, так же, как убивают цыпленка
или мух, жужжащих на освещенной солнцем стене хлева. Были в этом краю
когда-то отважные мужчины, мальтийские рыцари - они внушали страх и тревогу,
услужливость и покорность. Он, Антек Пасемко, похож на них, словно кровь от
их крови. Теперь он посеет в деревне страх, так, как сеют бурю и ветер,
склонятся перед ним человеческие головы, он же вознесется над ними как
могучий дуб, который ветра не боится.
Пошел Антек Пасемко по деревне неспешным шагом, гордо выпрямившись. А
когда встречал какую-нибудь женщину или девушку, задерживался на момент и
смотрел ей в глаза. И тогда женщина или девушка бледнела, и то, что было у
нее в руках - ведро, лейка или сумка, - выпадало из рук, подбородок начинал
трястись, и крик страха бурлил в горле. Он же издевательски улыбался и шел
дальше, проглатывая этот страх и насыщая им то, что в нем было голодным.
Мужчинам Антек Пасемко только гордый взгляд бросал и шел дальше, не заботясь
о том, ответит ли кто на его приветствие, или промолчит, или буркнет
что-нибудь себе под нос.
Вошел Антек в родительский дом, коротким "день добрый" поприветствовал
отца и двоих братьев, поклонился матери. Это было время обеда, когда
Пасемкова в столовой разливала суп по тарелкам. Принесла она тут же тарелку
для Антека, возле тарелки положила ложку, нож и вилку. "Скорее, я есть
хочу", - сказал он ей грубо, потому что и в матери он хотел пробудить страх,
а кроме того, он и вправду был голодный.
Сначала из-за стола встал Густав Пасемко, взял в руки тарелку с супом и
пошел есть в кухню. Потом то же самое сделали один и другой братья. Остался
Антек один за большим столом в столовой перед своей тарелкой супа и один на
один со своей матерью, Зофьей. А та уселась напротив него, но не ела, а
только смотрела на Антека с губами, сжатыми так плотно, что их почти совсем
не было видно. И тот человеческий страх, которым Антек был переполнен,
внезапно слетел с него, а на его месте появился его собственный страх перед
этой женщиной, высокой и костлявой. Есть ему расхотелось, он отложил ложку и
отодвинул от себя тарелку.
- Куда же мне возвращаться, как не к матери, - сказал он. Он хотел,
чтобы это прозвучало гордо, но получилось плаксиво, и он не смог сдержать
слез.
- Плохо ты сделал, сын, - строго ответила Зофья Пасемкова. - Раз ты
невиновен, то мог бы и уехать куда-нибудь.
- Боюсь я, мама, уезжать. Чужих людей боюсь. Везде за мной будут
следить. Я с тобой хочу жить.
Долго молчала Пасемкова. Что-то в ней плакало, а что-то рождало
страшный гнев.
- Жить будешь в хлеву со скотиной, там, где твой отец жил, когда я его
из-за Поровой из дома выгоняла. Не попадайся на глаза отцу и братьям, чтобы
кто-то из них не зарубил тебя топором или не заколол вилами. Ешь и иди в
хлев. Туда я буду тебе еду приносить.
После этих слов она встала из-за стола, взяла свою тарелку и пошла на
кухню, чтобы пообедать вместе с мужем и сыновьями. Антек съел свой обед со
сдавленным горлом, потом быстро проскользнул через подворье в хлев, улегся
на сбитом из досок топчане, застеленном соломой. Под вечер мать принесла ему
ужин - кружку молока и несколько кусков хлеба с маслом, а также подушку и
два одеяла. Поел Антек и почувствовал себя сонным. Тогда он разделся, одежду
старательно сложил и укрылся одеялами. Сначала его немного раздражал запах
навоза, но со временем он к нему привык и рад был одиночеству и тишине,
которые царили в хлеву, потому что коровы на ночь оставались на пастбище. Он
с гордостью подумал о страхе, который он своим возвращением в деревню
подняла душах людей, с беспокойством вспомнил, как он испугался при виде
поджатых губ матери. Он вспомнил, как в ноябре прошлого года он взял в
кабину конопатую девушку, как с ней весело разговаривал, а она во время езды
все больше оголяла перед ним свои колени. Он и не думал, чтобы ее убить. Она
радовала и приятно возбуждала его, а когда она показала ему свои бедра, у
него набух член, как и теперь, при воспоминании об этой минуте. Она сама
предложила ему, чтобы они где-нибудь свернули в лес, и в сумраке он быстро
промчался через Трумейки и Скиролавки и остановился в хорошо знакомом месте.
Они пошли в лес, он впереди, она за ним, в темноте они держались за руки. Но
когда она сбросила с себя куртку и легла на нее, с ним вдруг произошло
что-то странное. Сначала он испугался, что она зараженная, потому что
слишком легко она с первым попавшимся пошла в лес. Гнев его охватил, что во
время езды она так улыбалась ему, бедра перед ним оголяла, заманивала, как
ведьма. Неизвестно почему перед его глазами появился образ сурово стиснутых
губ матери, и, может, поэтому из ширинки он извлек что-то дряблое, мертвое,
будто клецку из теста. Он присел между ее раздвинутыми ногами, а она
схватила его член теплой рукой и тут же с отвращением выпустила. "Ты что?" -
сказала она издевательски. Он тут же обрушился на нее с ругательствами,
схватил за горло и начал душить с мстительной радостью. "Не будешь надо мной
издеваться, не будешь смеяться, ты, мерзкая девка!" - так он шептал, душа
ее, давя коленями и ощущая странное наслаждение, которое снова оживило его
мужской орган. Он устал душить, топтать, пинать лежащую, но никакого
облегчения не получил. Разгневанный, он хотел оставить ее в лесу и уехать,
но пришла ему в голову мысль отличная и еще больше возбуждающая. Он вернулся
в машину, взял из-под сиденья бутылку из-под чая, нашел обнаженное тело
девушки, в темноте нащупал ее шершавое лоно и воткнул горлышко бутылки в
промежность. "Вот тебе то, чего хотела, потаскуха", - подумал он и
почувствовал, что его охватывает лишающее сил наслаждение. И тут же его
разум стал трезвым и ясным. Он затащил девушку в яму от саженцев, перенес
туда все ее вещи, закрыл сухими листьями, ветками, нагреб на тело немного
земли. Бутылку он вынул из промежности и взял в машину. "Пригодится для



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 [ 110 ] 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.