Чтение 12–й страницы книги ~Дело трезвых скоморохов~

Шли молча, широко перешагивая через храпящие тела мертвецки пьяных цирковых артистов. Дело трезвых скоморохов закончилось, ныне все они упились в дрезину, словно компенсируя длительное воздержание по непонятным для них же самих причинам. Я отметил четверых акробатов, двух клоунов, цыгана, храпящего в одной самогонной луже в обнимку со столь же пьянущим медведем, девушку-жонглёрку в пёстром трико, свернувшуюся калачиком на тумбе. Значит, вместе с директором сбежали силач и фокусник, надо будет запомнить. Пьяной казалась даже одинокая коза, скорбно глядевшая на нас из-за высокохудожественно раскрашенной новичковской занавески.

- Ну, уж ты тут... сам справишься,- деликатно откашлялась умудренная годами бабушка, подталкивая меня в спину. Голосок у Яги получился гнусавый до мультяшного, но я даже не улыбнулся-в моей бедной милицейской головушке творился полный бедлам. Наша эксперт-криминалистка ещё что-то добавила и незаметно растворилась в тишине.

Коза подняла на меня взгляд, мемекнула и отвернулась.

- Здравствуйте, Олёна,- сдёрнув платок, глухо выговорил я. У козы дрогнули ресницы...- Я много раз представлял себе нашу встречу, но чтобы вот так... Помните, в прошлом году вы убежали резко, сразу, ничего даже не объяснив толком. Не знаю, может быть, на тот момент это было единственно верное решение, но... В общем, я надеялся и... ждал, я хотел увидеть вас снова. Просто не думал, что вы будете выглядеть таким образом...

Коза сделала недоуменную козью морду и вскинула одно ухо. Я вздохнул, поднял правую руку, ненавязчиво демонстрируя царский перстень с хризопразом. Она не могла о нём не слышать...

- Позволяет видеть сквозь любые личины. Если хотите, могу описать, какое на вас платье и башмачки, а ещё в отличие от остальных вы абсолютно трезвая.

Олёна отступила на шаг назад, упёрлась копытцами, в пол и, неожиданно нагнув рога, совершила головокружительный кульбит. Перевоплощение заняло долю секунды - передо мной уже стояла стройная гибкая девушка в тёмно-зелёном сарафане, с чёрными волосами, заплетенными в длинную косу, и глубокими глазами. Она выплюнула прилипшую к губам соломинку, улыбнулась и, порывисто шагнув вперёд, прижалась к моей груди.

Я накрепко обхватил её за плечи, готовый ко всему на свете ради этой минуты и забывший почти всё, потому что теперь всё понял... Всё для меня - это Олёна, Лукошкино, отделение, Баба Яга и Митька, Еремеев и Горох, бояре и стрельцы, горожане и гости нашей столицы. Весь мир, меня окружающий,- мой, и я никому не позволю его разрушить! А ещё я женюсь. Честное слово, пусть все знают...

- Какой же ты у меня умный, сыскной воевода,- тихо и нежно вздохнула Олёна, опуская воронёные ресницы.- Всё вызнал, разгадал, планы разрушил, товар взял... И как только тебя не убили до сих пор?

- Пробовали неоднократно,- признал я.

- Видать, старались слабо, а может, и помогал кто в минуту трудную...

- Вы же и помогали.

- Я?! Да что ж ты лепечешь, дитё малое... я ведь Олёнка-преступница, али забыл? Кощею проданная, бесовкой сделанная, во всех грехах пачканная...

- Хватит наговаривать.

Под моими руками она стихла и потянулась, мурлыча, как котёнок. Её глаза были полны такого тепла и такой преданной любви, что я принципиально не обратил внимания на четыре мужских силуэта, возникшие в дальнем углу арены.

Боевики, разминая руки, направились к нам, и память услужливо подсказала, где мы встречались в прошлый раз. Ночь, переулок, забор, последние дома на Лялиной улице, короткая драка не в нашу пользу и вовремя подоспевшее спасение в лице стрельцов еремеевской сотни. Теперь я мог разглядеть их как следует: явные азиаты, лица китайской национальности, трое держатся уверенно и нагло, а четвёртый всё время ковыряет пальцем в ухе. Наверное, крепко его Митя головой об тропинку приложил...

- Стойте! - не оборачиваясь, приказала Олёна. - Участковый не опасен, уйдём без боя.

Ответом послужило презрительное молчание. Вспыхнувшая бесовка резко развернулась и скрестила на груди руки:

- Кто посмеет не подчиниться воле Кощеевой?! Он вам владыка и господин, а я - его слово и указ! Повинуйтесь, или пожалеете, ибо...

- Они вас не слушают,- тихо вздохнул я.- Боюсь, что на самом деле глава преступного синдиката гражданин Бессмертный на этот случай дал им чёткие указания. Не совсем те, на которые вы рассчитывали...

- Вот твари! - с чувством выругалась Олёна, прикрывая меня спиной, в её руке мгновенно сверкнул тонкий нож.- Я сказала, что никто не тронет участкового! Сначала вам придётся убить меня.

Четверо нападавших с готовностью кивнули. Всё молча, тихо, вежливо - либо русским языком не владеют, либо вообще такие воспитанные. До Митьки не доорёмся, стрельцов тоже звать поздно, да и неудобно просить о помощи в присутствии такой девушки.

Я поправил фуражку и сделал последнее предложение:

- Граждане бандиты! Приказываю вам выложить имеющееся у вас оружие и сдаться правоохранительным органам. Обещаю, что суд учтёт это как явку с повинной. В противном случае...

Тут они позволили себе короткие смешки. Значит, язык знают! Что ж, я и не ожидал восторженного содействия властям, как хотите, ребята, вам же хуже... Плечи Олёны напряглись, она действительно была готова защищать меня ценой собственной жизни, но никто не знал, какие козыри прячутся у милиции в рукаве. А там пряталась бабка...

- Ну-кось, Никитушка, отойди в стороночку.- Из-за угла крайне вовремя появилась наша эксперт-криминалистка и шагнула вперёд, засучивая рукава.- К вони сивушной я притерпелася, однако же пары алкогольные так в башку вдарили, что теперича и мне на старости лет подраться хочется!

Самодовольные забияки переглянулись и едва не рухнули на пол, заходясь от беззвучного смеха! Олёна рванулась, но я удержал её, уговаривая не мешать: и пенсионеркам иногда нужна разрядка.

- Они же её убьют!

- О, вы не видели нашу бабушку в деле. Я готов поставить всё своё жалованье против одного поцелуя, что им не управиться.

Четверо здоровых мужиков (включая и того, который постоянно ковырялся в ухе) встали рядком перед Ягой, поклонились и приняли боевые стойки. После чего каждый в пять-шесть секунд показал любимые удары и блоки, молотя воздух с нереальной для визуального восприятия скоростью. Сухонькая старушка, прихрамывая, встала против них, зачем-то почесала крупную бородавку на носу и словно бы нехотя повертела клюку в узловатых пальцах. Невозмутимые лица нападающих словно окаменели...

Потом один бросился вперёд, оглушив нас звериным воем. Я не заметил, чтобы моя домохозяйка как-то особенно двигалась. Нет, она вроде бы лишь приподняла клюку да провернулась на пятке, но злодей взлетел под самый потолок, перевернулся в воздухе и врезался головой прямо в медвежью клетку, намертво застряв меж прутьев. Двое следующих задир, растерянно выкрикнув боевые кличи, атаковали Ягу справа и слева, отчаянно размахивая руками и ногами. Несколько мгновений ничего нельзя было разобрать, но когда бабка, вздохнув, отступила в сторону - на арене остались лежать два азиатских ратоборца, причудливо сплетенные в один узел.

- Как... как же... это невозможно?! - еле слышно пискнула Олёна.

- Эх ты, девка неразумная.- Даже не запыхавшаяся бабушка чуть поправила сбившийся платочек.- Ежели б ты тока знала, сколь ко мне царевичей да королевичей в своё время езживало... А ить среди них всякие встречались. Бывало, накормишь-напоишь его, в баньке выпаришь, ан ему, охальнику, всё мало! Так и норовит с лапаньями где не надо отметиться. Вот и навострилась борониться чем бог пошлёт... Честь девичью блюла строго! А ты что ж застыл, молодец?

Четвёртый боевик, тот, что маялся ухом, неожиданно отвесил самый почтительный поклон и, так же пятясь задом, двинулся к выходу. Напоследок поклонился о-о-очень глубоко и, резко развернувшись, бросился бежать. Буквально тут же раздался глухой удар, и несчастный влетел обратно ещё быстрее, чем вылетел! Следом в проходе показалась массивная фигура нашего младшего сотрудника.

- Ужо будешь знать, злыдень немодный, как русскому человеку его же исподнее красное на башку надевать! Как вы тута, Никита Иванович?

- Спасибо, Мить, все живы, всё в порядке. Мы в отделение, а ты тут с ребятами повяжи этих четверых. В порубе на холодке придут в себя, тогда и побеседуем...

- Меня тоже арестовывать будешь?

- Ну зачем вы так,.. Не арестовывать, а просить - пожалуйста, пойдёмте с нами. Посидим, попьём чайку, познакомимся поближе...

- Побеседуем о делах наших грешных,- с нажимом добавила бабка.

Девушка внимательно посмотрела на нас троих и... рассмеялась:

- Чудные вы, люди милицейские! Ладно уж, добром пойду, да только не долго беседе нашей длиться. Мне мой срок не вышел, значит, всех дорог - либо на плаху, либо вновь в услужение Кощеево.

- Разберёмся,- уверенно пообещал я. На плаху я её точно не допущу, а для весомого разговора с гражданином Бессмертным тоже аргументы найдутся.- Не надо бояться, вы под охраной лукошкинской милиции, а наша опергруппа ещё никого в обиду не давала...

* * *

- Ну что я тебе расскажу... Вы тут и без меня до всей правды своим умом дошли. Кощей очень злой на тебя, Никита, и на вас, бабушка, тоже, и даже на парня вашего. Думает, что если бы не милиция, так давно всё Лукошкино под его дудку плясало бы. Как он с острога сибирского бежал, я не ведаю. Мне житьё в Орде шамаханской поставлено было, и покуда жив Кощеюшка, без его воли - моей не видать. В Орду он живым скелетом пришёл, чёрен да страшен. С ним - охранников пятеро, чужеземным дракам обученные. А план тайный хозяин наш уж наперёд знал. Как во дворец свой на Лысой горе возвернулся, то книги листал, то в зеркало глядел, а потом и весточку с вороном друзьям тайным направил. Труссарди - злодей известный, за деньги и мать родную не помилует, вот ему-то и было поручено скомороший цирк собрать. Да в Лукошкино с тайной миссией наведаться, город исподтишка взять. Циркачей безработных найти нетрудно, да надо, чтоб они о деле чёрном ничего не проведали. Вот и наложили на бедолаг заклятие - спиртного не пить, покуда директор в цирке. Они и не пили, да только все мысли их были тем спиртным заняты! Потому подозрительного не замечали...

- Ага, стоило Труссарди выйти из города, как скоморохи ваши в такой загул ударились...

- В шариках конфетных зелье дурманное хранить Кощей самолично придумал. Велел щедро раздавать, народ бесплатно попотчевать, а детишек малых особенно. Говорил, дескать, и двух месяцев не пройдёт, как заставят детские слёзы стрельцов самих ворота растворить...

- Какова была ваша роль?

- За Труссарди да подручными его пригляд держать. Дела тайные разбойные вершить, тебе глаза отвести, на сотрудников твоих тень бросить. А как всё выгорит, так и вовсе навек убрать сыскного воеводу...

- Дьяка вы перекупили?

- Конечно, я, так уж больно службишка эта нехитрая. Рясу новую с поклоном принять попросила да за цирк иноземный заступиться. Мол, произвол милицейский очень уж прёт, а скоморохи все в трезвости сохраняются, им и обиду залить нечем. Дьяк-то и рад стараться!

Мы немного помолчали. Яга, не теряя нить беседы, ставила уж второй самовар. Митька с Еремеевым трудились на Колокольной площади - один веселил народ тестами, другой подспудно выяснял точное количество наркозависимых. Олёна говорила ровно, тихо, улыбалась мало, казалось, её что-то гнетёт. Кот Васька под столом тайно тёрся спиной о ее башмачок, стараясь, чтоб не заметила бабка.

- Первые две косы нам подбросили вы? На крыше были следы маленьких ног...

- Я,- не отпиралась она.- Лиходеи Кощеевы убивать горазды, нельзя было, чтоб они до парня вашего добрались. Сунули бы косу, нож в грудь воткнули и его же ладонью и прижали б. Вот и решил бы кто ни есть, что человек грех свершил да самоубийство за него и принял... Потом меня стали подозревать, и третью косу понёс уже один из них.

- Тот, которого ранили?

- Да, стрелять твои парни наловчились. Пришлось Кощею назад, в Орду, хроменького переправлять, а четверо на тебя в месть пошли.

- Почему девушек держали в плену?

- Так, на случай всякий... Вдруг бы ты Труссарди взял, на него обменять можно было б. А коли нет, девчат и убили бы потом...

- Ну-ка, голуба,- вмешалась наша самая опытная криминалистка,- а энто что?

- Верёвка летучая,- с одного взгляда опознала Олёна.- Я сама придумала, если надо кого-то связать без лишнего шума - вещь удобная.

- В Мексике и Латинской Америке это называется боло,- огорчённо поправил я.- Выходит, вы действительно бросили меня связанным под ноги тем бандитам.

- Выходит, да не так! Они на тебя сзади напасть хотели, в пылу драки и убить могли. А кто ж бессознательного да связанного резать будет? Не такие уж они злыдни, так, дураки деревенские... Попинали бы лаптями, да и ушли бы, но тут парень ваш Митька явился - в таком виде, что у меня до сих пор живот от смеха болит!

- Вы следили за мной?

- С первого дня, как сюда вернулась,- глядя мне прямо в глаза, призналась девушка.- Утром, днём, вечером - когда могла только, за тобой, ровно собачонка на привязи, бегала. А ты и не видел даже...

- В Весёлом доме тоже были вы? И Еремеева на подмогу позвали, и наркотики в капусте подсунули? Вы... нам помогали, почему?

- Ох умник! Ох догада! - страдальчески всплеснула руками бабка.- А ну отстань от девки с вопросами глупыми! Вишь, какой мужик пошёл, она ему сердце раскрывает, а он объяснений дотошных требует?! Отвяжись, Никитка, не доводи душевной простотой...

- Не понял... я что-то упустил?

- Ладно, пойду я.- Олёна опустила руку, незаметно погладив блаженствующего кота.- Спасибо за хлеб-соль! Во всём деле победа ваша, будет с чем государю ответ держать. А мне к Кощею на суд пора...

- Как к Кощею? На какой ещё суд? - неуверенно возмутился я, абсолютно не желая второй раз терять эту необыкновенную девушку.- Никуда вы не пойдёте! Мы применим систему защиты свидетелей, здесь он вас не достанет.

- Может, и нет,- грустно улыбнулась она.- А только готов ли ты за меня жизнью друга своего платить? Я не вернусь, так и его голова недолго на плечах удержится...

- Савва?! - не сразу вспомнил я, беспомощно оглядываясь на свою домохозяйку.- Господи, мы же вытащили из лесного бункера всех, но Новичкова там не было. Где он?

- У Кощея во дворце. Я вернусь - он здесь появится, а не вернусь до заката - поминальную свечку богописцу ставь...

- Всё равно так нельзя, должен быть какой-то приемлемый способ. Какие-то переговоры, компромиссы...- Боже, что я несу?! Какие могут быть переговоры с террористами, а Кощею даже Бен Ладен в подмётки не годится! - Олёна, как вы намерены вернуться?

- А вот колечко заветное с одной руки на другую перекину, так и окажусь, где велено.

Я было привстал, но сухонькие ладошки Яги неожиданно твёрдо легли на мои погоны. Надеюсь, у бабки есть свой резон...

- Хорошо, один ещё вопрос, последний: почему вы оборачивались козой?

- Любовь зла,- искренне рассмеялась бесовка,- а остальное сам додумаешь, ты ведь у нас не абы кто, а сыскной воевода!

- Спасибо, напомнили...

- А коли сызнова увидеть захочешь, так дорога в царство Кощеево милиции не заказана. Не бросай меня, Никитушка...

Последние слова прозвучали серебряным эхом. В горнице остались только мы с бабкой да несколько приобалдевший кот. Мгновением позже с потолка рухнула нескладная фигура авангардного живописца, гулко шмякнувшись на пол. Новичков застонал, потирая задницу, но, поняв, куда приземлился, сразу обрадовался:

- Вот счастье-то, уж и не чаял вновь в родное отделение угодить. А где был... не поверите! А как туда попал... историйка занятная! Но главное, таких сюжетов для картин понасмотрелся, вот, не изволите ли наброски глянуть?

* * *

- Ну что ж, сокол ясный,- пристально глядя мне в глаза, определилась бабка,- до вечеру нам надо гору дел переворошить, с людьми знающими посоветоваться, а там... утро вечера мудренее. Готовься к походу дальнему, выручать пойдём твою суженую!

Я рассеянно кивнул. Действительно, если вдуматься, дел было выше крыши. И кстати, это как-то так здорово закрутилось, что вплоть до самого вечера у меня не выдалось ни одной свободной минутки даже на чашку чая.

Во-первых, всё-таки выслушали Савву. Ничего особенно нового он нам не сообщил, в принципе всё произошло вполне предугадываемо. Он обратил внимание, что уже вторая кисть, забытая в ящике фокусника, исчезает бесследно, ну и сунулся внутрь сам. Вылетел в бревенчатый бункер, где был захвачен шамаханами и доставлен к Кощею. Тот имел с ним долгую беседу относительно памятных демонических росписей в храме Чёрной Мессы и зачем-то оставил при себе... Теперь-то я отлично понимал - зачем!

Во-вторых, навестили ткача Брусникина, неоднократно обещавшего "прибить" пропавшую дочь. После того как мы её вернули, папаша ударился в запой от радости. По-моему, ему был важен сам повод, впрочем, мать Дуняши нас слёзно благодарила, а дети уже вовсю играли в "погоню злых шамаханов за избушкой на курьих ножках"! На роль "избушки" выбиралась самая взбалмошная из соседских куриц, и мы поспешили уйти, не дожидаясь обвинений в подстрекательстве.

Разборки в семье Обмылкиных были круче. Получив дочь, дородный купец плакал, как ребёнок, и сулил богатства несметные. Яга в одно заклятие избавила его от "бабскости" голоса, а в благодарность этот аферист накатал на меня жалобу государю. Дескать, дочь милиция вернула опозоренной, без косы! Так что путай участковый теперича сам недостачу покрывает - женится, стало быть. Хорошо у Гороха в этом смысле чувство юмора развитое, купцу он отправил целый мешок фальшивых кос в качестве компенсации, а мне отдал купеческую жалобу как сувенир. У нас в отделении таких здоровенная пачка хранится, ещё со времён дела о перстне с хризопразом. Тогда боярин Мышкин уж больно задушевные кляузы на меня писал...

А вот с возвращением девочки Нюши возникли проблемы. Во-первых, нам и самим не очень хотелось, чтобы она вновь шла на Лялину улицу; во-вторых, Марфа Дормидонтовна после нашего погрома и слышать о ней не желала; в-третьих, девчушка оказалась настолько шустренькой, что держать её при отделении милиции всё равно что курящую обезьянку на пороховом складе. Положение милостиво спасла государыня, принявшая ребёнка себе в "дефочки для тапки". То есть на полный пансион, с ежедневной обязанностью подавать царице тапочки по утрам, остальное время проводилось в играх и необременительном обучении при дворе. Мне не понравилось хитрое выражение лица хозяйки Весёлого дома, наверняка в будущем она предъявит Нюше счёт за "хлеб-соль да ласку"... Впрочем, тогда и займёмся этим вопросом, а сейчас...

Перед нами стояли две неразрешённые проблемы: в городе почти сто невольных наркоманов, вчера и сегодня они не получили свою дозу, и что они сделают завтра - сожгут цирк, поднимут бунт, перевешаются от тоски по карамельному гороху?! В городских лавках уже раскуплены все конфеты, новых ещё не завезли, подходящего лекарства нет, перспективы самые безрадостные... Вторая проблема - это Олёна. Я очень хочу её вернуть. Она меня об этом просила, но как именно это сделать - понятия не имею! И всё равно сделать что-то надо...

В отделение вернулся затемно. Усталый Митяй зевал на лавочке в сенях. Сосредоточенная бабка, накрыв стол, ждала меня к ужину. Поставив поближе блюдо с рыбным пирогом, Яга важно выудила из-за пазухи сложенный вчетверо лист бумаги, развернула его, сделала мне знак молчать и, чеканя каждое слово, прочла:

- "Ах ты гой еси, скотина безрогая, что ни гад Кощей да то подлец Бессмертный! Бьёт тебе челом хоробрый, сильно могучий богатырь Никита-ста Ивашов Иванов сын и зовёт тебя, злодея брюхатого, во чисто поле на почестей пир! А и попотчую я тебя копьецом долгомерным, угощу сабелькой вострой, окормлю булавой пудовою. Засим и крест целую, а тебя, супостата пыльного, честь по чести жду!" Вот таковое письмецо сей же час Кощеюшке и отправим, пущай занервничает...

- А почему брюхатый? - зачем-то уточнил я.- Он же тощий, как чупа-чупс.

- Да тебе ль не всё равно, - шумно отмахнулась бабка.- Для обидности! Кощей-то хоть и преступник отпетый, да на дразнилки разные чисто дитё обижается, разве не плачет тока... А нам, считай, все его обиды на руку!

- То есть мы посылаем ему формальный вызов на дуэль,- попытался сообразить я,- а поскольку гражданин Бессмертный сейчас не в лучшей спортивной форме, то олимпийская медаль - моя! Девушку забираем в качестве поощрительного приза... Да я его заломаю, как первокурсницу!

- Не юродствуй зазря. Кощеюшка и в худшие дни, на режиме постельном, одним ногтем тебя кубиками к супу настругает. Не силой его брать надобно, а хитростью...

Какой именно, моя коварная домохозяйка рассказать не успела. Двери в горницу распахнулись, и на пороге возник колышущийся от нервного истощения дьяк Филимон.

- Смилуйтесь, менты беспробудные! Дайте лекарствие от психотипа интравертного, не помер покуда... Сотворите таковую божескую милость! Не покиньте в бесконцептуальной депрессии...

* * *

Пока страждущим занимался кот Васька (помахивая перед дьяковым носом всё той же косой с бантиком!), мы быстренько отправили письмо. Ящик фокусника по-прежнему стоял в углу комнаты, Яга бросила туда наше послание, захлопнула дверцу, открыла проверить - ап! Чисто, нет письма, полетело по указанному адресу. Сами шамаханы, может быть, читать и не умеют, но хозяину и господину свежую почту доставят в кратчайшие сроки. Бабка что-то просчитала, прикинула скорость движения избушки, примерное местонахождение тайного узилища в лесу и уверенно заявила, что до Лысой горы оттуда рукой подать - Кощей получит бумагу в течение ближайшего часа! У меня, конечно, были некоторые сомнения по этому поводу, но затевать бессмысленные споры перед сном не очень-то хотелось. Отказавшись от чая, я предпочёл подняться к себе наверх и лечь пораньше. В смысле, насколько это возможно, времени было начало одиннадцатого. Учитывая, что в предыдущую ночь мне практически не удалось сомкнуть глаз, я рухнул на кровать и уснул мгновенно. Мне даже сон красивый приснился про то, как мы с Олёной сидим в предбаннике и чай пьём. Она - в белую простынку обёрнута, и волосы чёрные распущены, сидит себе, закинув ногу на ногу, и всё смеётся. А простыня от смеха на груди её так натягивается, что всё соблазнительно проступает... Я напротив сижу, и мне так жарко от этого, аж пот по спине катится. Ещё бы, я же в полной форме сижу в бане, да ещё с чаем, неудивительно, что взмок... Хотел спросить, не смущает ли её, что я вот так, при полном параде? А она поднимается мне навстречу, простыню чуть придерживает, и говорит нежно так: "Вставай, Никитушка!" Я бы и рад встать, да почему-то ноги не держат, неувязочка какая-то... А у Олёны голос уже с каким-то дребезжанием раздражённым, и за грудки меня держит грозно так:

- Вставай, участковый... Да встанешь ты али нет, герой еловый?! А ну, подъём, Никитка, а не то без тебя дело начнётся...

- К...ка-кое дело?! - хрипло выдохнул я, просыпаясь от немилосердной тряски. Открыл глаза и... тут же зажмурился от ужаса - надо мной склонилась суровая, как кондрашка, Баба Яга, вся в чёрном, со свечой в руке, а неподкупный взгляд так и пульсирует красным!

- Вставай, сыскной воевода, пора. Все соучастники внизу собрались, тебя одного дожидаются. Час великий пробил!

Я мельком покосился на решительную старушку, мысленно перекрестился и послушно вылез из-под одеяла. Оказывается, кто-то заботливо укрыл меня с головой, вот почему снился сон про баню: спал ведь в форме, спина до сих пор мокрая. Судя по Яге, она наверняка и не ложилась, сколько же позволили поспать мне? Вряд ли больше двух-трёх часов...

Внизу, в горнице, вообще творилось нечто невообразимое. Комната превращена в боевой штаб! Вся печь исчерчена углём, какие-то переходы, линии атак и отступлений, что-то похожее на карту крепости и схему оборонительных сооружений, явно нарисованные опытной рукой с учётом масштаба и правильных пропорций. На столе листы бумаги, батальон оловянных солдатиков, коробка с вызывающе торчащей куриной лапкой, цветные кубики и две чернильницы. В углу непривычно тихий Митька, весь в чёрном, бодрствующий, как бронепоезд на запасном пути. А над столом, неторопливо передвигая солдатиков, склонились две фигуры - естественно, тоже в чёрном и, разумеется, тоже в заговоре - царь с царицей! Неужели он действительно сдержал слово и потащил жену на задание?! Всё, это была последняя капля...

- Что здесь происходит?!

- Тсс, не шуми.- Горох строго приложил палец к губам. - Тебе помогаем супротив Кощея войной идти. Заодно и любушку свою из полона вызволишь. Вот уж всему Лукошкину радость будет, шутка ли - участковый женится!

- Айн, цвай - полицайн! Разлюли мою малину пьяний пастор обфенчать,- в тон, притоптывая каблучком, продекламировала Лидия Адольфина.- Брак семейних уз - есть снова... сызнова? основа?! государственности!

Я беспомощно оглянулся на Митьку.

- А чего сразу я? - охотно откликнулся он.- Чуть что, сразу в мою сторону смотреть... Энто вон они говорят - женитесь! Мне-то что... меня вы и холостым распрекрасно устраиваете...

Я покачнулся, переведя пламенеющий взор на Ягу, увы, на неё это тоже не подействовало.

- Сядь-ка, сокол наш гневливый!.. Уж так глазом зыркнул, у меня чуть сердце робкое в пятки не упало, а доставать его оттудова радикулит не позволяет... Ну-кося, присядь с нами да речей умных послушай, небось плохого не присоветуем.

- А почему все в чёрном, кто-то умер? Неужели дьяк...

- Ежели бы Филька Груздев сподобился, так я первая б в пляс пошла, а остальные вокруг гроба хороводы с песнями водили б,- поджала губки моя честная домохозяйка.- В сенях он, спит сном неправедным опосля Васенькиных опытов психотропственных. А в чёрном - потому как на тайное дело идём...

- И ежели сгинем, то молча, во тьме египетской, чёрного следа не оставивши...- романтично, с уклоном в мистику, поддержал царь.- Да тока взлетит из одежд чёрных душа чистая на крыльях белых, аки голубь, к небесам от смрада и грязи земной воспаряючи!

- О, майн либен... Ти есть - тихатфарь?.. сти-хатфарь... нет, стихотфорец! Умереть фместе с участкофим, и сразу фее так ф чёрном - дас ист фантастишь!

- Мы всей опергруппой отправляемся на опасное противоправное задание. Это я ещё как-то понимаю. Ну а царя в таком случае зачем позвали? Вы отдаёте себе отчёт, какую мы берём на себя ответственность, если с ним что-то случится?!

- А я тебе ноне не царь,- обиженно ответил Горох,- я тебе - друг! Кто меня от скуки бесполезной избавил, от пьянства уберёг, из тюрьмы шамаханской за шиворот вытащил? Кто?! Не вороти морду милицейскую, в глаза смотри товарищу по службе! Настал и мой черёд долги платить...

- Куда иголькой, туда и в нитку! - значимо поддержала мужа величавая матушка Лидочка.- Дас ист майнэ шульт... Я сама всем виновата, что он меня с собой побрал. Я не есть отпуза... о, обуза! Ви сами видаль - я уметь постоять за себя, как всякий скрёмний рюсский баба!

- Да уж возьмите вы их, Никита Иванович,- вновь подал голос Митька,- Под мою личную ответственность!

Я резко развернулся на каблуках и... Нет, я честно хотел сказать, что он и ответственность - два взаимоисключающих понятия. Что царь с царицей просто дурью маются и ведут себя как капризные дети. Что Баба Яга, может быть, и ценный эксперт-криминалист, с богатым уголовным прошлым, но годы не те, и один скрип костяной ноги может провалить всю операцию. Я хотел сказать ТАК, чтобы они поняли... а вместо этого долгую минуту рассматривал чертежи на печи, потом передвинул пару солдатиков на столе и тихо спросил:

- Бабушка, это ваших рук дело? Я имею в виду вот это ВСЁ!

- Моих, Никитушка, моих, уж не серчай на старуху... Покуда ты с усталости великой дрыхнуть обрушился, я Митеньку с порученьицем на царский двор отправила. Назад ужо они втроём пожаловали. А коли дело наше непростое будет, так и решать его не-стан-дар-т-ственно надо! Поэтому и одёжа чёрная, и ступа во дворе при всей готовности, и избушка ногой куриной землю роет - в поход просится, и ждать нельзя ни часу единого!

- Но пять минут подождать можно? Хотя бы примерно, в сжатой версии, расскажите, что вы там задумали?

Рассказывать кинулись все, хором, на четыре голоса, хорошо ещё бабкин кот не включился. Наиболее конкретно (и громко!) высказалась Яга:

- В царство Кощеево тайной миссией нагрянуть собираемся. Он уж небось письмецо получил, значит, на заре какой ни есть, а побежит во чисто поле с тобой ратиборничать. Сам Кощеюшка ныне навряд ли и вполовиночку прежней мощи вошёл, да нам того и не надобно - пущай себе ждёт, поджидает... Наше дело - в дом евонный проникнуть, по сусекам поскрести, зелья шамаханского, из кошек варёного, раздобыть хоть бутылочку!

- Надеетесь, что поможет против действия наркотика?

- Отчего ж надеюсь? Точно знаю! Чай, клин клином вышибают! И насчёт Олёнушки твоей мыслишки есть, время будет, поведаю... Ну дак что, сыскной воевода, летим али нет?!

На секунду все затаили дыхание, так, словно моё слово действительно имело решающее значение. Типа сейчас скажу "нет", и они пожмут плечами и спокойненько разойдутся по домам. Какой-то разновозрастной сельский клуб ниндзей-самоучек с мотором! И ведь против не попрёшь... Ну чёрт с вами, сходить с ума - так коллективно!

- Едем.

Все дружно выдохнули и, не пряча улыбок, бодро взялись за дело. Во дворе нас ждали еремеевские стрельцы, готовившие избу к очередному забегу. Обшарпанная ступа с помелом стояла здесь же, настраиваясь на ночной перелёт.

- Мы с тобой, Никитушка, верхом полетим,- бегло командовала Яга с видом отпетой террористки,- Государь с государыней да Митенька наш в избушке поедут. Ноги у ей отдохнувшие, а уж коли во всю прыть припустит, так и Змей Горыныч не догонит! Хотя... энтот может. Но не сразу! Изба-то на поворотах пошустрее будет...

- Какая у неё шустрость, я знаю, до сих пор всё тело в синяках.- При одной мысли о том, что на нас могут спустить Змея Горыныча, желание участвовать в этой афере пропало напрочь. Всё, что написано об этом пресмыкающемся гаде в сказках,- правда, а значит, держаться от него следует подальше. Но рассуждения мои никого не интересовали, группа захвата расселась согласно боевому расписанию. Яга задала избушке курс, свистнула, топнула и первой полезла в ступу.

Сотник Еремеев помахал шапкой и пообещал, что приглядит за всем. Я напомнил, чтоб в порубе долго никого не держал, пусть лучше люди в царской тюрьме греются. Стрельцы с факелами выстроились в два ряда вдоль улицы. Ступа начала плавно подниматься в воздух. Бабка неторопливо помахивала помелом, а я чувствовал, что в более абсурдную авантюру меня ещё никогда не втягивали. Но, кстати, не буду врать, что меня это не устраивало...

* * *

...Летели быстро и бесшумно. Где и как за нами внизу успевала избушка, не знаю, опознавательных огней ни мы, ни они не зажигали. Марш-бросок нашей воздушно-десантной группы проводился в режиме повышенной секретности, если Яга права и Кощей действительно купился на моё письмо, то у нас есть шанс. Внутри Кощеева дворца мне доводилось бывать уже дважды, расположение комнат более-менее знаю, проход внутрь бабка обеспечит, коридором с монстрами нас уже давно не напугать, где находится лаборатория, разберёмся, кажется, от центрального зала налево. Правда, слабо верится, что именно в этот момент шамаханское зелье будет стоять в котле... Ну не фабрика же там в самом деле?! Да и запах от варёных кошек у меня с первого раза до сих пор в горле стоит. Такое не забывается...

Баба Яга тоже лишних разговоров не заводила, управляясь с помелом молча и сосредоточенно. Обычно она любит поболтать и старческим слабоумием не страдает. Как помнится, перед вылетом бабка обещала поделиться какими-то своими умозаключениями, но молчит, значит, строит планы. Тонкие, сложные, продуманные и обычно выходящие мне боком. Хотя... раз жив ещё, чего ж на старушку зря наговаривать?

Так что в целом долетели быстро, солнце только-только встало над лесом, а бабка твёрдой рукой направила ступу на посадку. Приземлились тише воды ниже травы на едва заметную полянку метрах в пятидесяти от Лысой горы. Избушки на курьих ножках пока видно не было.

- Вылазь, Никитушка, ждать будем.

- Чего именно?

- Часу урочного,- важно объяснила моя домохозяйка.- На заре пойдёт Кощеюшка из дому со всеми слугами да шамаханами тебя воевать. А ближайшее чисто поле отсель верстах в трёх будет. Ежели резво возьмёмся, дак, глядишь, и обернёмся за час. А там уж давай бог ноги...

- Значит, первая задача - найти необходимое зелье, убедиться, что оно именно то, и, переправив его в Лукошкино...

- Детям - по одной ложке, мужикам да бабам - по две! Время недолгое животами помучатся, да уж потом и здоровёхоньки станут.

- Бабушка, а не потравим никого?