над поверхностью, и капитан стоял у трапа, ведущего к верхнему люку паруса.
Микрофон взял лейтенант Шоу.
что потопили - сбивайте его, сбивайте немедленно!
радиооператора. - Поблизости радар вертолета!
***
нос для увеличения скорости. Кто бы ни был на этом вертолете, ему крупно не
повезло. Пилот выбрал оружие для атаки. Под корпусом из обтекаемого кожуха
выдвинулась двадцатимиллиметровая пушка. Цель находилась в пяти милях и не
видела приближающегося штурмового вертолета.
же заводе в Коннектикуте, что и его "команч", военно-морской вариант UH-60 -
крупная и удобная цель. "Команч" мчался прямо на него, рассчитывая сбить
японский вертолет прежде, чем тот успеет передать радиосигнал тревоги.
Наверно, все-таки успеет, и пилот выругал себя за то, что не выбрал
"стингер", но сейчас было уже поздно. Он нажал на кнопку и выпустил
пятьдесят снарядов, большинство которых попало в носовой кокпит
приближающегося вертолета. Результат был мгновенным.
неприятный сюрприз. - Ведущий, это Второй. На севере - радиолокатор,
оператор электронных систем определил его как военно-морской.
достаточно большой для посадки, но если бы еще эта проклятая лодка не
перекатывалась с борта на борт, будто бочонок с пивом на ирландских
поминках. Рихтер приблизился прямо с кормы, завис над палубой и выпустил
шасси для посадки.
***
Шоу. - Нужно уменьшить бортовую качку, чтобы облегчить им посадку.
некоторую устойчивость, направляясь на северо-запад.
капитана. Вертолет начал медленно и осторожно снижаться. Зрелище посадки
вертолета на палубу корабля, почему-то всегда ассоциировалось у Клаггетта с
сексом дикобразов. Нельзя сказать, что животные занимаются этим неохотно,
нет, просто они не могут допускать ошибок.
***
самолеты в двухстах милях от северо-восточного берега Сайпана и американские
на сто миль дальше. Эта ситуация проигрывалась много раз обеими сторонами и
часто в одних и тех же центрах военных игр. У обеих сторон поисковые
радиолокаторы действовали в активном режиме. Обе стороны могли теперь видеть
противника и сосчитать количество противостоящих самолетов. Приходилось
только ждать, кто начнет первым. Японцы находились в более затруднительном
положении и знали это. Их последний уцелевший Е-2 еще не успел занять
позицию, но хуже было то, что они не знали, кто противостоит им. По команде
Санчеса первыми бросились в атаку "томкэты", включившие форсаж и взвившиеся
высоко в небо, чтобы выпустить оставшиеся ракеты "феникс". Они осуществили
пуск с пятидесяти миль, и больше сотни этих ракет, созданных на основе
последних достижений высокой технологии, превратились в волну желтых языков
пламени, поднявшихся еще выше, чтобы начать затем стремительный спуск к
цели. Тем временем исторгшие их истребители развернулись и полетели назад.
была ясной, а затем все снова запуталось, когда японские истребители тоже
перешли на форсаж и с максимальной скоростью начали сближаться с
американскими, надеясь поднырнуть под волну "фениксов" и выпустить свои
самонаводящиеся ракеты. Для такого маневра требовалась идеальная координация
по времени, а добиться этого оказалось трудным без руководства со стороны
самолета радиолокационного управления боем, которого они не дождались.
***
группа матросов держала наготове крылья, которые крепились
квалифицированными армейскими специалистами к бортам первого "команча".
Затем в топливные баки вставили шланги и включились корабельные насосы,
максимально быстро наполняющие их. Один матрос передал Рихтеру телефонную
трубку на обычном проводе.
заправки.
успел взлететь с него. Готовы принять указания о дальнейшем полете?
широты, один-пятьдесят восточной долготы. Повторяю, два-пять северной и
один-пять-ноль восточной.
правильно их запомнил. Целый авианосец для нас? - подумал Рихтер.
матрос и постучал по металлической обшивке, показывая вверх большим пальцем.
Затем он передал пилоту бейсбольную кепку с надписью "Теннесси". Тут Рихтер
заметил, как оттопыривается нагрудный карман на форменке матроса. Он
протянул руку и бесцеремонно вытащил оттуда начатую пачку сигарет. Матрос
рассмеялся и бросил Рихтеру свою зажигалку.
но в этот момент из люка вынырнул матрос с термосом и передал его Рихтеру.
После этого пилот опустил фонарь кабины и включил двигатели. Не прошло и
минуты, как его "команч" поднялся, уступив место второму вертолету, а сам
Рихтер начал патрулирование. Еще через тридцать секунд пилот сделал первый
глоток кофе. По вкусу он отличался от армейского и казался намного более
гражданским. Сюда бы еще немного "Хеннесси", и напиток был бы что надо,
подумал он.
раз в тот момент, когда шасси второго "команча" коснулось палубы подводной
лодки.
***
оказались поврежденными и повернули назад, сообщили операторы с американских
АВАКСов. Сам Санчес не видел этого, потому что уходил от приближающихся
вражеских истребителей. Теперь на смену "томкэтам" пришли "хорнеты".
Операция протекала успешно. Японцы, взлетевшие на форсированном режиме
двигателей, преследовали американцев, отгоняя их подальше от острова - или
так им казалось. На экране опасности Санчес заметил приближающиеся ракеты,
Но изготовлены они были в Америке, и он знал, на что они способны.
***
аэродром остался освещенным, и они увидели, как над концом
взлетно-посадочной полосы Коблера пронеслась одиночная желтая полоса. Затем
она резко пошла вниз и ударилась о середину дорожки, нос у нее отвалился, и
на асфальт высыпалось множество маленьких круглых предметов. Два или три
шарика взорвались, но остальные исчезли из виду, слишком незаметные, после
того как упали. Затем мелькнула вторая тень, третья и несколько других,
проделавших то же самое - за исключением одной, устремившейся прямо к башне
управления полетами и взорвавшей ее, а вместе с нею и радиостанцию, через
которую осуществлялось управление японским авиакрылом.
терминала или на стояночных площадках, виднелись четыре "Боинга-747". К
аэропорту ничто не приближалось. На востоке располагались готовые к открытию
огня пусковые установки "пэтриот", но они уже выпустили первые залпы, и
теперь обслуживающий персонал готовил к установке новые пакеты с ракетами,
подсоединяя их к фургонам управления, а на это требовалось время.
"Пэтриотам" удалось сбить несколько приближавшихся крылатых ракет, но далеко
не все.
- заметил вслух Чавез, думая о том, что вообще-то им следовало находиться в
укрытии, но... но никто не уходил с улицы - все с захватывающим интересом
наблюдали за происходящим, словно это был фейерверк в честь Дня
независимости.
Акунин Борис
Шилова Юлия
Махров Алексей
Самойлова Елена
Жюль Верн
Зыков Виталий