говорил, что будет лучше, если они не будут размножаться быстро.
могут вымереть от любой случайности. Пока их нужно беречь - все-таки это
не простые животные, а носители божественной искры.
почему мы называем их животными, как несознательных тварей?
как они сами себя называют?
люди.
а мне как-то несолидно иметь детей-животных. Пожалуй, неплохо звучит -
люди. Со временем они вырастут во что-нибудь более приличное.
выражением в голосе.
яблоко. Они не такие уж глупые, как казалось сначала, - они вполне могли
и сами додуматься съесть его. В конце концов, это была моя идея создать
их. Кроме того, в отличие от тебя, я забочусь о них, как о детях.
"Возлюбленные чада мои..." - вот так я разговариваю с ними, и, знаешь,
им нравится. По-моему, они вполне достойны иметь самосознание.
увлекательная работенка! Теперь я не буду знать, что такое скука, до
конца этого пробуждения. Да и в последующих я, разумеется, продолжу
работу с теми людьми, - он с удовольствием употребил новое слово, - чья
искра достаточно разовьется.
Вряд ли он решился бы на это, если бы не был уверен в ответе.
от этого дела не отвертишься. Если у меня возникнут затруднения, я тебя
и в Бездне разыщу и заставлю работать.
нисколько не сомневался, что затруднения возникнут, но наряду с дурной
привычкой совершать проступки у него давно выработалась хорошая привычка
честно расхлебывать их последствия.
из-за этой истории давно не занимался привычными делами. Хотя его
творения были сделаны добротно и не нуждались в постоянном присмотре, он
считал своей обязанностью время от времени навещать их и проверять, все
ли у них благополучно. Да и что скрывать - ему нравилось бывать у них.
последних дней, поэтому он, не задумываясь, направился в Литанию -
крохотный промежуточный мир миниатюрных поделок. Это был мир-украшение,
мир-игрушка, в заполнении которого принимали участие многие из Сил. Он
был слишком мал для полной саморегуляции и был устойчивым только при
соблюдении строгих ограничений. Все его создания были небольшого размера
и питались только растительной пищей. Они не размножались, но имели
бесконечное бытие в пределах текущего дня Единого, поэтому население
мирка не возрастало и не убывало самостоятельно, изменяясь только по
воле создателей. На поверхности Литании жили разнообразные виды гномов:
горные, лесные, травяные и даже водяные, - а ее воздушное пространство
заполняли всевозможные мелкие птицы, насекомые и летающие рептилии,
роившиеся над растительностью, словно россыпь разноцветных кристаллов. А
растительность здесь была одной из самых великолепных в проявленном
бытии - ведь в ее создании принимала участие сама Императрица.
мастерством с Императрицей, просто ему было приятно сотворить здесь
полностью свое изделие, да и работать с ним было удобнее. В рощице жили
сильфиды - небольшие летучие созданий похожие на женские сущности тонких
миров, но с крылышками, как у насекомых. Они были разумны,
высокоразумны, потому что Маг не любил создавать глупые поделки, но не
имели божественной искры и убыли бы в небытие с окончанием дня Единого.
В начале следующего дня Маг упрямо создавал каждую из них заново, словно
ребенок, лепящий из глины новые игрушки взамен поломанных. Он не впал в
соблазн, как некоторые другие Силы, и не придал им внешность своих
приятельниц и знакомых. Он сам придумал каждую их черточку, каждое
личико, каждый характер и повторял их в каждом последующем пробуждении
Единого: и свою любимицу, проворную Люцину, и рассудительную Флавию, и
мечтательную Анат, и лукавую Илиль - всего около двух десятков разных
индивидуальностей. Иногда он придумывал новую, оригинальную личность и
добавлял ее к остальным.
воздуха Литании. В тонких мирах не было необходимости в обонянии, и у
многих Сил оно постепенно исчезало, но Магу нравилось чувствовать запах
промежуточных миров, поэтому у него эта способность сохранялась и даже
обострялась в каждом очередном пробуждении. Братья Трапабаны очнулись от
дремоты и расправили крылья, позволяя ему отвлечься от движения и
погрузиться в созерцание проплывающего под ним мирка. Веревка
встрепенулась и завертела узелком по сторонам - она всегда была
любопытной.
внизу происходит какая-то суматоха. На опушке его любимого уголка его
любимые творения самозабвенно дрались с мохнатыми существами,
державшимися в воздухе на кожистых перепончатых крыльях. Видимо, те
почему-то напали на них - небывалый в Литании случай. Нападающих было
значительно больше, но сильфиды отбивались от них с немыслимой ловкостью
и храбростью. Бок о бок с ними билась пятерка стрекозиных дракончиков,
живших здесь же, в роще. Они пикировали на врагов сверху, обжигая их
шоколадную шерстку крохотными язычками пламени. Маг всегда наделял свои
творения достаточной смелостью, силой и живучестью, но, тем не менее,
подивился тому, как успешно они используют эти качества в потасовке.
замерла. - Что здесь происходит?
своему творцу.
голосками, окружили Мага, уселись ему на плечи, на подставленные ладони.
девочки.
обидчиков. - Они сами полезли на нас, эти андульи!
различить ни единого слова.
тихо, как все. Мы даже подумали, что они неплохие соседи, не то что эти
травяные гномы, которые все время крадут у нас самые лучшие ягоды. Как
будто своих не хватает. Или эти надоедливые дриады, которые все время
норовят прокатиться на наших дракончиках. У них у самих крыльев нет, вот
он и завидуют. Создатель, скажи им всем...
налетели на травяных гномов и отобрали у них все ягоды. Эти гномы -
трусы, как и все воры. Они попрятались в траву и носа высунуть не смели,
пока те у них хозяйничали. Мы не такие. Мы еще всыплем этим андульям,
если они опять полезут к нам. Скажи им, Создатель, пусть не лезут...
чтобы отнять у нее ягоды. А она никогда с собой такого не позволит.
гнезде и даже не могла вылететь сюда вместе с нами. А то бы она им
показала! Она у нас, знаешь, какая...
Люцины.
сильфидами, он направился к гнезду Люцины и заглянул внутрь.
избита, ее яркие радужные крылья были располосованы и оборваны по краям.
Безусловно, она погибла бы в драке, если бы он по привычке не наделил
сильфид живучестью, которой совсем не требовалось для этого спокойного,
радостного мирка.
по крыльям. Его дыхание было не таким, как дыхание творений
промежуточных миров - сильфиду обвеял не теплый воздух, а поток
целительной силы. Ее крылья мгновенно зажили и приобрели прежний вид,
она шевельнулась и села у него на ладони.
Андреев Николай
Шилова Юлия
Круз Андрей
Контровский Владимир
Посняков Андрей
Посняков Андрей