- тысячу лет назад, в другом - сто, в третьем - совсем недавно. К сожалению,
не всем рабам это принесло пользу. Сравняться с недавними сеньорами
показалось им простым делом - достаточно наволочь в свою нору полированного
дерева, золота и ковров... И они волокут, захлебываясь и урча, ломают друг
другу кости и грызут глотки в очередях, залезают в долги, лгут, унижаются и
льстят с одной-единственной целью - стать не хуже других, наивным рабьим
умишком полагая, что это возвысит их убогую душонку. Волокут, волокут,
волокут... Служить новому властелину оказалось даже удобнее - у него нет
рта, чтобы хохотать над своими рабами... Нас окружают полчища добровольных
рабов, которым, увы, уже не дождаться отмены рабства, потому что они
установили его сами, сохраняют, стерегут и берегут. Мы, аристократы духа,
должны стать противодействующей силой, и наша мощь не в древних гербах,
которых у нас нет, наша мощь в величии разума. Для нас они - грязь под
ногами, и мы не обращали бы на них внимания, но они пытаются вербовать себе
новых сторонников, в непомерном самомнении своем считая себя праведными
обладателями истины, этого мы потерпеть не в состоянии. Да свершится суд!
Тот, кто хотел золота, получит его в избытке, а тот, кто мечтал о самой
дорогой в мире машине, будет обладать ею всю оставшуюся жизнь!
золотой цепью, и на таких же цепях сидели у сервантов и шкафов, как у конур,
люди в широких золотых ошейниках. Пятеро были привязаны к широкой скамье,
рядом кипел на огне котел, и Гай по неведомому наитию узнал тяжело
клокотавшую в нем ослепительно блестевшую массу - расплавленное золото.
щедры!
длинной ручке расплавленного золота и подошел к крайнему из привязанных. Гай
обнял и прижал к себе Алену, чувствуя ладонью, как под теплой упругой
грудью, под тонким шелком колотится ее сердце. Крик ударил по ушам и тут же
затих, потом дико заорал и стих второй. Третий.
машине, пытался разбить головой стекло и не мог.
и светлый круг превратился в гудящее пламя, в котором метались, падали,
дергались черные фигурки. Первые ряды зрителей попятились, прикрывая лица
ладонями, душный запах горелого мяса расползался по залу.
Эрона, когда тот подошел.
успокоившись, устав от снующих вокруг рабов, вы вернетесь сюда.
или вы не захотите его принять?
иные из встречных бледнеют и прижимаются к стене.
Гай.
9. ЛОРДУ - В МОРДУ
лацкане и искренне забавлялся, наблюдая, как пустеют столики вокруг.
выглядела свежей и нецелованной, и Гай вдруг поймал себя на том, что хочется
тумана, осеннего дождя и горького запаха горящих листьев.
вчера на Клане.
представляю левое крыло.
стать членом и Клана Девятиугольника?
помешает..."
заседания в соседнем доме. Дверь была открыта настежь, вошедших никто не
встречал и не знакомил, да и внимания на них не обратили. Играла негромкая
синкопирующая музыка, люди бродили по квартире, танцевали, сидели на
корточках у стен. Как ни приглядывался Гай, не смог увидеть никого из нежити
- только люди.
Гая. - Вашу девушку проводят. Сади!
талию, увела в глубь дома. Гай вопросительно глянул на спутника. Тот снял
пиджак и, протянув Гаю пачку незнакомых сигарет, пояснил:
и в ней медленно плавают клубы зеленого дыма. Вскоре это ощущение исчезло, и
по телу разлилась истома.
грудь, а руку Гая на бедро.
последовательности, - сказал незнакомец. - Сузив направление удара, направив
его на мертвые вещи, они забывают о живой материи. Давно пора, переступив
через глупые условности и отринув устаревшие "роковые треугольники", резко
увеличить число углов, чему и служит Клан Девятиугольника. Сейчас мы с вами
займемся этой милой девушкой, пока где-то там занимаются вашей, и все
перероднятся со всеми и станут близки...
натолкнулся на искомое - каморку, где на широком диване лежала Алена,
которую раздевали двое голых бородачей. Широко раскрытые глаза Алены были
бессмысленными, как у новорожденной.
угла в угол, разве что не курлыкали, и, если бы у них нашлось время
поразмыслить, они обязательно подумали бы, что так их еще никогда не били и
вряд ли будут впредь. Гай торопливо одел Алену, отвесил бородачам по
прощальному полновесному пинку и вывел Алену в коридор. Там ему пришло в
голову, что бородачи, собственно говоря, абсолютно ни в чем не виноваты, но
возвращаться для извинений он все равно не стал.
она ничегошеньки не помнила.
во власти самого всесильного из властителей - химии. Дайте мне химию - и,
когда Шекспир задумает Гамлета и сядет за стол, чтобы воспроизвести
задуманное, посредством воздействия на его тело несколькими подмешанными в
пищу крупинками я доведу его разум до такого состояния, что его перо начнет
плести самый несообразный вздор, который когда-либо осквернял бумагу". Это
из "Женщины в белом", а "Женщина в белом" издана в восемьсот шестидесятом,
за десятки лет до того, как военные обратили внимание на химию...
"роковых двенадцатиугольников" мне еще дома развивали. Ахиллесова пята этих
постулатов в том, что все эти теоретики дружно встают на дыбы, когда по их
же логике им следует включить свою девушку в свободное коловращение плоти...
Ужасно негодуют, знаешь ли, страсть как терпеть не может российский
интеллигент проверять свои теории на себе самом, однако горлопанить ему это
не мешает... Ладно, принесу-ка я тебе кофе, и тронемся в дорогу. А то, не
ровен час, вынырнут еще какие-нибудь идеологи-учредители...
огонь, и в огне резвились саламандры, хватая друг друга за хвосты. У камина
в глубоком кресле уютно устроился рыжий член Клана Девятиугольника.
большую эмалированную кружку (при виде значка-факела повар готов был отдать
не то что кружку - всю кухню). - И покрепче. - Потом со спины подошел к
рыжему:
организации?
алым трилистником пламени оказывал и на него соответствующее воздействие.
Впрочем, и дохлых тоже. Стоп, стоп... Лорд Уэнтворт. Это совсем интересно,
ваше сковородь, и совершенно меняет дело...
всего прочего, она понадобилась бы мне, чтобы прогуляться в одна тысяча
восемьсот первый год с автоматом в руках. - Он допил, швырнул бокал в
неосторожно высунувшуюся саламандру и закончил почти весело:
Панов Вадим
Перумов Ник
Сертаков Виталий
Лондон Джек
Посняков Андрей
Прозоров Александр