визга, треска и скрежета Кикси-винси - центра всей жизни Древлина.
его успокаивал. Он привык к нему еще во чреве матери - хотя там он звучал
несколько приглушенно. Геги чтили шум, как и саму Кикси-винси. Они знали,
что, когда шум прекратится. наступит конец их мира. Смерть они называли
Великим Безмолвием.
слова было не так уж трудно. А вот записать их... Фразы, которые казались
величественными, благородными и изящными, пока он произносил их вслух, на
бумаге выглядели плоскими и напыщенными. По крайней мере, так казалось
Лимбеку. Джарре всегда говорила, что он чересчур строг к себе, что его речи
на бумаге выглядят ничуть не хуже, чем на слух. Но Лимбек каждый раз
отвечал, что Джарре не может судить беспристрастно, и подтверждал это нежным
поцелуем в щечку.
был ужасно близорук, но вблизи в очках видел плохо, а потому всегда снимал
их, когда что-то писал. Поэтому он водил носом вслед за пером, и на носу и
бороде у него оставалось не меньше чернил, чем на бумаге.
Процветания" состоит в том, чтобы обеспечить нашему народу счастливую жизнь
сейчас, а не когда-то в отдаленном будущем, которое, быть может, никогда не
наступит!" Лимбек увлекся, стукнул кулаком по столу, и чернила выплеснулись
из чернильницы. Тонкий синий ручеек пополз к бумаге, грозя затопить всю
речь. Лимбек преградил ему путь собственным рукавом Потрепанная туника
впитала чернила, как промокашка. Она давно уже утратила всякий цвет, и
потому фиолетовое пятно на рукаве внесло приятное разнообразие в общую
картину.
Бурь и Хаоса оттого, что сочли недостойными жить наверху, вместе с ельфами.
Мы, сделанные из плоти, крови и костей, не могли уповать на то, чтобы
поселиться в земле бессмертных. Но, говорят они, когда мы сделаемся
достойны, ельфы спустятся с Небес, и будут судить нас, и возьмут с собой в
Небеса. А до тех пор нам надлежит служить Кикси-винси и ожидать велиюго дня.
А я говорю вам, - Лимбек воздел над головой стиснутый кулак, - я говорю вам,
что этот день никогда не наступит!
и гегам из его списка легко говорить, что надо ждать перемен и Судного дня.
Они не нуждаются в лучшей жизни. Они-то получают награду от богов. Но разве
они делят ее поровну между нами? Нет! Они заставляют нас платить, и платить
втридорога, за то, что мы уже заработали в поте лице своего!" ("Здесь надо
сделать паузу для аплодисментов", - решил Лимбек и в знак этого посадил
большую кляксу - вместо звездочки.) "Пора нам восстать и..." Тут Лимбек
умолк: ему послышался странный шум. Для ельфов, ежемесячно спускавшихся сюда
за водой, оставалось загадкой, как здесь вообще можно слышать что-нибудь,
кроме грохота Кикси-винси и рева бурь, которые проносились над Древлином по
несколько раз в день. Но геги привыкли к оглушительному шуму и обращали на
него внимания не больше, чем какой-нибудь ельф из Трибуса - на шорох ветра в
листве. Гег может крепко спать под оглушительные раскаты грома и вскочить от
шороха мыши в кладовке.
совесть, и гег поспешно бросился к прибору для измерения времени (его
собственному изобретению), стоявшему в нише. Сложное сооружение из кучи
кружилок, крутилок и колесиков каждый час роняло в стоящую внизу чашку один
боб. Каждое утро Лимбек ссыпал бобы в желобок наверху, и отсчет времени
начинался сначала.
Опоздал! Он схватил куртку и устремился к двери, но тут ему на ум пришла
следующая строка его речи. Лимбек уселся обратно за стол, чтобы записать ее,
- он решил, что это не займет много времени. И, разумеется, тут же забыл обо
всем на свете. Перемазанный чернилами, счастливый, он вновь предался своему
красноречию.
три требования. Первое: все обделения должны собраться и сообщить все, что
они знают о Кикси-винси и его работе, чтобы мы могли стать хозяевами
Кикси-винси, а не его рабами. (Клякса - алодисменты.) Второе: вместо того
чтобы ждать Судного дня, служители должны начать заботиться о том, чтобы
улучшить свою собственную жизнь. (Еще клякса.) Третье: служителям следует
отправиться к верховному головарю и потребовать справедливого распределения
того, что привозят ельфы!" (Две кляксы и прочерк.) На этом месте Лимбек
вздохнул. Он знал по опыту, что третье требование вызовет наибольший
энтузиазм у молодых гегов, которые работают целыми днями за ничтожную плату.
Но Лимбек-то знал, что оно наименее важное из трех!
Если бы они знали! Если бы я мог рассказать им!
и гордо улыбнулся. Ну да, речь Джарре произвела обычный эффект. "Она и без
меня обойдется", - подумал Лимбек. Его это вовсе не огорчало, напротив - то
была радость учителя, который любуется успехами любимого ученика. "Она
прекрасно обходится без меня. Я выйду только под конец", - решил он.
занят своей речью, что на крики уже не обращал внимания и потому не заметил,
что из приветственных они обратились в угрожающие. Единственным звуком,
который в конце концов привлек его внимание, был грохот захлопнувшейся
двери. Дверь находилась в трех футах от Лимбека, и поэтому он вздрогнул.
которое не могло быть никем иным, как Джарре.
нашел их и принялся шарить по столу.
что я не пришел, как обещал, но я был занят... - Он указал на свое творение.
большие сильные руки, квадратные плечи, квадратные челюсти, и все они
какие-то квадратные. Женщины гегов почти не уступают по силе мужчинам. И те
и другие служат Кикси-винси до брачного возраста - кругов до сорока, а потом
оставляют работу, сидят дома и растят детей - новое поколение служителей
Кикси-винси. Джарре была даже сильнее большинства молодых женщин, поскольку
служила Кикси-винси с двенадцати кругов. А Лимбек никогда не служил ему и
был довольно слабым. Поэтому, когда Джарре на него налетела, она чуть не
опрокинула его вместе со стулом.
теперь заподозрил, что, должно быть, не все так гладко, как ему казалось. -
Разве твоя речь не имела успеха?
пыталась заставить встать. - Идем скорее! Тебе надо убираться отсюда!
лишняя улика.
деятельности Кикси-винси, хотя, зачем он их делал, никому не известно) и
запихнула за пазуху.
очки. - Какая улика?
прислушалась, подбежала к окну и выглянула наружу.
зажала ему рот.
нос Лимбеку.
туда, откуда пришла я. И она потащила Лимбека к черному ходу. Но Лимбек
встал как вкопанный. А если уж гном встал как вкопанный, сдвинуть его с
места ой как непросто!
чем, собственно, дело.
столько упрямства, что, если уж он упрется, вся Кикси-винси его не
перетянет. Она знала, что бороться с этим можно только одним способом:
действовать быстро, не давая ему времени опомниться, но на этот раз эта
тактика не сработала.
на входную дверь:
здорово! - Джарре забыла, что им надо торопиться, глаза у нее загорелись. -
Все равно что поджечь селитру. Они вспыхнули - и взорвались!
чтобы они взрывались!
разгорелось, и мы должны управлять им, а не тушить его.
этой вестью.
тряхнула гривой коротко подстриженных кудрявых волос. - Копари и кое-кто из
жирцов хотели схватить нас, но все наши разбежались. Поэтому сейчас копари
придут сюда за тобой. И я пришла, чтобы увести тебя. Слышишь?
Панов Вадим
Конан-Дойль Артур
Жюль Верн
Круз Андрей
Круз Андрей
Шилова Юлия