последнюю волю его почившего деда. Поэтому я и позволил себе несколько
подредактировать текст сообщения, отправленного по вашему приказанию в
газеты, как только мистер Ричард Хауз переступил порог этого кабинета.
Боюсь, что мистер Хауз так потрясен смертью своего горячо любимого деда,
что вряд ли будет в состоянии отвечать на вопросы репортеров. Щадя его
чувства, я предложил бы ему покинуть здание через черный ход и
воспользоваться моим автомобилем.
друг на друга, то на Сандерса, то на Ричарда Хауза.
передразнивать его. - Прежде чем вы вскроете печать и зачтете мне
завещание моего деда полностью, я хотел бы изложить вам его суть в
нескольких простых фразах, лишенных вашего юридического крючкотворства.
Старый альтруист умер, упокой, господи, его бессмертную благородную душу,
и все оставил мне. Пакета же, которым вы только что размахивали перед моим
носом, вообще никогда не существовало в природе. И выбирайте: либо вы и
ваш братец будете работать на меня, либо я с удовольствием сделаю с вами
то, что более полусотни лет назад мой дед сделал с вашим предшественником,
Джонатаном Кэрби, когда тот имел неосторожность стать ему поперек дороги.
году, когда Джон Дигги впервые почти что за четверть века службы Хаузу
осмелился проявить прыть. Старый Томз сохранил об этих событиях весьма
живые воспоминания, поскольку принимал в них самое непосредственное
участие.
отношениям, сложившимся между солидным юристом, независимым и богатым
техасцем, к тому же одним из вождей могущественного в те годы
ку-клукс-клана, и вдвое младшим его годами подростком. Но Кэрби
старательно исполнял свою роль юридического консультанта при Хаузе без
права решающего голоса, которого, впрочем, среди слуг Хауза никто не имел.
Обучать Хауза законам он так и не смог. Да и ни к чему они были Хаузу, эти
самые законы, нищий он, что ли! Но вот манипулировать ими Кэрби его
научил. Нюансы Кэрби всегда улаживал сам, за что и получал недурное
вознаграждение.
Кэрби куда прочнее шантажа, да сгубила его самая что ни на есть вульгарная
жадность. Теперь, считал он, настала его очередь прикидывать, сколько
содрать с Хауза за документы, лежащие в абонированном Кэрби сейфе
швейцарского банка. Десять миллионов? Пятнадцать? Сто? Сколько отвалит
Хауз за подробно документированный отчет о сделке, заключенной им через
третьи страны и десятые руки? В результате этой аферы гитлеровское военное
командование получило огромную партию нефти и марганца.
запрещалось. Возбранялось только попадаться на нем. Момент же для Кэрби
выдался особенно благоприятный.
попади на страницы газет достоверные документы, изобличающие его. Ведь он
был человеком, поставившим горючее для немецких танков, чуть не
опрокинувших англо-американские войска в Арденнах.
вместе со снятым им домиком на берегу Женевского озера за день до того,
как намеревался отправить к Хаузу курьера с письмом.
заступил молодой проныра Дэвид Томз, его в эту могилу и столкнувший. Это
он известил Хауза о замыслах Кэрби.
кивнувшим братом, Дэвид Томз положил пакет с инструкциями Бернарда Хауза в
раскрытый портфельчик Ричарда, закрыл его и сказал:
уважаемый мистер Хауз, и разрешите вскрыть завещание и огласить последнюю
волю покойного.
перестало интересовать его окончательно и бесповоротно еще вчера, когда
новый "император" Ричард Хауз назначил его начальником своей личной
канцелярии.
кличкой Джекобс, инспектор Стоян Ганев заметил в международном аэропорту
Нюрнберга совершенно случайно. Узнал его Ганев по приметам, перечисленным
в той же ориентировке. Фотографией Джекобса СОБН не располагал, но
Джеральд Финчли, с трудом унося из джунглей ноги и раненого Гарсиа
Фернандеса, успел все же многое и многих рассмотреть.
Джекобс как в воду канул и больше нигде не всплывал. По крайней мере, до
сегодняшнего дня. Поэтому Ганев тут же пустил за ним "хвост".
и в прокатном пункте, где брал машину, и по дороге, ведущей в один из
пригородов, расположенных за противоположной чертой города. Но ведущие его
работники СОБН следили за объектом не менее профессионально и не упустили
его.
законспирирован в организации, что полностью уверовал в свою легенду и в
свое алиби. Джеральда Финчли он в расчет не брал, так как считал, что
Финчли видел его всего лишь краем глаза, да еще при таких обстоятельствах,
когда не должен был думать ни о чем другом, кроме собственного спасения.
Вот эта-то ошибка Джекобса и подвела его. Поэтому он и привел за собой
"хвост" агентов СОБН на небольшую виллу в тихом пригороде Нюрнберга. Как
удалось выяснить Ганеву, она принадлежала ничем не приметному отставному
профессору медицины Нюрнбергского университета.
работникам местного отделения СОБН продолжать наблюдение. Задерживать
Джекобса на основании внутренних служебных данных СОБН он не мог. Да это
ничего бы и не дало - тот отвертелся бы.
самого Финчли, то Джерри уж точно бы обрадовался возможности возобновить
знакомство с Джекобсом... Но Джерри на свой страх и риск отправился в
южноамериканскую сельву выяснить кое-какие весьма странные обстоятельства.
А Стоян - один из числа очень узкого круга посвященных в истинный характер
"турне" Финчли - от души переживал за него.
Стоян, должен был также на свой страх и риск отправиться в сельву по его
следам. Они договорились, что он сделает это ровно через две недели после
отъезда Джерри, если тот не даст о себе знать. Срок приближался, а вестей
от Финчли не было...
покидал его, сразу же фиксировались на видеомагнитофонах. Однако первые
двое суток фиксировать было некого, и Ганев с тоской подумал, не вытянул
ли он снова пустой номер.
причем настолько глубоко, что у того внутреннего круга, к которому
принадлежал он и Финчли, то есть людей, преданных делу, готовых, если
надо, положить все силы и всю жизнь на борьбу с отравляющими людей
мерзавцами, не хватает ни ресурсов, ни сотрудников.
Казалось бы, они могли и не беспокоиться так, достаточно было бы просто
поставить крепкие преграды проникновению этой заразы к себе. Но не все
проблемы соседа можно считать только его проблемами. Поэтому Стоян и был
готов всей душой помогать своим западным коллегам, особенно таким, как
Финчли, которого Ганев искренне любил и уважал.
очень обычные. Первая группа из трех человек заявилась на виллу ранним
утром. Один из гостей остался в доме и больше из него не выходил,
остальные двое уехали сразу же, через полчаса. Затем подобные тройки
начали прибывать регулярно с небольшими интервалами. И каждый раз
повторялось одно и то же: один оставался в доме, двое почти сразу же
уезжали.
Джекобса, а с него вон какой улов".
покидавших виллу, так и остающихся там. Требовалось пускать "хвосты" за
отъезжающими, смотреть, куда они направляются, на кого еще могут навести.
Необходимо было понять, к чему готовятся "гости" виллы.
тот, кто оставался на вилле, - всегда был мужчиной лет сорока - сорока
пяти. Складывалось впечатление, что каждые двое конвоировали третьего.
ли там аналогичные группы по три человека. Скоро агенты СОБН засекли
несколько аналогичных троек, которые вывели их еще на две стоящие
изолированно от остальных домов виллы, тоже расположенные в тихих
пригородах. И так же, как и на первой вилле, каждый раз один оставался, а
двое уезжали.
типы расползались в разные стороны по всему земному шару. Они улетали на
самолетах, уезжали на поездах. По крайней мере, человек тридцать из них
проходили по тем или иным делам СОБН и числились в картотеке. Те, кого
удалось выследить, по очень запутанным маршрутам попадали в Южную Америку,