"дайкири". - Но когда это время придет, я бы хотел, чтобы мы с ней были
где-нибудь подальше отсюда. Не желаю, чтобы Милли сделал женщиной
какой-нибудь капитан Сегура.
всего.
требуется, мистер Уормолд, - это капелька воображения.
вербуют агентов?
объявления о секретных лечебных средствах? Средство для ращения волос,
раскрытое на смертном одре вождем краснокожих... Если речь идет о
секретном средстве, можно не сообщать его состав. К тому же в каждой тайне
есть что-то заманчивое, люди верят... может быть, это остаток веры в
колдовство. Вы читали Джеймса Фрэзера? [известный английский антрополог и
писатель (1864-1941)]
торгую секретами - у меня детей нет. И, пожалуйста, не придумывайте, будто
я тоже ваш агент.
хотят, чтобы я с вами не встречался. Они вас проверяют. Вы знаете, как они
проверяют людей?
давайте им ничего взамен. Вы плохо защищены от таких, как капитан Сегура.
Лгите, но не связывайте себе рук. Они не заслуживают правды.
Мне пора, пойду посмотрю на посевы моих бактерий, мистер Уормолд.
правда? Какая жалость, что лотерею в конце концов всегда разыгрывают.
Каждую неделю я теряю сто сорок тысяч долларов, и вот я опять бедняк.
я пришел. Главное - помните: пока вы лжете, вы не приносите вреда.
людей, как мы с вами.
морали - мораль ведь не имеет отношения к медицине.
знал, где его искать - между последним выпуском "Ежегодника любительницы
верховой езды" и романом мисс Пони Трэггерс "Белая кобыла". Он вступил в
Загородный клуб, чтобы найти подходящих агентов, и вот они все выстроились
теперь перед ним в две колонки, занимая больше двадцати страниц. Глаз его
уловил англосаксонское имя - Винсент К.Паркмен; может быть, это отец Эрла.
Уормолд решил, что правильно будет сохранить с Паркменами семейные
отношения.
инженера Сифуэнтеса и профессора Луиса Санчеса. Профессор - каких бы там
ни было наук - мог давать сведения экономического характера, инженер -
техническую информацию, а мистер Паркмен - политическую. Положив перед
собой "Шекспира для детей" (в качестве ключа он выбрал фразу - "Пусть все,
что случится, будет радостным"), Уормолд зашифровал: "Номер 1 от 25 января
абзац А начинается я завербовал моего приказчика и дал ему номер 59200/5/1
точка предполагаемый оклад пятнадцать песо в месяц точка абзац Б
начинается пожалуйста проверьте следующих лиц..."
денег, но Готорн объяснил ему, что это обычная шпионская процедура.
Совсем, как Милли, которая, играя в лавку, требовала, чтобы все покупки
заворачивались в бумагу - даже если то была одна-единственная стеклянная
бусинка. "Абзац В начинается требуемый экономический доклад высылаю в
ближайшее время дипломатической почтой".
Это не давало ему покоя. Лопес получил первое ответственное задание:
купить все официальные справочники, какие только есть, по производству
сахара и табака. Уормолд стал ежедневно часами читать местные газеты,
отмечая все, что могли бы сообщить профессор или инженер; ведь вряд ли
кто-нибудь в Кингстоне или Лондоне изучал гаванские газеты. На этих
неряшливо отпечатанных листках ему самому открылся новый мир: раньше он,
видно, чересчур доверял "Нью-Йорк таймс" и "Нью-Йорк геральд трибюн",
когда хотел представить себе, что творится на свете. В двух шагах от
"Чудо-бара" зарезали девушку - "жертва любви", писал репортер. Гавана
полна была жертв того или иного рода. Какой-то человек потерял за одну
ночь все свое состояние в "Тропикане", он влез на эстраду, обнял
темнокожую певицу, потом погнал свою машину на полной скорости в море и
утопился. Другой хладнокровно удушил себя подтяжками. Случались и чудеса;
святая дева заплакала солеными слезами, а свеча, зажженная перед образом
святой Девы Гваделупской, неизвестно почему горела целую неделю - от
пятницы до пятницы. Из этого калейдоскопа насилия, страстей и любви были
исключены одни только жертвы капитана Сегуры - они страдали и умирали, не
удостаиваясь внимания печати.
Уормолд печатал только двумя пальцами и не умел пользоваться табулятором.
Нужно было подправлять цифры официальной статистики - на случай, если бы
кому-нибудь в центре взбрело в голову сличить их с докладом, и порой
Уормолд забывал, как он изменил ту или иную цифру. Он никогда не был силен
в арифметике. Если ускользала какая-нибудь запятая в десятичных дробях, за
ней приходилось гоняться вверх и вниз по доброму десятку колонок. Это было
похоже на отчаянные попытки удержаться на ярмарочном "колесе смеха".
Готорн почуял что-то неладное? Временное облегчение доставил вызов в
консульство, где угрюмый секретарь вручил ему запечатанный конверт,
адресованный по какой-то непонятной причине "Мистеру Люку Пенни". Внутри
этого конверта лежал другой с надписью: "Генри Лидбеттеру. Управление
гражданскими научно-исследовательскими работами". На третьем конверте
значилась цифра 59200/5, в нем было жалованье за три месяца и сумма на
оплату непредвиденных расходов в кубинской валюте. Уормолд отнес деньги в
банк.
будто он присвоил казенные деньги.
2
Он даже не мог отослать свой экономический доклад, пока мифический агент,
автор этого доклада, не был проверен и утвержден. Подошел срок его поездки
к розничным торговцам в Матансасе, Сьенфуэгосе, Санта-Кларе и Сантьяго. Он
каждый год объезжал эти города в своем стареньком "хилмене". Перед
отъездом он послал Готорну телеграмму: "Под предлогом посещения
контрагентов по пылесосам собираюсь выяснить возможность вербовки порту
Матансасе, промышленном городе Санта-Кларе, военно-морской базе
Сьенфуэгосе и повстанческом центре Сантьяго; предполагаемые дорожные
расходы пятьдесят долларов в сутки". Он поцеловал Милли, взял с нее
обещание, что в его отсутствие она не будет кататься с капитаном Сегурой,
и затарахтел к "Чудо-бару", чтобы выпить прощальную рюмку с доктором
Гассельбахером.
младшей сестре в Нортгемптон. (Может быть, письмо к Мэри ненадолго
исцеляло от тоски по Милли.) В письмо он неизменно вкладывал последние
кубинские марки для племянника. Мальчик стал собирать марки в шестилетнем
возрасте; время не стояло на месте, но Уормолду как-то не приходило в
голову, что племяннику давно стукнуло семнадцать и он, вероятно, забросил
свою коллекцию. Во всяком случае, он был уже слишком взрослым для той
записки, в которую Уормолд завернул марки, - чересчур наивной даже для
Милли, а племянник был несколькими годами старше.
Наверно, она у тебя уже огромная. Боюсь только, что эти марки не очень
интересные. Вот было бы хорошо, если бы на наших кубинских марках рисовали
птиц, зверей или бабочек, как на тех красивых марках из Гватемалы, которые
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Конан-Дойль Артур
Свержин Владимир
Володихин Дмитрий
Орлов Алекс