другу-то вы наверняка нравитесь. Одних жучков всегда к другим тянет.
такого цвета.
перепугались, но тут же об этом забыли - потому что увидели то, о чем
мечтали со вчерашнего вечера - огонь! И какой это был огонь! Он выглядел
так, словно в нем пылало зараз штук пять толстенных деревьев, и был такой
жаркий, что подойти к нему ближе, чем на несколько шагов, путники не
могли. Они улеглись на теплом кирпичном полу и вздохнули с облегчением.
комнаты и глазевшему на пришельцев так, что у него глаза вылезли на лоб, -
беги с этой вестью к королю. - И он повторил то, что ему сказала Джил.
громко фыркнул и исчез.
помешало бы взбодриться. - Он извлек откуда-то черную бутылку, почти такую
же, как у Лужехмура, но раз в двадцать больше. - Погоди. Стакана я тебе не
дам - еще утонешь. Дай-ка подумать. Солонка, пожалуй, будет тебе в самый
раз. Только не говори об этом никому. Сюда все время попадает столовое
серебро. Но я в этом не виноват.
отличный кубок для Лужехмура. Дети думали, что их друг из-за недоверия к
великанам откажется пить, но ошиблись.
захлопнулась. - Он понюхал жидкость. - Пахнет нормально. Надо проверить на
вкус. - Он отпил из солонки. - Тоже неплохо. Может, только первый глоток
такой? - Он выпил еще, на этот раз побольше. - Ага! Наверное, вся гадость
на самом дне. - Он осушил солонку и заметил, облизав губы: - Это я пробую,
дети. Если я сморщусь, взорвусь или превращусь в ящерицу, вы поймете, что
здесь ничего нельзя ни пить, ни есть.
ее выдул!
квакль-бродякль. И не лягушонок. Говорю же - квакль!
Квакль-бродякль. Весьма уважаемый квакль-бродякль. Весьмакль уважакль".
отнести. Он чуток перебрал.
уважакль-трезвакль.
следовать за ним. В таком не очень достойном виде они пересекли двор.
Квакль, брыкавшийся в руке великана, и впрямь напоминал лягушку. Однако
думать об этом у них времени не было. С колотившимся сердцем они вошли в
главную дворцовую дверь, миновали несколько коридоров, едва поспевая за
великаном, и очутились в огромной ярко освещенной зале. Там сияли лампы, и
пылал в очаге огонь, отражаясь в позолоте потолка и карнизов. Справа и
слева теснились великаны в роскошных одеждах. А на двух гигантских тронах
в дальнем конце залы сидели две громадины - по всей видимости, королевская
чета.
неловко попытались отвесить поклон (в Экспериментальной школе не учили
хорошим манерам), а молодой гигант осторожно поставил Лужехмура на пол,
где тот принял что-то вроде сидячей позы. По правде говоря, из-за своих
длинных рук и ног сейчас он ужасно походил на огромного паука.
слова, и только испуганно мотнула головой. Юстас ужасно разозлился. "Ни
ей, ни Лужехмуру ни за что не прощу", - подумал он. Но делать было нечего.
Ерш облизал губы и закричал королю великанов:
Она сказала, что мы украсим собой ваш осенний пир.
расплылись в улыбке, которая не очень-то понравилась Джил. Король,
кажется, был не такой противный, как его супруга. Для великана он даже был
хорош собой, со своей кудрявой бородой и орлиным носом. Королева же
отличалась кошмарной полнотой: двойным подбородком и жирными напудренными
щеками. И обычного-то человека все это не украсит, а в десятикратно
увеличенном виде выглядит еще хуже. Тут король облизнулся. Конечно, так
любой может сделать. Но язык у него был такой огромный и красный, и
высунулся так неожиданно, что Джил вздрогнула.
- подумала Джил).
двору. Позвольте пожать вам руки.
пальцах и с длиннющими острыми ногтями. Пожать руки он не смог, пришлось
сжать им локти.
живое!
Он вам очень понравится, когда вы познакомитесь поближе. Я уверен.
момент она вдруг расплакалась. И ее можно было извинить. Руки, уши и нос
только начали оттаивать, по одежде стекала талая вода, весь день она почти
ничего не ела и не пила. И ноги у нее ныли так, что трудно было стоять. Во
всяком случае, слезы ее оказались кстати.
заставляем гостей стоять! Уведите их побыстрее. Дайте им еды, вина,
вымойте в горячих ваннах. Утешьте девочку. Дайте ей леденцов, дайте кукол,
дайте лекарств, дайте всего на свете - печенья, копченья, соленья,
варенья, игрушек. Не плачь, милочка, а то ты никуда не будешь годиться на
пиру.
сделал бы на ее месте. И хотя конфеты и печенье - тоже в своем роде вещь
неплохая - она очень надеялась получить что-нибудь посущественней.
Дурацкая речь королевы, однако, возымела отличное действие - тут же
подхватив Лужехмура и Юстаса, гигантские лакеи унесли их в комнаты.
Фрейлина-великанша сделала то же самое с Джил.
ревущий в очаге огонь и толстый алый ковер на полу. К тому же в этой
комнате дела у девочки сразу пошли на лад. К ней приставили королевскую
кормилицу, которая на великанский взгляд была согнувшейся в три погибели
старушкой, а на человеческий - великаншей, достаточно маленькой, чтобы
войти в обычную комнату, не ударившись головой в потолок. Старушка
оказалась очень проворной, хотя Джил предпочла бы поменьше причмокиваний и
разговоров вроде "Ути-тюти, какой цветочек", "Ах ты, котичка" и "Теперь
все будет ладушки". Наполнив великанскую ванну горячей водой, она помогла
Джил забраться в нее. Если вы умеете плавать (а Джил умела) то великанская
ванна - отменная штука. И великанские полотенца, при всей их грубости,
тоже отличная вещь - такими огромными даже вытираться не нужно, знай
катайся по ним перед очагом в свое удовольствие. После купания Джил одели
в чистую, теплую, свежую одежду, великоватую, но все-таки человеческую, а
не великанскую. "Раз сюда наезжает дама в зеленом, они, наверное, привыкли
к гостям нашего размеров", - подумала Джил.
стул и стол, явно предназначенные для обычных людей. Ножи и вилки тоже
были вполне обыкновенные. Хорошо было сидеть за столом в тепле и чистоте,
прикасаясь голыми подошвами к великанскому ковру. Стоя, она утопала в нем
чуть ли не до колен. На обед - я полагаю, это можно назвать обедом, хотя
было время чаепития - подали луковый суп, запеченную индейку, горячий
пудинг, жареные каштаны и множество фруктов.
выходила, принося с собой великанские игрушки - то куклу размером с саму
Джил, то деревянную лошадку на колесах, величиной с доброго слона, то
барабан, похожий на дирижабль. Игрушки были грубые, игриво раскрашенные, и
Джил даже смотреть на них не могла. Несмотря на ее протесты, кормилица
продолжала сюсюкать:
Баиньки, баиньки... Ах, какой поросеночек!
огромной, какие бывают в старых гостиницах.
отвратительный снег, чтобы утром наша деточка могла поиграть на дворе!
точно так же. Но как бы то ни было, через пять минут она уже спала.
слышала. Она проспала и время ужина, и полночь. Наступил самый глухой час,