знал отлично.
- И ты все это сказала нашей маме? - спросил он.
- Слушай, не беспокойся, - ответила Маграт. - Я уверена, что большого вреда
не...
Вдруг над их головами раздался громкий треск. На землю мягко спланировали
несколько осенних желтых листков.
- Проклятое дерево... Кто здесь посадил это чертово дерево? - донесся голос
откуда-то сверху.
- Похоже, матушка, - заметила Маграт.
Это было одним из слабых мест матушки Ветровоск, во всех прочих отношениях
женщины цель-вой и вполне опытной, - она так и не научилась рулить.
Управление транспортными средствами было совершенно чуждо ее натуре. Она
была твердо уверена, что ее дело только нестись вперед, а весь остальной
мир должен успевать поворачиваться так, чтобы она в конце концов попала
куда ей нужно. В результате ей время от времени приходилось слезать с
деревьев, на которые она не забиралась. Этим она сейчас и была занята - в
конце своего спуска она все-таки сорвалась и последние несколько футов до
земли преодолела по воздуху. Правда, желающих прокомментировать это событие
не нашлось.
- Ну вот, кажется, мы собрались, - громко сказала Маграт.
Но это не сработало. Взгляд матушки Ветровоск немедленно устремился куда-то
в область Магратиных коленей.
- И что это, по-твоему, на тебе надето? - осведомилась она.
- А-а-а... М-м-м... Я подумала... То есть, там же бывает холодно... ну,
ветер и все такое... - начала Маграт.
Она с ужасом предвидела эту минуту и сейчас ненавидела себя за слабость. Да
и вообще, они действительно очень удобные. Эта идея пришла ей в голову
ночью. Кроме всего прочего, невозможно наносить смертельные удары
космической гармонии господина Лобсанга Достабля, когда твои ноги путаются
в юбке.
- Штаны?
- Это не совсем то же, что обычные...
- Да на тебя ведь мужчины глядят! - воскликнула матушка Ветровоск. -
Стыдоба-то какая!
- Что случилось? - спросила подошедшая сзади нянюшка Ягг.
- Маграт Чесногк заявилась к нам в мужских кальсонах, - сказала матушка,
неодобрительно сморщив нос.
- Что ж, если она записала адрес этого молодого человека и как его зовут,
то ничего страшного, - примирительно заметила нянюшка Ягг.
- Нянюшка! - всплеснула руками Маграт.
- А по мне так они вроде бы вполне удобные, - продолжала нянюшка. - Разве
что чуть-чуть мешковатые.
- А по мне, так это форменное безобразие, - ответила матушка Ветровоск. -
Нельзя, чтоб все кому не лень видели твои ноги.
- Да кто ж их увидит? - удивилась нянюшка. - Они ж матерьялом прикрыты.
- Да, зато любой может увидеть, где ее ноги, - сказала матушка Ветровоск.
- Это глупо. Все равно как сказать, что под одеждой все голые, - возразила
Маграт.
- Маграт Чесногк, последи-ка за своим языком! - рявкнула матушка Ветровоск.
- Но это же правда!
- Лично про меня этого не скажешь, - спокойно парировала матушка. - На мне
целых три кофты.
Она с ног до головы оглядела заодно и нянюшку. Гита Ягг для путешествия по
заграницам тоже приоделась. Матушка Ветровоск так и не смогла обнаружить
ничего предосудительного, хотя и предприняла такую попытку.
- Нет, вы только взгляните на эту шляпу... - наконец пробурчала она.
Нянюшка Ягг, которая знала Эсме Ветровоск целых семьдесят лет, только
улыбнулась.
- Симпатичная, правда? - спросила она. - Изготовлена господином Вернисачче
в Ломте. Внутри от полей до самого кончика арматура из ивовых прутьев и
восемнадцать кармашков. Такая шляпа - молотком не пробьешь. А это видели?
Нянюшка приподняла подол юбки. На ней были новые сапожки. В сапожках
матушка Ветровоск тоже не смогла найти ничего предосудительного. Они были
должной ведьмовской конструкции, то есть, даже если бы по ним проехалась
доверху груженная телега, их толстенная кожа и не поморщилась бы. Как
сапожки они имели лишь один недостаток - цвет.
- Красные! - нахмурилась матушка Ветровоск. - Какая ж ведьма носит красные
сапожки?!
- А мне нравится, - сказала нянюшка.
- Ну и пожалуйста, поступай как знаешь, - фыркнула матушка. - В заграницах
самые нелепые наряды носят, в этом я уверена. Но сама знаешь, что говорят о
женщинах, которые носят красные сапожки.
- По мне, так главное, чтобы ноги были сухими, - радостно отозвалась
нянюшка.
Она вложила в ладонь Джейсона ключ от дома.
- Если пообещаешь найти кого-нибудь, кто будет читать мои письма, я буду
тебе писать, - сказала она.
- Да, мам. А как насчет кота, мам? - поинтересовался Джейсон.
- О, Грибо мы берем с собой, - ответила нянюшка Ягг.
- Что? Но ведь он - кот! - рявкнула матушка Ветровоск. - Ты не имеешь права
брать с собой всяких котов! Не собираюсь я никуда ехать ни с каким котом!
Нам и так придется всю дорогу терпеть разные штаны и вызывающе красные
сапоги!
- Если его оставить, он будет скучать по своей мамочке, правда, малыш? -
заворковала нянюшка Ягг, беря на руки Грибо.
Тот безвольно повис у нее на руке, как перехваченный посередине пузырь с
водой.
Для нянюшки Ягг ее любимец Грибо по-прежнему оставался миленьким
котеночком, который гоняет по полу шерстяные клубочки.
Для всего же остального мира он был здоровенным котярой, вместилищем
совершенно невероятных и неуемных жизненных сил, таящихся под шкурой,
которая походила не столько на шерсть, сколько на кусок хлебного мякиша,
дней десять пролежавшего в сыром месте. Чужие люди часто жалели кота,
поскольку у него практически полностью отсутствовали уши, а морда выглядела
так, будто на нее медведь наступил. Хотя они этого и не знали, но подобное
уродство являлось следствием того, что Грибо пытался драться и насиловать
абсолютно все, вплоть до запряженной четверкой лошадей кареты, считая это
делом кошачьей чести. Когда Грибо шествовал по улице, даже самые свирепые
псы начинали скулить и прятались под крыльцо. Лисы держались от деревни
подальше, а волки вообще обходили ее стороной.
- Милый мой, старый верный дружочек... - проворковала нянюшка.
Грибо устремил на матушку Ветровоск тот исполненный самодовольного
злорадства взгляд, который коты всегда приберегают для недолюбливающих их
людей, и нагло замурчал. Грибо, пожалуй, был единственным котом, который
Флинт Эрик
Акунин Борис
Орлов Алекс
Емилина Ника
Мурич Виктор
Лукин Евгений