замерцал, сжался и замер. Лишь через тридцать часов отыскали
изуродованный, окаменевший труп канадца и похоронили его в помятом
скафандре, как в металлическом гробу.
Пиркс пришел на станцию. Канадцы хотели было ликвидировать станцию, но их
упрямые английские коллеги разрешили проблему доставки припасов
оригинальным способом, который впервые был предложен на Земле при штурме
Эвереста. Тогда его отклонили как нереальный. Реальным он оказался лишь
на Луне.
совершенно противоречивых версиях. Наконец, шум утих. Трагедия стала
очередной главой в летописи борьбы с лунными пустынями. На станции
посменно дежурили астрофизики. Так прошло шесть лунных дней и ночей. А
когда уже казалось, что на этой недавно так много испытавшей станции не
произойдет больше ничего сенсационного, станция "Менделеев" вдруг не
отозвалась на позывные, поданные на рассвете радистами станции
"Циолковский". И опять туда направилась команда с "Циолковского" - спасать
людей или, вернее, выяснить, чем объясняется молчание станции. Их ракета
опустилась у края большой осыпи, неподалеку от вершины хребта.
окутан непроглядной тьмой. Только под самой вершиной искрился в
горизонтальных лучах стальной колпак станции. Входной люк был открыт
настежь. Под ним, у основания лесенки, лежал Сэвидж - в такой позе, будто
он соскользнул со ступенек. Смерть наступила в результате удушья:
бронированное стекло его шлема треснуло. Позже на внутренней стороне его
рукавиц обнаружили еле заметные следы каменной пыли, будто он возвращался
после восхождения в горы. Но следы эти могли иметь более давнее
происхождение. Второго канадца, Шалье, нашли только после тщательного
осмотра близлежащих расщелин и откосов. Спасатели, спустившись на тросах
длиной триста метров, извлекли его тело со дна пропасти под Солнечными
Воротами. Труп лежал в нескольких десятках метров от того места, где погиб
и был похоронен Роже.
безнадежными. Никто не мог выдвинуть правдоподобную гипотезу. К месту
происшествия прибыла смешанная англо-канадская комиссия.
они разбились или в полночь. Часы Сэвиджа остановились в два. Внимательный
осмотр (а расследование велось с идеальной тщательностью) показал, что
пружина часов раскрутилась до конца. Значит, часы Сэвиджа, по всей
вероятности, не остановились в момент его смерти, а шли еще некоторое
время.
заносились все существенные факты, не было ничего, что могло бы пролить
хоть луч света на происшедшее. Пиркс изучил этот журнал страницу за
страницей. Записи были лаконичны: в таком-то часу произведены
астрономические измерения, экспонировано столько-то пластинок, в такой-то
обстановке проведены следующие наблюдения. Среди этих стереотипных заметок
ни одна не имела хотя бы косвенной связи с тем, что произошло в эту
последнюю для Сэвиджа и Шалье лунную ночь.
станции врасплох. Нашли открытую книгу, на полях которой Шалье делал
пометки; она лежала, прижатая другой книгой, чтобы страницы не
закрывались, освещенная электрической лампой. Рядом была трубка, она упала
набок, и выпавший уголек слегка опалил пластиковое покрытие стола. К тому
же Сэвидж готовил тогда ужин. В кухоньке остались открытые банки
консервов, в миске белела разведенная на молоке кашица для омлета, дверца
холодильника была открыта, а на белом столике стояли две тарелки, два
прибора и нарезанный зачерствевший хлеб...
трубку, как это делают, когда хотят ненадолго отлучится из комнаты.
А другой бросил готовить ужин, оставив сковородку с расплавленным жиром,
даже не захлопнул дверцы холодильника. Они надели скафандры и вышли в
ночь. Одновременно? Или один за другим? Зачем? Куда?
окружающую местность. Да и ночь была на исходе. Через десять - пятнадцать
часов должно было взойти солнце. Почему они не дождались восхода, если
оба - или один из них - решили спуститься на дно кратера? О том, что
таково было, по-видимому, намерение Шалье, свидетельствовало место, где
нашли его труп. Он, как и Сэвидж, знал, что забираться на площадку под
Солнечными Воротами, где дорога неожиданно обрывается, - это сумасшествие.
Пологий спуск становился в этом месте все круче, будто приглашая
спуститься вниз, но через несколько десятков шагов уже зияла пропасть,
образовавшаяся в результате обвала. Новая дорога огибала это место,
а потом шла вдоль линии алюминиевых вех. Это знал каждый, кто хоть раз
побывал на станции. И вдруг один из постоянных ее сотрудников пошел именно
туда, начал спускаться по плитам, ведущим к пропасти. С какой целью? Чтобы
совершить самоубийство? Но разве бывает так, чтобы самоубийца оторвался от
увлекательного чтения, оставив раскрытую книгу, отложил дымящуюся трубку и
пошел навстречу смерти?
Когда он только выходил из дома или когда возвращался? Или он собирался
искать Шалье, который все не возвращался? Но почему он не пошел вместе с
ним? А если пошел, то как мог позволить ему спуститься к обрыву? На все
вопросы не было ответов...
пачка пластинок, предназначенных для регистрации космических лучей. Она
лежала в кухне на белом столике, рядом с пустыми чистыми тарелками.
Комиссия пришла к следующим выводам. В тот день дежурил Шалье. Углубившись
в чтение, он вдруг спохватился, что время приближается к одиннадцати.
В этот час он должен был заменить экспонированные пластинки новыми.
Пластинки экспонировались вне станции. На сотню шагов выше по склону горы
был вырублен в скале неглубокий колодец. Стены его выложили свинцом, чтобы
на фотопластинки падали только вертикальные лучи, как требовали условия
тогдашних исследований. Итак, Шалье встал, отложил книгу и трубку, взял
пачку новых пластинок, надел скафандр, вышел через шлюзовую камеру,
направился к колодцу, спустился по ступенькам, вделанным в стену, сменил
пластинки и, взяв экспонированные, направился назад.
испорчен; значит, разум его помутился не от аноксии - кислородного
голодания. Так, по крайней мере, можно было предположить после осмотра
разбитого скафандра.
помрачилось - иначе бы он не сбился с дороги. Слишком хорошо он ее знал.
Может, он неожиданно заболел, упал в обморок, может, у него закружилась
голова и он потерял ориентировку? Во всяком случае, он шел, думая, что
возвращается на станцию, а на самом деле двигался прямо к пропасти,
которая поджидала его в каких-нибудь ста метрах.
стряпню и попытался установить с ним радиосвязь. Передатчик был настроен
на ультракороткий диапазон местной связи. Конечно, его могли включить и
раньше, если б кто-нибудь из дежурных пытался, несмотря на помехи,
установить связь со станцией "Циолковский". Но, во-первых, русские не
слышали никаких радиосигналов, пусть даже искаженных до полной
непонятности. А во-вторых, это предположение казалось малоправдоподобным
еще и потому, что и Сэвидж, и Шалье прекрасно понимали всю бессмысленность
такой попытки как раз в период самых сильных радиопомех, перед
рассветом... Когда связаться с Шалье не удалось, ибо он тогда уже погиб,
Сэвидж, надев скафандр, выбежал в темноту и начал искать товарища.
необъяснимым, таким внезапным исчезновением, что сбился с пути; но скорее
он, пытаясь систематически прочесать окрестности станции, напрасно и
чрезмерно рисковал. Одно ясно: во время этих головоломных поисков Сэвидж
упал и разбил стекло шлема. У него хватило еще сил, зажав ладонью трещину,
добежать до станции и взобраться к входному люку, но прежде чем он задраил
люк, прежде чем впустил в камеру воздух, остаток кислорода улетучился из
скафандра и Сэвидж на последней лесенке упал в обморок, который через
несколько секунд парешел в смерть.
ознакомился с характеристиками обоих канадцев . Особое внимание уделил
Шалье, ибо тот, по-видимому, оказался невольным виновником гибели и своей,
и своего товарища. Шалье было тридцать пять лет. Он был известным
астрофизиком и опытным альпинистом. Отличался отменным здоровьем, никогда
не болел; головокружений у него не было. До этого он работал на "земном"
полушарии Луны, где стал одним из основателей Клуба акробатической
гимнастики, этого необычного спорта; лучшие из его приверженцев могли с
одного прыжка сделать десять сальто подряд и уверенно опуститься на
полусогнутые ноги или выдержать на своих плечах пирамиду из двадцати пяти
спортсменов! Неужели такой человек без всякой причины вдруг ослабеет или
потеряет ориентировку и не сумеет пройти по отлогому склону последние сто
шагов до станции, а свернет под прямым углом в ложном направлении, да еще
и перелезет в темноте через груду глыб, громоздящуюся позади станции
именно в этом месте?
Пиркса), казалось бы, прямо противоречила версии, записанной в официальном
протоколе. На станции сохранялся порядок. Но одну вещь нашли не на своем
месте - пачку фотопластинок на кухонном столе. Похоже было на то, что
Шалье действительно вышел, чтобы сменить пластинки. Что он сменил их. Что
вовсе не пошел прямо к пропасти, не карабкался через каменный вал,
а преспокойно вернулся на станцию. Об этом свидетельствовали пластинки.
Шалье положил их на кухонный стол. Почему именно туда? И где был в это