поторопиться, и он нагнал юношу уже на улице.
зашагал еще быстрее, словно хотел физическим напряжением сил сжечь часть
своего расстройства. - Калдеввин был там! Может, он врет обо всем.
Ингтар уже может быть здесь и искать нас. Готов спорить, ему известно и
кто такая Селин!
Великой Игре! Не хочу в нее играть! Не хочу быть никакой ее частью!
Кайриэне даже иноземные лорды - часть Игры. Как бы мне хотелось никогда
не надевать эту куртку!
одни треволнения. Правда, почти сразу же, пускай и не желая того, он
признался себе, что вряд ли стоит за это ее винить. Всегда находилась
причина выдавать себя за того, кем он вовсе не был. Сначала требовалось
поддержать Хурина, вдохнуть в него мужество, потом пытался произвести
впечатление на Селин... А после Селин уже казалось, что из этого никак
не выпутаться. Ранд шагал все медленнее и под конец остановился.
Даже погоня за Рогом, даже с... со всем этим, я думал, все будет проще.
- Даже с САИДИН в твоей, башке? - Свет, что бы я ни отдал, лишь бы все
опять стало просто!
стремительным шагом, которым шел раньше. - Хочу я одного - передать
кинжал Мэту, а Рог отдать Ингтару. - А что потом? Сойти с ума? Если я
умру раньше, чем сойду с ума. то тогда хотя бы никому не причиню вреда.
Но умирать мне тоже не хочется. Лану хорошо говорить о Вложении Меча в
Ножны, но я-то пастух, а не Страж.
Овайну же почти удалось.
Ингтар оказался тут! И Мэт, и Перрин.
Томов племянник продержался почти три года, направляя лишь тогда, когда
считал нужным. Если Овин сумел ограничить себя и направлять лишь
изредка, то, должно быть, возможно не направлять совсем, сколь бы
обольстителен ни был саидин.
Над крышами к небу поднимался толстый столб густого черного дыма. Откуда
он шел, видно не было, но очень близко от гостиницы.
Троллоки незамеченными в город не войдут, но Друзья Темного... Хурин! -
Ранд бросился бежать, Лойал с легкостью держался вровень с ним.
пока Ранд с Лойалом не свернули за угол последней выложенной камнем
террасы, и перед ними предстал "Защитник Драконовой Стены" - дым валил
из верхних окон, сквозь крышу прорывались языки пламени. Перед
гостиницей толпился народ. Мечущийся у дверей и кричащий Куале руководил
спасением мебели и прочей домашней утвари, что люди выволакивали на
улицу. Вдоль улицы вытянулись две цепочки - по одной внутрь передавали
от колодца ведра с водой, по другой - возвращали пустые. Большая часть
собравшихся тут горожан просто стояла и глазела; шиферную крышу пробил
еще один ревущий огненный кулак, и над толпой прокатилось громкое
"а-а-ах!".
его! - Он посмотрел на Ранда и захлопал глазами. Лицо его было вымазано
копотью. - Милорд? Кто? Ваш слуга? Не помню, чтобы видел его, милорд.
Несомненно, он оттуда вышел. Не урони эти подсвечники, придурок! Они
серебряные!
гостиницы скарб, и принялся увещевать их.
вокруг и не договорил; кое-кто из зевак, похоже, пялился теперь больше
на огир, чем на пожар.
так, словно гостиница и не горела вовсе. По лестнице выстроились в две
цепочки люди, передававшие туда-сюда ведра, другие карабкались по ней,
вынося оставшуюся мебель, но дыма было не больше, чем если бы что-то
пригорело на кухне. Когда Ранд заторопился вверх по ступеням, дым начал
густеть. Закашлявшись, он взбежал по лестнице.
полпролета выше, водой из ведер окатывали задымленный коридор. Язычки
пламени, облизывающие стены, багрово вспыхивали в черном дыму.
- Кроме того, я не хочу, чтобы сгорели мои книги.
Внизу, у пола, воздух был чище; правда, от дыма юноша по-прежнему
кашлял, но дышать тут было можно. Однако даже такой воздух казался
обжигающе горячим. Вдыхать через нос - не хватало дыхания, поэтому Ранд
дышал ртом, от чего язык моментально стал как терка.
Прохлада принесла облегчение всего на миг; жар тут же вернулся. Ранд
целеустремленно полз дальше, зная, что Лойал позади, только по кашлю
огир.
пламени, и пол возле нее уже вплетал тонкие жгутики к висящим над
головой черным клубам. Ранду оставалось радоваться; к счастью, ему не
видно того, что творится поверх дыма. Но об этом говорило зловещее
потрескивание.
Ранду пришлось толкнуть ее дважды, прежде чем он открыл ее. Первое, что
он увидел-в комнате, был распростертый на полу Хурин. Ранд подполз к
нюхачу и приподнял его. Сбоку на голове у того набухла шишка размером с
хорошую сливу.
подумал, еще приг... - Глаза у него закатились. Ранд ощутил под ладонью,
как бьется сердце, и у него гора свалилась с плеч. Он облегченно
вздохнул.
отвернул покрывала и показал на опустевшие голые доски под ними. Ларец
исчез.
него Хурина.
коли встанешь, то ни за что до лестницы не дойдешь.
ноги нюхача болтались по бокам Лойала. Потолок громко затрещал.
Затем остановился, оглянувшись на дверь в свою комнату. В ней оставалось
знамя. Знамя Дракона. Пусть горит, подумал Ранд, и тут же ответная мысль
- он словно бы услышал, как говорит Морейн. От него может зависеть твоя
жизнь. Она по-прежнему старается использовать меня. От него может
зависеть твоя жизнь. Айз Седой никогда не лгут.
комнату.
разбегались красные дорожки. И речи не могло быть о том, чтобы проползти
на четвереньках. Встав на ноги. Ранд сгорбился, вжал голову в плечи и
вбежал в комнату, уворачиваясь от жара, кашляя, задыхаясь. От влажной
куртки повалил пар. Боковина платяного шкафа уже горела. Он распахнул
дверцу. Внутри лежали переметные сумы, по-прежнему убереженные от огня,
один карман распух от знамени Льюса Тэрина Теламона. Рядом с сумками
лежал деревянный футляр с флейтой. На миг Ранд заколебался. Я еще могу
оставить его, пускай сгорит.
кинулся обратно в дверь, приземлившись на колени, когда туда, где он
только что стоял, обрушились пылающие балки. Волоча вещи за собой, юноша
выполз в коридор. Половицы содрогались от падающих обломков перекрытий.
не кубарем скатился по ступенькам до следующей площадки, с трудом устоял
на ногах и побежал через опустевшее теперь здание на улицу. Зеваки
воззрились на него, на вымазанное сажей лицо, на почерневшую куртку, но
Ранд проковылял через улицу. Там к стене дома Лойал прислонил Хурина.