Чтение 12–й страницы книги ~Срази и спаси!~

- Хо-хо! - сказал Шарм. - Я недооценивал старика Мандельбаума!

В столовую вошел граф Норвилл, сопровождаемый Венделлом, который выскочил из-за него и устремился к блюду с канапе, схватил обеими руками по одному, а третий бутербродик сунул в рот. Быстро его проглотил и сказал учтиво:

- Добрый день, государь! Добрый день, принцесса Аврора! Добрый день, принцесса Энн! - Выполнив требования этикета, он занялся канапе на повышенной скорости.

Принц устремил взгляд на Норвилла и приложил все старания выглядеть невозмутимо.

- Привет, Норвилл! Вы хотели меня видеть?

Торжествующим жестом Норвилл извлек из-под плаща хрустальную туфельку.

- Ваше высочество, - провозгласил он. - Я нашел ее.

- Потрясно, Норвилл! Замечательно! А вы уверены, что она - та самая?

- Абсолютно. И описание, и размер туфельки - все сходится.

- Тогда, значит, это она. Ножки у нее на редкость миниатюрные.

- Извините меня, - перебила Аврора. - Вы примериваете девушку к этой туфле? Но она вовсе не такая уж маленькая. И, конечно, придется впору множеству девиц.

- Она производит подобное впечатление, - сказал Норвилл. - Но это далеко не так. Мы примеряли эту туфельку почти всем молодым девицам в городе, и ни одна, кроме вышеупомянутой, не смогла надеть ее.

- А она правда стеклянная? - спросила Энн.

- Баккара высшего качества, - ответил Норвилл. - Вот послушайте! - Граф постучал ложечкой по узкому трехдюймовому каблучку. По комнате разнесся тихий мелодичный звон. - Меня удивляет, как каблук не обломился, но, видимо, он очень прочный.

- Можно мне примерить?

- Не нахожу никаких возражений, но вы лишь напрасно потратите время.

Граф вручил туфельку Энн, и она, сбросив сандалию, попробовала надеть туфельку. И пробовала, и пробовала несколько минут. Аврора наблюдала за ней со все более снисходительным видом, а Шарм воспользовался возможностью о чем-то тихо переговорить с Норвиллом. Наконец Энн сказала:

- Не то что туфля так уж мала, но она слишком узкая. То есть не вся узкая, но в носке очень странно сужается.

- Мне кажется, слово, которое вы ищете, - "изящная", - заметила Аврора. - Совершенно очевидно, что эта туфелька изготовлена для девицы с изящными ступнями. Естественно, тупую широкую ступню в нее невозможно всунуть.

- Тупую и широкую!

- Боже мой, до чего же я бестактна, правда? Я просто имела в виду, что у владелицы туфельки фигура, вероятно, миниатюрная, а не дородная.

Энн скрипнула зубами.

- Ну, ладно, мисс задавака, примерьте-ка ее сами!

Аврора взяла туфельку и начала всовывать в нее ногу. Несколько минут она напрягалась и дергала туфельку.

- Эта туфля меньше, чем кажется с виду. Видимо, хрусталь создает иллюзию величины.

- Во-во! - сказала Энн.

Аврора бросила на нее злобный взгляд, взяла со стола ложку и, используя ее как рожок для обуви, с большим усилием впихнула ступню внутрь туфельки.

- Ну вот! - воскликнула она.

- Ступня вошла не вся.

- Нет, вся!

- Нет, не вся! Пятка не коснулась хрустальной стельки. Вы даже спокойно постоять не сможете!

- А вот и смогу! Ой-ёой-ёой-ёой! - охнула Аврора, попытавшись встать и снова садясь. - Такой неудобной обуви я еще не мерила! И, видимо, она безумно дорогая.

- Я понимаю, о чем вы. У нас в королевстве есть сапожник, который шьет туфли к вечерним платьям. Ну просто великолепные. И ноги от них болят невыносимо.

- Для моего первого бала мне заказали такие прелестные туфельки, что даже надеть их было сущей мукой. Жутко дорогие, но они того стоили. Я потом два дня шагу ступить не могла. Только вскоре этого сапожника переманил Бруно, король Омбрии, на открывшуюся вакансию заплечных дел мастера.

- Д-е-е-е-рь... - сказал Венделл.

Шарм все еще тихо, но очень настойчиво беседовал с графом Норвиллом.

- Вы ее видели?

- О да, - ответил Норвилл голосом, в котором лишь чуть-чуть проскальзывал намек на брезгливость.

- Горяченькая, а?

Норвилл вздохнул:

- Принц Шарм, прошу, поверьте, что я весьма серьезно старался постичь ваш маниакальный интерес к этой форме ублажения плоти. И все же не могу понять, как вы способны испытывать влечение к подобной... э... непотребной девке, особенно если учесть, что в пределах только нашего королевства имеется избыток чистых и непорочных дев. Даже если бы вы ограничились девицами, равными вам по положению, как эти две юные красавицы, которых вы привезли с собой в замок...

- Да ну их, Норвилл! А эта девочка - огонь! Едва мы начали танцевать, как она уперлась в меня грудями. И пока мы танцевали, не упускала случая потереться тазом о мое бедро. А все время, пока я с ней разговаривал, она глядела мне прямо в глаза и облизывала губки кончиком язычка. Мне чудилось, я вот-вот взорвусь. Правда, о себе она почти ничего не говорила.

- Видимо, она полагается на язык жестов.

- Ага. Вот именно! Норвилл, мне надо увидеть эту девочку. Я хочу сказать: она от меня без ума. Если мне удастся остаться с ней наедине... она, я знаю, только и ждет, чтобы я ее обработал. Так вы пригласили ее на обед сегодня вечером?

- Я подумал, что лучше всего будет как можно скорее распутаться со столь неблагоуханным эпизодом. На случай, если эта молодая женщина в самом деле согласится на омерзительные действия, которые вы так предвкушаете, я предупрежу отдел связи с общественностью быть наготове для припудривания ситуации. Ах да! Как мне ни неприятно огорчать вас, юный сеньор, Золия придет не одна. С ней будет ее крестная мать.

- Ее крестная мать?

- Неужели вы полагали, что молодая барышня может выезжать в свет без сопровождения старшей родственницы?

- Но почему крестная? Нет, не говорите, что ее родная мать скончалась.

- Ее отец тоже скончался. Хм-м-м. Возможно, ее распущенное поведение в какой-то мере связано с отсутствием крепких семейных связей. Как бы то ни было, с крестной у нее как будто очень теплые отношения. Крестная - руководящее влияние в ее жизни.

- Не забыть спросить Мандельбаума, нет ли зависимости между красотой и безвременно скончавшимися родителями.

- Видимо, у нее с мачехой и сводными сестрами возникли какие-то трения. Собственно говоря, все они старались спрятать ее от нас, чем и объясняется, что розыски так затянулись. Не то чтобы я искал оправдания для моих подчиненных!

- Ну хорошо. Я пригляжусь к крестной и посмотрю, не найду ли способ отвлечь ее. Возможно, все решит удобный случай.

Венделл выбрался из-за стола и подошел к принцу и Норвиллу.

- Государь, так вам нравится девчонка, с которой вы познакомились на балу?

- Она самая.

- Хо! Ну, меня все равно днем не будет, государь. Мандельбаум покажет мне, где искать грибы для травяных зелий.

- Хорошо. Нет, погоди! Э... сегодня днем я тебя отпустить не могу, Венделл. Я... э... хочу поупражняться в бою на палках, и мне нужна твоя помощь.

- Так вы же никогда на палках не деретесь. Мы даже не берем их с собой.

- Вот почему мне нужно попрактиковаться. Так что никуда не уходи.

- Но Мандельбаум...

- Мне очень жаль, Венделл. С Мандельбаумом я все улажу.

- Слушаюсь, государь.

- Я утром видел Мандельбаума, - сказал Норвилл. - Вид у него был совершенно измученный.

- Полагаю, он всю ночь не смыкал глаз, Норвилл. Увидимся позже. А сейчас я провожу Аврору к папане.

- А, да! Какая трагедия - потерять супруга сразу же после свадьбы.

- Э... да. Увидимся позже. - Шарм вернулся к столу, за которым все еще собачились принцессы. - Нам пора к секретарю папани. Расписание у него плотное, и не мешает прийти пораньше.

Как по сигналу, обе девицы вытащили щетки для волос и потратили двадцать минут, чтобы привести в порядок прическу. Шарм вздохнул и съел парочку-другую канапе.

В конце концов две принцессы более или менее достигли боевой готовности, и Шарм повел их по длиннейшим коридорам, анфиладам и по парадной лестнице, которые вели к тронной зале. Они миновали лабиринт приемных, где ожидали толпы придворных, законоведов, дипломатов и негоциантов, они прошли сквозь строй секретарей и младших секретарей, пока через боковую дверь их не впустили в тронную залу.

В дальнем конце король совещался с несколькими вельможами.

- Добрый день, ваше высочество, - сказал дежурный герольд и справился со списком. - Принцесса Энн и принцесса Аврора?

- Эдди, может, обойдемся сегодня без этикета? Я доложу о них сам.

- Слушаюсь, государь.

Внезапно Аврора раздвинула их, встала на цыпочки и вытянула шею, чтобы лучше рассмотреть короля. Его лицо было повернуто в сторону от них, голова опущена. Видны были только седые волосы и закругляющаяся часть бороды. Аврора была само напряжение и подрагивала, точно борзая перед началом гонок. Потом король вдруг поднял голову и взглянул прямо на них.

- Прошу прощения, - сказал Шарм. - Аврора, вам придется подождать!

Но ее уже не было рядом с ним. На глазах всего пораженного двора юная принцесса растолкала стоявших впереди, промчалась мимо растерявшихся телохранителей и прыгнула королю на колени.

- Пупся! - вскричала она.

- Пупся? - повторил принц.

* * *

К чести короля Гаррисона, как бы ни был он занят (а король Иллирии всегда очень-очень занят), он обязательно выкраивал время, чтобы побеседовать с сыном наедине, если Шарм просил об этом настоятельно. В этот день он, вероятно, радовался, что стены замка сложены из камня, а дубовые двери отличаются толщиной, так как принц пребывал в великом возмущении и его голос гремел, отражаясь от потолка.

- Не могу поверить! Вся эта чушь, которой вы меня пичкали на тему, сколь важно оставаться незапятнанным девственником! О морали и добродетели, о защите моей репутации и уважении к непорочности девиц - и вдруг я узнаю, что двадцать лет назад вы тискали блондинок по кустам!

- Все родители совершали поступки, от которых строго предостерегают своих детей, - невозмутимо ответил король. - Как иначе могли бы они знать, что их дети ни в коем случае не должны совершать такие же поступки.

- И теперь вы намерены жениться...

- Ну, мы с ней как-никак помолвлены.

- ... на девочке, которая моложе вас на двадцать пять лет!

- Авроре тридцать семь.

- Но она же двадцать лет провела во сне!

- Ты спишь по восемь часов в сутки, - указал король. - Но из этого ведь не следует, что тебе двенадцать лет.

- Ну, ладно, ладно! - взвыл принц. - Будь по-вашему! Но у меня сегодня свидание на всю катушку, и я не желаю, чтобы на меня набрасывались с ханжескими нравоучениями. Так что держитесь от меня подальше! - И он выбежал вон, хлопнув дверью.

Впрочем, до этой конфронтации осталось несколько часов. А в тот момент принц просто онемел от изумления вместе со всем двором при виде того, как Аврора прыгнула на колени королю и осыпала его лицо поцелуями.

- Аврора? - спросил король.

- Пупся!

- Я думал, ты умерла!

- Я думала, ты умер!

- В тот вечер ребята увезли меня в город на мальчишник. И мы только утром, пошатываясь, добрались до замка. Попробовали пролезть сквозь изгородь... Честное слово, Аврора, старались изо всех сил. Два моих шафера погибли на шипах. Но в конце концов нам пришлось отступить.

- И тогда ты захватил мое королевство.

- Э... я хранил его для тебя.

- Но ты же думал, что я умерла?

- Подумал я это только после того, как королевство было захва... э... стало протекторатом. И ведь так решил мой отец, а не я.

- Не важно! - Аврора вновь принялась целовать его. - Когда мы поженимся, это же будет НАШЕ королевство.

Король колебался не более секунды - ровно столько, чтобы скользнуть взглядом по изящной фигурке половозрелой девочки в его объятиях.

- Ну конечно, - произнес он чуть охрипшим голосом. - Милая, все эти годы я не переставал любить тебя.

Аврора откинулась и посмотрела на короля, прищурив глаза.

- Но ведь ты женился?

- Только из политических соображений! - убедительно ответил король. - Долг монарха. Но я ее никогда не любил.

- Да неужели? - пробурчал принц.

- Аврора, ты светоч моей жизни. Когда я потерял тебя, будто тучи заволокли солнце, и с тех пор я жил в вечном сумраке. Сегодня впервые тучи рассеялись, и сияние твоего...

- Ну будет, будет! - Принцесса прижала пальчик к его губам. - Не впадай в красноречие, Пупся, ты в нем не силен. Я верю, верю тебе.

- Дорогая, пожалуйста, не называй меня Пупсей при посторонних.

- Прости, Гаррисон. Ты правда хочешь жениться на мне?

- Конечно, любимая.

- И иметь детей?

- Как можно скорее.

- Или даже еще скорее, - сказала Аврора и снова его поцеловала. - Поговорим об этом потом.

Для всех придворных, незнакомых с историей спящей принцессы и сутью наложенного на нее заклятия, это была минута полнейшей растерянности. Тем не менее они догадывались, что произошло нечто невероятное и что поднят вопрос о свадьбе.

Они немедленно двинулись поздравлять короля, представляться принцессе и еще всячески заискивать перед королевской четой. Только Шарм и Энн оставались за пределами толпы. Шарм все еще пытался разобраться в вихре чувств, поднятом открытиями последних минут. Энн просто прислонилась к стене и смотрела на Аврору взвешивающим взглядом.

- Хм-м-м-м! - протянула она.

* * *

- По-моему, с Мандельбаумом что-то неладно, - сказал Венделл. - Я спросил его, нашел ли он нужные грибы, а он говорит: "Какие такие грибы?" Будто понятия не имел, о чем я.

Шарм рассеянно пожал плечами и заложил руки за голову. Он сидел на банкетке в кабинете отцовского личного секретаря, вытянув ноги, заложив один сапог за другой. Взгляд его был сосредоточен на потолке, а лоб задумчиво нахмурен. Энн в молчании сидела на краю письменного стола.

- Я принес все принадлежности для боя на палках, - продолжал Венделл, - и стеганые куртки захватил. Подумал, что вам следует предохраниться, раз вы давно не упражнялись на палках.

- Каких палках? - сказал Шарм.

- Чего-о? Это что, шутка, или тут все памяти лишились?

- Мне кажется, его высочеству надо о многом подумать, - сказала Энн. - И Мандельбауму тоже. И его величеству королю.

- Ха! - сказал Венделл. - Слишком тут много девчонок околачивается, и в этом вся беда. - Он смерил ее яростным взглядом. - Когда вокруг слишком много девчонок, люди дуреют.

- Возможно, ты прав.

В кабинет вошел Прюдомм, секретарь короля. Энн соскользнула с его стола, но он тотчас подставил ей кресло.

- Нет, нет, принцесса, не вставайте. Чувствуйте себя как дома, молю вас. Ну-с, такой восхитительнейший сюрприз, не правда ли? Только подумать, что у нас снова через столько лет будет королева! Принц Шарм, я знаю, как должны вы быть счастливы за вашего батюшку.

Шарм ответил ему очень долгим взглядом.

- Угу, - сказал он.

- И опять-таки, полагаю, вы испытываете потребность остаться верным памяти вашей усопшей матушки, - не моргнув глазом вывернулся Прюдомм. - И я просто не способен выразить, ваше высочество, как все мы благоговейно чтили ее, пока она пребывала среди нас, да упокоится ее душа с миром. И я глубоко уверен, что она очень гордилась бы своим сыном и...

- Прюдомм...

- Слушаю, государь?

- Смените тему.

- Слушаю, государь. Кстати, ваше высочество, к вам посетитель. Я объяснил ему, что он должен прежде испросить аудиенцию через вашего секретаря, но он заявил, что будет ждать. Он производит впечатление чрезвычайно нахрапистого и, если мне дозволено так выразиться, крайне задиристого субъекта.

- Да неужели? Где же он сейчас?

- Когда я посмотрел туда в последний раз, он ждал во дворе внизу.

- Я его видел, - вмешался Венделл. - Тот самый волосатый верзила, который в гостинице вызвал вас на поединок.

- И он все еще жив? - осведомился Прюдомм.

Шарм направился к окну и поглядел вниз. И действительно, там по булыжнику расхаживал Медведь Макаллистер, а кучка гвардейцев опасливо следила за ним. С плеча у него свисал арбалет, а под мышкой он держал сверток - нечто длинное, завернутое в промасленную бумагу. Шарм пожал плечами:

- Пожалуй, схожу узнаю, чего ему нужно.

Он попрощался с Прюдоммом и спустился по лестнице. Венделл шагал рядом, а Энн следовала в нескольких шагах позади. Во дворе великан поздоровался с принцем очень уважительно, и Шарм ответил со всей приветливостью, какую сумел из себя выжать:

- Что привело тебя в Иллирию?

- Да так, оказался по соседству, - ответил Медведь. - Ну и подумал, почему бы заодно не вернуть его вам. - Он протянул Шарму сверток.

- Знаю! Это Разящий! - бросаясь вперед, закричал Венделл, выхватил сверток прямо из рук принца и сорвал бумагу. - Я знал, знал! Вот здорово! Такой мировой меч. Мой самый любимый из всех ваших мечей.

- Наши ребята нашли его в лесу, - сказал Медведь. - Засел в черепушке дракона. Ну, его выставили напоказ в гостинице. Брали по два медяка с рыла. А я вроде его конфисковал, чтобы вернуть вам.

- Я весьма доволен его возвращением. Благодарю тебя.