Чтение 12–й страницы книги ~Амулет Самарканда~

- Э... да. Джон Мэндрейк. Я официально его зарегистрировал.

- Ну что ж, Джон. - Взгляд темных глаз снова устремился к Натаниэлю. - Несомненно, тебе обрадуются. Пока что никто из гостей, с которыми я успел поговорить, не может ничего сказать по этому поводу. Возможно, полиция захочет с тобой побеседовать, в свой черед.

- Да, сэр, - с трудом выдавил Натаниэль. Лавлейс повернулся к остальным.

- Нападавший подплыл к террасе на лодке, потом взобрался по стене и перерезал горло охраннику. Тела мы не нашли, но зато обнаружили лужу крови; очевидно, злоумышленник сбросил труп в Темзу. Вероятно также, что после диверсии преступник прыгнул в воду и уплыл вниз по течению. Не исключено, что он утонул.

- Это неслыханно! - возмутился чернобородый волшебник. - Что себе думает Дюваль? Полиция должна была предотвратить этот инцидент!

Лавлейс вскинул руку.

- Полностью с вами согласен. Однако же должен заметить, что два офицера сразу бросились в погоню за преступником. Возможно, им удастся что-то обнаружить - хотя на воде, как мы знаем, следов не остается. Я тоже послал джинна осмотреть берега. Боюсь, в настоящий момент мне больше нечего к этому добавить. Нам следует радоваться, что премьер-министр не пострадал и никто из высокопоставленных лиц не погиб. Я бы сказал, что всем нам разумнее было бы отправиться сейчас по домам и привести себя - и свою одежду - в порядок. Несомненно, через некоторое время вам сообщат всё, что удастся узнать. Ну а пока позвольте с вами раскланяться...

И Лавлейс, одарив всех на прощание улыбкой, направился к другой группке гостей. Волшебники смотрели ему вслед, приоткрыв рты.

- Что за заносчивый... - Чернобородый волшебник, не договорив, презрительно фыркнул. - Можно подумать, будто он - единственный помощник министра торговли. Он допрыгается, что когда-нибудь его будет ждать африт... Ладно, лично я не намерен здесь торчать - а вы как хотите.

И он, прихрамывая, заковылял прочь. Остальные потянулись за ним следом. Мистер Андервуд молча подобрал жену - та общалась с какой-то парой из министерства иностранных дел; они сравнивали полученные синяки - и покинул разгромленный Вестминстер-Холл. Натаниэль поспешил за ними.

- Мне остается лишь надеяться, - сказал наставник Натаниэля, - что они хоть теперь сподвигнутся выделить мне дополнительные фонды. А если нет, то пусть не рассчитывают на прогресс! Тоже мне, министерство - каких-то жалких шесть волшебников! Я им не чудотворец!

Первую половину пути в машине царило тяжелое молчание и запах паленой бороды. Однако когда они выехали из центра, Андервуд внезапно разговорился. Казалось, его что-то гложет.

- Ты ни в чем не виноват, дорогой, - успокаивающе произнесла миссис Андервуд.

- Да! Но обвинят во всем меня! Ты же слышал, мальчик, они накинулись на меня - и всё из-за этих хищений!

Натаниэль решил воспользоваться редкостным случаем и спросил:

- А что за хищения, сэр? - Андервуд в ярости стукнул по рулю.

- Да те, которые устраивает так называемое Сопротивление! По всему Лондону у беспечных волшебников крадут магические принадлежности - наподобие тех же шаров с элементалями. Насколько я припоминаю, несколько таких шаров похитили со склада еще в январе. За последнюю пару лет преступлений такого рода становится всё больше и больше - а я должен это всё расхлебывать! И это при том, что в министерстве внутренних дел всего шесть волшебников!

Натаниэль, осмелев, подался вперед.

- Простите, сэр, а что такое Сопротивление? - Андервуд слишком быстро завернул за угол и чуть не сбил какую-то пожилую леди. Задавить не задавил, зато напугал до полусмерти, грохнув по клаксону кулаком.

- Шайка предателей, которым не нравится, что власть находится в наших руках! - рявкнул он. - Как будто эта страна не нам обязана всем своим богатством и величием! Кто они такие, никто не знает, но их явно не так уж много. Горстка простолюдинов, собирающихся в молитвенных домах. Несколько полоумных смутьянов, не переваривающих магию и всё, что делается с ее помощью.

- Так значит, они не волшебники, сэр?

- Конечно нет, дурень! Чем ты слушаешь? Это простолюдины - простые, как навоз! Они ненавидят нас и вообще всё волшебное и хотят свергнуть правительство! Можно подумать, это возможно!

Андервуд проскочил на красный свет, нетерпеливо махнув рукой пешеходам; те поспешно отпрыгнули обратно на тротуар.

- Но зачем же они тогда крадут магические предметы, сэр? Ну, они же вроде как ненавидят магию...

- Понятия не имею! У них ведь извращенное мышление! Это же всего лишь простолюдины. Возможно, они надеются подобным образом подорвать наши силы - как будто потеря нескольких артефактов способна что-то решить! Но некоторые из этих предметов могут использовать и неволшебники, как ты сам мог видеть сегодня. Может, они запасаются оружием для будущих беспорядков - возможно, по указке какого-нибудь иностранного правительства... Пока мы не отыщем их и не вытрясем из них все подробности, ничего нельзя сказать наверняка.

- Но это было их первое нападение, сэр?

- Подобного масштаба - первое. До сих пор случилось лишь несколько довольно нелепых происшествий, вроде подсовывания мулеровых зеркал в служебные автомобили. Несколько волшебников пострадали. Один даже попал в аварию. А пока он валялся без сознания, у него украли дипломат с несколькими магическими предметами. Конечно, у этого идиота потом были большие проблемы. Но теперь Сопротивление зашло слишком далеко. Так ты говоришь, нападавший был молод?

- Да, сэр.

- Любопытно... Если верить рапортам, в других преступлениях тоже была замешана молодежь. Ну, молоды они или стары, но в тот день, когда их поймают, эти воры пожалеют обо всем. После сегодняшнего происшествия всякий, у кого обнаружат похищенное магическое имущество, будет наказан строжайшим образом. Можешь не сомневаться, легкой смерти им не видать. Ты что-то сказал, мальчик?

У Натаниэля невольно вырвался сдавленный звук, нечто среднее между хрипом удавленника и писком. Ему представился Амулет Самарканда - украденный! - и спрятанный ныне где-то в кабинете Андервуда. Натаниэль молча покачал головой.

Машина последний раз завернула за угол и выехала на темную, безмолвную дорогу. Андервуд поставил автомобиль на стоянке перед домом.

- Попомни мои слова, мальчик, - сказал он, - теперь правительству придется перейти к решительным действиям. Первое, что я сделаю завтра утром, - потребую расширить наш штат. А потом мы, быть может, начнем вылавливать этих воров. А когда мы их поймаем, то разорвем в клочья.

Он вышел из машины, хлопнув дверью; в салоне вновь повеяло паленой бородой. Миссис Андервуд посмотрела назад. Натаниэль сидел, оцепенев, и смотрел перед собой невидящим взглядом.

- Не хочешь выпить перед сном горячего шоколада, милый? - спросила она.

Бартимеус

Тьма, обволакивающая мой разум, рассеялась. Я мгновенно сделался таким же собранным, как всегда; все мои чувства обострились до предела. Я был словно готовая распрямиться пружина. Самое время бежать!

Но не тут-то было.

Мой разум работает на нескольких уровнях сразу. [Примечание: Естественно, на нескольких уровнях сознания. Люди в основной своей массе кое-как справляются всего с одним; ну, и под ним маячит еще парочка более-менее бессознательных уровней. Для наглядности это можно сравнить с чтением: можно сказать, что я способен одновременно читать сразу четыре повести, напечатанные одна поверх другой, пробегая по ним одним движением глаз. А самое большое, что я могу сделать для вас, - это расставить сноски.] Я вполне могу одновременно вести легкую беседу, составлять заклинание и прикидывать различные варианты побега. Очень полезная способность. Но в данный момент мне с лихвой хватило бы одного-единственного уровня сознания, чтобы понять, что с побегом пока что ничего не выгорит. Я вляпался по-крупному.

Ладно, будем последовательны. Как минимум я мог привести в порядок свою внешность. Очнувшись, я сразу же почувствовал, что за то время, которое я пробыл в отключке, моя личина наполовину развеялась. Сокол расплылся густым маслянистым облачком, и оно теперь слегка покачивалось в воздухе, как будто его колыхал невидимый прибой. На самом деле эта субстанция ближе всего к моей истинной сущности [Примечание: Сущность - это глубинная составляющая духа - скажем, меня, - в которой содержится его природа и его "я". В вашем мире мы вынуждены состыковывать свою сущность с тем или иным физическим обликом А в Ином Месте, откуда все мы происходим, наши сущности смешиваются свободно и хаотично] в чистом ее виде, насколько это возможно во время пребывания в рабстве на земле. Но, несмотря на свою благородную природу, выглядело это облачко не слишком-то привлекательно. [Примечание: На самом деле по виду и запаху оно напоминало грязную сточную воду] Я быстро придал себе вид хрупкой женщины, задрапированной в тунику простого покроя, а потом добавил завершающий штрих - пару рожек на макушке.

Покончив с этим, я настороженно огляделся по сторонам.

Я стоял на небольшом постаменте или колонне высотой примерно метра два. На первом плане казалось, будто вокруг всё чисто, но на других планах, со второго по седьмой, меня окружала редкая гадость - небольшая энергетическая сфера необычайной мощности. Она состояла из тонких белых силовых линий, что выходили из верхушки столба под моими точеными ножками и снова скрещивались над моей изящной головкой. И мне не нужно было дотрагиваться до этой энергетической сети, чтобы понять, что при прикосновении она отшвырнет меня обратно, попутно причинив нестерпимую боль.

В моей тюрьме не было ни щелки, ни слабого места. Я не мог из нее выбраться. Я торчал в этой сфере, словно какая-то дурацкая золотая рыбка в аквариуме.

Но у меня в отличие от золотой рыбки была хорошая память. Я мог вспомнить, что происходило после того, как меня сцапали у магазина Шолто. Падающие на меня серебряные Силки. Камни мостовой, плавящиеся под раскаленными копытами африта. Запах розмарина и чеснока, который душил меня, словно руки убийцы, - и ускользающее сознание. Яростное негодование: меня, Бартимеуса, сцапали посреди лондонской улицы! Ладно, беситься будем позже. Сейчас надо сохранять спокойствие и глядеть в оба.

Сфера, в которую я был заключен, находилась в большой комнате довольно старинного вида. Стены были сложены из серых каменных блоков, а вверху виднелись тяжелые деревянные балки. Сквозь единственное окно проникал тусклый свет, с трудом пробивавшийся сквозь кружащиеся в воздухе пылинки, - луч едва достигал пола. Окно было забрано магическим барьером той же природы, что и моя тюрьма. В комнате высилось еще несколько столбов вроде того, на котором стоял я. Большинство из них были пусты, но на одном балансировал маленький, яркий и очень плотный голубой шар. Трудно было сказать наверняка, но мне почудилось, будто внутри этой сферы можно разглядеть искаженный силуэт какого-то спрессованного создания.

В стенах не было ни одной двери, но это еще ни о чем не говорило. В магических тюрьмах всегда хватало порталов. Войти в эту комнату (или выйти из нее) явно можно лишь сквозь врата, открывающиеся по приказу нескольких доверенных волшебников-стражей, причем отдать приказ они должны одновременно. Выбираться отсюда было бы чрезвычайно утомительно, даже если бы мне удалось вырваться из своей сферы-тюрьмы.

Да и стражники, прямо скажем, не облегчали пути к свободе. По периметру комнаты вяло маршировали два здоровенных утукку. [Примечание: Разновидность джиннов, пользовавшихся особой любовью ассирийских волшебников за тупую и безграничную страсть к насилию. Мне впервые пришлось схлестнуться с ними в битве под Аль-Аришем, когда фараон вышвырнул ассирийцев с египетской земли. Выглядят утукку неплохо: четыре метра роста, головы зверей или хищных птиц, хрустальные кирасы и пылающие огнем изогнутые мечи. Но все они легко ловятся на старый фокус "опасность сзади". Рецепт достижения успеха таков: 1. Берешь камень. 2. Швыряешь камень за спину утукку, чтобы произвести отвлекающий шум. 3. Ждешь, пока утукку обернется, вылупив глаза. 4. Радостно набрасываешься на него сзади. 5. Торжествуешь любым удобным тебе образом. Как ни странно, но из-за своих подвигов в те дни я нажил себе множество врагов среди уцелевших утукку.] У одного была увенчанная хохолком голова пустынного орла, с хищно загнутым клювом и встопорщенными перьями. Другой был быкоголовым, и из ноздрей у него вырывались клубы мелких брызг слюны. Манерой двигаться оба напоминали массивных людей. В здоровенных жилистых руках утукку сжимали копья с серебряными наконечниками. Тяжелые оперенные крылья были сложены на мускулистых спинах. Глаза стражей безостановочно двигались, и от тупого, мрачного взгляда не укрывалась ни единая пядь комнаты. Я вздохнул - тихонько, по-девичьи. Да, радоваться особо нечему. Но с другой стороны, я еще не побежден. Учитывая уровень тюрьмы - а он таки производил впечатление, - я, вероятно, нахожусь в руках у правительства. Но это лучше проверить. Значит, первым делом нужно как можно больше вытянуть из моих охранников. [Примечание: Правда, вряд ли улов будет велик. Есть одно простое правило: уровень интеллекта джинна с легкостью определяется по количеству личин, которые он носит. Веселые, неунывающие сущности наподобие меня могут принимать неограниченное количество образов. На самом деле чем их больше, тем веселее жизнь. Подобное разнообразие здорово скрашивает наше существование в этом мире. И напротив, всякие тупицы, вроде вышеупомянутого Джабора или тех же утукку, приклеиваются к одному-единственному облику и так им и пользуются, даже если он уже тыщу лет как устарел. Личины этих утукку были последним писком моды в Ниневии, в семисотом году до новой эры. Ну а кто сейчас станет ходить с бычьей башкой на плечах? Вот именно. Только тот, кто отстал от жизни!] Ближайший утукку (тот, который с головой орла), тут же обернулся, и жало копья взглянуло в мою сторону.

Я обворожительно улыбнулся.

- Привет!

Утукку зашипел, словно змея, высунув красный, заостренный птичий язык. Он подошел ко мне, продолжая поигрывать копьем.

- Осторожнее с этой штукой, - сказал я. - Неподвижное оружие всегда впечатляет куда сильнее. А то у тебя такой вид, будто ты пытаешься проткнуть зефир шампуром.

Орлиный Клюв остановился рядом со мной. Он стоял на полу, а я - на постаменте в два метра высотой, но наши глаза находились как раз на одном уровне. Страж благоразумно предпочитал не приближаться к сияющим стенам моей сферы.

- Гавкни еще что-нибудь, - сказал утукку, - и я быстро понаделаю в тебе дырок.

Он указал на наконечник своего копья.

- Знаешь, что это? Серебро. Если ты не заткнешься, оно пройдет сквозь твою сферу и сквозь твою шкуру.

- Веское замечание. - Я смахнул челку со лба. - Что ж, я в твоей власти.

- Именно.

Утукку отошел, но в пустыню его разума откуда-то забрела одинокая мысль.

- Мой коллега, - добавил он, указав на Бычью Голову, - говорит, что уже видел тебя где-то.

Бычья Голова стоял в отдалении и пялился на нас маленькими красными глазками.

- Это вряд ли.

- Это было давно. И выглядел ты иначе. Но он говорит, что знает твой запах, это точно. Только не может вспомнить, где вы встречались.

- Ну, может, он и прав. Мне довелось немало попутешествовать. Только, увы, у меня плохая память на лица. Так что я ничем не смогу ему помочь. Кстати, а где мы сейчас?

Я постарался сменить тему, поскольку чувствовал, что так разговор может вскорости свернуть на битву под Аль-Аришем, и от этого мне становилось как-то не по себе. Если Бычья Голова сражался там, и если он вспомнит мое имя...

Увенчанная хохолком голова утукку слегка откинулась назад - он обдумывал мой вопрос.

- Можно и сказать - вреда от этого не будет, - промолвил он наконец. - Мы в Тауэре. В лондонском Тауэре.

Он произнес это с заметным удовольствием, пристукивая при каждом слове древком копья по каменному полу.

- Да ну? И что, это хорошо?

- Не для тебя.

В голову мне пришло сразу несколько дерзких реплик, но я ценой больших усилий сдержался и промолчал. Мне вовсе не хотелось, чтобы во мне понаделали дырок. Утукку двинулись по прежнему маршруту, но Бычья Голова постепенно подходил всё ближе, то и дело втягивая воздух своим гнусным мокрым носом. Когда он оказался настолько близко от стен моей сферы, что клубы пара из его ноздрей с шипением осели на заряженных энергией белых нитях, у него вырвалось сдавленное рычание.

- Я знаю тебя! - изрек он. - Я знаю твой запах! Да, это было давно - но я никогда не забуду. Я знаю твое имя.

- Может, у нас есть общие друзья?

Я с беспокойством наблюдал за наконечником его копья. Бычья Голова в отличие от Орлиного Клюва не размахивал им вовсе.

- Нет... мы враги...

- Когда что-то вертится в голове, а вспомнить не получается - это ж просто жуть, - заметил я. - Ведь правда? Думаешь, изо всех сил стараешься вспомнить, а не можешь, и всё потому, что какой-нибудь дурак тебя постоянно отвлекает, болтает о чем-то и не дает сосредоточиться, и...

- Заткнись! - в ярости взревел Бычья Голова. - Я уже почти вспомнил!

Комната содрогнулась; дрожь пробежала по полу и отдалась в колонну. Бычья Голова мгновенно развернулся, рысцой подбежал к ничем не примечательному участку стены и замер там по стойке "смирно". В нескольких метрах от него вытянулся Орлиный Клюв. Между ними в воздухе возник овальный шов. В нижней точке шов разошелся, прореха в пространстве расширилась и превратилась в арку. За аркой возникла чернота, и из этой черноты в комнату шагнули два силуэта, постепенно обретая цвет и объем, по мере того как они преодолевали вязкое ничто портала. Обе фигуры были человеческими, хотя они настолько различались между собой, что поверить в это было трудно.

Одним из этих людей был Шолто.

Он был всё такой же пухлый, но изрядно хромал и вообще двигался так, словно у него болело всё тело. Я от души порадовался, увидев, что вместо трости, плюющейся плазмой, при нем оказалась пара обычнейших костылей. Физиономия у Шолто выглядела так, словно с нее вот сию секунду слез слон, и я готов поклясться, что монокль у торговца магическими принадлежностями был подклеен скотчем. Под глазом красовался огромный фингал. Я не смог сдержать улыбки. Хоть я и очутился в затруднительном положении, в мире еще оставалось чему порадоваться.

Рядом со здоровенной помятой тушей Шолто его спутница казалась еще более худой, чем была на самом деле. Она здорово смахивала на цаплю: серый верх, длинная черная юбка, коротко подстриженные белые волосы. Лицо у нее состояло из скул и глаз и было совершенно бесцветным. Даже глаза, и те какие-то вылинявшие: два тусклых куска мрамора цвета дождевой воды, вставленные в череп. Из рукавов с пышными оборками выглядывали длинные пальцы с длинными же ногтями - просто-таки скальпели какие-то, а не ногти. Женщину окружал аромат власти и опасности. Утукку щелкнули каблуками и отсалютовали ей, а портал по щелчку ее пальцев схлопнулся в нуль.

Я смотрел, как они приближаются: толстый и тонкая, хромой и сутулая. Здоровый глаз Шолто неотрывно следил за мной сквозь монокль. Они остановились в нескольких метрах от меня. Женщина снова щелкнула пальцами и, к некоторому моему удивлению, каменные плиты, на которых они стояли, медленно поднялись в воздух. Пленные бесы в камнях время от времени ворчали, вздымая ношу, но в целом плиты двигались очень плавно. Ни тебе рывков, ни раскачивания. Вскоре плиты остановились, и двое волшебников, очутившись на одном уровне со мной, уставились на меня. Я ответил бесстрастным взглядом.

- Ну что, очнулся? - спросила женщина. Голос ее напоминал битое стекло в ведерке со льдом. [Примечание: Неожиданно острый. И очень холодный. Видите, как я стараюсь, чтобы как можно лучше описать вам все подробности?] - Отлично. Тогда, быть может, ты сможешь нам помочь. Во-первых, как твое имя? Я не желаю тратить время впустую, именуя тебя Бодмином; мы уже подняли документацию и знаем, что оно не соответствует действительности. Единственный джинн, носивший это имя, был убит во время Тридцатилетней войны.

Я пожал плечами и ничего не ответил.

- Мы желаем знать твое имя, цель твоего визита к мистеру Шолто и всё, что тебе известно об Амулете Самарканда. Но прежде всего мы желаем знать, кто твой хозяин.

Я смахнул волосы с глаз и пригладил их. Взгляд мой рассеянно блуждал по комнате.

Женщина не выказывала ни гнева, ни нетерпения; ее голос оставался всё таким же ровным.

- Не хочешь вести себя разумно? - спросила она. - Ты можешь рассказать нам всё прямо сейчас или чуть позже. Дело твое. Кстати, мистер Пинн не думает, что ты проявишь благоразумие. Потому-то он и пришел сюда. Ему хочется посмотреть, как ты будешь мучиться.

Я подмигнул излупленному Шолто.

- А теперь ты мне подмигни, - поддразнил его я (хотя, честно признаться, мне было не до шуток). - Прекрасное упражнение для подбитого глаза.

Женщина шевельнула рукой, и ее плита скользнула вперед.

- Ты сейчас не в том положении, демон, чтобы хамить. Позволь, я опишу тебе состояние дел. Это - лондонский Тауэр, где отбывают наказание враги правительства. Быть может, ты слыхал об этом месте? Вот уж сто пятьдесят лет, как сюда доставляют волшебников и демонов всех мастей. И никто из них не вышел отсюда иначе как по нашей воле. Это помещение окружено тремя слоями магической защиты. Пространство между слоями постоянно патрулируют бдительные батальоны хорл и утукку. Но чтобы добраться до них, тебе нужно выбраться из твоей сферы, а это невозможно. Ты находишься в Скорбном Шаре. Стоит тебе лишь прикоснуться к нему, и он разорвет твою сущность. Стоит мне приказать, - она произнесла какое-то слово, и силовые линии сферы вздрогнули и словно бы стали толще, - и шар немного сожмется. Конечно же, ты тоже съежишься, так что поначалу избегнешь ожогов и волдырей. Но шар может сжаться в точку - а ты нет.

Я непроизвольно взглянул на соседнюю колонну - ну, на ту, с плотной голубой сферой. Кого-то поместили в этот шар, и его останки так и покоились там. Шар будет сжиматься, пока в нем совсем не останется места для пленника. Ощущение было - как будто мельком заметишь дохлого паука на дне темной стеклянной бутылки. Женщина заметила, куда я смотрю.

- Вот именно, - сказала она. - Мне нужно еще что-нибудь добавлять?

- Если я заговорю, - сказал я, впервые обратившись к ней, - что будет со мной потом? Кто вам помешает при любом раскладе сплющить меня в лепешку?

- Если ты будешь сотрудничать с нами, мы тебя отпустим, - ответила женщина. - Какой нам смысл убивать рабов?

Она говорила с такой циничной прямотой, что я почти поверил ей. Почти - но не совсем.

Прежде чем я успел как-либо отреагировать на ее слова, Шолто Пинн сипло кашлянул, привлекая внимание женщины. Он говорил с трудом, как будто у него болели ребра.

- Теракт, - прошептал он. - Сопротивление...

- А, да!

Женщина снова повернулась ко мне.

- Твои шансы значительно улучшатся, если ты сможешь что-либо сообщить о происшествии, случившемся вчера вечером, уже после твоего ареста...

- Погодите-погодите, - сказал я. - Сколько вы держали меня в отключке?

- Чуть меньше двадцати четырех часов. Нам бы следовало допросить тебя еще вчера вечером, но, как я уже сказала, это происшествие... Мы сняли с тебя серебряную сеть лишь тридцать минут назад - раньше у нас не доходили руки. Признаться, меня впечатлило, как быстро ты пришел в себя.

- О, ничего особенного. Просто у меня была богатая практика. [Примечание: Вот это, к сожалению, чистая правда. Я много раз получал по голове от самых разных особ в самых разных местах, от Персеполиса до пустыни Калахари и Чесапикского залива.]. Так что, собственно, за происшествие? Расскажите, о чем речь.

- Нападение террористов, именующих себя Сопротивлением. Они утверждают, будто ненавидят магию во всех ее видах и проявлениях, но, несмотря на это, мы полагаем, что они так или иначе с нею связаны. Возможно, посредством джиннов. Или вражеских волшебников. Возможно.

Опять это Сопротивление! Симпкин тоже о них упоминал. Он предполагал, что это они украли Амулет Самарканда. Но как раз в этом-то повинен Лавлейс - возможно, он же стоит и за последней заварушкой.

- И что это было за нападение?

- Шар с элементалями. Брошенный наудачу. Чепуха.

М-да, это не Лавлейсов кусок радости. Он, по-моему, чистой воды интриган, из тех, кто отдает распоряжения об убийстве, сидя в саду и наслаждаясь овощным сандвичем. И кроме того, если судить по его письму к Скайлеру, они планировали что-то на более поздний срок.

Тут в мои размышления грубо вторгся посторонний звук - нутряное рычание моего старого приятеля, Шолто.

- Довольно болтовни! Он ничего вам не расскажет по своей воле! Сожмите шар, дорогая Джессика, чтобы эта тварь завизжала! Мы с вами оба слишком занятые люди, чтобы торчать в этой норе весь день.

Щель, исполняющая на лице этой особы роль рта, впервые растянулась в неком подобии улыбки.

- Видишь, демон? Мистеру Пинну не терпится, - сказала Джессика. - Ему всё равно, говоришь ты или молчишь, лишь бы шар работал. Но лично я всегда предпочитаю соблюдать установленную процедуру. Я уже сказала тебе, что нам нужно, - теперь твоя очередь говорить.

Пауза затянулась. Я бы сказал, что она была исполнена неопределенности. Конечно, можно было бы сказать, что в душе моей сражались желание выдать Натаниэля с потрохами и намерение выполнить свое поручение, что по моему личику то и дело пробегала тень сомнения, а мои тюремщики с нетерпением ждали, что же я решу. Да, можно было бы так сказать, но это было бы ложью. [Примечание: А я, как вам известно, патологически честен] А на самом деле это была куда более тягостная и безысходная пауза, во время которой я пытался морально подготовиться к ожидающей меня боли.

Я бы с величайшим удовольствием сдал им Натаниэля. Я бы сказал им всё - имя, адрес и даже размер обуви, если бы их это интересовало. Я бы также рассказал им и о Лавлейсе с Факварлом и объяснил, где именно находится Амулет Самарканда. Я бы пел, как канарейка, - только б слушали! Но... если я это сделаю, мне конец. Почему? Да потому, что, во-первых, существовала немалая вероятность, что они всё равно сплющат меня в этом шаре, а во-вторых, даже если они меня отпустят, Натаниэля убьют или тем или иным способом переведут в бессознательное состояние - и сидеть мне тогда в жестянке от "Старины Забористого" на дне Темзы. При одной лишь мысли о розмарине у меня засвербило в носу. [Примечание: Некоторые могут возразить, что Лавлейс украл Амулет и тем самым совершил противоправительственные действия, а потому, возможно, стоило бы рассказать дознавателям про его преступления. Возможно, тогда бы нас с Натаниэлем и вправду отпустили, в благодарность за оказанные услуги. Да, верно. Но, к несчастью, неизвестно было, кто еще причастен к махинациям Лавлейса. А поскольку Шолто Пинн накануне обедал с Лавлейсом, уж ему точно нельзя было доверять. В общем, риск намного превышал возможную выгоду.] Лучше уж быстрый конец в шаре, чем бесконечное прозябание. Потому я потер изящный подбородок и стал ждать неизбежного.

Шолто заворчал и взглянул на женщину. Та постучала пальцем по наручным часам.

- Время истекло, - сказала она. - Итак?

И тут, словно в романе скверного автора, произошло невероятное. Я уже готов был бросить им в лицо последнее бесстрастное (но остроумное) оскорбление, как ощутил внутри знакомое болезненное ощущение. Множество раскаленных клешней дергали меня, впиваясь в мою сущность...

Меня вызывали!

Впервые я был благодарен мальчишке. Нет, ну до чего же вовремя, а! Поразительное стечение обстоятельств! Теперь я могу смыться прямо у них из-под носа, дематериализованный вызовом, пока они будут таращиться и хватать воздух ртом, словно перепуганные рыбы. Если поторопиться, я еще успею показать им нос, прежде чем исчезнуть.

Я печально покачал головой.

- Какая жалость! - с улыбкой произнес я. - Я бы с удовольствием вам помог. Нет, правда! Но мне пора. Быть может, мы как-нибудь вскорости сможем еще поиграть в камеру пыток. Только немного кое-что подправим. Я буду снаружи шара, а вы двое - внутри. Так что тебе, Шолто, лучше заблаговременно сесть на диету. Ну а пока что вы оба можете - ох! - прочистить себе мозги - ай!..

Да, я признаю, что это была не самая остроумная из моих тирад, но мне мешала боль вызова. Меня дергало даже хуже, чем обычно, - как-то болезненней, но менее энергично...

И длилось это дольше, чем всегда.

Я перестал хамить и скорчился на верхушке колонны. Хоть бы мальчишка побыстрее забрал меня отсюда! Ну что там у него такое? Он что, не понимает, как мне плохо? Я даже не мог нормально скорчиться - силовые линии сферы располагались слишком близко.

Через две чрезвычайно неприятных минуты удавка вызова ослабла, а там и вовсе исчезла, оставив меня в унизительной позе - клубком, с головой, засунутой между коленями, и руками, сцепленными на затылке. Я приподнял голову - с трудом, поскольку тело окостенело от боли, - и очень осторожно убрал волосы с глаз.

Я по-прежнему находился внутри шара. Волшебники тоже были на месте; они смотрели на меня сквозь стены моей тюрьмы и ухмылялись.

Да, тут хорошую мину не сделаешь - больно уж плохая игра. Я мрачно выпрямился - меня всё еще терзала остаточная боль, - встал и неукротимо взглянул на них.

Шолто хохотнул себе под нос.

- Да, дорогая Джессика, на это стоило посмотреть, - сказал он. - Только взгляните на него - какое изысканное выражение лица!

Женщина кивнула.

- Изумительное стечение обстоятельств, - отозвалась она. - Я очень рада, что мы очутились здесь в этот момент и смогли понаблюдать за процессом. Ты что, еще не понял, глупец? - Ее каменная плита подплыла чуть поближе. - Я же тебе говорила: выбраться из Скорбного Шара невозможно - ни при каких обстоятельствах. Твоя сущность заперта внутри этой сферы. Даже твой хозяин не сможет вызвать тебя оттуда.

- Ничего, она что-нибудь придумает! - выпалил я и тут же прикусил губу, словно бы сожалея о своих словах.

- Она? - Женщина прищурилась. - Твой хозяин - женщина?

- Он лжет! - Шолто Пинн покачал головой. - Это же явный блеф! Джессика, я устал. И я уже опаздываю на массаж в византийской бане. Я бы сказал, что этому существу нужен дополнительный стимул. Так может, предоставим ему необходимую стимуляцию?

- Восхитительная идея, дорогой Шолто.

Она пять раз щелкнула пальцами. Жужжание, дрожь. Пора превращаться! Я бросил все свои остатки энергии на превращение и, как только мерцающие линии сферы приблизились ко мне, перетек в новый облик. Изящный кот, выгнувшись дугой, отскочил от сжимающихся стен шара.

В считанные секунды шар уменьшился на треть. Мои кошачьи уши отчетливо улавливали гудение его отвратительной энергии, но между мною и стенами всё еще сохранялось приличное расстояние. Женщина снова щелкнула пальцами, и стены притормозили.

- Очаровательно, - сказала она, обращаясь к Шолто. - В критический момент он превратился в пустынного кота. Очень по-египетски. Думаю, у этого демона долгий послужной список.

Потом она снова повернулась ко мне.

- Шар будет сжиматься и дальше, демон. То медленнее, то быстрее. Со временем он сожмется в точку. За тобой будут наблюдать, так что если ты захочешь заговорить, тебе достаточно будет сказать об этом. В противном случае - прощай.

Кот в ответ зашипел и плюнул. Это были все доступные мне на тот момент способы высказать свое мнение. Плиты развернулись и спустились на свое законное место. Шолто с этой женщиной вернулись в арку, и портал поглотил их. Шов в воздухе рассосался, и стена сделалась такой же, как прежде. Орлиный Клюв и Бычья Голова вновь принялись маршировать по комнате. Смертоносные белые линии шара жужжали, светились и мало-помалу сближались.

Кот свернулся клубочком на вершине колонны и подогнул хвост вокруг туловища, поджав его покрепче.

На протяжении следующих нескольких часов мое положение становилось всё более неуютным. Кота хватило надолго, но всё-таки постепенно шар сжался настолько, что мне пришлось прижать уши к голове, а кончик хвоста уже начал поджариваться.