Чтение 12–й страницы книги ~Протекторат~

- Да, уверен. Со мной все в порядке. Ступай, позови ее.

Как только Юля скрылась за дверью, я включил монитор внешнего обзора и быстро прокрутил последнюю запись. Да, в самом деле, только что на лифте к нам поднялась Алена - или девушка, похожая на нее как две капли воды. Сестра-близнец? Клон?.. Глупости! Зачем изобретать фантастические объяснения, когда все могло быть (и наверняка было!) гораздо проще и зауряднее: в последний момент Алена передумала улетать и решила остаться на Дамогране. А я, идиот, целых полтора месяца чувствовал себя виновным в ее смерти, горько сожалел, что тогда не остановил ее, и последними словами проклинал свою черствость и эгоизм...

Когда она вошла в кабинет, я избавился от последних сомнений - это действительно была Алена. Никакой не клон, не близнец, а именно Алена. За прошедшее время она сильно повзрослела и уже окончательно перешагнула грань, отделяющую девочку-подростка от молодой девушки. Ее фигуру уже нельзя было назвать щуплой, теперь она была просто стройной, черты лица приобрели четкость и выразительность, а грудь вроде бы чуть увеличилась - хотя, может, мне просто так показалось из-за ее тесно облегающей кофты.

Алена поздоровалась, села в предложенное мной кресло и устремила на меня вопросительный взгляд, словно ожидая каких-то объяснений. Я понял, что должен заговорить первым, и с легкой укоризной произнес. - Алена, вы поступили со мной нехорошо. Все это время я думал, что вы погибли вместе с отцом.

В ее больших нефритовых глазах мелькнуло удивление: - Вы знали, что я собиралась улететь?

- Так вы же сами сообщили об этом. В том письме, которое положили в кейс с деньгами.

На секунду она смешалась, потом торопливо ответила: - Ах, письмо! Да, точно. Я совсем забыла о нем. Извините, господин адвокат, я и подумать не могла, что вы считаете меня мертвой. Ведь уже после аварии вы разговаривали с моим дедом.

- Было дело, - кивнул я. - Тогда еще я выразил ему свои соболезнования, он поблагодарил, и на этом мы попрощались.

- Ага, понимаю. Он думал, что это касается моего отца. За одиннадцать лет они стали близкими друзьями, дед относился к нему как к сыну и очень болезненно воспринял его смерть. - Алена открыла сумочку и достала оттуда пачку сигарет с зажигалкой. - Не возражаете, если я закурю?

- Пожалуйста, - ответил я, пододвигая к ней пепельницу из альтаирского горного хрусталя - подарок одного моего друга и клиента. Сам я не курил, но табачный дым меня нисколько не раздражал, - Хотя странно. Ведь вы клялись мне, что не курите.

- Начала после гибели отца. Надо бы бросить, да никак не соберусь.

Она щелкнула зажигалкой и прикурила. Я машинально отметил, что сигареты у нее той же марки, что и окурок, который фигурировал в уголовном деле. Мне это совсем не понравилось.

- Значит, - вновь заговорила Алена, - вы позвали меня просто для того, чтобы отчитать за молчание?

- Позвал вас? - озадаченно переспросил я.

- Ну, я о вашем письме. - О каком письме?

- Которое вы прислали мне часа полтора назад, - объяснила она, явно сбитая с толку. - Вы просили меня приехать к вам. И вот я здесь.

Справившись со своим изумлением, я отрицательно покачал головой: - Я вас ни о чем не просил, Алена. И никакого письма вам не посылал. Я вообще узнал, что вы живы, лишь несколько минут назад, когда дочь сообщила мне о вашем приходе. Боюсь, вас кто-то разыграл. Вы точно уверены, что письмо было от меня?

- Оно было подписано вашим именем. У меня даже мысли не возникло, что это может быть розыгрыш. - С этими словами она достала свой комлог, быстро нажала несколько кнопок и посмотрела на дисплей. - Да, действительно, письмо отправлено с уличного видеофона. Судя по его номеру, он находится где-то в центре Нью-Монреаля. - Алена растерянно пожала плечами. - И зачем кому-то понадобилось так шутить?

"Она лжет, - подумал я. - Лжет, как лгала с самого начала. Лжет по делу и без всякого дела - просто из любви ко лжи. Она патологическая лгунья..."

Очевидно, эти мысли ясно отразились на моем лице, потому что Алена грустно улыбнулась: - Да, понимаю. Вы считаете, что я придумала это письмо, чтобы был повод посетить вас. Но я могла прийти к вам и просто так, без всякого предлога, как к своему адвокату. С какой стати мне, спрашивается, лгать вам?

- Может, по инерции, - предположил я, - Ведь вы лгали мне с первого дня знакомства. Возможно, для вас это стало привычкой, своего рода эталоном наших отношений.

Она медленно кивнула: - Так я и думала. Вы никогда не верили в мою невиновность. - Конечно, не верил, - холодно произнес я. - И вы это знали. Знали - и тем не менее на каждом нашем свидании клялись и божились, что ничего плохого не сделали. Вы даже не представляете, как меня бесило ваше упрямство. Признайтесь же, наконец, что доктора Довганя убили вы. Не бойтесь, я на вас не донесу. Хотя бы потому, что не имею права - ведь я по-прежнему остаюсь вашим адвокатом. Да и в любом случае вас не станут повторно судить. Начет этого можете быть спокойны.

Целую минуту Алена молчала, сосредоточенно глядя на струйку дыма от своей сигареты. Затем погасила ее в пепельнице и сказала: - А почему бы и нет. Что, собственно, я теряю... Да, господин адвокат, это я убила доктора Довганя. Я сделала это дважды: в первый раз из горя и отчаяния, желая отомстить ему за содеянное, а во второй - чтобы спасти жизни ни в чем не повинных людей... К сожалению, в последнем я не преуспела. Реальность оказалась более устойчивой, чем я ожидала.

Моя реакция на ее слова не отличалась большой оригинальностью. Я почти в точности повторил недавнюю реплику Юли, которую она адресовала мне: - Алена, вам плохо? Могу дать успокоительного. Вместо ответа она встала со своего места, обошла стол и подступила ко мне вплотную.

- Посмотрите на меня, Игорь. Внимательно посмотрите. Вы не находите, что я сильно изменилась? Слишком сильно для каких-нибудь полутора месяцев. Да, в моем возрасте девушки быстро меняются - но не настолько же быстро, как вы считаете? Для таких перемен нужен добрый год. Дед и бабушка этого не заметили, ведь для них я внучка, а не женщина, и они все еще видят во мне маленькую девочку. Остальные родственники и знакомые, конечно, обратили на это внимание, однако решили, что я так изменилась в тюрьме - никто из них меня там не навещал. Но вы-то должны хорошо помнить ту Алену, которую защищали в суде! Сравните свои воспоминания с тем, что видите сейчас. Что вы об этом скажете?

- Да, - согласился я. - Вы действительно здорово повзрослели. Сейчас вас без всяких оговорок можно назвать женщиной - притом очень привлекательной женщиной. Но вы - это вы. Вы та самая Алена, которую я знал раньше. Я ни за что не поверю, если вы станете утверждать, что вы не Алена, или... - Тут в голове моей щелкнуло: ее слова о двух убийствах и попытке спасти чьи-то жизни навели меня на очевидную мысль. - ...или, например, что вы Алена из будущего, случайно попавшая в наше время. Я буду очень огорчен вашей очередной ложью.

Алена вернулась и села обратно в кресло.

- У вас есть одна мечта, - заговорила она, казалось, ни к селу ни к городу. - Заветная мечта, которую вы уже десять лет держите в тайне от всех, в том числе и от дочери. Не потому, что вы не доверяете Юле, нет; просто вам хочется в один прекрасный день привести ее в космопорт и сказать: "Видишь, зайка, вон ту яхту? Теперь она наша. Давай прокатимся".

Ее удар достиг цели. Я действительно никому не признавался, что коплю деньги на космическую яхту. Ни единой живой душе - ни Юле, ни Ричарду. И уж тем более не мог сказать об этом Алене... А между тем она все знала! Знала даже о том, что я мечтаю преподнести дочке сюрприз - и знала, в какой именно форме я хочу это сделать. Мало того, ей было известно ласковое прозвище Юли, которое я никогда не употреблял на людях, а лишь с глазу на глаз...

- Как вы об этом узнали? - спросил я, справившись со своим удивлением.

- Вы сами мне сказали.

- Когда? - В будущем. В бывшем будущем, которое уже изменилось - правда, не так, совсем не так, как я этого хотела. Или, может, это было не наше, а другое будущее - из параллельной временной линии. Я все больше склоняюсь к последнему варианту, так как обычное перемещение во времени противоречит всем физическим законам... Но я вижу, вы по-прежнему не верите мне. Я еще не до конца вас убедила. - Она задумалась. - Ладно, приведу другой пример. Ваша дочь, как и многие девушки с романтическим складом ума, ведет дневник, которому поверяет свои самые сокровенные мысли, чувства и переживания. Где-то год назад вы разгадали пароль и с тех пор регулярно читаете ее записи. Вы понимаете, что это нехорошо, но оправдываете себя тем, что поступаете так из лучших побуждений. Вас постоянно гложет страх, что при своей наивности и доверчивости Юля может попасть под дурное влияние или связаться с молодым человеком, который недостоин ее.

Я резко поднялся из-за стола.

- Алена, вам принести кофе?

- Не откажусь. Только черный, пожалуйста, без молока и сахара.

Я сходил на кухню и приготовил две чашки кофе. За эти пару минут я немного собрался с мыслями, но так и не смог найти удовлетворительного объяснения необыкновенной осведомленности Алены в моих личных тайнах. Я отказывался верить, что она явилась из будущего, это подрывало все мои представления о незыблемой реальности, о раз и навсегда свершившемся прошлом, которое нельзя отменить и переиграть заново. Сама мысль о такой возможности приводила меня в ужас. Да и вариант с параллельными временными линиями был ничуть не лучше: он лишал меня чувства собственной уникальности, получалось, что на свете существует множество идентичных (или почти идентичных) мне личностей, и таким образом каждое мое отдельное "я" не представляло ни малейшей ценности.

Вернувшись в кабинет, я не сел за свой рабочий стол, а устроился в широком мягком кресле по соседству с тем, в котором сидела Алена.

- Ну что ж, рассказывайте. Я слушаю вас.

Прежде чем заговорить, она отпила немного кофе и достала сигарету. Однако заметив, как я поморщился, немедленно вернула ее в пачку.

- Да, знаю, скверная привычка. Вас и раньше она раздражала. - Алена неуверенно улыбнулась. - Вернее, это для меня было "раньше". А для вас - отчасти в гипотетическом будущем, отчасти в несостоявшемся прошлом.

- Мы с вами и тогда... и там... - Я совершенно запутался в обстоятельствах времени и действия. - Мы были знакомы и в той реальности?

- Да. Тогда вы тоже защищали меня. И тоже по обвинению в убийстве доктора Довганя. Вы сумели добиться оправдательного вердикта, хотя моя вина была очевидна - я застрелила доктора буквально на глазах у его секретарши и даже не пыталась замести следы. Именно из-за этой простоты следствие велось небрежно, с грубейшими процедурными ошибками, чем вы немедленно воспользовались. В результате вам удалось опротестовать и изъять из дела целый ряд доказательств, включая мое признание в убийстве и пистолет деда, так что присяжным не оставалось ничего другого, как признать меня невиновной ввиду недостаточности улик.

- А в благодарность за это, - иронично докончил я, - ваш отец отвалил мне полный кейс денег.

То ли не уловив моей иронии, то ли проигнорировав ее, Алена серьезно покачала головой: - Нет, за свою работу вы получили только чек от деда. В моей прежней реальности отец погиб еще до убийства доктора Довганя. Собственно, оба эти события связаны напрямую. В середине августа, на одном из сеансов психотерапии я проговорилась доктору о своем происхождении до сих пор не понимаю, что на меня нашло, возможно, я постепенно начала подпадать под его влияние. Как бы то ни было, он узнал, что я дочь Томаса Конноли, и решил извлечь из этого выгоду. Однако он не стал шантажировать нас с отцом, а просто продал информацию обо мне арранским террористам. Те захватили меня, накачали наркотиками и вытянули сведения, которые позволили им добраться до отца и всех его соратников, находившихся в тот момент на Дамогране.

Алена умолкла, снова достала сигарету и с немым вопросом посмотрела на меня. Я неохотно кивнул, и она закурила.

- Не знаю, почему после этого меня не убили, - продолжала она. - Может, решили, что я не представляю никакой угрозы для их проклятой революции, а может, просто пожалели. В конце концов, у них тоже есть дети... В общем, меня отпустили, приказав никому не говорить о случившемся. В противном случае они грозились убить деда с бабушкой. После всего, что они сделали, я приняла их угрозу всерьез и не стала заявлять в полицию. Вместо этого я взяла дедов пистолет, пошла к доктору Довганю и застрелила его. Вот так я убила его первый раз.

- А потом вы построили машину времени, - предположил я, - и вернулись назад, чтобы убить доктора еще до того, как он предал вас.

Она нахмурилась.

- Вы жестокий человек, Игорь. Могу себе представить, как страдала бедняжка Алена-вторая, когда тщетно пыталась убедить вас в своей невиновности, а в ответ слышала ваши саркастические замечания. Да и со мной вы вели себя бессердечно. Чего только стоили ваши постоянные намеки по поводу моих отношений с доктором. Вы просто извели меня своими нелепыми предположениями, пока я наконец не рассказала вам всей правды... Впрочем, я тоже не подарок и, бывало, доводила вас до белого каления. Так что мы с вами друг друга стоим.

- Нет, Алена, вы не поняли меня. Ведь я спрашивал вас серьезно, я не собирался насмехаться над вами. Как вы попали сюда... в наше время?

- Во всяком случае, не на построенной мной машине времени. Конечно, порой я мечтала вернуться в прошлое и все изменить, я хотела спасти отца и тех людей, которые погибли вместе с ним. Но это были только мечты, я не верила в их осуществление. А целом моя жизнь после суда сложилась неплохо, я смирилась с происшедшим и перестала раз за разом оглядываться назад. Короче говоря, возвращаться в прошлое я не собиралась и никаких сознательных действий для этого не предпринимала. Все случилось вопреки моей воле - то ли по чьему-то злому умыслу, то ли в результате непредвиденной флуктуации пространства-времени. Лично я думаю, что второе. Однажды я на секунду потеряла сознание, а когда очнулась, то обнаружила, что из ранней весны попала в самый разгар лета. Моего прошлого лета.

Докурив сигарету, Алена раздавила ее в пепельнице и выпила из своей чашки остаток кофе.

- Я довольно быстро сориентировалась в ситуации и поняла, что не сплю и не брежу. Окончательно убедившись, что я попала в прошлое - или в другую реальность, где время течет чуть медленнее, - я решила воспользоваться случаем и предотвратить гибель отца. Сначала я собиралась предупредить саму себя или припугнуть доктора, но потом... потом пришла к выводу, что самый верный способ - убийство. Я не чувствовала никакой жалости к Юрию Довганю, ведь в моей реальности он обрек на смерть два десятка людей, в том числе меня - и не его заслуга, что я осталась в живых, А вдобавок на суде выяснилось, что он совращал своих пациенток. Я избежала этой участи, наверное, только потому, что была уже слишком взрослой. Словом, он вполне заслуживал смерти.

- Это ущербная логика, Алена, - возразил я, - Никто не вправе решать, заслуживает ли человек смерти. Жизнь священна. Даже жизнь такого негодяя, как доктор Довгань.

- Да, знаю. Думаете, я не мучаюсь этим? Почти каждую ночь он приходит ко мне во сне, я часто просыпаюсь от кошмаров, иногда подолгу не могу заснуть... Но ведь я защищалась! Я защищала себя, своего отца, других людей - и тех девочек, которых он еще мог совратить, если бы остался в живых. Доведись мне начинать сначала, я поступила бы точно так же. Ну, разве что сделала бы все аккуратнее. Я была слишком неосторожной и совершила массу ошибок, действуя в полной уверенности, что у моего второго "я" будет стопроцентно непробиваемое алиби. В прежней реальности я вообще не пошла в тот день на прием. У меня было свидание с... с одним человеком. Мы встретились в Национальном парке, долго там гуляли, обедали в ресторане, катались по озеру и вернулись в город только к семи вечера. А в этой реальности все произошло иначе: мой друг не пришел на встречу, и я - вторая, прождав его битый час, отправилась в медцентр, где едва не столкнулась лицом к лицу со мной.

- Что за друг? - поинтересовался я. - Вы... вы вторая ничего о нем не говорили.

- А зачем было говорить? Ведь он не пришел, поэтому не мог засвидетельствовать алиби, и та, другая Алена решила не втягивать его в скандал. Ему уже под сорок, у него есть жена и двое детей. В обеих реальностях наша связь прекратилась, как только я попала в тюрьму.

Сознательно я еще не решил, верить ей или нет, но в глубине души уже начинал убеждаться, что она не лжет. Очень уж искренне звучали ее слова, очень многое они объясняли в поведении прежней Алены. И перемены в нынешней Алене становились для меня все более очевидными, все сильнее бросались мне в глаза. С первого дня нашего знакомства я видел в ней женщину, и не мог не признать, что она, в отличие от той девушки, которую я знал полтора месяца назад, действительно была женщиной...

- Стало быть, - произнес я, - это вы сообщили Ричарду Леклеру об эксперте Сверчевском?

- Конечно, я. У Алены-второй были слишком ограниченные возможности, чтобы проникнуть в секретные файлы следствия. К тому же она, бедненькая, совсем не понимала, что с ней происходит. Мне очень хотелось связаться с ней и все объяснить, однако я понимала, что это не самая удачная идея.

- Почему?

- А вы сами подумайте. Если бы Сверчевский не раскололся, то ее единственным шансом были бы показания на "детекторе правды". А представьте, как отреагировал бы судья на ее рассказ о двойнике из будущего! Он, скорее всего, отменил бы вердикт присяжных - но только для того, чтобы надолго упечь ее в психушку. - Алена горестно вздохнула, - Хотя теперь я понимаю, что это было бы лучше. Гораздо лучше, чем то, что случилось. Пусть и в психушке, но я - вторая осталась бы жива. А так... Террористы добрались до отца даже без помощи доктора Довганя и заодно устранили из реальности лишнюю Алену. Все вернулось на круги своя - разве что я стала почти на год старше. А что такое год по меркам Вечности!

- Положим, вы говорите правду, - произнес я. - Но вы так и не объяснили, почему я рассказал вам о яхте и Юлином дневнике.

- Все очень просто, Игорь, - проникновенно ответила Алена. - Вскоре после суда мы стали друзьями.

Очень близкими друзьями. Вы понимаете, что я имею в виду?

Некоторое время мы молчали. Я напряженно обдумывал последние слова Алены, а она смотрела на меня с нетерпеливым ожиданием. В конце концов она не выдержала: - Вы не верите? Вам нужны доказательства? Пожалуйста, нет проблем. Я могу рассказать такие вещи о вас, которые может знать только жена или любовница.

- Нет, не надо, - вяло покачал я головой. - Это излишне. Я... я допускаю такую возможность. Если все остальное правда, то и это... очень похоже на правду.

По губам Алены скользнула печальная улыбка: - Вижу, между вами и моим вторым "я" тоже кое-что назревало, но так и не нашло своего логического продолжения. А жаль, очень жаль - ведь тогда бы Алена-вторая осталась на Дамогране и не погибла вместе с отцом... - Она поднялась с кресла и медленно прошлась по комнате. Потом повернулась ко мне и сказала: - Только поймите меня правильно, Игорь, я вовсе не набиваюсь к вам. Я не солгала насчет письма, я его действительно получила. Другое дело, что я страшно обрадовалась ему и немедленно побежала к вам, даже не проверив его подлинность. Вы... вы должны верить мне. Для меня это очень важно.

- Я верю вам, - мягко ответил я. - И вообще, я не вижу ничего плохого в том, что вы пришли ко мне - по приглашению или без него. Учитывая то, что вы рассказали, это естественный поступок. Я даже удивляюсь, почему вы не сделали этого раньше. Ведь вам не нужно было искать предлога для нашей встречи. Вы могли просто зайти ко мне в гости.

Алена явно смутилась и потупила глаза.

- Я бы так и сделала, я бы давно к вам пришла, но... - Она умолкла в нерешительности и бросила на меня растерянный взгляд. Затем, набравшись смелости, продолжила: - Я встретила одну девушку. Не знаю, что со мной случилось, но я... я влюбилась в нее по уши. - Ее щеки запылали ярким румянцем. Чувствовалось, что это признание дается ей с огромным трудом. - Я будто с ума сошла. Никогда раньше меня не влекло к женщинам, а тут... Наверное, это последствие шока. Я вторично потеряла отца, с ним погибла и моя... моя сестра, все мои попытки улучшить прошлое ни к чему не привели... А Тори всегда была со мной такой доброй, такой внимательной, такой отзывчивой...

- Что?! - воскликнул я. - Тори?! Алена удивленно посмотрела на меня: - Да, ее зовут Тори. А в чем дело?

Виктория Ковалевская, дитя звезд

- Даже не знаю, мисс, - задумчиво промолвил Генри Янг, выслушав мой долгий рассказ, который я закончила эпизодом с Келли Симпсон. - Может, вам стоило позвать меня. Я бы постарался все уладить.

Мы находились в номере одного из монреальских отелей, где Генри поселился по прибытии на Дамогран. Широкое окно его гостиной выходило на набережную Оттавы. В другие времена года вид, наверное, открывался замечательный, однако сейчас, на грани осени и зимы, укрытая туманом река выглядела такой же серой и унылой, как и затянутое тучами небо над ней.

- Нет, я все правильно сделала, - ответила я. - Если бы я сразу не сообщила коммодору Конте, это насторожило бы Еву. Да и сама Келли рано или поздно Добралась бы до сицилианцев - вы же не стали бы убивать ее. А так я поступила совершенно естественно, как поступил бы на моем месте любой невиновный человек. Коммодор полностью доверяет Еве и не станет сомневаться в ее словах, что на Эль-Парадисо мы все время были вместе. Он ни за что не согласится с дичайшими предположениями мисс Симпсон о сговоре Евы с Семьей Трапани. А ко мне Конте питает определенную симпатию - ведь он убежден, что это я спасла "Отважный" от катастрофы. Правда, по его мнению, я слишком рисковала, полагаясь на Василова, но... В общем, как-нибудь выкручусь.

- Гм-м. Возможно, вы правы. На худой коней, вы можете предъявить свое удостоверение внештатного сотрудника Интерпола и сослаться на меня. А я все улажу.

- Хорошо. Однако не думаю, что мне это понадобится. Коммодор Конте считает меня жутко засекреченным агентом спецслужб Корпуса, а я всячески подыгрываю ему. Он для меня "читаемый", так что я сумею с ним справиться.

- Ну что ж, действуйте. А я вас подстрахую и заодно займусь поисками вашего двойника. Должен признать, это весьма интригующая история.

- Даже более интригующая, чем вы думаете, - заметила я. - Тори объявилась на Дамогране примерно в то самое время, когда я была на Эль-Парадисо. А значит, она никак не могла напасть на Келли Симпсон - если, конечно, не располагает средством сверхбыстрого перемещения в пространстве. Получается, что Тори не единственный мой двойник. Или другой вариант - Келли попросту обозналась.

Генри кивнул: - Да, я обратил внимание на фактор времени. Но думаю, что ваше последнее предположение мы можем смело отбросить. Вряд ли мисс Симпсон ошиблась.

- Почему вы так уверены? Вам что-то известно?

- Есть кое-что, - сказал Янг, доставая из внутреннего кармана блокнот. - Как раз поэтому я прилетел сюда, а не остался ждать вас на Эль-Парадисо. Мне удалось проследить путь части денег, которые были уплачены Хуану Игнасио Ньето в качестве аванса за ваше убийство. Их выиграла в нескольких казино планеты молодая женщина по имени Эмма Браун, уроженка Рейнланда. Позже с помощью моих коллег из местной полиции я установил, что паспорт Эммы Браун был фальшивый, его состряпали там же, на Эль-Парадисо, и человек, который сделал это, на всякий случай сохранил фотографию заказчицы. Думаю, она вас заинтересует.

Он включил блокнот и протянул его мне. Я даже не удивилась, увидев на экране свое собственное лицо. Единственное, чем отличалась от меня девушка на снимке, так это тем, что ее волосы были собраны на затылке, а у меня они свободно спадали на плечи и грудь. Все свои эмоции по этому поводу я выразила коротким, но емким словом: - Стерва!..

- При встрече с вами, - продолжал Генри, - я собирался спросить, нет ли у вас злобной сестры-близнеца, но теперь вижу, что дело гораздо сложнее.

Следующие полчаса мы обсуждали различные версии происхождения моих двойников. Да и не только моих - в своем рассказе я не обошла молчанием и Карло Ломбарде с Аленой Габровой.

Должна признать, что за минувшие тринадцать дней я почти ни на йоту не продвинулась в расследовании этих случаев. С головой погруженная в любовные переживания, я лишь выкроила немножечко времени, чтобы навестить Ломбарде и убедиться, что он действительно ничего не помнит, а также установила, что Алена, вопреки убеждению Игоря в ее смерти, находится в добром здравии и проживает по своему прежнему адресу в Нью-Ванкувере вместе с дедом и бабушкой. Я все собиралась познакомиться с ней, но изо дня в день откладывала это на будущее - и не только потому, что мне не хватало времени. Я панически боялась спровоцировать встречу Алены с Игорем, боялась, что в их компании я окажусь третьей лишней. У меня были веские причины опасаться такого развития событий...

Наше с Генри обсуждение никаких свежих идей не принесло. Мы оба отвергали банальное путешествие во времени, нам одинаково не нравилась гипотеза с клонами, поэтому основное внимание мы сосредоточили на параллельных мирах. Янг предполагал, что Эмма Браун и Тори могут быть одним и тем же лицом (в смысле, одним и тем же моим двойником), а нестыковку во времени объяснял тем, что для людей, способных перемещаться между разными реальностями, никакие расстояния не помеха. Я не соглашалась с ним по двум причинам. Во-первых, Тори, хоть и была шлюшкой, все же оставалась хорошей девочкой, иначе Игорь не влюбился бы в нее. Я вытянула из его мыслей все-все о ней, я по минутам, по секундам проследила их короткое знакомство - Тори вела себя точно так же, как я, она была моей копией не только внешне, но и характером, привычками, манерами, даже в постели она ничем не отличалась от меня. Я наотрез отказывалась верить, что она могла хотеть моей смерти.

А во-вторых, меня пугала сама мысль о том, что кто-то способен преодолеть три тысячи парсек за каких-нибудь несколько дней, а может, и часов. Имея смертельного врага, который располагает такими невероятными техническими средствами, можно было смело заказывать себе гроб. Поэтому, исключительно для собственного спокойствия, я предпочитала думать, что Тори и тот мой двойник, который назвался Эммой Браун, - разные люди. Наверное, в своем мире Эмма попала под влияние отца, и тот сделал из нее преступницу. Возможно, она даже стала компаньоном в его отвратительных делишках... - Ну ладно, - подвел черту под дискуссией Генри Янг. - Буду этим заниматься. Вот только отправлю Лайонелу отчет и сообщу ему, что на пару недель задержусь здесь для дополнительного расследования. Пусть он продлит мою командировку... Да, кстати. Как я понимаю, дело Сантини можно считать закрытым?

- Скорее всего, да. Хотя нельзя исключить, что его знамя подхватит другой человек.

- Кто?

- Коммодор Конте. Он очень популярен в Корпусе, энергичен, честолюбив, к тому же у него есть серьезный личный мотив.

- Ваша подруга Ева? Я улыбнулась. - Вы очень проницательны, мистер Янг. У вас уникальный дар делать правильные выводы из минимума информации.

- Такая у меня работа. - Он помолчал в раздумье. - Гм-м. Значит, коммодор Конте... Плохо, очень плохо.

- Почему? Ведь теперь вы знаете, что речь не идет о подчинении Корпуса Семьям.

- Все равно это плохо. Любая нестабильность на Терре-Сицилии немедленно взбудоражит весь криминальный мир Галактики... А впрочем, тут мы бессильны. Интерпол не занимается политикой, да и правительству Конфедерации не понравилось бы наше вмешательство. Раз оно поддерживало адмирала Сантини, то поддержит и коммодора Конте, а Интерпол никогда не станет конфликтовать с земными властями. Короче, нам это дело не по зубам. - Генри снова умолк и почесал бороду. - И еще одно, мисс Виктория. Это касается того мужчины, Игоря Полякова, который... которого вы, можно сказать, унаследовали от Тори. С ним у вас серьезно?

- Да, очень серьезно. - И как это скажется на нашем дальнейшем сотрудничестве?

- Не знаю. Я еще не решила. Надеюсь, Игорь согласится переехать со мной куда-нибудь поближе к центру Ойкумены, возможно, на саму Землю. Тогда я смогу совмещать нашу семейную жизнь с работой.

- Это будет трудно, мисс. Я знаю это по своему опыту, ведь иногда я месяцами не вижу жену и сына. Но я все-таки мужчина, и мне легче. А вам будет невероятно тяжело.

- Да, я понимаю. Но все же попробую.

- А если он вообще не согласится уезжать с Дамограна?

Я тихо вздохнула: - Тогда я не знаю...

Покинув номер Генри Янга, я вызвала лифт и нажала кнопку первого этажа. Пока лифт спускался вниз, я достала из сумочки комлог и набрала номер диспетчерской городского таксопарка, чтобы вызвать флайер с водителем-человеком.

Внезапно свет в кабине на секунду погас, а когда лампы вспыхнули снова, на дисплее комлога появилось сообщение: "Критическая ошибка! Отсутствует учетная запись в планетарной сети". Мои попытки "оживить" комлог ни к чему не привели - он упорно отказывался работать. Наверное, подумала я, в атмосфере произошел какой-то электромагнитный разряд (о чем свидетельствовало и мигание ламп в лифте), и связь со спутником временно прекратилась.

Я собиралась вызвать такси по видеофону в вестибюле, но потом решила, что спокойно могу доехать до космопорта на подземке и пешочком пройтись до базы - там совсем рядом. Почему-то мне расхотелось лететь на флайере, все равно от полета в такую погоду удовольствия мало.

Выйдя из гостиницы, я направилась вдоль набережной к ближайшей станции метро. Погода, кстати, заметно улучшилась - стало теплее и как будто светлее. Небо по-прежнему было затянуто тучами, но они уже не висели так низко над землей. Я расстегнула ворот своей куртки, отключила электроподогрев утепляющей подкладки и зашагала быстрее.

Когда я проходила мимо открытой площадки летнего кафе, меня вдруг охватило щемящее чувство "дежа вю". Остановившись, я внимательно осмотрелась вокруг. Да, действительно, все это я уже видела. Но когда? И с кем - с Игорем, с Юлей, или сама?..

Наконец я поняла! Сама я этом месте раньше не была, но хорошо помнила его по воспоминаниям Игоря. Именно здесь полтора месяца назад он познакомился с Тори. Надо же, такое совпадение!

Как ни странно, кафе до сих пор не закрылось на зиму, и рядом с раздаточным автоматом стоял толстый мужчина, торопливо поглощая гамбургер. Сама не знаю почему, я взяла стакан апельсинового сока и устроилась за тем же столиком, где сидела тогда Тори. Жаль, что на ее месте была не я. Тогда бы мне не пришлось мучиться вопросом, под каким соусом преподнести Игорю историю о моей сестре-двойнике. Вряд ли он будет в восторге от того, что я подменила собой Тори. И не важно, что я сделала это без всякого умысла, даже не по просьбе Юли, а просто потому, что так получилось: в момент встречи я совершенно растерялась и не знала, что сказать, а потом, когда он начал целовать меня, было уже поздно что-либо объяснять.

Умолчать же об этом не выйдет. Теперь Игорь полон подозрений, и ему не составит труда выяснить, где я находилась в то время, когда он знакомился с Тори. И в результате случится большой скандал. Нет, лучше самой все рассказать...

Я уже собиралась встать из-за столика и отнести полупустой стакан к утилизатору, как вдруг увидела, что ко мне с чашкой и пиццей в руках идет Игорь. Вспыхнув от возмущения, я резко вскочила и бросилась к нему.

- Как тебе не стыдно, Игорь! Ты шпионил за мной?

Он удивленно посмотрел на меня: - Прошу прошения, барышня. Мы знакомы?

Внезапно у меня возникло дикое ощущение, что я нахожусь в кабине лифта и набираю на комлоге номер таксопарка. Погас свет... И я снова очутилась за столиком. Игорь с пиццей и чашкой шел ко мне. Хотя нет, не ко мне. Он сел за ближайший к раздаточному автомату столик и принялся есть, не обращая на меня ни малейшего внимания. Тем временем толстый мужчина доел свой гамбургер и пошел себе дальше по набережной. Мы с Игорем остались вдвоем - теперь он искоса поглядывал в мою сторону, но по-прежнему не узнавал меня.

Я сидела как парализованная и пялилась на него обалделым взглядом. В моей голове творился сплошной бедлам, мысли совсем перепутались и бросались друг на друга, словно бешеные звери. Я чувствовала, как мир уходит у меня из-под ног. Реальность, в чью твердость и незыблемость я свято верила, вдруг рассыпалась на кусочки, превратившись из цельного монолита в гору мелких осколков, которые можно слепить и так и эдак.

Боже милосердный! Это что, шутка? Или я сошла с ума? Или (о ужас!) все происходит всерьез и на самом деле? Неужели я попала в прошлое? Неужели Тори - это я?..

Наконец я сообразила заглянуть в мысли Игоря. Да, так и есть - только сегодня, всего лишь час назад, он закончил дело Алены Габровой и сейчас с горечью

и унынием думал о том, как его, взрослого сорокалетнего мужчину, угораздило влюбиться в несовершеннолетнюю девушку. Мало того - в свою клиентку. Мало того - в убийцу...

Нет, это невероятно! Этого не может быть. Не должно быть! Как же тогда свобода воли? Как же принцип причинности? Как можно влиять из будущего на то, что уже осталось в прошлом?..

А получалось, что можно. Как раз это сейчас и происходило со мной. Не было у меня никакого двойника по имени Тори - это была я сама, совершившая путешествие во времени. И других двойников, похоже, не было - ими тоже была я... то есть, конечно, еще буду. И Василова предупрежу о бомбе, и Ломбардо шарахну по голове, и устрою похищение Келли Симпсон, и даже найму киллера для собственного убийства... Бред какой-то!

Игорь повернул голову и вопросительно уставился на меня. В ответ я непроизвольно улыбнулась, встала со своего места и подошла к нему. Я не собиралась этого делать, ноги сами понесли меня. А мои уста сами собой проговорили: - Вы не возражаете, если я посижу с вами? - Не дожидаясь согласия, я села. - Мне одной скучно.

- Такая красивая девушка - и вдруг одна, - любезно произнес он. - Как же это получилось?

- Да вот так и получилось, продолжала я на полном автомате. - Беда в том, что я слишком разборчивая. Далеко не каждого я считаю достойным составить мне компанию.

- А я, по-вашему, достоин?

- Более чем. - Это я сказала уже сознательно, притом совершенно искренне. - Вы вне всякой конкуренции.

Немного смутившись от такого явного комплимента, Игорь переменил тему: - Давно на Дамогране?

К этому времени я уже овладела собой и, назло прошлому и будущему, ответила. - Вообще-то меня здесь еще нет. Сейчас я только улетаю с Эль-Парадисо.

- Как это?

- Спросите что-нибудь полегче. Факт тот, что я должна прилететь на Дамогран аж через месяц. Тогда у нас и начнутся серьезные отношения. А пока что я на денек перенеслась в прошлое, чтобы провести с вами ночь и наутро исчезнуть. Вот такие дела.

Перед моими глазами снова мелькнула тьма - и опять я оказалась за своим столиком со стаканом апельсинового сока в руке. Игорь доедал пиццу и украдкой бросал на меня любопытные взгляды.

Значит, вот как решаются парадоксы времени! Свободы воли нет, есть лишь необходимость, а принцип причинности неукоснительно соблюдается - в прошлом происходит лишь то, что нужно для будущего. Любые отклонения стираются из ткани существования, и эпизод переигрывается заново...

Игорь открыто посмотрел на меня. Я сделала над собой усилие и осталась сидеть на месте, торопливо опустив глаза. Немая сцена между нами продолжалась около минуты, затем Игорь поднялся и подошел ко мне.

- Не возражаете, если я посижу с вами? - Он присел напротив меня, - А то я смотрю: такая красивая девушка - и вдруг одна. Как же это получилось?

Ага, понятно! Прошлое все же допускает некоторую гибкость - но только в пределах, не влияющих на общий поток реальности. Это утешало - правда, совсем немного, чуть-чуть...

- Нет, - решительно сказала я. - Так не годится. Мне больше нравится, когда я проявляю инициативу.

Игорь удивленно взглянул на меня, но спросить ничего не успел - мы уже вернулись к началу эпизода. Я встала и подошла к его столику. - Вы не возражаете, если я посижу с вами?..

Дальше все пошло как по маслу. Я не помнила в точности наш разговор, но по ходу дела нужные слова сами всплывали в моей голове. Иногда я позволяла себе импровизировать - и, пока оставалась в определенных рамках, это сходило мне с рук. Однако несколько раз неумолимая реальность все же заставляла меня переигрывать тот или иной "запорченный" эпизод, так что сильно отклониться от генеральной линии прошлого мне не удавалось.

Убедившись в тщетности своих усилий вырваться из-под пресса времени, я в конце концов подчинилась неизбежному, расслабилась и стала получать удовольствие. Я провела волшебный вечер и еще более волшебную ночь, а утром за завтраком безукоризненно отыграла свою роль перед Юлей. На сей раз мне совсем не мешала ее "нечитаемость" - я наперед знала, как себя вести, и за каких-нибудь полчаса сумела добиться того, что девушка влюбилась в меня без памяти.

Как и следовало ожидать, мои попытки остаться в квартире Игоря ни к чему не привели. После десятка безуспешных "дублей" я сдалась и, попрощавшись с Юлей, ушла. В лифте между сороковым и тридцать девятым этажами мигнул свет - как тогда, в гостинице. Теперь я была к этому готова и даже почувствовала, как слегка дрогнул пол под моими ногами.

Я тут же достала из сумочки комлог и посмотрела на его дисплей. Как и раньше, он высвечивал сообщение об отсутствии учетной записи. Значит, я по-прежнему находилась во времени, предшествующем тому моменту, когда зарегистрировала свой номер в планетарной сети.

Итак, что дальше?..

На тридцать втором этаже лифт остановился, и в кабину вошел какой-то мужчина. Убедившись, что кнопка с цифрой "1" нажата, он взглянул на комлог, который я все еще держала в руках.

- Что-то сломалось?

Я внимательнее присмотрелась к нему и едва не вскрикнула от изумления. Передо мной стоял Карло Ломбарде собственной персоной - однако не нынешний Карло Ломбарде, страдающий амнезией, а тот, который прекрасно помнил свое недавнее прошлое, в чьем разуме еще не зияла огромная дыра, поглотившая последние полгода его жизни.

- Нет, все в порядке, - ответила я, торопливо пряча комлог в сумочку. - Просто забыла вовремя оплатить карточку. Теперь придется покупать новую.

- Да, бывает, - кивнул Ломбарде, с интересом разглядывая меня. - И обычно это случается в самый неподходящий момент.

Пока лифт спускался на первый этаж, мы разговорились. Из мыслей Ломбарде я выяснила, что сейчас вечер 25-го ноября. До того момента, как я впервые ступлю на землю Дамограна, оставалось еще около двадцати часов, а до смерти Мишеля Тьерри - целые дамогранские сутки. И как раз сегодня вечером Джакомо Вентури видел (то есть, еще увидит) своего приятеля Карло в обществе красивой девушки по имени Тори, а завтра наутро Ломбарде проснется с шишкой на голове и провалом в памяти. Прошлое продолжало выделывать свои фокусы.

Что же касается нашей встречи в лифте, то она произошла отнюдь не случайно. Несколько часов назад Ломбарде получил приглашение на обед от одного из потенциальных клиентов их фирмы, а когда в назначенное время пришел по указанному адресу, то обнаружил, что проживающие там люди слыхом не слыхивали ни о каком Торговом Доме Дольче и тем более не собирались становиться его клиентами. Ему не оставалось ничего другого, как извиниться и уйти, про себя проклиная шутника, который прислал ему липовое приглашение. Я догадывалась, кем был этот "шутник". Вернее, кем он будет. А еще вернее - она... В вестибюле Ломбарде вызвался подвезти меня на своей машине, которая стояла неподалеку на общественной стоянке. Я поблагодарила его и вежливо отказалась, однако реальность воспротивилась моему своеволию и вернула меня немного назад во времени, требуя правильного ответа.

- Вообще-то я никуда не собираюсь, - сказала я. - Просто хочу немного прогуляться по городу.