Чтение 12–й страницы книги ~Типа, в сказку попал~

Как может солнце светить днем и ночью, не знаю. Чего не видел, того не видел. Но, похоже, нечто странное и глобальное тут происходит регулярно. Не каждый месяц или год, но и не раз в тысячу лет. Люди помнят и даже отсчет ведут. Типа, "за три сезона до прихода Карающей" или "он пережил два Прихода" (той же самой Карающей или, проще говоря, красного солнца, что светит, якобы, и днем и ночью).

Вот так занесло меня: от гор Богудала к мифологии этого мира. А ведь только на секунду отвлекся, и куда мысль ускакала... На привязи мысли надо держать. В строгом ошейнике. А то хрен знает до чего додуматься можно. Странного. Или страшного. Мне один умник как-то говорил, что мысль материальна. И, вроде как, на полном серьезе говорил. Русским языком. Но повторить, да еще на трезвую голову... Всего-то и запомнилось: "...фильтруй не только базар, Леха, но и мысли, ибо они..." Может, он прав, и мне лучше какой прикол сейчас вспомнить, а не ужасы минувших дней? Чего-нибудь по-настоящему смешное. Что не только под водочку и селедочку идет.

Блин, как на зло, ничего веселого не вспоминается. Одна лобудень в голове вертится. А ведь было же, было! И в институте, и в армии, и в больнице. Даже просто так, по жизни, и то бывало. Много всего, а вспомнилась почему-то толстая баба в трамвае. Ей сиденье неудобное попалось. С болтом. Мы такие "сексуальным стулом" называли. Так она всю дорогу ерзала и бурчала. Мол, о людях совсем не заботятся, болт, мол, с краю. Но так и не встала. А я так и не понял, чего она возмущалась: того, что болт или того, что с краю. Мальком был, не додумался спросить. Хотя, спроси, обозвала б как-нибудь. Наверняка. У нас народ простой, редко говорит стихами. И добрый - не сразу бьет, сначала ругает. Но, ясное дело, не без странностей. А у кого их нет? И за границей есть, и у нас. Только там каждую странность лелеют, как редкий цветок, ходят с ней к психиатру, хвалятся перед знакомыми и мемуары пишут. У нас же на все странности ложат болт на сорок шесть, с левой резьбой, и живут себе. А кому не нравится - им же хуже.

Ну, бабы они все странные. Чем дольше живу, тем больше убеждаюсь. Взять хотя бы моих бывших - Ларку с Натахой. Обе классные девахи, даже похожи немного, одинаковый возраст и образование, но характеры!... Как день и ночь. Летний день и зимняя ночь. Ларка без сотни баксов из дому не выйдет - голой, босой и нищей себя чувствует. А Натка с десяткой в кармане - самая богатая и счастливая во всем городе. А может, и во всем мире. Это про нее Рустам придумал: Наталы, Наталы, Наталы,

Всо работаэш ты за рублы.

Ты хады у кабак до мэнэ -

Палучат будэш толко у.э.

Всякий раз пел, как ее видел. А Натаха смеялась: "Рустик, из меня такая же стриптизерша, как из тебя воспитатель детского сада". И заходила в бар "У Рустама" раз или два в месяц. А для Ларки это дорого, хоть получает в "зеленых" столько, сколько Натаха в "деревянных". И все равно ноет: "мало", и занимает у Натахи на такси. А та дает. И довольна своей работой, зарплатой и жизнью.

Такая вот необъяснимая причуда психики. У обоих.

А, может, и у меня

Сижу вот, делаю из чистого листа грязный. Словно мне заняться больше нечем.

Санут-то уже ушел.

Пора бросать это глупое дело и греть постель. Меня же Марла ждет!

Я еще не рассказывал о ней? Значит, расскажу. Если будет настроение. И если мне голову не откусят этой ночью. За опоздание.

Марла ростом с меня. Или Аду Абрамовну. Только раза в полтора тоньше ее. Аккурат, мой любимый размер. И волосы такие же - черные, блестящие, только короче. В общем, баба что надо. А голос!... Низкий, грудной. Напоминает мурлыканье кошки. Большой, полосатой и настолько сытой, что лень ей открыть глаз или дернуть лапой. Но подойти, погладить кису - тут нужна смелость. И ловкость исключительная. Или глупость. Тоже исключительная. Пришлось мне как-то иметь дело с таким смелым - если ловкости нет, решетка вряд ли поможет - спас ему три пальца из пяти. По кусочкам, можно сказать, собрал. А он недовольным остался. Требовал и те два, что тигр проглотить успел. Но промывать зверю желудок... Да и вряд ли б это помогло. Часа три прошло после контакта. Не меньше.

Вот и Марла из той же породы. Крупнохищной. Такую бабу не удивишь силой или деньгами, с такой разговаривать надо. День разговаривать, два и при этом никакого намека на интим. Поговорил и ушел, опять поговорил и опять ушел - тогда она сама придет. Проверенный метод. Всегда срабатывал. С такими. Сработал и в этот раз. Даже раньше, чем я думал.

Только потом я узнал, что баба она скромная: ничего ни у кого не просит - сама берет то, чего ей надо. И никогда никого не уговаривает - не любит она много болтать. Свести бы ее с Меченым, так дети вообще без языка родятся.

Но это я сейчас такой умный, а дней десять назад я еще и смелым был. До потери защитных инстинктов. Сам подошел к ней и заговорил. Удивил и Марлу, и всех остальных. Ее-то хорошо знали, а меня первый раз в том кабаке видели. И то, что я знаком с хозяином кабака, всем по барабану. Ранул мои проблемы решать не станет. Но об этих самых проблемах я даже не догадывался. И про дни одиночества - ни сном, ни духом. Бабы нашего мира по-другому их называют. Одно только общее - в эти дни мужик им и на фиг не нужен. Вот умные мужики и держались от Марлы на расстоянии. Во избежание. Рука у нее тяжелая. И характер не ангельский. Но это я тоже потом узнал. А тогда... увидел я роскошную бабу - первую нормальную бабу после Машки-худышки, ну, крышу слегка и перекосило. И мысли не возникло, почему такая баба сидит за столом сама. А за другими - впятером-шестером теснятся. Сама - значит, мне здорово повезло, значит, полный вперед! и отрабатываем сценарий знакомства...

Говорят, что бог хранит дураков и пьяных. Не знаю, кем я был в то утро, но ребра мне не намяли, и голову не откусили. Смех смехом, а зубки у Марлы те еще. Я когда ее улыбку увидел, обалдел. Трудно сказать, кем были ее далекие предки, но мясо они любили - это точно.

- Не бойся, я не кусаюсь, - сказала Марла.

Через пару дней, когда пришла разделить со мной завтрак.

А чего мужик отвечает, когда баба говорит ему не бойся? Да еще при свидетелях говорит. Вот и я сказал: не боюсь. И Нож убрал. И в комнату их пустил. Ее и разносчика с разносом. Ньюлта. Так этот ньюлт поднос на стол брякнул, а сам на фиг свалил. Быстро. А выпивки и жратвы на двоих притащил. Пообедать. Или на троих. Позавтракать если.

Пока я думал, как бы от завтрака перейти к интиму, мне без лишних слов показали как.

Свои тут понятия о предварительных ласках. Толчок в грудь - и ты сидишь на кровати. Хлопок по плечу - уже лежишь. Хлопок по животу - и разговаривать нет ни малейшего желания. А как Марла помогает снять одежду - лучше не вспоминать. Все равно я новую хотел купить. Повезло, хоть руку ее успел придержать. Хлопнула б еще раз, пониже, и делать тем утром нам с ней было бы нечего.

Ну, насчет не кусаюсь - только чтоб успокоить меня было обещано. А как увлеклась, так и про обещания забыла. До смерти, спасибо, не загрызла, но кое-где кровь пустила. Сама же эту кровь потом и слизала.

Как, с кем и в какой позе - про это недоростки пускай болтают. А мне ни перед кем выделываться не надо. Чего могу и сколько - только меня и Марлу колыхает. Вернее, ее-то как раз и не колыхает. Сейчас. Спит она. В моей комнате и на моей кровати. Впервые за эти дни спит у меня. Прежде - уходила.

Марла спит голой - жарко - только шею ее прикрывает тонкое смятое покрывало. Шею она защищает зубами и когтями. С некоторых пор такие шутки не кажутся мне смешными. Марла раскинулась на полкровати. Крупные бабы всегда занимают много места. Но и того, чего осталось - на кровати - мне хватит. Большая в комнате кровать. Самая большая во всей гостинице. Люкс, как никак. Все удобства в номере. Плюс лучшая жратва. Я ведь Ранулу только одну чешуйку дал - светлую, - а по местным расценкам получилось, что за полгода вперед заплатил. Вот щедрый хозяин и старается, чтоб я как можно больше потратил в кратчайшие сроки. Сдачу тут хоть и принято давать, но срабатывает принцип: чем меньше дашь, тем больше себе останется. Это мне Машка потом объяснила, после того, как я разделил с Марлой завтрак. Ближе к обеду у нас это получилось. И обед здесь можно разделить. Вот только на ужин не приглашают. Не принято тут мять кровать после заката. Пока Санут в небе, на нее и не смотрят. А потом - спи-отдыхай сам, утро будет раннее, а день - нелегким.

Короче, такие вот правила. Нравятся - хорошо, не нравятся - это только твои проблемы. Мои, в смысле.

Не скажу, что я был очень уж против них, но непривычно как-то, все с ног на голову перевернуто. Обычно, я бабу выбирал и развлечения заказывал, а тут меня, и по полной программе. И что с Марлой у меня так затянется, не думал. И какие пацаны за ней стоят, не знал. И даже не за ней, а под ней. Один Меченый чего стоит.

Здоровый он мужик. Кость широкая, но тощий, как медведь весной. Руки длинные. До колена почти. Ладони, как лопаты. Такими голову прикрыть - и незаметно: голова там, мяч или вообще ничего нет. Да еще шрам на лице приметный. Через лоб, нос и правую щеку. На след от когтей похожий, двойной. Интересно, что за зверушка такие следы оставляет? А сам Меченый на матерого волчару похож. Что еще ни один год будет водить стаю.

Вот только поговорить с ним - за счастье: три слова в час. Это когда у мужика болтливое настроение. Остальные его пацаны держат дистанцию. Наверно, крут я для них. Слишком. Раз уж Марла со мной. Или это я с ней? Ладно, потом разберемся.

А вот Машка стала шарахаться от меня. Как убежденный алкаш от общества трезвости. То хозяина мне хотела найти, чтоб я не пропал сам-один. А когда я вышел на нормальную компашку, стала обходить меня десятой дорогой. Словно и не знакомы мы ни разу. Похоже, у девочки Маши мозги повернуты не в ту сторону. То ларт без хозяина - спасайся кто может!, то ларт, что спит с бабой - конец света и все всадники Апокалипсиса. Так и не сказала, к чему все эти страсти. Но из гостиницы рванула с ближайшим караваном. Как крыса с тонущего корабля. Я едва успел поговорить с ней перед отъездом. Странный такой разговор получился, сумбурный. Так и не понял, чего она от меня хотела. Советовала не задерживаться на одном месте, а почему, не сказала. И с собой не звала. Скорее наоборот. Как я понял, от меня бежала. С теми двумя, что в постели ее кувыркались. Договор попутчиков они так заключали. Забавный, однако, метод.

- А чего ж ты со мной ничего такого? Только на словах...

Как тогда на меня Машка посмотрела! Будто укусить хотела.

- С тобой слова потом были. А с ними - все по правилам.

Я открыл рот, вспомнил кой-чего и закрыл. Молча. А что я мог сказать? Если то, чего было у нас в Храме, было, то, получается, и мы заключали.

- А теперь чего?

- Чего? - не поняла Машка.

- Мы, вроде как, обещали чего-то друг другу...

- Ты мне ничего не должен. Я тебе ничего не должна. Повтори, и мы свободны.

- Обязательно повторять?

- Нет. Хватит и того, что я сказала.

Вот только уверенности в Машкином голосе не было.

Тогда я сказал то, чего она хотела. А потом про нож спросил. В дверь брошенный.

- Я не стала бы тебя убивать. Нож - это не огонь.

А сама в глаза не смотрит.

- Ага, пожалела, вроде как. Или тех двоих побоялась обжечь?

Машка ничего не ответила. Молча встала и пошла на выход. А у двери чуть не столкнулась с Марлой. Сказала ей чего-то, и посторонилась.

В тот же вечер Машка уехала. А Марла... Я так и не спросил, чего ей наговорила рыжая ведьма.

И с отъездом я торопиться не стал. А куда спешить-то? К кому и зачем? Вот надоест здесь, тогда можно и манатки собирать. С караваном прогуляться или на пароме прокатиться там... Говорят, и такое развлекалово здесь есть. Но я за эти дни так ни разу и не видел его. А спросил Марлу, оказалось, раньше аукциона парома не будет. Ладно, подождем. Мне и без него найдется чем заняться. Поспать, поесть, пообщаться с бабой, еще поесть-поспать. Блин, прям, отдых в глубинке, где нет ни телевизора, ни интернета. Веду такой здоровый образ жизни, что сам себе поражаюсь. Если б ни Марла, растолстел бы, к чертям собачим! Правда, есть еще Меченый с пацанами, но махать оружием в их компании меня чего-то не тянет. Я лучше зарядкой займусь. Потом. После аукциона. Дня два до него осталось. Кажется.

Меченый по-быстрячку ввел меня в курс дела. Умный он мужик, с понятием. Своих пацанов держит в кулаке. Тех, кто круче его, не задирает. А раз уж мы с Марлой делим завтрак и обед, значит я очень крутой пацан, и меня можно уважать. И развлекать, когда Марлы нету рядом. Не в том смысле "развлекать", а чтоб весело мне было. Короче, это он привел меня на аукцион невест. Посмотреть, выпить на халяву. Ну, и прикупить чего, если глянется.

Простые здесь правила оказались.

То, чего продается, само себя и рекламирует. А зрители и покупатели платят на входе медный грошик - боал - берут здоровую деревянную кружку (на литр, не меньше!) и садятся за стол. И не на лавку там общую садятся - на табуретку. Персональную. Высокую, трехногую и с запасом прочности таким, что не сразу и поднимешь. На века делалась, не иначе.

А сам аукцион в большом дворе организовали. В том, что за гостиницей. Ранул его почему-то загоном называет. Но я пока не видел, чтоб в нем чего-то загоняли. Большие столы во дворе установили. Буквой "П". С разрывом верхней планки. Сквозь этот разрыв и ходят "невесты". По одной. Обносят зрителей выпивкой. Те под стеной сидят. Средина для променада и поединков оставлена. Не невест, а претендентов. Стать им не сложно. Надо только выпить все из кружки, бросить в нее означенную сумму и поставить тару на поднос, с которым ходит "лот номер такой-то". Сколько кружек, столько и претендентов. А дальше - как на обычном аукционе: небольшая разборка между желающими, и победил тот, кто остался. Только в ход не монеты идут - кулаки: кто даст больше, а сам на ногах устоит. Проиграл - ни фига не получишь; в смысле, деньги не возвращают. А не нравятся правила - не играй.

Вот я и подумал, что мало найдется желающих играть по таким-то правилам.

Оказалось, играют, и еще как!

Когда первая "невеста" вышла, я чуть с табурета не упал.

У нее из одежды - кожаный мешок. На голове. С дырками для глаз, понятное дело. И кувшин литров на пятнадцать. В руке. А баба несет его одной левой, правой знаки какие-то делает. Кокетничает, типа. Так ее гулом и топотом встретили. Довольно громким. Хоть по земле не очень-то потопаешь. Всех она обошла, но наливала едва по треть кружки. Может, принято так, может, чтоб всем хватило.

Мы с Меченым ближе к выходу сидели, так что нам выпивка не сразу досталась. Зато успели рассмотреть "невесту" во всех подробностях.

Слышал, говорят "бой-баба" - вот она ею и была. Вроде моей Марлы, только в кости потоньше. И кожа темнее. Красно-коричневая, блестящая, как маслом смазанная. А может, и в натуре, маслом. Из украшений - шрамы. Синей и белой краской нарисованы. В чем прикол, я не понял. А подошла ближе, рассмотрел.

Шрамы у нее были настоящие. Такие от резаных и рваных ран остаются. Если зашить вовремя и лечить правильно. Чтоб воспаления не было. У Марлы тоже шрамы есть. Так она воин, а эта... Потом присмотрелся, как "невеста" движется, как руку свободной держит, да пальцами шевелит, и сообразил: не кокетничает баба - оружие ищет. А его нет на привычном месте. Наверно, голой без него себя чувствует.

И кто ж позарится на такое "чудо"? Неужто найдутся психи?... Я б трижды подумал...

Марла тоже не нежная пери, но ее-то без одежды я потом увидел. Говорить, "останемся друзьями" было уже поздно.

Не знаю, сколько монет платили за первую, но восемь кружек она унесла. И разборка за нее вышла конкретная. Типа, бой без правил, с использованием всех подручных средств. Начиная с табурета и заканчивая личным оружием.

Автомата и гранатомета у претендентов не наблюдалось, копьями и ножами в зрителей не бросали, так что мы наслаждались зрелищем по полной программе.

Как ни странно, раненых было мало, а убитых вообще ни оказалось. Хоть мужики подобрались не слабые. Я рядом с ними как малек-недомерок смотрелся б.

Оказалось, на аукционе не принято убивать. Дурной тон, типа.

Площадку стали приводить в порядок. После боя. А наш слух вышел терзать какой-то певец. Ему принесли помост на низких ножках, покрытый ярким ковриком, и чашу с питьем поставили. Певцом или песнопевцем, как тут говорят, оказался старик, с косой до зада. Даже длиннее. А чтоб не мешала, вокруг тела обернута. И за пояс заправлена. За толстый и зеленый шнурок. Что поверх халата повязан. Полосатый такой халат, пижамной расцветки, и едва до колена. А под халатом зеленые штаны. И шлепки. На босу ногу.

"Крутой", однако прикид у "великого" артиста. Может, ему на новый подать?

Старик шел легко, чуть пританцовывал, и я не сразу врубился, что одна нога у него короче. С ним еще пацан был. Такой же тонкий, узкоплечий, и волосы собраны в косицу. До лопаток. Только у старика она "соль с перцем", а у пацана - темно-коричневая, почти черная. Глаза тоже темные, как у старика. И лица похожие. Может, дед и внук, если певец рано начал, или отец и сын. Младший сын старичка-бодрячка. Не больше семидесяти бодрячку. На вид.

Пока старик усаживался, Меченый мне шептал о нем. С восторженным придыханием.

Мол, ученик самого Многострунного, а песнь исполнит Райсы Четырехлапого. Тоже ученика Многострунного. Почему Четырехлапого? Потому что Райса из народа ящеров, и больше на четырех бегал, чем на двух. Почему бегал? Так он летать научился. Без крыльев. Говорить? Умеет Райса говорить, а как же! И песни про героев сочиняет. Тех, кого видел и с кем путешествовал. Разные у него песни. Про капитана Барга и затерянный город, про халка и Белую Смерть, про аникарцев и камень Накора...

Кажется, за минуту Меченый сказал больше, чем за весь месяц.

Ладно, послушали песню. Под выпивку она нормально пошла.

Песня, вернее рассказ, оказалась той еще. Про Волта из Холодных Гор. Если хоть четверть в ней правда, то не скучно здесь живут: ссорятся с вождями и уходят из племени, попадают в рабство и освобождаются, возвращаются домой и устраивают разборку третьей степени. Ту, что без ядерного оружия. Короче, нормальная жизнь крутого пацана.

Голос у старика негромкий, но какой-то сочный и гулкий. Говорит, вроде, тихо, а слышно всем. И это на улице, где народу с полсотни собралось. При этом слушали его так, что и не шевелились лишний раз. А если уж кому пить приспичило, то кружка потом так в руках и оставалась. Чтоб не шумнуть случаем. Уборщики тоже двигались тихо, как привидения. Может, потому и возились полчаса, пока у старика клубок ни закончился. Небольшой такой клубок, с кулак величиной; на нитке камешки и узелки какие-то. Старик все перематывал его, пока рассказывал. Сын или внук рядом сидел, миску с клубком держал, да питье иногда подавал. У деда-отца, типа, руки заняты. Тот за весь рассказ ни разу нитки из пальцев ни выпустил, даже когда пил. А пальцы у него - пианисту впору - тонкие, длинные. И чуткие, как у слепца. Только не буквы он ими нащупывал, а узелки да бусинки. И поверх голов наших смотрел, словно видел все, о чем говорил.

Провожали песняра так же, как встречали невесту: топотом и гулом. Замена аплодисментов, типа. Только кланяться и выходить на "бис" тут не принято.

Потом следующая невеста появилась. Тоже с мешком на голове, только помельче первой. Светлокожая. И волосы светлые. Те, что на теле. Почти блондинка. Если не крашеная, понятное дело. Это у нас многие бабы блондинками хотят быть, а в другом мире, может, другие стандарты. Из одежды у нее - черная бахрома ниже коленей. И кувшин. Тот же самый. Только несла она его двумя руками. И прижимала к себе, как родной.

Паузу после поединка заполнял какой-то клоун-гимнаст. Всякие штуки с копьем проделывал. Кто-то смеялся, кто-то топал, а я с Меченым общался. Он мне популярно объяснил, зачем невесте мешок.

- ...лица не видно? А зачем тебе лицо? То, что надо, - все на виду. Нравится - плати-дерись, не нравится - сиди и пей.

И первый приложился к кружке. Пример, вроде как, подал.

- Слышь, а если не с кем драться?

- Как это?

- Ну, один вышел на площадку. И все. Тогда чего?

Меченый посмотрел в кружку, словно в ней мог плавать ответ, потом повернулся к соседу справа. Пара фраз и я получил исчерпывающую информацию. Из первых рук, так сказать.

Нашим соседом оказался мужик из клана вортов. Тех самых, что устроили аукцион. В прошлом сезоне мужик остался без жены, вот и решил попытать счастье.

- Во времена матери моей матери случилось так, что только одну кружку принесла невеста. Жену отдали без поединка, но монеты мужу не вернули.

- Не понял, сообщил я рассказчику.

Объяснил Меченый.

- Победитель получает жену и половину того, что положил в кружку.

Нормально. Типа, заходите в наш магазин и за каждую покупку - подарок от фирмы. За ваши же деньги.

Вот только говорить это вслух я не стал. Вряд ли б меня здесь поняли, да и третья невеста появилась.

Эта была разрисована с ног до шеи цветными узорами. Я так и не понял, краска это или татуировка, и какого цвета кожа не разобрал. Шесть кружек получила эта расписная красавица.

После нее выступали жонглеры. Трое.

Невесты были разные. Даже такая, что фигурой Тощую напоминала. Один к одному. Только шорстка черная. Нашлись и на эту покупатели. Из тех, наверно, кому змеи и ящерицы красивыми кажутся. Была и такая, чье тело украшали полоски змеиной шкуры. Держались они, как приклеенные. Хотя, может это и не украшение вовсе, а свое родное...

Как мне сказали, ворты - клан торговцев, и торгуют они со многими народами. А в некоторых местах, чем больше продавец похож на покупателя, тем лучше. Это хорошо там, где не любят чужих. А есть места, где совсем наоборот. Там скорее глотку себе перережут, чем станут презренным торгашом. Но покупать они тоже будут. Если не смогут украсть. Или отнять. Так что жизнь у торговцев не легкая, а у охранников каравана - не долгая.

- ...все зависит от удачи, - рассказывал Суфир, сосед Меченного. Мы разговорились после пятой или шестой невесты. - Вот моя мать сорок сезонов хранила караваны. И почти каждый сезон выходила с кувшином. Так ей меньше десяти монет в кружку не ложили. Первая, помнишь, кто вышла? - спросил он Меченого. Тот кивнул:

- Такую не скоро забудешь.

- Сестра моя. Старшая.

- О... - Это я рот открыл. - И много их у тебя?

- Шесть. Седьмую убили недавно. И двух братьев убили. Нелегкой была Дорога.

- И больше не осталось? Братьев.

- Четверо еще.

На этом разговор прервался. Появилась высокая мускулистая девка, с фигурой пловчихи. Эта кувшин несла на бедре, а левую руку держала свободной. И пальцами шевелила. Словно нащупать что-то пыталась. Напомнили мне эти движения кое-что. Я наклонился над столом.

- Слышь, Суфир, а эта не твоя сестричка случайно?

- Моя. Мужа ее убили в прошлом сезоне.

- И сколько монет за нее хотят? - заинтересовался Меченый

- Десять. Будешь со мной драться за нее?

- С тобой? Нет, не буду.

- Почему?

- Нет у меня столько монет. А тебе удачи.

- А... Спасибо.

И никаких обид или выпендрежа: я богаче - значит круче.

Одно меня зацепило: Меченый говорил так спокойно, будто жениться на сестрах здесь в порядке вещей. А мне это не показалось таким уж нормальным.

- Слыш, Суфир, она точно твоя сестра?

- Моя.

- У вас одна мать и один отец?

- Нет, отцы разные.

- Не правильно это...

Закончить я не успел.

- Почему неправильно?! Моего отца убили, мать взяла другого мужа. Что здесь неправильного?!

Горячий пацан Суфир, нетерпеливый.

- Понимаешь, дети от такого брака...

- Дети? У Сифур уже трое детей. И все мужи. Она сказала, если не дам ей дочь, она опять выйдет с кувшином.

Я так и не успел объяснить ему ничего. Потом подумал и решил не вмешиваться. У нас вон фараоны женились на сестрах и получали нормальных, вроде, наследников. Да и на фига мне вмешиваться в дела двух мечников? Здоровье девать некуда? Не знаю, что может сестра, а Суфир победил троих и, похоже, ничуть не устал. Мне такие танцы с мечом даже во сне не снились. К тому же это самый быстрый и бескровный поединок оказался.

- Ворты они все, - буркнул Меченый. - Эти проливают свою кровь только в бою.

Чего-то совсем у него настроение испортилось. После каждого поединка он становился все мрачнее и мрачнее. Разговор с соседом хоть немного отвлекал его. Но Суфир получил свой приз, помахал нам рукой и ушел. А я заметил Марлу. У входа. За столом напротив. Она о чем-то болтала с двумя мужиками. Здоровыми такими лосями. В полтора раза шире меня в плечах будут. И раза в два тяжелее. На вид.

Но тут появилась очередная невеста и я забыл о них.

Ростом девка на голову выше меня. А весу - килл пятьдесят. Не больше. Даже среди манекенщиц моего мира таких дистрофичек не видел. Но самое странное, девка не выглядела костлявой. Только высокой и тонкой. С длинными руками и ногами. Очень высокой и очень тонкой. Как бы такую ветром не сдуло.

Не знаю, что за красоту она прятала под мешком, но тело ее покрывала серая кожа. Плечи узкие. Грудь маленькая, с ее кулачок, а соски в полпальца длиной. Черные. И мех вокруг них курчавится. Темно-серый. Язык не поворачивается назвать это волосом. У самых волосатых мужиков такого не видел. А под первой парой сосков - вторая. Грудь чуть припухшая, как у десятилетней девочки, и соски поменьше. Меха тоже почти нет. Еще ниже, на плавающих ребрах, третья пара. На той, ни сосков, ни меха. Одни только ореолы. Типа, родимых пятен. Под ними круглый живот. Как футбольный мяч. А посредине мяча шнурок повязан. И бахрома к нему приделана. С ракушками. Бедра узкие. На левое здоровенный кувшин опирается.

Блин, да он же толще самой невесты будет! Не знаю, как она его поднимать станет.

- Слышь, - я толкнул Меченого локтем. - Ты только на это глянь.

- Уже, - буркнул он, продолжая заглядывать в кружку.

Похоже, настроение у него упало ниже уровня городской канализации. Хотя, откуда ей здесь взяться? Днем все удобства во дворе. Ночью усул есть.

- Так ты вообще покупать не будешь?

- Эту точно не буду.

- А других?

- Дорогие в этом сезоне невесты, - сообщил кружке Меченый.

- Слышь, а этой что, одной пары мало?

- Чего одной?...

Я хлопнул себя по груди.

- Ты что тиу никогда не видел?