царевичем Грузинским, но царевича избили поленьями, а всех солдат обезо-
ружили. В драке слышалось:
нещадному разграблению. Что не могли унести, все ломали-даже двери, даже
печки; книги и картины, утварь и посуду разворовали. Амвросий Зертис-Ка-
менский держал при себе племянника Николая Бантыш-Каменского.
рочка... Деньги-вздор, но все же помни, что камергер Потемкин полтысячи
остался мне должен. С него и получишь! А теперь прощай... беги в баню и
там закройся.
высокие хоры, спрятавшись за иконостасом. Толпа с дрекольем ворвалась в
храм, искала его и не находила. Неожиданно своды храма огласились ра-
достным возгласом ребенка:
цу Варварскую обижал? Покайся...
на двор, и толпа, опомнясь, готова была отпустить свою жертву. Но тут с
кузнечным молотом в руке подскочил раскольник:
часов. Убийцы отошли, когда от человека осталась бесформенная квашня.
Вместе с ним погибла и коллекция живописи: "дикие" попы и раскольники
повыкалывали на парсунах глаза, испохабили голландские пейзажи, изрезали
холсты ножами...
штурм Кремля; сначала палил в толпу пыжами горевшими, а потом, под гра-
дом камней и дубья, ударил картечью. Кремль отчасти пострадал, но его
сокровища уцелели... Екатерине представился удобный случай избавиться от
фаворита - раз и навсегда!
чтобы никогда уже не вернуться. Это же понимала и сама императрица, го-
рячо с ним прощавшаяся. Английский посол Каткарт был единственным, кто
советовал фовориту не ехать.
колоколов набатных звонарей (столь упорно не желали они колоколен оста-
вить). Орлов устроил погребение того, что осталось от архиепископа Амв-
росия; над гробом его он произнес речь:
трижды был прав, сказывая, что улицы московские на целый аршин вымощены
нашим невежеством...
лицом веселый, приветливый. Первым делом он свой дворец на Вознесенской
улице отдал под размещение госпиталя:
полицию, а заманивать ласковыми уговорами. Врачам же Орлов посулил трой-
ное жалованье и кулак свой показал:
властью своей кровь из людей выпускать... Лечить надо!
дели, потому все остались здоровы, будьте мортусами. Дело гадостное, но
полезное: надобно всю Москву от дохляков избавить. Если поможете, обещаю
всем вам волю вольную.
приступила к обязанностям. Шафонскии жаловался Орлову, что все служители
при больницах вымерли, а где новых взять?
ного состояния, кои добровольно пожелают в госпиталях за чумными больны-
ми ухаживать, после поветрия вольны станут"
больницы выздоровевших Орлов давал холостякам по пять рублей, семейным -
по десять. А вылечившись, люди попам "диким" уже не верили. А тех, кто
добра не понимал и по домам "выморочным" заразные пожитки грабил, таких
прытких Орлов вешал с удивительной легкостью, будто всю жизнь только
этим и занимался. Вся Москва была в зареве пожаров - это сгорали дома, в
которых не было жильцов, одни трупы. На том месте, где погиб Амвросий,
фаворит перевешал его убийц. А мальчишку, который епископа обнаружил, он
сам посек розгами и отпустил к родителям:
крыс. Чума отступала, а морозы, ударившие разом, доконали ее оконча-
тельно. Фаворит императрицы торопливо соблазнил одну глупую вдову, вко-
нец обалдевшую от внимания к ней столь высокой персоны, и помчался об-
ратно-в Петербург...
умфальную арку с надписью: "ОРЛОВЫМ ОТ БЕДЫ ИЗБАВЛЕНА МОСКВА". Монетный
двор отчеканил памятную медаль, на которой изображены Орлов и Курций,
бросающийся в пропасть, с надписью: "И Россия таковых сынов имеет". На
этой медали граф Орлов впервые был титулован князем. А на берегу Невы
строился для фаворита Мраморный дворец, на фронтоне которого императрица
велела начертать: "Здание Благодарности"... Отдарившись, она потерла ла-
дошки:
которую ты, подлец и мерзавец, изнасиловал...
милости у двора вашего. Снедаемый позором, фельдмаршал Салтыков умер.
Оказывается, можно умереть и от стыда!
некая тайна, которой они и следовали веками, грабя и насилуя соседние
народы. Но при этом Мария-Тсрсзня постоянно жаловалась, что истерзалась
совестью.
Кауницу. - Но я ведь никого не обираю, правда? Я лишь хочу вернуть детям
похищенное злодеями... Я умерла бы спокойно, если бы заполучила Галицпю
с Лсмбергом-Львовом...
весть? Неужели у этой старой ханжи, которая всех соседей приучила дер-
жать двери на запорах... Постыдились бы они там!
нейно: дайте мне вот этот "кусок", и я успокоюсь. Совесть ему была нез-
накома, а плакать он не собирался. Раздел Польши нависал над Европой,
как грозовая туча. Однако напрасно в эти дни князь Вяземский сказал им-
ператрице, что после раздела Польши она сможет вписать в свой титул и
"королева польская".
польской земли Россия не тронет.
одно избавиться от моего влияния в политике.
возразил на это:
ководил ее мужем... Таковы все женщины! Милый Денис Иваныч, в этом двор-
це начинаются самые страшные дни.
конъюнктур придворных, которые, естественно, могут отразиться и на внеш-
ней политике государства.