Лишь тогда я повернулся к миссис Саймонс.
твердил, что я ужасная брюзга.
возвращаясь к нашему предыдущему разговору о духах и призраках. - Вы
знаете, я слышала голос Эдгара, и мне даже казалось, что я его видела. А
теперь вы переживаете то же самое. Вы думаете, что Джейн пытается к вам
вернуться. Вы же так думаете, верно? И Чарли вам заявил, что это просто
ваше воображение.
поверить, если сам такого не переживешь.
смерти бедного мальчика он все время слышал, как Нийл ходил в своей
спальне, как запускал двигатель своего мотоцикла. И вроде бы Чарли даже
видел его. Я немного удивилась, что он не сказал вам этого. В конце
концов, ведь нечего же стыдиться. Почему он вам так ответил?
уехала из Грейнитхед. Чарли всегда говорил, это, мол, потому, что у нее
больше не могло быть детей. Но на самом деле она уехала потому, что не
могла выносить ощущение, что ее мертвый сын постоянно ходит по дому. Она
надеялась таким образом освободиться от него.
По-моему, он просто боится, что если слишком многие начнут интересоваться
Нийлом, это отпугнет его. Ведь вы знаете, как безумно он любил Нийла.
Больше всего на свете.
виноградины. Я предупредительно махнул рукой в сторону переднего стекла,
напоминая ей, что если она не хочет нас обоих убить, то пусть смотрит на
дорогу, а не на меня.
октаву. Затем снова глянула на меня, моргая, и смотрела, пока я не сказал
резко:
думаете, что я способна на такие вульгарные шутки? Как же можно шутить над
умершими?
лишь потому, что был вновь выведен из равновесия после бегства миссис
Манци. С того времени он редко об этом говорит. Только намеками.
бояться. Я не понимаю того, что творится. Мне страшно.
запаркованный неосвещенный грузовик.
причин для страха. Почему вы должны бояться? Джейн любила вас, когда была
жива, так почему бы ей не любить вас и теперь, после смерти?
как Нийл преследует Чарли. Миссис Саймонс, ведь они же духи, не более не
менее.
миссис Саймонс. - Они же не призраки или что-то подобное. По-моему, ничего
больше в этом нет. Всего лишь следы прежних переживаний, оставшиеся от
возлюбленных умерших.
показал миссис Саймонс, где ей остановиться.
аллею. Слишком темно, вы можете испортить рессоры.
открыл дверцу. Внутрь вторгся влажный порыв ветра.
мы еще поговорим с вами. Знаете, о чем? Об Эдгаре. И о Джейн.
щитка "бьюика". Она казалась очень старой и очень трогательной: маленькая
дряхлая колдунья.
ответила она и с улыбкой покачала головой. - Те, кто нас любил при жизни,
так же доброжелательны к нам и после смерти. Я знаю это. И вы тоже в этом
убедитесь.
Я вынул сумки из багажника, закрыл его и постучал по крыше автомобиля в
знак того, что можно ехать. "Бьюик" тронулся почти беззвучно. Задние огни
отражались в мокрой смолистой поверхности дороги как шесть больших алых
звезд.
Квакеров, окаймленную рядами вязов, шумящих на ветру, и начал длинное и
трудное восхождение на холм.
Маркхему и поиграть в карты с ним и со старым Кейтом Ридом. После смерти
Джейн я забросил своих соседей, но если я собираюсь и дальше здесь жить,
то, ничего не поделаешь, нужно посещать их чаще.
просто-напросто ищу предлог. Визит к Джорджу был лишь предлогом оттянуть
возвращение домой, к тем неизвестным ужасам, которые меня там ожидали.
Визит к Джорджу был бы просто трусостью. Я не позволю шепотам и
удивительным звукам выгнать меня из собственного дома.
спину Кейта Рида, раздающего карты, и освещенный лампой стол, бутылки пива
и клубы голубоватого дыма от сигары Джорджа. Я поднял повыше сумки с
покупками, набрал побольше воздуха в легкие и двинулся дальше по аллее.
хотя я хорошо помнил, что оставил зажженный свет над главным входом.
Вьюнок, покрывающий стены, вился как волосы на порывистом ветру, а два
прикрытых ставнями окна на втором этаже походили на глаза, прикрытые
веками. Дом не хотел выдавать своих тайн. Издали доносилась неустанное
угрожающее ворчание североатлантического прилива.
было тепло и тихо. В гостиной на стенах танцевали отблески огня в камине.
Я внес покупки и запер двери. Может, дом вообще не был одержимым? Может,
просто прошлой ночью скрип качелей растревожил меня и вызвал легкий
приступ истерии?
обошел весь дом, первый и второй этаж, проверил каждую комнату, открыл
каждый шкаф, опустившись на колени, заглянул под каждую кровать. Я хотел
увериться, что в доме никто не прячется и никто неожиданно не набросится
на меня, когда я начну есть.
месте?
бури. Я посмотрел "Сэндфорд" и даже "Траппера Джона". Потом убрал за собой
после ужина, налил себе двойное виски и прошел в библиотеку. Я хотел еще
раз посмотреть на картину, из-за которой Эдвард Уордвелл выкручивал мне
руки. Я решил попытаться определить, что за корабль нарисован на картине.
теплая комната в доме. Мне не хотелось заново разжигать огонь, и я включил
электронагреватель. Однако через минуту в нем возникло короткое замыкание,
выстрелили искры, нагреватель затрещал и погас. Разнесся запах жженого
пластика и озона. Ветви плюща, растущего во дворе, выстукивали на оконных
стеклах сложный ритм, как будто заблудшие души, стучащие в окно.
несколько книжек, при помощи которых надеялся идентифицировать корабль.
"Торговый флот Салема" Осборна, "Торговые корабли Массачусетса в годы
1650-1850" Уолкотта. В порыве энтузиазма я захватил еще и "Великие люди
Салема" Дугласа. Я помнил, что в старом Салеме самые важные купцы и
политики нередко имели собственные корабли, и книжка Дугласа могла
содержать сведения, касающиеся корабля на картине.
мое дыхание превращалось в пар. Видимо, барометр свихнулся, подумал я. Но
в холле было так же тепло, как и раньше, а барометр предсказывал улучшение
погоды. Я оглянулся на двери библиотеки. Что-то здесь было не в порядке.