пробороздили глубокие складки. Очевидно, мышление не входило в число его
привычных занятий.
Пока он падал, она сомкнула руки и треснула его по шее. Он восхитительно
шмякнулся оземь.
грузовик и предупредил:
Анжелину, а я такие штучки прощаю нелегко.
заметил рыжеватое пятно. Глориана, встопорщив иглы, метнулась вперед. Игорь
взвизгнул и запрыгал на одной ноге, держась за лодыжку, по которой ударил
острый бивень. А затем, нечленораздельно ругаясь, поспешил вскарабкаться в
кабину. Фургон исчез в ночи, увозя Игоря с полными карманами моих денег.
на кнопку под табличкой: "Колоссео. Вход для работников сцены". Дверь со
скрипом отворилась, появилась усатая физиономия.
кто иной, как Могучий Марвелл собственной персоной!
будет взирать, затаив дыхание, на Могучего Марвелла. Дружище, веди нас в
наши покои.
Анжелиной шли рука об руку, Глориана семенила сбоку, следом катился багаж.
Все предвещало мне начало новой эффектной карьеры.
артистическую уборную, и мы пожали друг другу руки. Харли-Дэвидсон был высок
и черняв, и в наряде инспектора манежа выглядел щеголем. Все, начиная от
блестящих черных сапог и заканчивая еще сильнее блестящим черным цилиндром,
выдавало прирожденного артиста.
потому что, придумывая афиши, полностью расстреножил фантазию.
представить Анжелину, мою жену.
воздержался.
знакомы с Великим Гриссини? У него есть несколько фокусов наподобие ваших.
что ж, до начала еще часа два. Располагайтесь, отдохните. Если что
понадобится, не стесняйтесь, зовите коридорного.
ели.
возле вашего телефона лежит список фабрик-кухонь, они доставляют вполне
приличную еду...
разговор.
шире в плечах и талии. Он был наголо обрит, с вислыми черными усами.
Казалось чудом, что одежда на нем не лопается от малейшего движения. Мышцы
бегали и сплетались в узлы диаметром с древесный ствол. Его предплечье было
толще моего бедра. Я видел этого человека на фотографиях и афишах и сразу
узнал его. Ради него-то мы и преодолели бесчисленные световые годы.
кроме знаменитого на всю галактику Пьюссанто! Поистине, встреча с вами --
великая честь для меня. Я -- Могучий Марвелл.
вовсе не чванство -- три его пальца я бы попросту не обхватил. Я энергично
пожал, но с таким же успехом можно пожимать арматурные прутья. Красные
глазки богатыря моргнули, на лбу пролегли морщины.
принял за чистую монету. Но к Харли-Дэвидсону повернулся с прежней гримасой
на физиономии.
кредит на взятки, без которых не удалось бы спасти тебя из кутузки,
вычитается из твоего жалованья.
чтобы держали языки за зубами? Ты и раньше выкидывал такие номера, и сколько
раз!
клоуна? Трое сейчас в больнице, а когда прибыла полиция, все до одного, без
малого три десятка, лежали в отключке.
цирк.
отчитывать монстра вроде Пьюссанто. Секунду-другую я даже ожидал
кровопролития и разрушения. Пьюссанто напрягся, бицепсы вздувались, вены под
кожей извивались, как змеи. Потом он пробормотал что-то не слишком
приличное, круто повернулся и вышел.
возни с этим двуглазым циклопом. -- Харли-Дэвидсон мрачно посмотрел на
Глориану. -- А ей лучше не пакостить в коридорах.
миновав пост охраны неподалеку от нашей уборной. Мое внимание привлекли
шеренги экранов. На экранах горели прожектора, освещали площадь у парадного
входа. Там царила суета, начиналось много всякого интересного. Шоферы
отворяли дверцы машин и отдавали честь пассажирам. Из всевозможных
транспортных средств появлялись шикарно одетые пары. Чего там только не было
-- крылатого, колесного, гусеничного. А одна хитроумная штуковина даже
прыгала. Все это пахло внушительными деньгами.
пор видели только грязное подбрюшье индустриального мира: копи, плавильни,
фабрики -- и сажу, сажу, сажу. Но все это означало солидные банковские счета
для немногих везунчиков, покоривших вершину социальной пирамиды. Иными
словами, нашим взорам явился старый добрый капитализм с обнаженными клыками
и когтями. Минимум -- для большинства на дне, максимум -- для меньшинства на
плаву. Однако все раздумья об экономической несправедливости испарились,
когда я вернулся в уборную и обнаружил Анжелину. Она придирчиво изучала себя
в зеркале.
невероятный. О, дайте мне облобызать эту богиню шарма.
размазал.
что тени на ее веках необычно густы. Черные брови ярче очерчены и круче
изогнуты. А на щеках рдеют румяна.