кислород, азот, натрий, алюминий, кальций - все это было, но затерянное
среди... железа, золота, ртути, вольфрама, висмута, урана и трансурана. На
некоторые маленькие сфероиды Лаури не осмелился сесть. Слишком жестокой
была радиация. Робот, закованный в плотную броню, мог когда-нибудь
высадиться на них, но не живой организм.
он и не просил их помочь. "Джаккаври" могла выполнить любое задание. Он
работал до изнеможения, отдыхал и снова принимался за работу. Между
высадками он изучал образцы. Это занимало все его мысли, изгоняя из них
Грайдал. Подобные минералы могли сформироваться только в этих дьявольских
краях, и нигде больше.
рекомендовала.
рассердился Лаури. - Воздух - это экстра-фактор. Но я хочу узнать, как он
влияет на распределение элементов на поверхности. - Он потер воспаленные
глаза. - Эта планета будет последней. Потом мы отправимся домой.
вздох? - Но ты провел долгое время в космосе и должен приготовиться к
аэродинамической посадке.
остаешься здесь.
тобой с орбиты. Ионосфера так заряжена, что, если я собьюсь с направления,
радиосигнал аэросаней может не пробиться ко мне.
нельзя уходить. Киркасане нуждаются в тебе, ты выведешь их отсюда.
сказать, чтобы он считал их необходимыми. Предмет его исследований
выглядел вполне миролюбиво - сухой, стерильный, вращающийся вокруг звезды
камень.
устройство, убирающее скорость, его глазам открылся захватывающий вид.
покоились в нем, как драгоценные кристаллы - в муаровых гнездах. Их
окружал радужный ореол. У него на глазах одна серо-голубая точка умножила
свое сияние до такой степени, что свет обжег сетчатку. Еще одна новая!
Каждая стадия звездной эволюции была так богато представлена, что,
казалось, сжимается время, - что за астрофизическая лаборатория! Однако
человек тут не протянул бы и года: космическая радиация струилась через
пространство, через свистопляску частиц, крутящихся в газе среди буйства
магнетизма атомов и солнц.
защищали ни термостат, ни скафандр. Оптика позволяла разглядеть огромные
продолговатые языки пламени, лижущие небо и дающие отблески такой красоты,
что замирало сердце. Необычное зрелище для типа "Ка", но в поле зрения не
было нормальной звезды. Возникало общее впечатление неустойчивости и
падения.
градусов Цельсия - еще не ощущалась, потому что атмосфера была разреженной
и состояла, главным образом, из инертных газов. На всей планете не
набралось бы воды, чтобы заполнить приличных размеров озеро. Отраженный
свет окружал воздух ослепительным кольцом.
содрогание, поглощенный тем, что помогал автопилоту провести маленькую
лодку вниз. В конце концов ему удалось выравнять машину. Горы одиноко
высились на горизонте. Камень был черным и блестел, как антрацит. Солнце
стояло высоко в темно-пурпурных небесах. Он сделал индукционную пробу,
удостоверился в том, что земля твердая - по сути дела, невероятно твердая,
- и приземлился.
меньший диаметр, чем самая маленькая из тех, на которых жил человек, но
такую высокую плотность, что сила тяготения приближалась к 1,22
стандартных "же". Неожиданно сильный ветер толкнул его в грудь. Воздух,
хотя и был разрежен, перемещался быстро. Он слышал завывание сквозь шлем.
Издалека донеслось ворчание, и дрожь пробежала по коже. Оползень?
Землетрясение? Невидимый вулкан? Он не знал, что и подумать. Вероятно, и
самый опытный эксперт не взялся бы судить об этом. Миров, подобных этому,
наука еще не знала. Радиация от поверхности была выше, чем это могло ему
понравиться. Надо поскорее убираться отсюда! Он достал инструменты и
приборы. Запустив мощный бур, он стал собирать пироанализатор, в который
вкладывал образцы породы. Перемолотый стальными челюстями минерал отдавал
тепло пару, и сообщал о своем строении оптическому и массовому
спектрографам. Лаури изучил запись и с удовлетворением кивнул. Присутствие
атмосферы не изменило дела - все то же обилие тяжелых металлов и высокая
радиоактивность. Оставалось изучить картину молекулярной и кристаллической
структур, чтобы увериться, что они экстрагируются так же легко, как на
других планетах; впрочем, он и так в этом не сомневался.
отдохнуть немного в кабине, поесть чего-нибудь и поспать, а потом
исследовать еще несколько мест - просто чтобы убедиться, что они обещают
такие же богатые перспективы, а потом..."
случилось. Скитальцам было известно об атомном оружии. Когда через минуту
ударная волна прошла и стихли все звуки, кроме шума поднимающегося ветра,
Лаури осмелился сесть и осмотреться.
оно напоминало расплавленную латунь. Он даже не мог смотреть в его
сторону. Радиация сгустилась вокруг него, жара поднялась, как только он
выпрямился. "Новая", - подумал он с ужасом и пожалел, что не может хоть на
мгновение увидеть Грайдал, пока еще не превратился в газ.
миражей. Ветер запел еще сильнее. Он ощущал, как поток воздуха толкает
его, и как давит гравитация, и как сух рот, и как напряжены мускулы.
Свечение причиняло боль глазам, но его силу умеряли особые свойства
стекла, защищающего лицо. Инфракрасное излучение заставило пот выступить
на коже, но он не сварился.
впрочем, еще не убило его. Просто чтобы проверить, без особой надежды, он
включил радио. Шум ворвался в его уши.
концов, он еще так молод. Проснувшаяся воля помогла ему подавить
разноголосицу чувств. И хотя они не замолчали вовсе, он принялся
методически собирать оборудование, стараясь осмыслить случившееся.
становятся. Они также не изменяются за секунды... но каждая звезда здесь
необычна. Возможно, если бы он проверил спектр этой звезды, он бы увидел в
нем указания на то, что она собирается переместиться в другую фазу
зубчатого внешнего цикла. Или, возможно, не понял бы, что означают эти
указания. Кто изучает астрофизику при подобных обстоятельствах?
вокруг него не располагались ординарными линиями. Они с самого начала
составляли странную композицию. А потом в них начинало падать вещество,
изменяя эту композицию, увеличивая их массы. Это могло вызвать
нестабильность. Каждый спектр, полученный им в сердце скопления, указывал
на огромные перемещения поверхностных слоев. То же относилось к точкам,
вспышкам, выпуклостям, свечениям. Звездная кора и ее атомные очаги могли
быть затронуты. Возможно, каждое солнце здесь было удивительно изменчивым.
траектории движения. Солнце Киркасана, очевидно, не меняло своих свойств в
течение пяти тысяч лет - или нескольких миллионов, что более вероятно, - с
тех пор, как планета обладала хорошо развитой жизнью. Но кто мог бы
поклясться, что это так и останется? Может статься, людей придется
эвакуировать. Нельзя позволять маленьким детям летать...
солнце, испускающее икс-лучи. Планета не имеет озонового слоя, который мог
бы рассеять их. Он должен укрыться на корабле, за его защитными экранами,
до нашествия ионов. Несмотря на высокую плотность, планета не имела
магнитного поля, о котором стоило бы говорить. Возможно, кора состояла из
осмия и урана. Такая сверхъестественная смесь вполне могла быть скорее
твердой, чем расплавленной. Что бы там ни было, ему лучше отсюда убраться.
в крутящиеся смерчи, щелкали о его шлем. Поспешно погрузив приборы, он
вошел в кабину и запер воздушный замок. Ракета задрожала под ударом
взрыва, а солнце сделалось кровавым и затянулось дымкой.
Он был счастлив, что его относило на ночную сторону. Некоторое время он
набирал высоту, потом оказался выше бури, набрал орбитальную скорость и...
способны выдержать самые жестокие удары, которые мог нанести этот мир. Но
кто мог предсказать свойства этого мира? Разреженная атмосфера, внезапное
увеличение радиации, спровоцировавшее эффект триггера, или пыль вызвали
смерч неправдоподобной мощи. Лаури не был силен в метеорологии.
Буджолд Лоис
Володихин Дмитрий
Лукин Евгений
Конан-Дойль Артур
Никитин Юрий
Суворов Виктор