Чтение 12–й страницы книги ~И маятник качнулся...~

И он щипнул меня за синяк на бедре.

Клянусь, я не собирался его бить! Даже не думал об этом! Но рука сама собой дернулась, описывая широкую дугу на расстоянии не более волоска от носа доктора. На мое счастье, он вовремя отшатнулся...

- Ну, это ничего, это бывает... - констатировал Гизариус. - С этим бороться можно...

* * *

На следующее утро я узнал, как "с этим" можно бороться, потому что доктор явился в мою каморку со связкой ремней. От предчувствия невыносимых мук я похолодел до корней волос и жалобно взмолился:

- Давайте не будем сейчас...

- Именно сейчас! - возразил доктор. - Пока у меня есть время. Сам ты себе растирания делать не будешь, по глазам вижу, а мне нужно заняться сбором трав... И вообще: если будешь капризничать, я попрошу Борга провести эту процедуру...

Наверное, на моем лице отразился нечеловеческий ужас, потому что Гизариус злорадно хмыкнул и велел:

- Ложись на живот!

Не успел я занять горизонтальное положение, как мои щиколотки и запястья оказались накрепко притянуты к раме кровати.

- Может быть, не нужно привязывать... - робко предположил я, но доктор только хихикнул:

- Еще спасибо мне скажешь!

Я действительно сказал ему "спасибо". Но несколько позже, потому что на протяжении следующей четверти часа орал благим матом от боли. А потом орал еще примерно столько же времени, потому что Гизариус перевернул меня на спину и продолжил пытку, которую он сам совершенно искренне полагал полезной лечебной процедурой. Нет, я не хочу произнести - даже мысленно - по его адресу ни одного худого слова: он опытный и весьма умелый лекарь, у него чуткие пальцы, а мазь, которой он пользовался, приятно холодила синяки, но... Сами сначала попробуйте, каково это, когда воспаленные желваки опухших мышц мнут и выкручивают, как мокрое белье!

По окончании мучений (как подчеркнул доктор - на сегодня), оставшись в одиночестве, я хмуро завернулся в одеяло и уселся посреди смятой постели. А что прикажете делать, если одежду я так и не получил? Более того, Борг, увидев, во что превратилась его "парадная", как он сам выразился, рубаха, едва меня не избил. По счастью, доктор успел повиснуть на одной его руке, а принц - на другой, но мне было заявлено: и не надейся! В том смысле, что поганить свою одежду он больше не позволит. Так что мне пришлось забыть на время о прогулках, да и вообще - о лишних перемещениях по дому.

Я уже собирался дуться, как мышь на крупу, но тут в дверь снова заглянул доктор, и физиономия у него была настолько довольная, что мое лицо само собой скривилось в хмурой гримасе. Я люблю веселить людей, но не ценой собственного здоровья!

- Тут к тебе... - доктор хмыкнул, подбирая слова, - делегация.

- По поводу?

- Сам разбирайся! Чай, не маленький...

Я вздохнул, поплотнее запахивая одеяло:

- Ну, раз уж кто-то пришел... Надо хоть узнать, что ему надо.

Гизариус счел эти слова разрешением и снова исчез за дверью, а ко мне валом повалил народ. Сначала Борг ввел принца и усадил на единственный имевшийся в комнате стул, а сам встал за спиной своего господина. Я насторожился. Вслед за Дэриеном порог переступил староста горячо любимой мною деревни в сопровождении свежеиспеченного отца. Им сесть уже было некуда, а предлагать расположиться рядом со мной на кровати я не стал. Вот еще! Постоят, не развалятся... Я же не развалился...

- В присутствии его высочества... - начал староста, а я закончил:

- Под присмотром будет вернее.

Дэриен прыснул, но быстро справился с приступом смеха. Староста не понял, что так насмешило непосредственного представителя королевской власти, но почел за лучшее не обращать внимания и продолжил:

- Мы тут... Того... Этого...

Я мысленно вздохнул и досчитал до пяти:

- Так "того" или "этого"? Скажите прямо: пришли закончить казнь?

Староста побагровел:

- Как можно... После того... После вашего...

О, уже на "вы"? Что-то мне не нравится поворот событий...

- Либо вы сейчас же скажете, зачем пришли, либо уйдете, - холодно резюмировал я.

Теперь мой несостоявшийся палач побледнел, но приказной тон возымел действие, и он вполне связно сообщил:

- Мы хотим извиниться.

Вот те на!

- За что, позвольте узнать? - Обожаю ставить людей в глупое положение!

Староста захлопал глазами:

- Ну, мы же... Хотели... Камнями...

Я хмыкнул:

- Формально вы ни в чем не виноваты. Даже если кое-кто, - я с трудом удержался от того, чтобы показать принцу язык, - будет утверждать, что вы поступили неправильно и незаконно, я не смею вас в чем бы то ни было обвинять.

Все, тупик, в который забрел староста, вознесся своими стенами до самых небес.

- Но как же...

- Более того, я косвенно повинен в преждевременных родах вашего внука...

Тут он немного оживился:

- Ведунья посмотрела Рину и сказала, что было бы хуже, если б роды произошли как положено...

- Вообще-то к ведунье надо было идти до, а не после, - сурово сказал я.

- Да, Мастер, простите нас... Этот чурбан, - подзатыльник зятю, - с перепугу забыл, о чем вы сказали... Простите нас...

- Хорошо то, что хорошо кончается... - Что-то в словах старосты меня насторожило... Мастер?! Да какого фрэлла?!

Я вскочил, забыв о расслабленном после растирания теле, но все же устоял на ногах, хотя мне и потребовалось для этого вцепиться в кафтан селянина.

- Даже в мыслях не именуйте меня таким титулом!

Пожилой мужчина открыл рот, как мальчишка, получивший выговор, значения которого он не понимает, а я продолжил:

- У вас проблемы с головой?

- Но ведунья сказала...

- Что она сказала?

- Что прогнать злого духа мог только Мастер...

- Мастер - чего? - Я почти рычал.

- Ну... Это...

Дэриен поспешил прийти на помощь старосте:

- Оставим в покое эту тему, почтенный. Заканчивайте свои дела, не видите, "Мастер" гневается? - В его голосе сквозило столько ехидства, что меня передернуло.

- Да, что мы еще хотели... - Староста взял из рук зятя громоздкий сверток и протянул мне.

- Что это?

- Э... Ну, вы же не одеты...

Только сейчас я сообразил, что, вскакивая, распахнул одеяло, продемонстрировав свое израненное тело во всей красе. Слава богам, у меня хватило выдержки не начать судорожно кутаться снова...

- Одежда... Да... Хорошо, можете быть свободны.

С видимым облегчением на лицах селяне выкатились за дверь. Я плюхнулся обратно на кровать. Дэриен расхохотался:

- С тобой не соскучишься!

- Повеселились, и будет! - отрезал я. - Тоже можете убираться на все четыре стороны, сейчас я не расположен к шутовству.

- О, ты легко бы мог занять вакантное место шута при дворе моего папочки! - довольно сообщил принц. - Кстати, не хочешь попробовать?

- А не пошел бы ты... - Борг сдвинул брови, и я решил уточнить: - А не пошли бы вы оба отсюда - далеко и надолго!

Смех принца стал еще заразительнее. Рыжий тоже разобрался в ситуации и сменил гневное выражение лица на полнейшее равнодушие. Вот железные нервы у человека! И абсолютная власть над своими эмоциями. Хотя это, наверное, профессиональное: он же в эти минуты на службе - отвечает за безопасность своего повелителя. Какое уж тут любопытство! Впрочем, лично я не взял бы себе такого телохранителя: на кой фрэлл нужен тупой истукан, который только и умеет, что бросать грозные взгляды по сторонам да размахивать кулаками? Но в одном принцу все же повезло - эта статуя бесконечно ему предана. Почему я так решил? Очень просто: я видел, какими глазами рыжий слуга смотрит на господина. Такой взгляд присущ матерям, которые готовы принести в жертву весь мир ради благополучия собственного ребенка. Я о такой преданности могу только мечтать...

Как и раньше, Дэриен не позволил мне далеко уплыть по Реке Размышлений и, отсмеявшись, спросил:

- Почему ты накинулся на этого забавного старика?

- Он не так уж забавен, когда приводит приговор в исполнение, - огрызнулся я.

- Ты когда-нибудь об этом забудешь? - тоном учителя, уставшего от упрямства своего ученика, поинтересовался принц.

- Не раньше, чем сойдут синяки, - парировал я.

- Значит, через месяц, - кивнул Дэриен.

- Я же сказал: не раньше! - попробовал я настоять на своем. Безуспешно.

- Тебе не понравилось, когда тебя назвали "Мастером". Почему? - Ну зачем, зачем он пытается побольнее ранить меня?

- Вы очень наблюдательны.

- Ты не ответил. В чем причина? Ведь это очень почетно...

- Даже если такой почет не заслужен? - Только спокойно, Джерон, не надо тратить гнев на мальчишку. Ох, если б я сразу догадался об этом... Если б я сразу понял, что он - просто любопытный маленький ребенок, которого силой обрядили во взрослые одежды и заставили принять на себя обязанности, которые тяжелее каторжных цепей... Да, он мог бы пользоваться своим положением исключительно ради собственного удовольствия, и, наверное, он даже попробовал, каково это, но... Есть такое странное свойство души, которое носит имя "Благородство". Не по рождению и воспитанию: то - напускное... Нет, я имею в виду благородство, которое парит в высоких небесах и время от времени для краткой передышки избирает своим пристанищем человека, наполняя его сердце особенным светом. Светом, который не дает заблудиться во мраке пустых забот... Интересно, принц гордится тем, что избран? Вряд ли, скорее он только страдает от этого... А мы могли бы стать друзьями. В другой жизни. В другой моей жизни... Если я вообще способен быть другом...

- Ты считаешь, что не заслужил уважения этих людей? - Ну никак не угомонится!

- О чем вы? Я едва не убил своим видом молодую женщину и ее ребенка... Какое уж тут уважение...

- Но их жизни не прервались благодаря тебе. Разве это не достойно уважения? Ты не гордишься собой?

- Ни капли.

- Почему же?

- Я спасал свою шкуру, - честно признался я, но логика принца работала по иным принципам, чем моя.

- Странные слова для того, кто еще вчера заверял меня, что хочет умереть!

- Я передумал. - Ну и въедливый же он!

- И часто ты меняешь свое мнение?

- Когда мне это удобно.

Да, мы могли бы стать друзьями. И препираться до хрипоты, потому что ни один из нас не уступит первым...

- И все же... Чем тебе так не угодили Мастера, что ты не хочешь быть таким же, как они?

Не угодили... Дурак ты, твое высочество. Во дворце, возможно, Мастеров как собак нерезаных и древний, изначальный смысл этого титула стерся от частого и необдуманного употребления... Но здесь, в маленькой деревне, жители которой выбираются в соседние городки два раза в год, на ярмарку... здесь слову "Мастер" придают совсем иное значение. Ты не мог видеть, а я... Благоговение, смешанное с ужасом, - вот что дрожало в глазах благодарного старосты и его растерянного зятя. Я совершил новую ошибку. Ошибку, которая приведет к еще более серьезным изменениям в судьбе, хотя мои действия были всего лишь попыткой защититься от обвинений. Ну и чего же ты добился, Джерон? Теперь они будут боготворить и панически бояться тебя. Стена отчуждения уже заложена и с каждым днем будет становиться только выше. В этой деревне у тебя не будет друзей, только покорные рабы...

Ты предупреждала меня, Магрит. Ты всегда была мудрой... И мысли снова скользнули в тайники памяти...

За окнами библиотеки плещется море. Море молний и отточенных бурей струй осеннего ливня. Стемнело еще в обед, и слуги зажгли вереницу свечей на стенах и столах. Я копаюсь в дебрях фолианта, утащенного с одной из самых верхних полок. Чем он привлек мое внимание, ума не приложу... Магрит спряталась в уютном лоне огромного кресла и с наслаждением наблюдает за танцем стихий в рамке высокого окна. Ей ничуть не скучно. Я же не могу найти ничего привлекательного в серо-синем хаосе воды, огня и ветра. Я пытаюсь понять смысл короткого стихотворения, на которое наткнулся совершенно случайно. Не знаю, кто его автор: на чистом листе только шесть строчек аккуратно, но решительно написанных слов...

...Над собственной душой он ищет власти,

А троны, злато, паутина чар,

Искусство убивать, страх быть убитым -

Все преходяще. Кровью слез омытый,

Лишь тот оценит жизни светлый Дар,

Кто не Пророк и не Герой, но - Мастер...

- Dou Магрит, можно спросить?

Она чуть заметно кивает, поворачивая ко мне лицо. Сколько истинного величия в одном только изгибе ее тонкой шеи!

- Почему слово "Мастер" написано здесь с большой буквы?

Она усмехается:

- Это трудно объяснить, но я попробую... Мастер - это титул. Высший титул, которого может добиться человек.

- Высший? - Я удивлен. - А как же короли?

- Ты же прочитал стихи! Там сказано все, и даже больше, чем нужно.

- Значит, быть могущественным можно без золота, магии и власти над людьми? - Это никак не укладывается в голове.

- Смотря что ты понимаешь под словом "могущество". - Магрит лукаво пожимает плечами.

- Я... не знаю, - смущаюсь я.

- Поверь, это не так уж интересно. - Она играет кистями пушистой шали.

- Быть могущественным - неинтересно?

- Увы. Лучше уметь ценить жизнь.

- И быть... Мастером?

Горький смешок:

- Это непросто.

- Почему? - Я упрям так, как только может быть упрям мальчишка в ожидании собственного совершеннолетия. - Я ценю жизнь.

- Ты ценишь СВОЮ жизнь, а Мастер... Он ставит ценность чужих жизней гораздо выше своей...

- Как это?

- А вот так. - Даже если ей и претит со мной беседовать, она не подает вида. - Настоящий Мастер пожертвует своей жизнью, чтобы спасти другие. Если, конечно, не будет иных путей решения проблемы. Мастера, знаешь ли, весьма расчетливые и хладнокровные люди. Хотя есть еще Темные Мастера, которые ставят себя превыше всех остальных... Но их могущество мнимо. Они блуждают во Тьме.

Я не могу понять, шутит она или нет, а Магрит продолжает:

- Выходов из Лабиринта Жизни много, но все они являются Входами в новые Лабиринты...

Молния бьет в землю совсем рядом со стеной замка, и библиотека на мгновение тонет в ослепительно белой вспышке. Я испуганно закрываю глаза, а Магрит хохочет, распахивая окно и подставляя губы обжигающим поцелуям ливня.

- Dou Магрит... Вы... уходите? - Я разочарован. Можно сказать, обижен.

Она поворачивается ко мне, скрещивая руки на груди.

- У тебя есть еще вопросы?

- Я... не хочу оставаться один. - Скольких усилий мне стоит это признание!

Магрит подходит и проводит ладонью по моей щеке.

- Ты всегда будешь один. Пора начать привыкать.

- Но почему?

- Так решено Землей и Небом.

- Я не хочу! - Голос срывается на крик.

- Я знаю, не шуми. - Она касается пальцем моих губ. - Я бы хотела что-то изменить, но... Я бессильна. Из твоего Лабиринта есть только один Выход. Но он не приличествует Мастеру.

- При чем здесь это? - Я чуть не плачу.

- Ты можешь пройти свой Путь с гордо поднятой головой или - прячась по щелям... Что бы ты ни выбрал, я не вправе ни поддержать, ни осудить тебя. Но мне кажется... Нет, я почти уверена - ты можешь стать Мастером. Только я не желаю тебе такого Пути...

- Почему? - Теперь я испытываю необъяснимую обиду.

- Мастер не принадлежит самому себе, - вздыхает Магрит. - Он живет для всех... Но не нужен никому.

- Как это понять?

- Мастер - это Долг. Мастер - это Ответственность. Мастер - это... Тяжелая ноша. Он не имеет права на ошибку и не имеет права на любовь, потому что первая причинит вред тем, кто его окружает, а вторая... Вторая уничтожит его самого. Влюбленный бесконечно могуществен и бесконечно уязвим. Даря себя одному человеку, ты отдаешь свою Сущность полностью. Даря себя многим, ты оставляешь в каждом лишь частичку своей души. И если твой дар не примут, ничего страшного - на Древе вырастут новые ветви... Но если один-единственный человек на свете не захочет принять твою любовь... Древо лишится корней и никогда не расцветет.

Я не понимаю ничего. Совсем-совсем. Но слушаю очень внимательно, потому что Магрит никогда и ничего не говорит зря.

- Я не хочу, чтобы ты взрослел...

- Почему?

- Пройдешь ты все ступени или не успеешь, станешь ты Мастером или откажешься от этого пути, не важно. Но с течением времени ты изменишься и перестанешь быть тем Джероном, который восторженно смотрит на мир - милым и наивным мальчиком, который не боится задавать вопросы...