подле меня, держа в руках чашку с синтетическим пойлом. - Пойми, Гельвард,
я ничего не имею против тебя лично. Нравится нам это или нет, и моей и
твоей жизнью распоряжается система. Система гильдий. Тут уж ничего не
попишешь.
на замок - по каким причинам, я, наверное, никогда не узнаю. Только сами
гильдиеры могли бы изменить систему, а они этого никогда не сделают.
причине. Ведь системой, которая управляет моей жизнью, в свою очередь
управляет жизнь за стенами Города. И точно так же, как я никогда не выйду
за эти стены, я никогда не смогу предпринять ничего, чтобы распорядиться
собой.
ногам.
клятву...
ней как тайна. Выходит, я уже нарушил ее и нарушил так легко и
естественно, что это наверняка случалось не раз и раньше.
есть свой резон.
сказал недавно, что с твоей помощью я смогу распорядиться своей судьбой.
Что ты имел в виду?
- а я рано или поздно стану им - появится больше возможностей...
смысл всей системы.
сохранения тайны, иначе ей несдобровать.
ученичества, а я формально уже заслужил смертный приговор. Странную эту
логику было трудно принять всерьез, но память подсказывала мне, что в
момент принесения клятвы угроза звучала вполне убедительно. Но главное - и
это усугубляло мое замешательство, - Виктория невольно усложнила и без
того неясные обязательства, принятые нами по отношению друг к другу. Я не
мог не посочувствовать ей - и не в силах был ничего изменить. Я еще не
забыл свою собственную жизнь в яслях и подспудное раздражение
отлученностью от всего остального Города; а уж если позволить человеку
участвовать в городских делах, но лишь до определенного предела, который
ему никогда не переступить, раздражение не только сохранится, но и
неизмеримо возрастет. Однако проблема-то для Города никак не нова - мы с
Викторией не первые, кого женят тем же порядком. И до нас были другие, кто
наталкивался на ту же преграду. Неужели все они попросту принимали
систему, как она есть?..
шевелясь.
меня в ее присутствии, да и ее заботы, сразу же отошли на задний план,
зато, и с каждой минутой сильнее, меня стала терзать тревога о собственном
моем положении. Если принимать клятву всерьез, то оброни Виктория одно
слово любому встречному гильдиеру - и меня казнят. Мыслимо ли, чтобы мое
невольное клятвопреступление оказалось столь ужасным?
только я задал себе этот вопрос, первым моим побуждением было броситься к
ней обратно и умолять о молчании - но это значило бы лишь придать и ее
негодованию и моему клятвопреступлению еще больший вес.
создавшемся положении. Вечером поужинал в одной из городских столовых и
был благодарен судьбе, что она уберегла меня от новой встречи с Викторией.
как скрипнула дверь, а раскрыв глаза, увидел ее темный силуэт подле самой
постели.
запястье.
приподнявшись, очутился рядом с ней. - Извини меня, Гельвард. Вот и все,
что я хотела сказать.
руки, сомкнула их у меня на шее, и я почувствовал на губах ее губы.
поссорились.
ужасную, непростительную ошибку. Я боюсь.
клятву. Ты была права - гильдиеры опутывают посвященных сетями тайны.
Когда меня принимали в ученики, то заставили поклясться во многом и, в
частности, в том, что я никому не скажу о существовании самой клятвы. А я
сказал тебе - и, значит, нарушил ее...
не дали распорядиться своей судьбой. Я думал, ты используешь мою
неосторожность против меня.
промолчу. В конце концов, зачем жене предавать собственного мужа?
надрывался на черной работе, а к чему, зачем - сам толком не знаю.
не разрешают смотреть на него?
но не задал. В сумбуре новых впечатлений у меня не оставалось время на то,
чтобы запомнить, что именно я видел, не говоря уже о том, чтобы осмыслить
увиденное. Но как только эти вопросы были поставлены передо мной, они
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей
Гюго Виктор
Шилова Юлия
Майер Стефани
Прозоров Александр