ускользнули от него...
лежит тут, измученный страданием, умирающий, пригвожденный к постели. Все
эти мысли проносятся в мозгу маршала, и он шепчет:
несколько часов... чтобы воздать высшие почести тем, кто умер за отечество,
и наказать виновных! Как я страдаю! Господи! Как я страдаю!
ему забыться на время.
Севастополю, преследовать русскую армию, которая, при новой атаке, была бы
отрезана на высотах Херсонеса, и -- почем знать? -- может быть, сдалась
бы... вместе с Севастополем!
умирает, делит власть с Рагланом! Приходится спорить, обсуждать в мелочах
малейшие движения войск. Англичане не торопятся, потому что не подобрали еще
своих раненых. А время идет. Надо отказаться от этой мечты.
крымской крепости, к Севастополю.
Оставшиеся в живых ощущают острое чувство боли. Сердце сжимается, на глаза
навертываются слезы при воспоминании об исчезнувших друзьях, товарищах по
оружию.
изувеченные, измученные, но все-таки живые! Увы, нет. Любимый товарищ лежит
на поле битвы, холодный, с остекленевшими глазами, с пеной у рта, неподвижно
смотря в небо! Стаи мух жужжат около него. Над ним вьются с шумом хищные
вороны...
спускают туда по национальностям: англичан, французов, русских -- в разные
ямы. Спешно прикрывают землей и заливают негашеной известью. Корабли
привезли огромный груз извести для будущих мертвецов. В глубине этих траншей
лежит три тысячи русских, две тысячи англичан, тысяча пятьсот французов.
Шесть тысяч пятьсот убитых! Целое население любого городка!
назначена на реке Каача, а в замке графа Нахимова остановится главный штаб.
несколько улучшилось. Его переносят в знаменитое ландо дамы в черном.
нечеловеческие усилия, чтобы сидеть твердо и отвечать опечаленным солдатам,
которые вытягиваются во фронт и приветствуют его.
перед глазами. Французская армия идет словно на прогулку, проходит луга,
поля, пажити.
парусами.
прижав уши. В них стреляют, преследуют их. Перепуганные животные бросаются
под ноги охотникам. Их ловят руками и убивают.
чудные виноградники -- все это делает местность настоящим эдемом.
библейской историей, -- чисто Ханаанский!
гроздьев винограда.
лакомясь виноградом.
пчел!
случаем! Нет известий от Сорви-головы?
подходит к собеседникам, высоко держа голову, выпятив грудь, с развевающейся
бородой.
километрах. Огромная туча дыма стоит над рейдом, и пушка грохочет
безостановочно. Нет, это не атака. Но рейд закрыт. Полагая, что он
недостаточно защищен, и желая запереть его, чтобы помешать союзному флоту
атаковать его с моря, Меньшиков приказал загородить вход, потопив русские
корабли. Без колебания, но с огромной тяжестью на душе он жертвует половиной
флота, решаясь на отчаянный и в то же время гениальный поступок.
врывается на мостики, заливает снасти. Корабли вертятся, качаются и тонут...
У некоторых из этих морских великанов агония продолжается долго. Они словно
не хотят погибать. Тогда их братья по оружию, другие корабли, подходят к
ним, стреляют и наносят им последний удар.
слезы льются из глаз, из груди вырывается крик ярости и мести.
город с моря -- рушится. Осада крепости -- невозможна.
это достойные потомки русских, сжегших Москву. Храбрые люди! Я жалею моего
преемника... кампания будет тяжелая!
подвигается вперед среди волшебного солнечного пейзажа. Переход кончен.
Просто приятная прогулка. Вот и замок графа Нахимова с окружающей его
деревушкой.
замка предназначено для раненых, следующих за войском в амбулаторных
каретах. Маршал перенесен в парадные апартаменты.
изысканным обедом. Роза заботится о раненых. Несмотря на уверения зуавов, на
утешения отца, у нее тяжело на сердце. Она думает о Сорви-голове, дорогом
отсутствующем, исчезнувшем неизвестно куда, и дрожит при мысли, что даже для
привычного, смелого солдата эта неспокойная жизнь, эти неожиданные
приключения могут иметь роковой исход.
свои чувства и не отходить от раненых. Во время пути она сделала большой
запас винограда и угощает им раненых, измученных лихорадкой. Стоны и жалобы
умолкают при появлении доброй феи, ласковый взгляд и нежная улыбка которой
озаряют лучом надежды мрачную комнату.
и несколько русских. Все они, забывая страдания под тихой лаской ее голоса и
взгляда, с восторгом смотрят на нее. В то время, как она кормит их сочным
виноградом, полковой врач хлопочет о размещении больных, развязывает
бандажи, вправляет руки и ноги, останавливает кровоизлияние. Все идет
хорошо, даже раненый лейтенант чувствует себя лучше. От него не отходит его
собачка-грифон.
удержаться доктор.
две части, от лба до затылка, зашита у рта чудовищным швом.
две булавки, чтобы соединить края, зато теперь держится отлично! Видите ли,
мадемуазель Роза, эти головные раны -- все или ничего! Если раненый не умер
после удара, он может поправиться. Этот молодец проживет еще сто лет,
клянусь вам, что через три недели он будет сидеть на лошади!
барышня!
офицеров подъезжают к крыльцу. Перед главным рходом, у которого стоят два
часовых, развевается трехцветны и значок главнокомандующего. Слышны звуки
труб и барабанов.
Канробер, Боске, принц Наполеон, Форей -- четыре дивизионных генерала;
бригадные генералы: Эспинас, де-Лурмель, Бона; полковники: Клэр, Лебеф,
Бурбаки.
Маршал, совершенно измученный болезнью, делает снова нечеловеческие усилия
над собой, чтобы председательствовать на этом совете... последний раз!
толчок потрясает все здание сверху донизу и заставляет всех офицеров
вскочить на ноги. Потом глухой удар, и из подвала вырываются столбы пламени.
ГЛАВА IХ
Каменистый Артем
Роллинс Джеймс
Конан-Дойль Артур
Каргалов Вадим
Круз Андрей
Ильин Андрей