улыбнулась. Она тоже встала, протянула руку Сизовой: - Можете
положиться на меня... Как вас зовут?
вы не должны знать больше, чем необходимо для дела... Вам полностью
доверяют. Но таков порядок. И не сердитесь на меня, хорошо?
глупыми вопросами, - сказала Эрика. - Я понимаю: для вас самые трудные
испытания, быть может, еще впереди... И если так, буду молить Бога,
чтобы все окончилось благополучно.
на парашюте, ее не покидала мысль об Энрико. То, что она на Родине, -
это всего лишь передышка. Ей еще предстоит вернуться на Запад - иначе
Энрико не выкарабкаться.
подругой. Полдень - удобное время?
нам, - продолжал Агамиров. - Поэтому за домом Эрики Хоссбах могут
наблюдать, чтобы зафиксировать приход агента. Вот я и подумал: будет
лучше, если встреча подруг произойдет "на людях". Скажем, Эрика
возвращается из магазина, а возле дома к ней подходит Эстер. Тогда
наблюдатель получил бы возможность убедиться, что они узнали друг
друга, рады встрече.
покажет ваше постоянное жилье. Мы решили вопрос и о вашей работе: ведь
заброшенному сюда агенту полагалось бы легализоваться. Вот вы и
поступите на службу. Есть несколько вариантов, выберете, какой
понравится.
правильно. Мы сразу нашли общий язык.
говорит по-азербайджански... Но в контакт с Назарли войдете не сразу.
Так будет естественнее. В группу мы подберем еще несколько человек.
Все - наши работники.
разу не упомянул о нем.
человеком.
как надо. С нашей помощью создал "диверсионную группу".
согласие Берлина на проведение диверсии. И знаете, какой пришел ответ?
торопился.
чувствительным. Ударит Пиффль, ударит группа Альфы... Война, немцы
рвутся через границу, а в глубоком советском тылу взрываются важнейшие
нефтяные объекты... Неплохо задумано! Ведь и мне категорически
запрещено предпринимать какие-либо действия без особой команды...
Вообще оперативная обстановка сложная?
Используется территория Ирана и Турции. Они имеют в этих странах
хорошие возможности...
по заграницам, вернулись отдохнувшая, бодрая... Ну ладно, я ухожу.
Кстати, ванна в порядке, полотенце, мыло - все готово. На кухне - чай,
сахар, кое-какая еда. Я вернусь вечером. Вместе поужинаем, если не
возражаете.
сходить в кино...
сказал, что все устроит.
ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ ГЛАВА
выдалась трудная - то и дело разлаживался большой карусельный автомат.
Наладчик только к концу смены справился со строптивым агрегатом. Он
порядком устал и, придя домой, тотчас уснул.
звонок, барабанили в дверь. Он отпер и увидел соседа по этажу -
заводского табельщика. Известный на весь дом чистюля и хлыщ, табельщик
был сейчас неузнаваем.
надетые брюки. - Заперлись, не выходите!.. А ведь вы блоклейтор!
наконец с рубахой и брюками и теперь ловил рукой свисавшие сзади
подтяжки. - Вы что, с луны свалились? Ведь на нас напали!
Но фюрер был начеку, опередил их... Да включите же радио!
приемника.
выступил по радио доктор Геббельс. Вот его доподлинные слова:
большевики готовили немцам удар в спину, фюреру ничего не оставалось,
кроме как двинуть войска на Россию. Тем самым он спас германскую
нацию.
услышал: "...немецкие самолеты бомбили города Могилев, Львов, Ровно,
Гродно".
командования.
пояснил: - Надо пойти за указаниями.
спохватился, что забыл дома темные очки.
тяжелые раздумья. Конечно, война не была неожиданностью. Последние
месяцы немецкие газеты из номера в номер печатали сообщения о "военной
угрозе с востока", "приготовлениях к войне Советского Союза",
жаловались, что "все это омрачает сотрудничество с русскими". Это была
наглая дезинформация. Но она делала свое дело: обыватель привыкал к
мысли, что войны не миновать.
теплилась надежда, что, быть может, все обойдется...
улицы миновал. В конце концов оказался на Лиценбургерштрассе. Здесь
скопилось много людей. Зеваки во все глаза разглядывали большое
здание, оцепленное полицией и эсэсовцами. Один из солдат вскарабкался
на плечи своих коллег и сорвал красный флаг, вывешенный над входом. В
этом доме помещалось торговое представительство СССР.
полетели бумаги, папки с делами, картотеки.
окна валил дым. Серые клубы быстро густели. Вскоре дым затянул окно,
пополз к крыше.
ринулась в дом. На несколько секунд на улице стало тихо, и тогда все
услышали доносившиеся из дома глухие, размеренные удары: где-то
взламывали дверь...
Несколько минут спустя полицейские выволокли на улицу мужчину в
изорванном костюме. Руки его были черны от копоти, лицо окровавлено.
В тюрьму его!
палашом, отгоняя толпу от автомобиля.
забросали вопросами. Вскоре все уже знали: сотрудник торгпредства