нас с тобой нехорошо.
будет совсем по-другому.
минуту я понимал, что хочу обнять не эту Нэнси Шервуд, которая сидит рядом
в машине, а ту, прежнюю подругу далеких-далеких дней.
забудем этот разговор. Как-нибудь вечером я надену свое самое нарядное
платье и мы с тобой поедем куда-нибудь, поужинаем вместе и немножко
выпьем.
Хлопнула входная дверь, а я все сидел в машине, и эхо быстрых легких шагов
все еще отдавалось где-то у меня внутри.
телефону, который ждет на столе: сперва надо все путем обдумать. Ведь
если, допустим, я пойду, сниму телефонную трубку и один из тех голосов
отзовется - что я скажу? В лучшем случае - что я был у Джералда Шервуда и
получил деньги, но, прежде чем браться за работу, которую они мне
предлагают, надо же все-таки понять, что к чему. Нет, это не годится: что
толку бубнить заранее заготовленные слова, точно тупица по шпаргалке? Так
я ничего не добьюсь.
отправиться на рыбалку, и преглупо обрадовался: значит, утром некогда
будет идти в контору!
сговорился. Вряд ли тут что-либо могло измениться, какими бы рассуждениями
я себя ни тешил. В ту самую минуту, как я давал себе клятву немедленно
ехать домой, я уже знал, что неминуемо окажусь в конторе.
закрылись, только редкие машины еще стояли у обочин. Перед "Веселой
берлогой" толпилась кучка фермеров - видно, собралась компания выпить
пива.
повернуть выключатель. Было не так уж темно: в окно падал с перекрестка
свет уличного фонаря.
телефона не было!
провел по столу ладонью, обшарил его весь, будто вообразил, что телефон
вдруг стал невидимкой и если его не углядишь, то нащупать все-таки можно.
На самом деле ничего такого а не думал. А просто никак не мог поверить
собственным глазам.
Наконец медленно, с опаской я повернул голову и оглядел все углы, вдруг
там затаилась какая-то мрачная тень и подстерегает... Но нигде никто не
прятался. И ничего в конторе не изменилось. Все было в точности как днем,
когда я уходил, каждая мелочь на прежнем месте - только телефон исчез.
перерыл все ящики, перебрал папки в шкафу.
Ухитрился залезть в контору или каким-то образом отпер дверь - и стащил
аппарат? Но зачем, почему? Он вовсе не бросался в глаза. То есть, конечно,
у него нет ни диска, ни проводов, но если посмотреть в окно с улицы, вряд
ли можно было это заметить.
вернулся и забрал его. Может быть, это означает, что те, кто мне звонил и
предлагал работу, передумали: решили, что я им не подхожу. И забрали
телефон, а тем самым взяли назад и свое предложение.
так-то легко будет их вернуть. Они нужны мне, ох, как нужны - просто
позарез!
так ничего и не надумал, включил мотор и медленно покатил по Главной
улице.
целую неделю на рыбалку. Да, хорошо бы потолковать со старым другом Элфом.
Нам есть о чем потолковать - обсудим и его сумасшедшую работу в штате
Миссисипи, и мое приключение с телефоном.
Милвилла, тем лучше.
и уложить все походное снаряжение и рыболовную снасть, чтобы завтра с утра
выехать пораньше. Гараж у меня маленький, укладываться сподручнее прямо на
дорожке.
тенью чернел дом; поодаль, за углом, поблескивали под луной два или три
уцелевших стекла обветшалых, вросших в землю теплиц. И чуть виднелась
макушка вымахавшего рядом с ними вяза. Помню, много лет назад я заметил
нечаянно пробившийся побег - слабый, тоненький прутик - и хотел его
выдернуть, но отец не позволил: дерево имеет такое же право жить, как и
все мы, сказал он. Так и сказал: такое же право, как и мы. Удивительный
человек был мой отец, в глубине души он верил, что цветы и деревья
чувствуют и думают, как люди.
вокруг теплиц, - тот самый аромат, которым меня обдало у веранды Шервудов.
Но магического круга на этот раз не было.
погасить, подумал я... Впрочем, хоть убей, не помню, что бы я его зажег.
захлопнул ее, да еще толкнул ладонью, проверяя, защелкнулся ли замок, и
только потом пошел к машине.
хотя, бог свидетель, поживиться у меня нечем. А может, ребята озоровали -
есть у нас такие шалые, никакого удержу не знают.
был посетитель, меня ждали.
обе руки к животу и медленно раскачивался из стороны в сторону, словно от
боли.
до такого состояния на тот мой несчастный доллар? А может, он сперва
выпросил и еще у двоих или троих, чтобы уж сразу налакаться всласть?
забота, но по какому праву он врывается ко мне в дом?
шмякнулся на пол. Что-то выпало из кармана его драной куртки, забренчало,
зазвенело и покатилось по истертому линолеуму.
на спину, физиономия у него была распухшая, вся в багровых пятнах, дыхание
неровное, прерывистое, но перегаром от него не пахло. Не веря себе, я
наклонился пониже - нет, он явно трезвый!
сказать и не мог, слова душили его, застревали в горле.
бестолково и неуклюже стал листать телефонную книжку, все время
подворачивались не те страницы. Наконец я отыскал номер доктора Фабиана,
набрал и стал ждать: в трубке раздавался гудок за гудком. Хоть бы старик
был дома, хоть бы не укатил куда-нибудь по вызову! Если его нету, никто не
отзовется, на миссис Фабиан надеяться нечего. У нее жестокий артрит, она
еле ползает. Доктор всегда старается залучить кого-нибудь, чтоб
присматривали за ней, когда его нет дома, и отвечали на звонки, но это ему
не всякий раз удается. Миссис Фабиан - старуха нравная, на нее не угодишь,
и сносить ее придирки никому не охота.
всего скрючило, и он что-то лопочет.