Чтение 12–й страницы книги ~Делла-Уэлла~

- Флейж?

- Стены ущелья гладкие, очень странно, что никаких камней, свалившихся
сверху. У самого западного створа застывшая грязь, и на ней - отпечатки
множества следов.

- Следов? - послышался одновременный вскрик.

- Да. Отпечатки колес и копыт, которых я никогда не видел.

- Свежие? - спросила мона Сэниа.

- От одного до нескольких дней.

- А в какую сторону следы? - вставила Таира.

- В том-то и дело... Копыта огромные, неподкованные и раздвоены в обе
стороны, и вперед, и назад.

- Как у единорога... - прошептала принцесса. - Ну, и ты, Сорк, который
видит дальше остальных!

Сорк, отрешенно глядевший на выход из ущелья, еще некоторое время молчал,
потом неуверенно пожевал губами и произнес в который уже раз:

- Солнце садится...

- Да, - раздраженно кивнула принцесса. - И что?

- То, что оно давно уже должно было скрыться за горизонтом. А оно
неподвижно.

- И что это значит?

Сорк молчал, всем видом показывая, что решать здесь пристало только
принцессе.

- А то, что мы вовсе не на вашем Джаспере! - крикнула Таира, и в голосе
ее прозвучало легкое злорадство. Ну надоедает же, когда при тебе кто-то
постоянно оказывается способен на чудеса.

И никто не возразил. Все пребывали в каком-то оцепенении, не позволяющем
осмыслить происшедшее. Крэги нарушили клятву. Крэги изменили самим себе.

Или нет?

Выяснить это можно было одним-единственным путем, и мона Сэниа решилась
на него:

- Скажи, Кукушонок, мы действительно не на своей планете?

Последовала пауза - пестрый крэг беззвучно обращался к бывшим собратьям.
И наконец прозвучало тяжелое:

- Да. Вы в другом мире.

- В каком? Снова пауза.

- Я не... ответа нет. Я их слышу, - прошелестел Кукушонок едва уловимо, -
только когда они этого хотят.

- С каких пор крэги научились изменять своему слову? - не выдержал
старший из всех, Эрромиорг.

- А вот на это они отвечают... Нет, ты не прав, Эрм. Крэги никого не
обманули. Вспомни, что они обещали!

- Они обещали служить нам без обмана, пока мы будем на Земле! -
запальчиво крикнул Флейж.

- Нет, - голос Кукушонка стал чужим и размеренным. - Я повторю их слова:
ваши крэги будут верны вам, пока вы не решите покинуть Землю. Пока не
решите.

- Пока не решите... - как эхо, повторила принцесса. - Значит, их обещание
потеряло силу в тот самый момент, когда я подала сигнал: "медовый туман!"...

- Да... - слетело сверху невесомое, как перышко.

- О, джаги-браги, делов-то, - сказала Таира. - Поехали обратно.

В воздухе повисла неловкая пауза.

- Младшая из нас права. - Мона Сэниа не была бы владетельной принцессой,
не умея со всем тактом игнорировать нарушение субординации.

Разумеется, когда следовало не заметить этого нарушения.

- Но, принцесса, не окажемся ли мы снова на какой-нибудь затерянной
планете? - позволил себе усомниться в ее вердикте мудрый Дуз.

- А на этот раз мы предоставим нашим верным крэгам заслуженный отдых. На
Земле нас не ждут никакие засады и боевые действия, так что мы спокойно
можем воспользоваться офитами. На корабль!

Она вошла в свой шатер, даже не потрудившись отдать распоряжения
относительно самовольно явившейся сюда девушки. Если Скюз ее сюда затащил,
пусть он ее обратно на Землю и возвращает. Об этом даже и говорить не стоит.

Вечерний фонарик тревожно метался под самым потолком, и в его свете
драгоценные камни на аметистовом обруче замерцали такими же беспокойными
вспышками. Кукушонок вдруг приподнял крылья и задрожал.

- Не бойся, друг мой, - сказал мона Сэниа, - ты останешься со мной. Офит
я возьму для подстраховки...

Она протянула руку к белой шкуре, где совсем недавно оставила подарок
землян в ногах спящего Юхани.

Обруч сверкал всеми камнями, а малыша не было.

VI. Головоногие

- Ко мне! Все ко мне! - разнесся по кораблю ее страшный голос.

Восемь джасперян как по мановению волшебной палочки предстали перед ней,
на ходу выхватывая оружие. Никто из них не успел заменить своего крэга на
офит.

- Ищите Юхани! Его украли!

Последовало секундное замешательство: корабль был набит коробками так,
что в нем невозможно был спрятать и яйцо, а ущелье только что обыскали вдоль
и поперек.

- Я приказала вам надеть офиты! Каждого, кто не будет подчиняться,
пристрелю на месте!!! Неужели непонятно, что вы будете смотреть на ребенка,
а крэги заставят вас видеть пустое место?

Она кричала, уже понимая, что все напрасно. Они не будут смотреть на ее
ребенка. Потому что кто-то из них уже смотрел. Смотрел на Юхани и на того,
кто его уносил, - и видел лишь клубы тумана.

Потому что кончился срок обета, и теперь шла война - без правил, хотя
пока и без крови. Пока.

И, словно подтверждая ее догадку, снова раздался механический голос,
которым крэги через Кукушонка передавали свою волю:

- Не ищи сына, принцесса. Ты получишь его в свое время и на этой планете,
если заслужишь. Если заслужите обе. Обе!

Маленькие руки раздвинули джасперян, Таира поднырнула под стволы так и не
опущенных десинторов - и встала напротив принцессы, задрав подбородок:

- Ты что, собираешься им подчиниться?

Секунду назад она бы задумалась. Теперь - нет.

- Корабль - к старту! - скомандовала она. - Скажи мне, мудрый Дуз, если
бы ты прятал украденное, то где бы ты это делал - на солнечном свету или в
темноте?

И, не дожидаясь ответа, который был очевиден, прибавила:

- Вверх по ущелью, на восток!

Корабль мчался в сгущавшейся тьме, как громадный тушкан. После каждого
прыжка мона Сэниа, лежавшая на верхних коробках и уже переставшая закрывать
над собой люк, приподнималась и оглядывала окрестности.

Туман окончательно исчез. Ущелье было безжизненно, ослепительный иней на
камнях и ровное свечение неба не позволили бы пропустить и камень величиною
с детский кулачок. Только после десятого или двенадцатого прыжка горы вдруг
расступились, и корабль завис над обширным плато. Теперь отчетливо была
видна пересекавшая его дорога, широкая, утоптанная и безнадежно засыпанная
легким снежком.

Дорога господствовала над этим плоскогорьем; помертвелый от холода
хуторок, не светящийся ни одним огоньком, был как бы придатком при ней.
Корабль опустился на поле чуть поодаль - оно было когда-то вспахано, и,
скорее всего, урожай давно собран; то, что сверху показалось хижинами, по
большей части обернулось громадными штабелями бревен, умело сложенных и
надежно прикрытых. Домиков насчитали только три, все они были обложены
большими камнями и бревнами, окна были завешаны шкурами.

Мона Сэниа махнула рукой, упрямо продолжая полет на восток. Дорога под
ними сохраняла неизменность своей ширины и какой-то мистической точности
ориентации. Ей пришло в голову, что не встречается ни реки, ни скалы, ни
пропасти, которые помешали бы неведомым жителям этой планеты продвигаться
вслед за солнцем - или навстречу ему? Хотя последнее было маловероятно:
мороз крепчал, принцессе пришлось накинуть на себя одну из шкур, чтобы не
причинить вреда Кукушонку.

Первое препятствие им открылось внезапно: это был то ли рукотворный
котлован, то ли природный провал, по дорога в первый раз сворачивала и
аккуратно огибала его по самому краешку. В поперечнике он достигал полета
стрелы, и на противоположной стороне его что-то шевелилось.

Наконец-то!

Это "что-то" перемещалось одновременно и легко, и неуклюже, как двигаются
во сне порождения ночных кошмаров. Уже отсюда было видно, что он раза в
два-три выше любого из джасперян и напоминает вылепленную из снега
гориллу-макроцефала.

Корабль отполз в сторонку и залег за сугробами.

- Скюз и Пы, за мной! - скомандовала принцесса.

И даже не удивилась, когда на звонкую от мороза почву спрыгнули не только
ее дружинники, уже надевшие свои офиты, но и Таира - без Гуен, зато с
десинтором.

- У них еще с ориентацией не очень, - заторопилась она предвосхитить
реакцию принцессы. - А я-то не промахнусь!

Мона Сэниа дернула уголком рта. Землянка - ни разу не держала в руках
десинтор, и не промахнется!

Хотя, может, в ее отсутствие девчушку успели натренировать...

Девушка, накинувшая на себя какую-то рыжую пелерину с капюшоном, слегка
приплясывала в тоненьких сапожках:

- Мне бы пристреляться... Ведь сам напрашивается, голубь!

"Голубь" приближался по краю котлована, опираясь на длинные передние лапы
и потом маленькими шажками подтягивая под себя задние. Теперь уже было
отчетливо видно, что этих задних у него не то четыре, не то шесть. Непомерно