вспыхнул белый прямоугольник киноэкрана. Через секунду на нем замелькали
тени. Хенгенау поправил фокус, и Бергсон увидел внутренность храма, статую
кошкочеловека, жертвенную плиту и толпу индейцев. Через секунду от толпы
отделились двое а белых одеждах, один из них лег на плиту, а второй
выдернул из руки кошкочеловека жезл и потряс им. Потом откуда-то из
складок своего странного одеяния он достал нож и вонзил его в грудь
лежащего на плите. Тут же на экране ослепительно сверкнул свет, и
декорации сменились. Исчез храм. Глазам Бергсона предстало странное
зрелище. Группа кошколюдей стояла в помещении, напоминающем современную
лабораторию. Они о чем-то говорили, затем один, видимо главный, отвернулся
к пульту и нажал кнопку. И перед изумленным Бергсоном открылся космос. Он
ощутил, что летит куда-то с невероятной скоростью, ибо изображение на
экране не было неподвижным. Казалось, что звезды сорвались со своих мест и
несутся на Бергсона.
глядели глаза Хенгенау. В них сверкали огоньки.
должны привезти. И я еще раз хочу напомнить вам об опасности.
Диомидову. Подстерегала его здесь и другая неожиданность. Через океан
летел самолет. Дипкурьер вез с почтой письмо для Бергсона. В этом письме
была изложена строгая директива полного джентльмена, а также указание, как
связаться с Отто Вернером и что ему сказать. Полный джентльмен знал, что
делает. Не знал он только того, что Отто обманет его ожидания.
четырехэтажного дома на Беговой, Диомидов пересек чуть ли не всю Москву. У
Белорусского вокзала красный глаз светофора задержал "Волгу" на полминуты
рядом с бежевым такси. Тридцать секунд полковник разглядывал человека,
поиски которого начал утром, хотя и не подозревал, что это именно тот
человек. Пассажир такси, рослый мужчина с угрюмым лицом, мельком взглянул
на Диомидова и лениво отвел глаза. Федор Петрович подумал, что у человека
в такси, вероятно, больна печень. Потому что лицо было желтушным, а взгляд
серых глаз отсутствующим, или, выражаясь точнее, углубленным в себя. На
коленях незнакомец держал большой рыжий портфель.
сторону от улицы Горького, диомидовская "Волга" некоторое время ехала
прямо. И ни Диомидов, ни человек в такси не думали в этот момент, что их
встрече суждено повториться, да еще при исключительных обстоятельствах.
нее и вошел в первый подъезд. На втором этаже надавил кнопку звонка у
двери квартиры номер пять. Дверь открыла маленькая женщина в черной юбке и
белой блузке. Она холодно прищурилась, потом ее губы дрогнули, в зеленых
глазах мелькнуло удивление.
Зойка?
я, видишь ли, здесь живу.
не догадывался. Вторую наметил сам. Но тем не менее и она оказалась для
него сюрпризом. Зойка, а это, несомненно, была Зойка, с которой он
когда-то давно сидел за одной партой, стояла сейчас перед ним и улыбалась,
и говорила, что он очень мало изменился, что только мешочки появились под
глазами да нос вроде стал шире. А в общем он все так же похож на Поля
Робсона, и она его сразу узнала, несмотря на полковничьи погоны и на
двадцать лет, прошедшие со дня выпускного вечера в школе.
снимая шинель, которую Зойка предложила бросить на диван. Потому что в
шкафу тесно, объяснила она. И конечно же, она спутала. Скоро тридцать лет,
как они не виделись. И, наверное, не увиделись бы вообще, если бы не эта
история в лесу. Да, это она шла на дачу к подруге, и это на нее совершили
нападение. Конечно, испугалась. До сих пор страшно. Но Федя, вероятно,
посидит немного. Она приготовит кофе и все расскажет.
бронзовый сапожок. - А я сейчас. Ты ведь не на пять минут?
любопытством осматривая Зойкино жилище. Чем-то оно напоминало его
собственное, хотя и мебель и убранство квартиры были иными. У Диомидова не
было круглого стола, накрытого клетчатой скатертью, трельяжа,
заставленного флакончиками, модных нейлоновых портьер на окнах. "Живет
одна", - догадался полковник и в ожидании, пока вернется хозяйка, раскрыл
книжку, небрежно брошенную на край стола.
ямой на колени и постучал по ее краю ножом. Она отозвалась мелодичным
звоном. Ему захотелось узнать толщину слоя этого странного звенящего лака,
и он сунул нож в землю около ямы, ожидая, что он во что-нибудь упрется. Но
лезвие свободно прошло в яму. Диомидов присвистнул. Он потянул нож: не на
себя, а как бы пытаясь вспороть поверхность. И удивился еще больше. Ручка
ножа осталась у него, а лезвие покатилось на дно. Диомидов недоуменно
взглянул на обломок и поднялся с колен.
сторону, сел на пенек. Увидел, что Беркутов идет к яме с металлическим
прутом в руке.
труп вора. - А что, товарищ полковник, там радиация?
Ясно?..
входя с подносом, на котором стояли кофейник, чашечки и сахарница. - Ты
вафли любишь?
ней: - Вот и встретились...
над чашкой. - И вообще всех забыла. Вернее, как-то не приходилось
вспоминать.
разных фальшивых слов насчет однокашников, которые будто бы только и
заняты думами друг о друге и ждут не дождутся дня, чтобы сойтись и
поговорить о том, какими они были и какими стали. У Диомидова при подобных
встречах разговора обычно не получалось. Такие беседы протекали нудно и
состояли в основном из междометий, частиц, союзов и предлогов:
- "Петьку? Это какого? Сивоухова, что ли?" - "Ну да. Фигурой стал". - "Вот
оно как!"
фигурой стал белобрысый Петька Сивоухов, о котором в памяти удержалось
только, что он как-то на уроке выстрелил из рогатки жеваной бумажкой и
попал в лоб учительнице литературы. Потом снова тянулись междометия и
союзы, пока кто-нибудь не вытаскивал на поверхность еще одно далекое и
совсем уж неинтересное воспоминание.
равно? Ведь Диомидов тоже не вспоминал про Зойку. Да и сюда он явился не
для воспоминаний. Возникало какое-то странное дело, в котором Зойке не
было места. Случайность. И чем Зойка могла помочь? В сущности, ничем.
Может, она видела убийцу вора? Он слушал Зою, а думал о другом. Зачем ему
знать, как она живет? Для дела это не нужно. Однако вежливость прежде
всего. И Диомидов прихлебывал кофе, не мешая Зое рассказывать о себе, о
соседях, о работе.
6. ТРОСТОЧКА
И он решил, что пора прервать затянувшийся разговор. Спросил про утреннее
происшествие. Зойка сказала, что ездила на дачу к подруге. От станции
пошла лесом. Когда вышла на поляну, увидела яму.
испугалась, когда в яме вспыхнул свет и здорово тренькнуло в голове. Она
решила, что это конец. Почему-то вспомнила вдруг про больного, которому
лечит кариес. Пожалела, что не долечила.
свет вспыхнул. Зоя резонно заметила, что ей в это время было не до
Лондон Джек
Круз Андрей
Никитин Юрий
Никитин Юрий
Акунин Борис
Смоленский Вадим