Чтение 12–й страницы книги ~Место отсчета~

- Передать по линии, атака после выстрела, - проговорил он шепотом, повернувшись налево, потом то же самое повторил направо.

По кустам и деревьям прокатился ропот, чуть более громкий, чем хотелось бы. Но приказ этот был сейчас важнее, чем скрытность и тишина. Ростик дождался, ,пока все вокруг стихнет, а потом посмотрел на часы. Он обещал ребятам у парка двадцать минут...

Внезапно Ростику показалось, что он слышит хрипы умирающих, тихо и спокойно застреленных арбалетчиков и автоматчиков, посланных в ту часть стадиона... Нет, они скорее всего были еще живы. Потому что оттуда ни один выстрел не доносился, а значит - все в порядке. И они уже должны быть готовы, прошло гораздо больше времени.

- С богом, - сказал Рост себе, поймал на мушку фигуру часового, с автоматикой на коленях сидевшего на краю три бун, четко выступающую на фоне серого неба.

Грохот выстрела разлетелся вокруг, как испуганная птица. И потом пошло... Огонь автоматный, винтовочный, пулеметный... Глухо рявкнула неподалеку бронебойная "бандура", никакого смысла этот выстрел, похоже, не имел, лодки пурпурных из кустов были еще не видны. - Вперед! - заорал Ростик и поднялся на ноги.

И тут же получил полю в грудь, почти в самый центр. Не она то ли уже отрикошетировала от чего-то, то ли прошила ствол небольшого деревца, но энергии в ней оказалось не больше, чем в деревенском самопале. И все-таки это была боевая пуля, выпущенная из "калашника". И она застряла в броне, как гвоздик, не до конца вколоченный в слишком в тугую доску.

Ростик поднялся снова, как ни слаба была эта пуля, она все-таки сбила его с ног. Только теперь он был спокоен, на этот раз ему опять повезет, известно - в одно место дважды не попадает.

Он побежал вперед, то и дело оглядываясь. Его бойцы тоже побежали, полыхая огнем, криками и злобой.

На трибунах лежало уже несколько трупов, кажется, их приголубили ребята Черноброва, непонятно, правда, как и когда. Странно, подумал Рост, а я стрельбы не услышал...! Может, после попадания пули он был в легком шоке и его способность ориентироваться слегка... сбоила. Он поднялся на первые ступени трибуны и осмотрел поле перед собой.

На этом поле три или четыре машины пытались взлететь. Но по ним в упор и почти безнаказанно били подоспевшие автоматчики. Их очереди хлестали по пурпурным телам за рычагами управления, по людям, повисшим на полозьях, служивших лодкам шасси, как у американских вертолетов во Вьетнаме на далекой Земле... Почти никто из этих не ушел, просто не мог уйти из-за плотности атакующего огня, самой дерзости и неожиданности атаки.

А вот с запасного поля лодки взлетали беспрепятственно. Две, пять, почти десять из них уже висели в воздухе, негромко жужжа какими-то своими моторами, и никого из бронебойщиков видно не было, только Угрюмый сосредоточенно целился в сторону парка.

- Угрюмый! - заорал Ростик так, что у него самого чуть уши не заложило, - стрелок нехотя поднял голову, посмотрел на него. - По лодкам - огонь!

Бронебойщик посмотрел на них спокойно, потом вдруг бросился к соседней каменной тумбе, обозначающей начало узкой лесенки, ведущей к верхним рядам.

Две лодки, наклонив морды, уже неслись на людей. Еще пара готовилась к атаке. Боковые пушечки плотоядно шевелились, выискивая добычу, за лобовым стеклом Ростик видел пурпурного без шлема, с копной снежных волос...

Ростик начал стрельбу, потом пальнул Угрюмый. Его пуля, как спичка, чиркнула по правой болванке, не причинив противнику никакого вреда. Но их огонь заметили. Вот небольшая, сплоченная, в десяток молодцов, команда автоматчиков, разместившись, как на стрельбище, в ряд, полоснула очередями по ближайшему противнику, вот откуда-то еще ударило бронебойное ружье...

Одну лодку они все-таки зацепили. Она отвалилась, не выдержав встречного огня. Но вторая, та самая, где пилот был один, не свернула. И она ответила - ее спаренная установка из прозрачной башенки сверху и правая пушка ударили почти одновременно. И в одну точку, туда, где только что стоял Угрюмый. Он так и не успел выстрелить второй раз.

Каменное крошево, пыль и дым разрыва закрыли фигуру человека. Почему он не выстрелил, думал Ростик, летя впе-Ред, перепрыгивая через три-четыре ступени разом. Он оказался рядом с телом Угрюмого, когда тот еще, кажется, двигался. Но кровь уже пропитывала обычную клетчатую ковбойку на груди, и серое от пыли лицо застывало в вечной Неподвижности...

Патроны Ростик нашел под ногами, они высыпались из солдатского сидора прямо в пыль, лоснясь от смазки. Ружье лежало в стороне, по виду совершено целое. Вероятно, Угрюмый снял его с тумбы, когда понял, что не успеет выстрелить. Рост взял один патрон и тут же понял, что это не обычный бронебойный - поверх стального ободка была нарисована красная полоска.

Вставил, задвинул затвор, прицелился. Лодка, убившая Угрюмого, разворачивалась для нового захода в двух сотнях метров от стадиона. Маневр делал ее профиль даже больше, чем обычно. Сделав упреждение в полкорпуса, Ростик плавно повел собачку вниз. Как всегда, при выстреле из этого ружья отдача показалась слишком сильной, она даже отозвалась болью в груди, куда попала пуля.

Ростик посмотрел на противника. Летун уходил, он даже заложил правый вираж, разворачиваясь... Но нет, это не был вираж.

Лодка, наклонившись, повисела над парком, потом вдруг заскользила вниз и вбок. Она падала из-за какого-то сильного дефекта управления... И тогда появился дым. Он растекся прозрачной струйкой в спокойном воздухе, потом вдруг, как при взрыве, стал гуще и плотнее, лодка дрогнула, попробовала выровняться, не смогла и, уже явно утратив устойчивость, стала падать. Ее взрыв от удара о землю Ростик встретил волчьей ухмылкой. Для выхода накопившейся в нем злости стукнул кулаком, стянутым латной перчаткой, по краю полуразрушенной тумбы...

Вдруг низкий вой ударил в уши. Он оглянулся, бой шел теперь на запасном поле стадиона. Оттуда тоже взлетели далеко не все лодки, а те, что все-таки взлетели, били вниз, по людям, пытаясь остановить атакующих тут, на земле.

Над Ростиком криво, боком пронеслась еще одна лодка, она молотила из всех пушек, но при этом горела, как чурка в топке... И падала. Она упала на трибуны, с другой стороны футбольного поля, взметнув вверх столб черного дыма, обломков и щепок от лавочек. Эти лавочки саранча, видимо, доесть не успела, и сейчас они занялись невысоким, но прожорливым пламенем. Внезапно рядом с ним оказался Чернобров.

- Командир, они засели под трибунами! Дай команду вы курить их оттуда!

Ростик аккуратно поставил на землю противотанковое ружье, поднял свой карабин, подошел к Черноброву. - Ты где был-то? Почему сволочей у пруда не придавил? - Я пытался тот батальон организовать, который из-за водолечебницы вылез... Никогда в жизни больше в командиры не пойду.

Значит, он хотел как лучше. А получилось так, что он и приказ не выполнил, и не помог никому. Но, в общем, ругать его не следовало. Он просто не справился. Ростик не был уверен, что и сам справлялся сейчас, здесь... - Где они засели? - В раздевалках, под трибунами. Их там полно. Трибуны с противоположной стороны были сделаны из досок, укрепленных на металлических фермах. А с этой стороны, как водится, под трибунами размещались раздевалки, душевые, склады, какие-то подвальчики...

Ростик подошел к единственной, ведущей под трибуны двери. Она была сломана и висела на одной петле. На пороге в странном объятии лежали мертвый человек и один пурпурный. Вот только волос на нем не было, и был он очень крупным. Ростик присмотрелся к нему, так и есть, он был росточком не в полтора метра, как беловолосые, а как взрослый мужик и даже еще выше. Значит, у них, как минимум две расы? Но сейчас полагалось бы заняться другим. Ростик и занялся. -- Люди там есть? - спросил он Черноброва.

Вокруг них собралось довольно много бойцов, чуть не сотня, пожалуй, четверть его батальона, если учитывать потери. - А как же? Почитай, одни перебежчики и засели.

Со стороны запасного поля донесся еще один взрыв. Скорее всего бронебойщикам удалось завалить еще одну лодку пурпурных.

- Что, если поджечь их там? - спросил конопатый солда тик с ружьем пурпурных в руке.

- Там склады, дура, для твоей же игрушки боеприпасы, - проговорил кто-то из-за плеча конопатого. Видно, над ним привыкли посмеиваться, впрочем, беззлобно.

- И для захваченных самолетов топливо, - сказал кто-то негромко. Да, пожар не годился. А впрочем...

- Эй, вы, там! - позвал Ростик, чуть поднеся голову к сломанной двери. - Даю вам две минуты, если не сдадитесь, подпалю к чертовой матери.

- И чем же ты, холера, нас подпалишь? - донеслось из-под трибуны.

- Можешь не сомневаться, найду чем, - спокойно отве тил Ростик.

Он как-то разом устал. И в голосе его эта усталость слышалась отчетливей, чем ему бы хотелось. Но сейчас она придавала его словам уверенность и силу.

- Эй, начальник, у нас тут пять пурпурных, если мы их вам сдадим...

- Давай без торговли, - решил Ростик. - Сдавайся, и все. А как вы там пурпурных задержите - ваше дело. Только чур - не убивать, они мне для допроса еще пригодятся. - А с нами что будет? - спросил другой голосок.

- Суд вам будет, - не выдержал Чернобров. Ростик согласно кивнул.

Потом где-то в темной глубине раздались выстрелы. И вдруг кто-то завыл высоким пронзительным голосом. Ростик поймал себя на том, что еще ни разу не слышал голос пурпурных.

- Ну, что? - спросил он, снова подавшись к двери. - Справились?

- Справились, начальник. Сейчас выйдем, не поджигай нас пока.

- Смотрите, - вдруг закричал конопатый. В темноте под трибунами показался свет, это открылись двери на поле, через которые перед матчем выходили команды.

- Чернобров! - заорал Ростик. - Пятьдесят человек на ту сторону и огонь - на поражение!

Но на ту сторону трибуны бросилось гораздо больше, чем полсотни человек. Стрельба на какое-то время сделалась очень интенсивной.

- А что будет, когда они из этих дверей полезут? - обеспокоенно поинтересовался конопатый.

Но никто не полез. Из темноты вдруг прозвучал голос Черноброва: - Свои, не стреляй, командир. Шофер вышел, жмурясь от яркого солнца.

- Да, без света там не сладко воевать. Но теперь, кажется, все в порядке. - Где пленные? - спросил Ростик. - Там не очень-то в плен сдавались...

Ростик, не дослушав, пошел на ту сторону прямо сквозь темноту подтрибунного помещения. Пленных в самом деле не оказалось. Зато мертвых прибавилось, и, к сожалению, потери в его батальоне тоже возросли.

Глава 29

Белобрысый арбалетчик, которого Рост послал обезопасить пост у парка, вылетел из кустов, будто за ним гнались с собаками. Несколько вояк из самых нервных даже взяли его на прицел. Пришлось орать:

- Не стрелять, свои! - Обстановка сразу разрядилась. Но зато пришлось поругать солдатика, - А ты чего - прешь как наскипидаренный! Свои бы и уделали. - Боялся не успеть к драке, - пояснил белобрысый.

В его руках победно блестело ружьецо пурпурных, вокруг узких плеч была перекинута лента с патронами к нему. Как заметил Ростик, бляшки для этого ствола были не больше копеечной монеты. За белобрысым, тяжело дыша, вывалились остальные девять человек. - Раненые есть? - Нет, все целы. Мы их...

- Ясно. Значит, так, остаешься на стадионе за главного. Остальным - строиться!

Построение заняло чуть не пятнадцать минут, люди устали, и не было сил заставить их шевелиться быстрее.

- Может, отдохнем, пока дойдем до аэродрома? Но до него семь километров, а потом драка, да еще с самыми злобными из пурпурных, как-то это все еще получится?.. - пробубнил Чернобров, становясь в строй.

Ростик не ответил, пошел вдоль батальона. Лица выдавали усталость лучше, чем самые красноречивые слова.

- Ты, ты, ты... - Всего набралось почти три десятка людей, больше и нельзя было, впереди была еще не одна кровавая мясорубка, но и меньше не хотелось - мало ли бродячих предателей шастало по городу. - Из строя шагом марш! Остаетесь тут, на стадионе, под началом того белобрысого. Задача - охранять лодки, они нам понадобятся. Охранять пленных, тоже будет о чем поговорить, когда все уляжется. Склады, подступы... Если у кого-то есть желание, присмотритесь к их турельным установкам на лодках. Кстати, они не сложнее "максима". Если пурпурные налетят, могут пригодиться, даже удобнее будет с турели палить. Остальные напра-во! Шагом марш!

Батальон повернулся, потопали к выходу. Ростик не мог удержаться, повел людей по Октябрьской. Дом его стоял, как и положено, на своем месте. Правда, ни дымка из трубы, ни человечьей фигурки в окошке видно не было.

Не так я думал вернуться, решил Ростик, но и так пока нестрашно. Пуля и та застряла, не причинив вреда, грех на что-либо жаловаться.

И вдруг прямо на него по родной Октябрьской на велосипеде понесся человек. Огромное, гораздо больше обычного Ружье пурпурных болталось у него сзади, как флагшток. Кто-то из тех, кто топал в голове колонны, заорал: ~- Стой, нечистая сила! Куда летишь?!

Ростик поспешил вперед. Велосипедист, отдышавшись, протянул Ростику бумажку. - Командиру приказ...

Ростик развернул. На ней крупным, каким-то жилистым почерком было написано: "Гринев, главные их силы в городе базируются на стадионе и на рынке. Меня тут припекают, плюнь пока на аэродром, нажми на эти объекты, а потом ко мне. Помощь нужна срочно, чем скорее - тем лучше. На аэродром пойдем вместе, когда тут разделаемся. Достальский".

Ростик поднял голову, прислушался. Шлем мешал, он его снял и почти тотчас услышал пальбу в стороне завода. Причем была она плотная, как во время знаменитых драк с насекомыми. Тогда Ростик натянул шлем и посмотрел на велосипедиста. - Как нашел нас?

- По звуку, и люди подсказали. Товарищ лейтенант, там на заводе...

- Когда проезжал по городу, мародеров или предателей не видел?

- Предатели, говорят, разбежались. Все только и говорят, что вы почти три тысячи разведчиков свежаком привели. А мародеры... У всех же, кто по домам сидит, оружие в руках. Кто же сунется из-за пыльной тряпки голову под пулю подставлять? - Хорошо, очень хорошо.

Он подумал. Колхозный рынок начинался за трамвайным депо, почти сразу за задами тех домов, в которых жил Ростик. Пройти туда можно было по двум соседним проулкам. В них, в совсем младые годы, вся их компания в футбол гоняла. Теперь придется, кажется, воевать. Впрочем...

Ростик посмотрел за кроны цветущих вишен. Нет, со стороны рынка, до которого напрямую было метров триста, не больше, не доносилось ни звука. Прямо не верилось, что там засели пурпурные.

Но как бы он тут ни гадал, приказ Достальского был разумным и правильным. Возможность их базирования на рынке следовало проверить, а потом можно было отправляться на завод. Конечно, насколько Ростик понимал в тактике, бой в городе стал маневренным, если пять минут назад где-то не было пурпурных, это не значило, что они не могли оттуда появиться. Но вообще-то их было немного.

- Батальон, левое плечо вперед, через проулок на рынок шагом... А ты поезжай назад, к старлею, доложи, что нашел меня, я все понял, сделаю, как он приказал. - Есть, - велосипедист улыбнулся всем широким, пропыленным лицом и козырнул. - А то нам там дюже достается. С вами мы их быстро... - И я так думаю. Поезжай.

Люди все поняли, повернулись и потихоньку, поглядывая по сторонам и вверх, подались к рынку. Шагая вместе со всеми, Ростик занялся подсчетами.

Лодок было, как сказали девчонки с сигнальной башни, почти три сотни. Экипаж на каждой составлял по восемь-десять пурпурных. Если предположить, что лодки все однотипные, их должно быть под три тысячи, но половина - не меньше осталась на лодках, иначе они стали бы неэффективны в бою. Значит, на землю ссадили десант в полторы тыщи пурпурных душ, которые рассредоточились по всему городу... Не может быть, это же в два раза больше, чем оба их батальона. Да еще предатели, организованные этим... гауляйтером. То бишь первым секретарем райкома Борщаговым.

Ладно, пусть даже так. С полсотни гуманоидов Ростик со товарищи уже, по всей видимости, успокоил. Если учесть Квелищево, стадион, Белый дом... Да, около того. Вероятно, столько же сидит на заводе, и их сейчас обрабатывает лейтенант... Хотя, нет, наверное, там их больше, и предателей больше. Они, как голодные псы, набросились на рельсы, на металл, вот этим и объясняется, что их так немного оказалось в городе. Вот еще что интересно, сколько их в трампарке и на рынке?

Батальон стал вытягиваться из проулков на площадь перед рынком. Тут когда-то стояли торговки с семечками и пирожками. Официально площадка считалась автовокзалом, так как автобусы давным-давно никуда не ходили, она была пуста... Почти пуста. В дальнем ее конце стояло пять лодок пурпурных. Около них суетились какие-то люди, на иных были даже доспехи, как на Ростике. Они что-то грузили в лодки, готовясь, кажется, удирать. Но это еще следовало доказать.

- Батальон, рассыпаться, отвечать только после встречно го огня!

Больше всего Ростик сейчас боялся, ошибившись, пострелять какую-нибудь группу из самодеятельных партизан.

Люди у летающих лодок вдруг замерли, потом кто-то стал отходить к рынку, кто-то просто прыснул в сторону... Стало ясно, что это не друзья.

Батальон! - крикнул Ростик, пытаясь на глаз определить, какая часть его людей уже вышла на площадь автовокзала. - В атаку - ура!

Он побежал вперед. Один закованный в броню вояка, из тех, кто грузил лодки, выстрелил в атакующих с колена. Ростик замер, прицелился, задержал дыхание, нажал на курок. Пуля развернула закованного, ударив его в плечо. Он упал, выронив автомат. Тогда вдруг ожила прозрачная башенка на одной из лодок. Ее сдвоенные стволы пошевелились, опустились и, прежде чем Ростик успел выстрелить в нее, ударили зелеными лучами.

В бегущих вперед людях мигом образовалась дымящаяся, кровавая просека. Дерево за ними занялось бездымным, жарким пламенем, а дощатый заборчик, около которого оно росло, развалился на куски. - Ложись! - приказал Рост.

Оказавшись на жесткой поверхности асфальта, он по-пластунски дополз до бордюрчика, поднялся на локти. Кираса здорово мешала, но все-таки это оказалось возможно - стрелять прицельно из положения лежа. И он отвел душу.

Башенка ударила в нападающих еще пару раз, потом замолкла, ее стекла рассыпались от массированного огня атакующих. Впрочем, нет, они уже не атаковали, почти все залегли, а зря. Это давало шанс тем, кто находился на рынке.

- Чернобров! - позвал Ростик. Водилы не было видно. - Бронебойщики!

- Сейчас, командир, - отозвался кто-то сзади. - Они вот-вот подойдут.

Но подходить никто из них не собирался. Как-то так получилось, что они ударили сбоку, должно быть, пройдя через чей-то огород. И все разом.

Три лодки сразу получили по два удара, потом еще раз. Но одна из тех пяти, что загружались, все-таки попыталась подняться. Не очень быстро, тяжело проседая то одним боком, то другим, она повисела чуть выше деревьев, развернулась и потащилась в сторону завода... Она уходила. И тогда бронебойщики ударили снова.

Лодка не взорвалась только потому, что камнем, словно топор, рухнула на землю... Нет, не рухнула. Ростик не мог поверить своим глазам, лодка повисла на проводах высокого напряжения, подводящих ток к трансформаторам трампарка. Она покачалась, как маятник невиданной формы, да так и замерла в десятке метров над асфальтом. - Вперед, - Рост поднялся, побежал ко входу на рынок. Не имело значения, остался ли кто-то из пурпурных в живых. Они все равно не могли стрелять из этого положения, а больше ничто не имело значения. Подробности можно было выяснить и потом, когда-нибудь в будущем.

Глава 30

И все-таки они опоздали. Летающие лодки пурпурных поднимались одна за другой, увозя не только солдат и добычу, но и предателей из числа людей. Теперь стало ясно, что по каким-то причинам пурпурные отказались от попытки удержать город. То, что они поверили в слухи о трех тысячах свежих разведчиков, - ерунда. Да и не было у предателей общего языка с захватчиками, на котором они могли бы донести до пурпурных эту новость. В лучшем случае, они знаками объяснялись, решил Ростик. Хотя и интересно, какими именно.

Да и сами пурпурные должны были сверху увидеть, сколько их, идущих освобождать свой городок. Нет, тут было что-то другое. Может, они испытали шок, столкнувшись с эффективностью наших бронебойщиков? Или не решались на открытый бой, потеряв столько пилотов? Смерть лучших всегда плохо действовала на остальных, это правило любой войны должно было работать и в армии пурпурных.

Если мы и узнаем когда-либо, что послужило причиной нашего психологического превосходства, то не скоро, решил Ростик. А потом вдруг понял, что его батальон стоит у первых рядов огромного боловского рынка, не продвигаясь вперед, не в силах просто охватить те четыре, а то и пять десятков лодок, которые еще оставались на земле.

- Как их много, - раздался рядом знакомый голос. Рос тик оглянулся, это был Чернобров.

- Но что-то делать нужно, не отпускать же их! - послы шался задыхающийся злобой девчоночий голосок.

- Не знаю, командир, у нас осталось шесть ружей, всего шесть, а тут... Они просто сметут нас и не заметят.

Мрачный прогноз Черноброва вдруг стал исполняться. Сначала одна, потом вторая из стоящих на земле лодок вдруг ожили и стали палить по людям. Били не очень старательно, скорее отпугивая их, но пару раз все-таки зацепили строй. Кто-то закричал, забился на асфальте, кто-то стал звать на помощь...

- Что будем делать? - закричал Чернобров, присев за кирпичной стеной рынка.

Ростик не знал, просто ничего не придумывалось, но, чтобы не показать этого, он спросил: - А почему у тебя всего шесть ружей-то? Было же восемь.

- Одно повредили на стадионе, а еще одно мы найти не смогли. Вместе с бронебойщиком, может, он в кустах где остался?.. Что делать, командир?

Теперь на них пошли и другие лодки, до этого висящие над рынком. Пальба усиливалась, и прицельность их огня росла.

- Да у них тут полно пушек, они нас живьем изжарят, если не отступим! - послышался вдруг рядом писклявый голосок. Ростик оглянулся, это был конопатый солдатик, тот самый, что стоял на стадионе у дверей под трибунами

Ростик оглянулся, в общем-то, стрелять можно было и отсюда, с этой позиции, только не промахивайся, и пурпурные непременно дадут деру. Но шесть ружей... И тогда он понял, что следовало делать.

- Чернобров, пали из шести, какие есть. Продержись минуты две, больше не прошу. Потом помогу тебе. Конопатый, за мной1

Страшно боясь, что его неправильно поймут и все последуют за ним, Ростик побежал к лодке, той самой, которая попыталась придержать их на автовокзале. Он не оглядывался, он слышал, что конопатый следовал за ним по пятам.

Лодка стояла там же, где не смогла взлететь. Стрелок за турелью сидел, навалившись на ручки своих пушек. Вокруг, как Ростик и предполагал, были рассованы деревянные обоймы с пятаками.

- Держи патроны! - скомандовал Ростик и высыпал в подставленные руки конопатого почти четверть всего боеза паса лодки.

Потом уже знакомым движением он выволок отливающую зеленоватым блеском спаренную пушку. Как и та, которую Ростик оставил Квадратному на обсерватории, она весила килограммов пятнадцать, не больше. Забросил на плечо, неуклюже сполз на землю по гладкой поверхности невысокого самолета и побежал назад, туда, где неровно ухали бронебойщики.

Лодок в воздухе рынка висело уже штук двадцать, и почти половина из них пыталась сейчас подавить Ростиков батальон. Но люди пока держались. Главным образом потому, что лодки мешали друг другу, для правильной атаки им было тесновато. А палить, зависнув над землей, превратившись в неподвижную мишень, они побаивались. Явно побаивались.

Ростик вывалил свою добычу на каменный заборчик, разом превратив его в бруствер, потом защелкал знакомыми зажимами, вставляя новую обойму с патронами.

- Учись, конопатый, сейчас за следующей пушкой побе жишь... - Да я... - начал было боец неуверенно. Но рядом раздался уверенный басок. - Нормальный ход, командир, показывай, что делать?

Ростик, не очень торопясь, стараясь, чтобы все было ясно, показал, как вставлять обойму, как передергивать затвор. Потом навел пушку на одного из летунов, не очень даже прицелившись, надавил на скобу. Выстрел отозвался резким толчком, но удержать пушки на бруствере было вполне возможно. И выстрел получился неплохим, оба зеленых луча, вдруг слившись в толстый шнур, как Ростик еще ни разу не видел, задели хвост одной из лодок. Из места попадания сразу ударило дымком.

Обладатель баса - подтянутый мужичок в тельняшке - повернулся к кому-то, кто палил из автомата сзади: - Ванька, пойдем себе по такой же машинке раздобудем.

Ванька понекал было, но не очень. Тельняшка умел настаивать и знал это.

Потом Ростик послал вдогонку еще и конопатого. А сам принялся легко, как в тире, палить по лодкам. Именно легко, даже не прицеливаясь, не экономя патроны, которых было гораздо больше, чем он мог их тут истратить...

Это и решило дело. Как почему-то часто в таких случаях бывает, он попадал куда чаще, чем даже тогда, когда прицеливался. Пару раз на него заходили лодки с непременным желанием разложить на атомы, но оба раза он снимал свою пушку с бруствера и ложился поближе к бордюру. И оставался цел. А когда самолеты пошли в третий заход, вдруг сбоку ударили сразу две другие пушки. Вероятно, Ванька с Тельняшкой разобрались, наконец, что к чему, и вступили в дело.

Это оказалось вовремя, еще бы чуть-чуть, и оба фланга его батальона прогнулись бы, если вообще не побежали к домам, под укрытие. А так никто не побежал, только огонь стал чуть более нервным, но сейчас это не имело значения. Важно было заставить лодки отступить...

Они и заставили. Так получилось, что Ростик удачно зацепил третью, кажется, за этот бой лодку, она завертелась знакомым образом, потом накренилась и впаялась в землю между двумя другими, взорвавшись и отчетливо повредив их. Почти в тот же момент Ванька с приятелем на пару влепили одной из лодок в морду, убив, должно быть, обоих пилотов, и она рухнула на световую крышу крытого рынка, украшенного жирной надписью "Мясо". А из дальних кустов ударила еще одна зелено-лучевая пушечка, не мудрствуя лукаво, выбирая себе самые легкие цели - на земле. Должно быть, конопатый тоже решил внести свою лепту... И тогда пурпурные отступили.

Сначала промчавшиеся над головой Ростика лодки не возвращались со следующим заходом, потом несколько лодок над деревьями резко прижались к земле, уходя из зоны обстрела, а потом... Все кончилось. Умолкли даже бронебойщики, последнее время поливающие противника почем зря.

Ростик поднял голову над бруствером, повертел головой, вскочил на него. Сдернул с плеча винтовку, забыв о пушке, пошел вперед. Лодок на рыночной площади осталось не много, штук двенадцать-пятнадцать. Но это были новые лодки с новыми пушками.

Ростик оглянулся. От батальона тоже осталось немного. Не больше сотни человек. Но, как водится, остались лучшие. Самые хладнокровные, умелые стрелки, самые уверенные в себе бойцы. Они вышли за ним, за командиром.

Между догорающими лодками лежали трупы. Ростик вдруг увидел одного из людей. Если якшался с пурпурными, значит, предатель. В кирасе, сжимая ружье пурпурных, с лицом, на котором застыло удивление. Кажется, Ростик его знал. Но он не стал вспоминать его имя, этот человек был ему неприятен. Если он только попробует сниться по ночам, решил Ростик, я вспомню заложников, расстрелянных в Квелищево... Кому он мстит, о чем он вообще думает?

- Раненые останутся тут, - стал он командовать. По привычке, по вдруг усвоенной потребности действовать дальше, идти туда, где труднее всего. - Попробуйте собрать оружие, оно может потребоваться. Если кто-то из соседних домов начнет подтягиваться, не гоните их, силы нам будут очень нужны...

- Ты о чем? - спросил вдруг вынырнувший сбоку Тельняшка.

Ростик поднял на него глаза. И тогда понял, что даже этот стоящий в двух шагах человек ничего не слышал из его команд. Ростик прокашлялся, но это не помогло, хотелось пить, глотка горела.

На поясе знакомого убитого предателя болталась солдатская фляжка, Ростик недрогнувшей рукой снял ее, глотнул. Это оказался яблочный компот, вкуснотища... Кто-то протянул руку, Ростик отдал флягу, потом вышел в центр освобожденного от лодок пространства. И начал командовать. На этот раз - как надо. Его все слышали и все понимали.

И готовы были исполнять его команды, потому что он ни разу за день не ошибся и потому что впереди был еще бой, а может быть, и бои. Закончил он так:

- А сейчас снимайте спаренные пушки с подбитых машин, не забудьте про боеприпасы, и стройтесь. Нас осталось мало, не больше сотни, но без этих пушек ребята на заводе истекают кровью. Нужно идти туда и быть готовыми...

Они даже не дослушали, стали разбирать турельные пушки, на ходу расспрашивая Тельняшку и его дружка Ваньку, как обращаться с диковинным оружием. Обучение не затянулось, все было довольно просто. Пальнув для пробы пару раз в небо, убедившись, что отдача напоминает пинок битюга и лучше не бить с рук, пошли за Ростиком.

На этот раз они даже не строились, просто шли, тащили оружие и негромко переговаривались между собой, что вот, мол, жаль, раньше у них таких цацек не было, они бы пурпурных и близко к городу не подпустили, а теперь вот извольте завод снова отвоевывать...

Ростик не слушал их. Он пытался, как ни странно, подремать на ходу, чтобы быть посвежее к тому моменту, как они притопают на завод. И это ему почти удавалось. Он успокоился и поверил - никуда пурпурные теперь не денутся, придется им отвалить. И чем скорее, тем лучше.

Потому что у людей все-таки появилось подходящее оружие. А все остальное, необходимое для победы, у них уже было.

Часть VI

Изумительная летающая лодка

Глава 31

Так получилось, что к аэродрому они пришли лишь ранним утром следующего дня. Весь предыдущий день они бились на заводе, отбивали, отгрызали у вполне квалифицированной обороны губисков каждый цех, каждое здание. Конечно, это не удалось бы сделать, если б из города вдруг не стали подходить все новые и новые люди.

Ростику показалось, что в городе их организовывал Председатель, то есть Рымолов, а может быть, и не он один. О том, что на заводе идет настоящее сражение, знали все боловские - грохот от пальбы и от взрывов лодок стоял такой, что слышно было за десяток километров, даже в условиях Полдневья.

Ростик очень устал за этот бой, так устал, что к исходу дня не выдержал и прикорнул в утлом окопчике, вырытом на дальних подступах к заводоуправлению и водонапорной, башне, примерно там, где во время войн с насекомыми они так обильно уже окропили землю своей кровью. К вящему изумлению Ростика, его авторитет после этого резко возрос. Способность спать на передовой, чуть не во время боя, - оказалась куда лучшим способом доказать свой командирский авторитет, чем придумать трюк со спаренными пушками, снятыми с лодок пурпурных.

Пушки, кстати, появились на заводе очень вовремя. Из них удалось сбить почти три десятка самолетов, главным образом потому, что они привыкли поджимать батальон Достальского сверху и не сразу среагировали на новую угрозу. А когда среагировали, потери их были уже куда как ощутимы, тем более что и ребята лейтенанта быстренько научились снимать пушечки со сбитых лодок. Было похоже, что именно появление этой артиллерии послужило тем аргументом, который переломил исход всей войны.

Разумеется, главная драка шла за металл. Пурпурные подогнали практически все свои лодки и грузили, грузили как сумасшедшие все, что попадалось им под руки. Однажды Ростик увидел даже самолет пурпурных, который волок торчащие более чем на полтора метра рельсины, проседая на левую заднюю опору, как перегруженный "Москвич" мог бы везти доски на дачу.

Вид этих рельсов оказался слишком раздражающим для половины стрелков, и летуна завалили, должно быть, исключительно из-за слишком заметного нахальства.

А вот когда после практически бессонной ночи они все-таки построились и дотопали до аэродрома, подготовившись к новой, не менее жестокой драке, вдруг оказалось, что на всем обширном поле стоят только три разобранные лодки, а самих губисков след простыл. Не очень веря в такой поворот событий, Ростик вместе с Достальским, разделившись на две команды, принялись обходить все поле, то и дело оглядываясь по сторонам, ожидая подвоха.

Но ничего не произошло. Когда стало чуть спокойнее и все понемногу поверили, что пурпурные удрали, вдруг в одном из ангаров кто-то из солдатиков услышал шевеление.

Подготовив весь отряд к бою, послав бойца с докладом к Достальскому, который расхаживал со своими людьми чуть ли не в двух километрах, на противоположной стороне поля, Ростик сам подкрался к весьма внушительным запорам, наложенным на ворота, и скинул их. Потом, толкнув створку, откатился вбок, чтобы не оказаться на линии огня своих же подчиненных.

Но опять ничего не происходило. В ангаре было темно, сухо и очень гулко. Но тихо. Набравшись решительности, Ростик высунул голову за край тонкой железобетонной опоры и заорал: - Эй, есть тут кто?

Эхо от его голоса прокатилось по пространству как в самых больших цехах вагоноремонтного. Ростик был тут впервые, он и не подозревал, что на их слабеньком, забытом начальством аэродроме оказалось такое роскошное здание.

- А кто тебе нужен? - вдруг послышался из темноты ответ.