сфокусировал свое внимание на бормотании мужчины. Он говорил что--о о
том, что сила человека огромна что смерть существует только потому, что
мы намеренно делаем ее возможной с момента нашего рождения, что
намерение смерти может быть отменено с помощью изменения положения
точки сборки.
театральная-умирать на руках сумасшедшего индейца, шепчущего
тарабарщину что он готов был поклясться в том, что до самого конца ему
придется оставаться актером, и он пообещал себе не умирать ни от
кровотечения, ни от ударов, а умереть от смеха. И он смеялся до тех
пор, пока не умер.
бенефактор просто не мог серьезно принимать индейца. Никто не смог бы
принимать такую личность серьезно, и превыше всего нет такого
перспективного ученика, который бы мог добровольно выполнить задачу
магии.
что представляет собой задача магии. Он сказал, что с его стороны не
будет нахальством раскрыть то, что с точки зрения духа задача
заключается в очищении звена, связующего нас с ним. Доктрина намерения
выставляется перед нами, потом прояснение, в котором мы найдем не так
уж много процедур, очищает наше связующее звено, поскольку приходит
безмолвное знание которое создает очистительный процесс. Без этого
безмолвного знания процесс не срабатывает, и все мы будем иметь лишь
неопределенное чувство потребности чего-то.
безмолвного знания, так просты и в то же время так абстрактны, что маги
долгое время решали говорить о них только в символических терминах.
Примеры тому-манифестации и стук духа.
первоначальной встречи нагваля с возможным учеником, с точки зрения
магов будет абсолютно невразумительно. Бессмысленно объяснять, что
нагваль благодаря своему жизненному опыту, фокусирует нечто такое, что
мы не можем себе вообразить-свое второе внимание-повышенное сознание,
полученное через обучение магии-на своей невидимой связи с неким
неопределенным абстрактным. Делая это, он выделяет и очищает невидимую
связь кого-то с неопределенным абстрактным.
естественными барьерами специфичными для каждой индивидуальности,
наиболее неприступным из моих барьеров была попытка замаскировать свое
самодовольство под независимость.
ему, как он однажды предупреждал меня, что излюбленной уловкой в
дискуссии является выдвижение критики, которую нельзя подкрепить
конкретными примерами.
подошел к крайности, убеждая себя, что пережитое тобой-галлюцинации.
Потом тебе захотелось сделать их особыми галлюцинациями. Я помню, какой
смешной была твоя настоятельность называть их дидактическими
галлюцинаторными переживаниями.
независимости ставила меня в позицию, где я не мог принять ничего из
того о чем он говорил со мной как о происходящем, хотя сам безмолвно
знал об этом. Я знал, что он применяет растения силы, каким бы
ограниченным инструментом они ни были, для того, чтобы я смог войти в
частичные или временные состояния сознания, сдвинув точку сборки с ее
привычного места.
преодолеть это препятствие, - продолжал он. - Тот же самый барьер
продолжает действовать и сегодня, так как ты сохранил это чувство
неопределенной муки, возможно не такой сильной. И вот теперь стоит
вопрос, как тебе нужно распорядиться с полученными выводами так, чтобы
текущие переживания совпали с твоей схемой самодовольства?
сохранить свою независимость, состояла в том, что я не думал о моих
переживаниях вообще.
кресла. Он встал и прошелся, восстанавливая дыхание. Затем вновь сел и
собрался, откинувшись назад и скрестив ноги.
когда-то не знали о наличии чего-то реального и функционального-звена,
связующего нас с намерением-которое дает нам наследственную
озабоченность судьбой. Он утверждал, что в течении наших активных
жизней мы никогда не имеем шанса выйти за уровень сплошной
озабоченности, поскольку с незапамятных времен пауза между нашими
повседневными делами бросает нас в сонливость. И лишь когда наши жизни
почти оканчиваются, наша врожденная озабоченность судьбой начинает
принимать другой характер. Она вынуждает нас всматриваться сквозь туман
повседневных дел. К сожалению такое пробуждение всегда идет рука об
руку с потерей энергии, вызванной старением, когда уже мы больше не
имеем сил на левый поворот нашей озабоченности к прагматическому и
позитивному открытию. В этот момент все, что здесь осталось, является
аморфной, пронзительной мукой ожидания чего-то неописуемого или просто
гневом от того, что упустил, промахнулся, не заметил.
из них является то, что они подхватывают настроение воина и объясняют
то, что трудно объяснить.
духом, но они осознавали его интуитивно, не так преднамеренно и
прагматично, как это делают маги.
почему их стихи в действительности не открывают сути истинных жестов
духа, хотя они и бьют довольно сильно.
Хименеса, раскрыл там, куда он положил закладку, и переда мне, дав знак
читать.
замешательства я спросил дон Хуана, чувствует ли он то же самое.
вызванное пониманием ее, - сказал дон Хуан. - Но это только одна
сторона. Другой стороной, которая интересует меня, является то, что
поэт, хотя он никогда не сдвигал свою точку сборки, интуитивно, уловил
то экстраординарное, что было поставлено на карту. Он уловил бесконечно
многое, что есть некий безымянный фактор, устрашающий по своей
простоте, который определяет наши судьбы.
3. Н а д у в а т е л ь с т в о д у х а
Очищение звена с духом
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Круз Андрей
Ковальчук Вера
Круз Андрей
Шилова Юлия