Чтение 12–й страницы книги ~Корсар с Севера~

В денежном отношении разбойники успешно создавали себе имидж честных людей, чем очень гордились. Их щепетильность простиралась так далеко, что, даже не договорившись или не найдя своих, приехавший с выкупом человек мог спокойно уехать обратно. И никто не смел его задерживать или, упаси Боже, грабить! Пираты даже предоставляли ему охрану.

Таким человеком и был сейчас Олексаха. В пути суденышко Гасана неоднократно задерживали разбойничьи суда - и всегда отпускали за определенную плату. А что касается Олексахи, то, узнав цель его поездки, пираты выказывали уважение, лишь интересовались, не заломил ли прощелыга Гасан слишком несуразную цену за перевозку.

Так и плыли. Пару раз попали в шторм - не хуже, чем на Балтике, но Бог спас от гибели в разбушевавшейся морской пучине. К тунисскому берегу пристали к вечеру.

Олексаха хотел немедленно броситься на поиски раисов-посредников, да Гасан отговорил. Что соваться на ночь глядя, не зная куда! Гасан хоть и казался простым, однако знал немного латынь и греческий.

Скрепя сердце Олексаха согласился. И ворочался теперь в угловой каюте, где нельзя даже вытянуть ноги. Запоминал имена раисов, названных тем же Гасаном: Ганим аз-Заван, Акбар ат-Давахи, Нов-руз-хаджи. Гасан назвал и некоего Джафара аль-Мулука, но предупредил, что с ним ухо надо держать востро. Как, впрочем, и со всеми остальными.

Луна все светила. И не находилось тучи, чтобы затянуть ее надоевший глаз черным ночным покрывалом. Дул теплый ветер. Мягко покачивалось на волнах судно Гасана. Свернувшись калачиком, спал Олексаха, крепко прижимая к груди пояс с зашитым в него серебром.

Олег Иваныч проснулся от чьих-то воплей. Приснилось? Нет.

Прислушался.

Возня, удары...

Он не мог видеть происходящего на дворе. Зато это хорошо видел Марко, спрятавшийся за углом амбара.

Сначала распахнулась дверь, выплескивая наружу сладковатый запах гашиша. Затем показались трое - тяжело дышащий Маруф, тащивший за волосы обнаженную девушку, и хозяйка притона Хаспа.

- Не гневайся, уважаемый Маруф, - подталкивая гостя в спину, быстро говорила Хаспа. - Что поделать, гости устали от этих воплей, а желание гостя - закон.

- Я - гость!

- И самый лучший! - согласно закивала старуха. - Потому и дарю тебе эту девку! Делай с ней что хочешь. Хочешь - убей! Все даром, исключительно из уважения к тебе, о Маруф абд-Джафар, и к твоему всемилостивейшему хозяину, да продлит Аллах его годы!.. Вон, видишь, амбар! Там и развлекайся сколько влезет, никто не услышит. А если свет тебе нужен, я мальчишку пришлю со светильником. Эй, Марко! Марко! И где его только шайтан носит?

Маруф-Матоня понял только два слова: "амбар" и "даром". Похлопал старуху по плечу. Иди, мол, без тебя управлюсь.

Иди так иди... Хаспа удалилась в дом, громко призывая невесть куда запропастившегося Марко и грозя ему всяческими карами.

Маруф же, оказавшись наедине со своей жертвой, огляделся. Заметил рядом сарай, запертый на засов. Видно, про него и говорила одноглазая ведьма. А ну-ка!

Правой рукой сжимая за горло связанную девчонку - та давно уже не сопротивлялась, - левой отодвинул засов. Пинком распахнул дверь...

Олег Иваныч едва успел отпрянуть внутрь и прикинуться ветошью. Не очень ловко получилось со связанными-то руками и ногами в деревянной колодке - шибанулся носом об землю, аж искры из глаз полетели! Хорошо, пока темень, да ведь скоро светильник принесут. Ну и луна, само собой. Светит, зараза!

На фоне залитого лунным светом дверного проема возникли две черные тени. Одна - здоровая, бородатая. Другая - маленькая, изящная. Вторую тащили...

- Ну что, цаца! - бросил свою ношу на землю бородатый.

По-русски ведь сказал, пес! А кто здесь мог выражаться по-русски? Ясно кто! Матоня, чтоб ему пусто было! Или как там теперь его... Маруф абд-Джафар. Веру поменял, а привычек подлых не изменил, пес! Ишь, как девчонку плетью перетянул, падла!

Флавия вскрикнула от удара.

- Кричишь? - нехорошо засмеялся Маруф. - Кричи-кричи. Теперь ты моя... даром!

Он опустился на колени, с рычанием прильнув к истерзанному телу. Похотливо задергался, схватил девчонку за волосы... И вдруг обмяк.

Вбежавший в амбар Марко ударил Маруфа по башке увесистым камнем. Зарыдав, бросился к Флавии.

- Эй, хватит реветь! - подал голос из глубины сарая Олег Иваныч.

- Кто здесь? - испугался Марко.

- А то не знаешь! Давай развязывай меня скорее!

- Я тебе не верю.

- Твое дело. Выпутывайтесь тогда сами...

- Нет-нет, Марко. Развяжем его... О святая Мадонна, как больно...

Ура, руки свободны! Теперь эта чертова колодка... Что, нет никакой железяки?

- Сейчас... Я знаю, где ключ. Марко выбежал во двор.

Флавия всхлипнула. Олег Иваныч осторожно прижал ее к себе, погладил:

- Ну, успокойся же.

Вернулся Марко с ключом, завозился с колодкой.

Ну, наконец-то! Свободен! Олег Иваныч вскочил на ноги:

- Где мой товарищ?

- Здесь, рядом, в амбаре. Я покажу... Скрип двери, темнота.

- Гришка, спишь, что ли?

- Иваныч, ты?!

- Извини, брат, что разбудил!

- Мы что, разве бежим?

- Видимо, так. И, кстати, не одни. Навязались тут еще клиенты на нашу голову. Ну что, готовы? Тогда - через забор, ать-два!

- Там, на улице, может быть стража.

- Да что ты! Это в этом-то районе отбросов? Ни в жисть не поверю! Ну, чего стали? Сказано, через забор! Так вперед! Да побыстрее! Иначе самолично сейчас придам ускорение.

Они побежали вдоль по узкой улице. За глухими заборами лаяли собаки. Где-то на краю пустыни хохотала гиена.

Они неслись вперед. Не зная куда. Пока - лишь бы подальше от вертепа одноглазой Хаспы. А там видно будет. Олег Иваныч, два подростка и девушка. Ни оружия, ни еды... А девчонка еще и без одежды. Олег Иваныч, правда, бросил ей какую-то ветошь, когда убегали, так на улице-то не май месяц! Декабрь, хоть и Африка.

Они бежали и бежали. Одинокая луна светила в спину.

Глава 8

Магриб. Январь-март 1473 г.

Я шел сквозь пустыню, а со мною попутчики -

И стужа, и дрожь, и страх, и ливень, и мрак ночной.

Аш-Шанфара. Песнь пустыни

Светило солнце - ласково, не по-зимнему нежно. Ветер играл барашками волн, бьющихся о черные камни. Низкий берег был пуст, лишь сохли растянутые на кольях длинные рыбацкие сети, да кое-где шевелили поникшими кронами пальмы. Корабли - от осанистого "Тимпана" до самой последней фелюки - выглядели настолько уныло, насколько могут выглядеть суда, давно лишенные моря. Обвисший такелаж, выцветшие знамена, покосившиеся от штормов мачты. На палубах пусто. Лишь пробредет изредка пара вахтенных, да вознесется иногда к небу хилый дымок камбуза.

Свободные от вахты моряки ошивались в Тунисе. Кто в вертепах, кто в гостях, а кто и в лоне семьи...

Многие пираты, скопив деньжат, переставали разбойничать: заводили дом, гарем и детей, становясь почтенными негоциантами или ремесленниками. Только нет-нет да и вспоминали прежнее ремесло, особенно когда становилось туго с деньгами. Тогда снимали со стены саблю, прощались с женами и детьми и шли к первому попавшемуся раису - наниматься матросом на любое уходящее в разбойничий рейд судно.

Кто-то таким образом поправлял свои пошатнувшиеся финансовые дела, а кто-то лишался жизни. Рисковали все. Капитаны, пушкари, матросы. Даже организаторы - раисы. Те, правда, деньгами. Но не маленькими деньгами, а целым капиталом. Сколотить хорошую экспедицию дорого стоило! Во-первых, ремонт. Во-вторых, провизия. В-третьих, предварительная разведка. В-четвертых, подкуп должностных лиц. В-пятых... В общем, много на что нужны деньги.

Но после удачного рейда все расходы окупались сторицей. Да еще немалый доход приносили выкупные братства. Особенно "новому магрибскому" мулле Новрузу-хаджи.

У него-то и гостил третий день Олексаха, надеясь узнать хоть что-нибудь о судьбе разыскиваемых им людей - об Олеге Иваныче и Грише.

Об Олеге Иваныче - Ялныз Эфе - мулла еще мог что-то сказать. А вот относительно Гриши был абсолютно не в курсе. С того самого несчастливого плавания в Морею не видал больше ни Олега Иваныча, ни своего старого друга Шафиха-эфенди. Видно, сгинули оба.

С утра Новруз-хаджи отправился во дворец эмира Османа, правителя Туниса, пригревавшего пиратов за двадцать пять процентов добычи с каждой ходки. Если кто и знает хоть что-нибудь о судьбе участников последней экспедиции покойного Селим-бея, так это Осман и близкие к нему люди. В том числе и новый предводитель пиратов Джа-фар аль-Мулук.

Вон он прохаживается по ковру в приемной эмира: молодой, красивый, в желто-голубом кафтане и белоснежной накидке-джеббе. На запястьях - изящные золотые браслеты, на пальцах - перстней штук десять, все с крупными самоцветами, стоимостью... пожалуй, на снаряжение галеры хватит.

Новруз-хаджи подошел ближе, подхватил Джафара под руку, поинтересовался новостями. Немного поговорив ни о чем, перешел к делу.

Джафар насторожился. Ялныз Эфе? Да, знал такого. Тот поначалу на "Йылдырыме" ходил, а затем на "Тимбан" перебрался, к начальству поближе. Нет, никакого молодого человека с Ялнызом Эфе не было... Впрочем, нет. Был один. Поляк, кажется. Оба они погибли во время несчастливого рейда в Морею. А ведь он, Джафар аль-Мулук, предупреждал Селим-бея, да тот ведь его не слушал, алчен был, кидался во всякие авантюры, несмотря на возраст. Ну, теперь уж все иначе будет. Намного продуманнее, выгоднее, изящнее. Кстати, не хочет ли досточтимый мулла Новруз принять долевое участие в финансировании весеннего рейда? Кто еще будет? Ну, бей Осман - точно. Об остальных пока говорить рано. Условия? А вот милости просим уважаемого муллу в гости, там и обговорим все условия. Спокойно, без спешки.

В общем, новый пиратский вожак Новрузу понравился. Хоть и молод, да слов на ветер не бросает, говорит все по делу. И предложение его - весьма кстати. Пока только бей Осман в доле. Тем и лучше. Тут, главное, не напороть горячку. Вложить-то можно пока сколько угодно. И даже довольно много. А ведь всем известно - как вложишь, так и получишь. Вложишь много, получишь... можешь и вообще ничего не получить, в случае неудачи. Потому все здесь очень важно, любая мелочь: сколько кораблей, какого типа, кто капитаны, есть ли лоцман и верные люди на берегу. Все это крайне нужно вызнать прежде, чем идти договариваться с Джафаром. Потому с визитом особо торопиться не надо, но и затягивать тоже не годится. Джафар ведь может и кому другому предложить.

- О, уважаемый Джафар, если твое благословенное Аллахом долготерпение выдержит мои скромные, но весьма неотложные дела, то, конечно же, я навещу твой дом, да хранит Аллах его хозяина, не далее как через три дня и почту за великую милость просить тебя, о почтеннейший, принять от меня по приходу очень скромный подарок, годный лишь на то, чтобы иногда напоминать тебе о моей дружбе и восхищении!

- Жду тебя в любое время, достопочтенный Новруз-хаджи. Хотя, поистине, ворота моего гостеприимства вряд ли могут сравниться с потоком твоего красноречия.

Простившись с Джафаром, Новруз-хаджи с достоинством вышел во двор. Сел с помощью слуги на белого коня. Так же неторопливо отъехал. А завернув за угол, хлестнул коня плеткой и во весь опор помчался в гавань. Следовало спешить! Как бы конкуренты не прознали про выгодное предложение Джафара. Поистине, этот Джафар аль-Мулук мудр не по годам, дела с ним делать можно, хоть и, поговаривают, любит мальчиков. Ну так ведь это один Аллах без недостатков.

Погруженный в собственные заботы, не вспоминал больше Новруз-хаджи об Олеге Иваныче, известном в Магрибе под именем Ялныза Эфе. А чего о нем вспоминать-то? Сказал ведь ясно Джафар, что погиб тот во время плавания в Морею. Неудачным рейд оказался, многие хорошие люди погибли, не только Ялныз Эфе.

Так и сообщил он вечером гостю, новгородскому раису Искандеру, что приехал с выкупом за Ялныза Эфе. Погоревал за компанию, молча, почмокал губами. Потом осведомился, не нуждается ли Искандер в охране на обратном пути.

Искандер заявил, что в охране не нуждается, проявив тем самым, по мнению муллы, явную глупость. До чужих-то деньжат много охотников есть! Так что лучше бы с охраной. Посадили б на попутный корабль, высадили б в Сицилии или в Сеуте. Ну, а дальше - его заботы.

Поблагодарив за гостеприимство, Олексаха лишь попросил доставить его в порт. Мулла кивнул: а как же! Предоставил верблюда с погонщиком.

Уже по пути Олексаха запоздало подумал, что зря он еще не попросил гостеприимного раиса-муллу свести его с кем-нибудь из капитанов. Найди-ка теперь в гавани попутное судно, коли, пожалуй, все кормчие в Тунисе по вертепам шляются. Однако и черт с ними. Рассудив, что с имеющимися деньгами он вполне может нанять до Сицилии небольшое судно, Олексаха приободрился.

Хотя чего бодриться-то?.. Олег Иваныч-то погиб, оказывается! Пал смертью храбрых. Жаль... Зря, выходит, ездил Олексаха!

Эх, Олег Иваныч, Олег Иваныч! Хороший был мужик. И друг - каких мало. Да будет тебе земля пухом... Вернее, вода.

Но может, и не погиб Олег? Может, в плен захватили венецианцы? Такое случалось. Тем более что, по словам того же муллы Новруза, мертвое тело Ялныза Эфе никто не видел. Так, может, и вправду - в плену? Или - в Морее? Может, встретил-таки Гришаню? И вместе теперь сушей домой пробираются?

Нет, не хотел Олексаха вот так запросто поверить в гибель Олега, не хотел! Все лазейки выискивал. А даже и не лазейки - возможности. Мог ведь и не погибнуть Олег Иваныч в Морее, вполне мог в плен попасть или бежать.

А значит, нечего падать духом! Искать надо! Начать с Морей. Туда, кажется, Гришаню продали... Теперь бы кораблишко какой...

Еще издали, к радости своей, увидел Олексаха болтающееся на якоре судно старого знакомца Га-сана, с которым и прибыл сюда.

Гасан тоже обрадовался, зацокал языком. По плечу Олексаху похлопал.

- В Морею? Нет. Извини, Искандер-ага. Рад бы, да не могу. Завтра в Алжир, потом в Оран. Затем к неверным, в Сеуту. Сам пойми, у меня товар. В Сеуте ждут. Раз не привезу, два - кто с Гасаном дела иметь будет? Да ты не переживай, найду я тебе корабль в Морею. Видишь, во-он там, у мыса, фелюка? Да-да. С двумя мачтами. Хозяина зовут Юсеф Геленди, запомнил?

Выйдя из дворца эмира, Джафар аль-Мулук отправился прямо к себе. Его трехэтажный домик, с конюшней и апельсиновым садом, находился в двух кварталах от дворца, недалеко от развратного заведения матушки Шехбийе. Бросив поводья коня слугам, Джафар прошел в покои, переоделся. С чашей холодного шербета уселся на помосте во внутреннем дворике, рядом с прудом, обсаженным разноцветным кустарником.

И за прудом, и за кустарником, и за садом ухаживал старый мавр Шахрияр - беженец из Кордовы. Он понимал толк в садоводстве, архитектуре, искусстве, этот беглый испанский мавр.

Видно, Аллах отнял у гяуров разум, коль от них убегают такие мастера своего дела, как Шахрияр. Ну, то на пользу Магрибу! Вон как расцвели Тунис, Алжир, Оран и прочие магрибские города. Не сады теперь в них - райские кущи. А дворцы, а башни, а крепостные стены?! Это же просто невозможно представить. Каменная феерия из базальта, мрамора, туфа. Каждый год правители Магриба что-то строили, перестраивали, чинили - было кому. А ведь еще лет десять назад на беженцев смотрели косо. Мол, конкуренты. Теперь-то поняли, что к чему. Те из испанских мавров, кто не имел знатного ремесла, нанимались лоцманами на время рейдов. Ведь все они более чем хорошо знали побережье Испании, устья Гвадалквивира, Дуэро, Тахо...

Джафар с удовольствием бросил взгляд на не так давно надстроенный третьим этажом дом. Легкие крытые галереи. Лестницы. Украшенный золочеными арабесками фронтон крыши. А узорчатый переход в гарем изяществом, пожалуй, не уступит и эмирскому! Имелся у Джафара и гарем, как и полагается, однако не очень-то баловал он своим вниманием многочисленных жен.

Джафар улегся на мягкое ложе перед бассейном, задумался. Не о женах любимых думал, не о страстных наложницах. А о красивом желтоглазом мальчике, что присылала как-то одноглазая старуха Хаспа. Хороший был мальчик. Хотя почему "был"? А не послать ли к Хаспе Касыма? Этот старый шайтан после смерти хозяина постоянно ошивался здесь, в доме Джафара...

Эй, раб, покличь Касыма, да побыстрее!.. Нет нигде? То есть как это "нет"? А где же он, интересно знать? Хм... Ну тогда, раб, покличь Маруфа. Он-то, по крайней мере, тут? И его нет?! Ва, Алла! Никого нет! Все покинули Джафара... Давно ушел? Ну, это Касым давно, а Маруф? И Маруф давно? И куда ж этот ифрит подевался? Отдать его, что ли, обратно в гребцы?.. Стрелять из духовой трубки толком не умеет, разговаривать на языке правоверных тоже не научился - туп, как башмак. И что с таким делать? Правда, верен, словно пес - и то дело... Что-о? К старухе Хаспе отправился? Кто, Касым? Ах, Маруф. Ну, пойдите тогда... Впрочем, нет. Ближе к ночи сам съезжу. Джафар переключил мозги на более прагматические думы. Например, о мулле Новрузе. Как вовремя он предложил тому профинансировать весеннюю экспедицию! Убил двух зайцев! И деньги, несомненно, получит - Новруз жадностью не страдает. Впрочем, излишней щедростью - тоже. А Джафар уважение оказал - муллу первого пригласил. Разумеется, после бея Османа, хотя мог бы и кого другого. Мог бы... Если б не знал, каким авторитетом пользуется слово Новруза на невольничьих рынках Магриба. И не только на невольничьих рынках - и в выкупных братствах. А это дело перспективное. Потому муллу надо приветить. Дать возможность не просто вложить деньги - окупить вложения сторицей. Да не один раз - второй, третий. А уж тогда... Тогда можно подумать о судьбе эмира Османа. Слишком уж стар Осман, давно на свете зажился.

Быстро темнело. Высыпали на небо звезды. Луна повисла прямо над домом. Казалось, ее можно запросто достать с крыши, как хотелось Джафару когда-то в детстве.

Накинув черный плащ с капюшоном, Джафар легко вскочил на коня, кликнул слуг...

Объехав злачный район, он уже через полчаса стучал рукояткой плети в окованные ржавым железом ворота.

Открыл ворота слуга - худощавый зиндж с толстыми, как подошва, губами.

- Веди к хозяйке!..

- Вах, какой гость! - всплеснула руками Хаспа, засуетилась, провожая в отдельный, занавешенный коврами угол - для почетных гостей. - Твой человек в полном здравии, о почтеннейший! - предварила вопрос. - Дня два - и полетит, словно птица!..

- Да по мне, пусть хоть как курица, - оборвал Джафар. - Касым не появлялся?

- Что ему тут делать? Получить палкой по хребту за все свои подлости?

- Ах да! Вы же в ссоре! - вспомнил Джафар. - Ладно, шайтан с ним и четыре ифрита. Вот что, старуха. Был у тебя тут мальчишка. Ну такой, желтоглазый... - А, ты про Марко? Он один у нас желтоглазый. Да еще сестрица его, Флавия. - Давай-ка пришли парня мне. Что стоишь?

- Не знаю, как и сказать, почтеннейший... Сбег он, паразит, третьего дня, вместе с сестрицей, чтоб их шайтан забрал! Да, еще! Твоего человека, Маруфа, они же и пристукнули по башке каменюкой.

- Что, один мальчик и одна девица справились с Маруфом?

Хаспа лишь пожала плечами и посоветовала справиться у самого Маруфа. Что гость, подумав, и сделал.

...Маруф абд-Джафар, с головой, густо обвязанной окровавленными тряпками, хозяина узнал, но на вопросы отвечал невнятно:

- Падлы! Курвины дети! Псы смердящие! Убью сволоту!

Больше ничего добиться от Маруфа не удалось, поскольку весь курс лечения, заботливо предоставленный ему одноглазой Хаспой, заключался в изрядных дозах гашиша, и посейчас еще дымившегося в курильнице.

Плюнув, Джафар покинул заведение Хаспы. Вскочив на коня, поехал домой, на ходу бросив пару слов слугам.

Те разъехались в разные стороны. Один - в гавань, другой - к восточным воротам, третий - к западным. Ну а остальные - в караван-сарай, где обычно останавливались члены выкупных братств.

В порту были подняты люди Джафара. В городе были подняты люди Джафара. Даже в пустыне были подняты люди Джафара. Никуда не уйдут желтоглазые - да и куда им тут деться?

Да... Если б не особые пристрастия Джафара, не было б никаких поисков и никакой погони - не нужны беглецы никому даром. А так...

Да, неподходящую компанию выбрал Олег Иваныч для побега, неподходящую. А и разве выбирал? Он и бежать не хотел, на фиг это ему надо было. Вот пришлось...

Они переждали ночь в зарослях, в виду городских стен. Не зная местности, куда сунешься ночью? Да и днем чревато. Особенно в таком виде. Ладно - Олег Иваныч с Гришей, в полосатых желто-зеленых кафтанах, как два арбуза на бахче. Подпоясаны, правда, веревкой, но вид имеют солидный. А вот эти два оборванца - брат с сестрицей.... Без жалости и не взглянешь.

У Курского вокзала стою я молодой,

Подайте, Христа ради, червонец золотой!

Может, в гавань их попрошайничать отправить? Так ведь не подадут местные! Или сами портовые нищие прибьют конкурентов. Придушат, не говоря худого слова, кинут в море - плавайте, желтоглазые.

Н-да-а... Надо что-то делать. Впрочем, Олег Иваныч не очень-то кого и опасался, не знал про происки Джафара. А потому и не таились они. Как рассвело, так прямо и пошли в гавань. Кому их ловить-то? Одноглазой Хаспе? Ну, та может, конечно, слуг послать. Так ведь нарвутся, слуги-то! Зря, что ли, Олег Иваныч по пути увесистую палку подобрал - а ну, сунься кто! Получишь по рогам - рад не будешь. Кроме Хаспы да Касыма, опасаться некого, да и тех в расчет особо можно не брать.

Оставалась одна проблема - выбраться из Магриба. Ребята говорят, они итальянцы, из Калабрии, области на юге, напротив Сицилии. Близко, рукой подать. Сейчас в гавани наймем кораблик...

Ага, наймем! Олег Иваныч хлопнул себя по лбу - хорошо, не палкой. А на какие, собственно, шиши нанимать-то?

- Гриша, у тебя деньги есть? Гришаня даже и не ответил.

- А у тебя, Марко?.. Можешь не отвечать... Что ты там мычишь, Флавия? Больно? Потерпи, горе мое. В гавани придумаем что-нибудь. Скажи спасибо, что этот негодяй Матоня... тьфу, Маруф... кожу с тебя не снял своей плеткой. Вот пес! Жаль, мало ему попало. И я-то, старый дурак, забыл про него, а стоило бы немного помешкать, прибить змею подколодную. Да ладно, чего уж теперь... Флавия, не холодно?

- Спасибо, добрый господин, твой плащ очень удобен. Вот только ноги...

- А! Ты ж босиком. Ну, наша обувка тебе великовата будет. Терпи уж, не так и много осталось.

Где бы разжиться деньжатами, где? Можно попытаться занять на галерах. Если встретится кто знакомый. И если у того знакомого будут деньги...

Да-а, задачка. Или из одежонки что продать? А самим ходить голыми, как недавно Флавия? Красивая девчонка. Кожа бронзовая, грудь твердая, а ноги, а животик... Ух!

Где бы денег раздобыть? Деньги. Деньги, деньги, деньги. Динары, акче, пиастры. А также гульдены.

Ладно, придем в гавань, там видно будет.

По пути остановились отдохнуть. Забрались на скалу в поисках птичьих яиц. Жрать хотелось со страшной силой.

В одном из гнезд, словно по заказу, обнаружилось целых четыре яйца. Крупные, коричневые в мелкую черную крапинку.

Марко, не долго думая, разбил одно и тут же с жадностью выпил. Олег Иваныч осторожненько отколупнул скорлупу. Поморщившись, втянул в себя холодную жижу. Гадость редкостная! Но, в общем, не до тошноты.

Пока они таким образом подкреплялись, внизу, на дороге, показался одинокий всадник. Не то чтобы несся во весь опор, но и не ехал шагом. Так, поспешал не спеша. Олег Иваныч помахал ему с кручи. Чуть замедлив ход, всадник кивнул в ответ и, хлестнув коня, поскакал дальше.

Олег Иваныч оглянулся - и не увидел рядом с собой ни Флавию, ни Марко.

- Вы где, ребята?

- Здесь, в расщелине.

- И какого черта вы туда забрались?

- Всадник! Это человек Джафара аль-Мулука.

- И что с того? Тут скоро каждый второй будет человеком Джафара аль-Мулука.

- Но ведь Маруф - тоже его человек! - дрогнула ресницами Флавия.

- Они думают, что их ищут за убийство Маруфа, - произнес до того молчавший Гришаня. - Насколько я наслышан про Джафара, он не из тех, кто прощает убийства своих верных слуг.

Да, эту возможность Олег Иваныч как-то не учел. А надо бы. Как бы действовал он сам, если б захотел поймать малолетних преступников? Разослал бы ориентировки агентам - в гавани, в людных местах, в караван-сараях. Если не хватает агентов, послал бы своих людей. Причем сначала хорошо подумал бы, куда могут направляться бежавшие. В ту же гавань, ясное дело. Или в какой-нибудь караван-сарай. Нет, пожалуй, в караван-сарае им делать нечего. Значит, гавань! В пустыню ведь не пойдут! А в гавань из города только одна дорога - вот эта...

Эх, сходить бы на разведку, да с языками проблема. Что толку шататься по берегу - спросить все равно нет возможности. Латынь здесь мало кто знает, тем более немецкий или русский. Блин, как же узнать, есть в порту засада или нет? Гришу послать? Он такой же "знаток" арабского. Ребят - нельзя. Если и в самом деле посланец Джафара приезжал по их душу, срисуют враз. Или не рисковать зря? Переждать, пока все уляжется, потом пробраться в гавань... Неплохо, конечно, только где пережидать?

- Ребята, вы знаете пустыню? - просто так, ни на что особо не надеясь, поинтересовался Олег Иваныч.

Оказалось, знают. Флавия, во всяком случае. Погонщики верблюдов и прочие караванщики - постоянные клиенты борделя старухи Хаспы. А эти самые караванщики не все время... гм... занимались любовью, ежели в данной ситуации уместно употребить это слово. Даже меньше занимались, а больше трепались с красивой девчонкой на разные темы. За жизнь, в общем. Про селения свои рассказывали, про караван, про пустыню. Про разные города и селения.

Да ты просто кладезь знаний, девочка! Ну-ка, давай подробненько, Где какой город, да сколько до него идти, да есть ли по пути оазисы?

Память Флавии оказалась выше всяких похвал. Всех подробностей она, может, и не знала, зато прекрасно помнила, что если идти караванной тропой на юг, то дней через пять пути там окажется портовый город Махдия. А если отправиться из Туниса на северо-запад, через пару дней выйдешь к Бизерте на самом берегу моря. Правда, там идти через пески. Но немного. Вообще же все побережье Магриба довольно плотно заселено, исключая разве что Триполи. По пути попадутся оазисы, и не один. Так что смерть от жажды им не грозит. Разве что от голода...

В ранний утренний час, когда солнце только что встало и еще не напиталось жаром, который тут чувствовался даже зимой, в Тунисской гавани появилась длинная белобрысая фигура. Смешно коверкая слова, белобрысый интересовался кораблем Юсефа Геленди.

- Юсеф Геленди? - переспросил здоровенный рыбак, больше похожий на пирата. - Во-он там его фелюка. Не знаю, правда, пойдет ли он в Морею. Впрочем, за хорошую плату пойдет хоть к шайтану с ифритами!