Чтение 12–й страницы книги ~Любимые забавы папы Карло~

Олеся Константиновна подняла одну бровь. Я похолодела, настал момент, которого я боюсь до потери пульса! Не знаю, как другим авторам, я, к сожалению, совершенно не знакома ни с кем из коллег по перу, но мне часто видится во сне кошмар.

Вот писательница Виолова вползает в кабинет к редактору. Олеся Константиновна спокойно смотрит на меня, потом берет папку с рукописью, швыряет ее в окно и невозмутимым голосом заявляет:

- Виола Ленинидовна, вы мне смертельно надоели. Книги пишете глупые, работу вовремя не сдаете. "Марко" более не нуждается в писательнице Арине Виоловой. Уходите вон и никогда не появляйтесь на пороге издательства!

Поняв, что сейчас настал тот самый роковой момент, я вцепилась пальцами в край стола и пискнула:

- Ну с юбкой я пошутила, хи-хи.

- Да уж, - вздохнула Олеся Константиновна и перевернула страницу, - тут много замечательных моментов. У одного из героев имеется собака, пудель.

- Верно.

- До середины книги вы не называете ее клички.

- Ну.., да. А что?

- Ничего, - бесстрастно ответила редактор, - только в десятой главе герой наконец-то подзывает свою любимицу, кричит ей: "Мурка". Считаете, "Мурка" - подходящее имечко для пуделя?

- В общем, нет, - ловко стала выкручиваться я, - понимаете, это шутка! Собака Мурка! Ха-ха!

Весело? Да?

Олеся Константиновна побарабанила пальцами по столу.

- Может быть. Но в двенадцатой главе у собаки Мурки родились котята! Значит, либо она не пудель, либо у нее должны быть щенки!

Я икнула и не нашлась, что возразить.

- Еще меня немного смутила манера героини есть шпингалеты.

- Что?

- Шпингалеты, - повторила Олеся Константиновна, - такие запоры для окон или дверей, вот тут у вас написано: "Я заказала себе шпингалет с яйцом, с детства обожаю его". Может, конечно, в сочетании с яйцами железка и проскочит в желудок, только подобное блюдо очень вредно для здоровья, после его приема следует срочно бежать в больницу.

Я схватила листок.

- Тут опечатка. Не заметила ее, я имела в виду шпинат.

- Ага, - протянула Олеся Константиновна, - понятно.

- И что же делать? - дрожащим голосом спросила я.

- Ничего, - пожала плечами редактор, - я все исправила. В книге теперь везде август, Георгий больше не Юра, героиня выпадает не из самолета, а из автомобиля, так, по крайней мере, она имеет хоть какой-то шанс остаться в живых, собаку переделала в кошку, шпингалет в шпинат...

- Ужасно, - прошептала я.

- Нормально, не берите в голову.

- Боже, какая я дура!

- Вовсе нет.

- Отвратительная писака!

Олеся Константиновна аккуратно убрала рукопись в шкаф.

- Виола Ленинидовна, - абсолютно спокойно заявила она, - вы не слишком аккуратны, задерживаете рукописи, иногда пишете.., э.., довольно не правдоподобные вещи и не умеете правильно расставлять знаки препинания, но в целом являетесь перспективным автором с рядом достоинств. Например, ведете трезвый образ жизни. Если поработаете над собой, то, безусловно...

Дверь кабинета распахнулась, и на пороге возникла фигура крупной, красивой женщины, очень коротко стриженной, одетой во все черное.

- Можно? - спросила она. - Ой, простите, вы заняты.

- Входите, - бесстрастно ответила Олеся Константиновна, - мы уже закончили. Кстати, вы знакомы? Татьяна Путинова. А это Арина Виолова.

Я вскочила.

- Здравствуйте.

- Рада встрече, - ласково улыбнулась Татьяна.

- До свиданья, Виола Ленинидовна, - кивнула редактор.

- Так рукопись остается у вас? - воскликнула я.

- Естественно, - ответила Олеся Константиновна, - пишите следующую.

Еле живая от переживаний, я выпала в холл, свалилась на один из кожаных диванов и попыталась прийти в себя. Слава богу, эта книга сдана, похоже, изгнание госпожи Виоловой из "Марко" временно откладывается.

Тяжело дыша, я сидела, разглядывая стены с портретами ведущих авторов. Моего фото нет, оно и понятно, госпожа Виолова принадлежит, так сказать, ко второму эшелону писателей, впрочем, если и дальше я стану допускать идиотские ошибки, то скачусь совсем вниз. Ну почему я не замечаю очевидных вещей? Каким образом в моей рукописи оказалась собака Мурка, благополучно разрешившаяся от бремени котятами? Ну разве можно быть такой дурой? Вот Татьяна Путинова небось никогда не допускает глупостей, поэтому ее фотография и украшает издательство, а мне остается лишь повеситься!

Горькие слезы стали подбираться к глазам, колючий комок заворочался в горле, но зарыдать я не успела, потому что в холл выползла красная, потная Путинова и шлепнулась в кресло, стоящее около дивана.

Трясущимися пальцами ведущий автор "Марко" вытащила из необъятной сумки пакетик с леденцами, запихнула в рот несколько конфеток, потом протянула мне упаковку:

- Хотите?

- Спасибо! - воскликнула я и взяла оранжевый леденец.

- Не надо бы мне сладкое есть, - пробормотала Татьяна, - и так не Дюймовочка, но иначе не успокоюсь.

- Вам-то с какой стати нервничать? - криво улыбнулась я. - Рукопись отдали и ушли.

Путинова горестно вздохнула:

- Боюсь Олесю до одури.

- Вы?!

- - Ага.

- Но почему?

Татьяна быстро высыпала в рот оставшиеся леденцы.

- Прикиньте, я принесла работу, Олеся ее прочитала и сегодня мне список ошибок представила.

Я подскочила на месте.

- И вы допускаете недочеты?

- И такие глупые, - пригорюнилась Путинова, - в этой рукописи у меня есть героиня Маша.

- Ну и что?

- А у нее муж по имени Лена!

Я закашлялась.

- Ну, нетрадиционной семьей сейчас никого не удивить!

- Оно бы так, - вздохнула Путинова, обмахиваясь пустым пакетиком из-под леденцов, - только у сладкой парочки детки есть: Аня и Ваня. Это уж, согласись, ни в какие ворота не лезет!

- Может, они приемные? - предположила я.

- Не, там речь о наследстве идет, родные кровиночки, - гудела Татьяна, - Аня и Ваня, а родили их Маша с Леной. Ваще чума! Как я не заметила?

Впрочем, он не Лена, а Леня, но я нигде имя не исправила, попросту опечатки не заметила. Ну не дура ли!

- На фоне моей героини, выпавшей из самолета, пролетавшего на высоте десяти тысяч метров, это ерунда, - заверила я. - Представьте, она у меня жива осталась, а потом двадцать километров за убийцей по болоту чесала.

- Поймала? - заинтересовалась Путинова.

- Ага, - кивнула я, - связала, а потом еще пять часов на себе до милиции несла!

- Молодца! - одобрила Татьяна. - Есть женщины в русских селеньях! Впрочем, это объяснить можно! Ну, допустим, она шлепнулась прямо на склад фабрики, которая производит пуховые подушки, поэтому и не ушиблась. Бегом же неслась по причине перенесенного стресса. Если покумекать, все путем сложится. Но здоровая семья из Маши и Лены, родившая парочку близнецов! Ты из какой бутылки пьешь?

- Извини, не поняла, - я перешла тоже на "ты" с известной литераторшей.

Татьяна встала, подошла к шкафу, распахнула дверь и ткнула пальцем в полку.

- Во.

Я проследила за ее рукой и увидела три емкости, каждая примерно по литру.

- Слева валерьянка, справа валокордин, посередине пустырник, - объяснила Путинова, выуживая из недр шкафа бумажные стаканчики, - угощайся.

Неужели не знала, что они тут хранятся? Для нас поставлено, для придурковатых авторов.

- Нет, - помотала я головой, - понятия не имела.

Путинова быстро выпила валерьянку.

- Фу! Ну и гадость.

- Значит, у всех в рукописях случаются ошибки, - протянула я.

- Нет, - вздохнула Татьяна, - это мы с тобой такие идиотки! Вот Смолякова, та, похоже, биоробот!

Не успела Путинова закончить фразу, как из расположенного напротив кабинета самого преглавного редактора, куда госпожу Виолову еще ни разу не приглашали, вылетела растрепанная, худенькая блондиночка на головокружительных каблуках.

- Ангольских кроликов не бывает, - понеслось из полуоткрытой двери комнаты начальства, - грызуны называются ангорскими! Матерь божья, с ума сойти можно! Смолякова! Ты куда?

- Сейчас, - крикнула блондинка, кидаясь к шкафу и вцепляясь в бутылку с пустырником, - иду!

Добрый день, дамы!

- Здрассти, - хором, словно детсадовцы, ответили мы с Путиновой.

Самая рейтинговая детективщица России залпом осушила стакан и, распространяя удушливый запах французского парфюма, ринулась назад.

Дверь кабинета главного-преглавного редактора захлопнулась, воцарилась тишина.

- Во, - воскликнула Татьяна, - а еще говорят, что зависть грех! Пишет по книге в месяц, и такая хорошенькая, худенькая, лично меня при виде ее обуревают разные чувства! И не всегда светлые!

Я кинулась к Путиновой и попыталась обнять ее большое тело.

- Наплюй на фигуру! Подумаешь, эка важность, ты покрасивей будешь. Слышала вопль? Смолякова напутала в рукописи, назвала ангорских кроликов ангольскими!

Пару секунд мы стояли молча, потом начали давиться смехом.

- Тихо, - прошептала Путинова, показывая глазами на дверь всемогущего главного редактора, - нехорошо получается, похоже, мы радуемся чужим ошибкам. Это просто неприлично!

- Верно, верно, - закивала я, - отвратительное поведение, ужасное, следует взять себя в руки! Давай еще по стаканчику валерьянки, за успех новых книг!

Мы чокнулись пластиковыми емкостями, разом опустошили их и уставились друг на друга.

- Все-таки человек подлое существо, - воскликнула Татьяна, - ну с какой стати я так обрадовалась чужим неприятностям?

Я хихикнула.

- Я испытываю те же чувства, право, некрасиво быть такой гадкой, но зато как успокаивает!

Глава 12

Попов снял трубку сразу.

- Алло, - рявкнул он, - слушаю!

Огромная, всеобъемлющая радость затопила душу. Вот, нашла мерзавца! Ну погоди, сейчас тебе мало не покажется!

- Здравствуй, милый, - прочирикала я.

- Вам кого?

- Тебя.

- Ошиблись номером, - буркнул мужик и бросил трубку.

Я разозлилась еще больше и снова набрала номер.

- Алло!

- Некрасиво отсоединяться, не поинтересовавшись, кто звонит, миленький!

- Девушка, - каменным тоном отрезал Попов, - мой аппарат оснащен определителем номера.

- Чудесно, мой тоже.

- Прекратите хулиганить.

- Вы Попов?

- Да. Слушаю. Что надо?

- Ой, как грубо!

- Говори же наконец! Кто такая? Как зовут? Откуда взяла номер?

- Фи! Неприлично общаться с дамой в подобном тоне. Я - писательница Арина Виолова, может, встречали на лотках мои детективы?

Из трубки послышалось покашливание.

- Чем могу вам помочь? - уже другим голосом осведомился мужчина.

- Меня надоумил обратиться к вам Эдуард Малина.

- Кто?

- Неужели не знакомы с человеком, носящим это имя?

- Нет.

- Полноте! Ваши родители жили когда-то в одной квартире, и, похоже, вы общались.

- Эдик! - воскликнул Попов. - Когда-то я знал его, просто сразу не сообразил, о ком речь. Так что случилось? Мы много лет не встречались.

Меня всегда бесит умение собеседника врать самым наичестнейшим голосом, поэтому я резко воскликнула:

- Я все знаю.

- Что? - недоуменно спросил Попов.

- Тебе привет от Киры!

- От кого?

- Киры Нифонтовой.

- Это кто?

- Хватит придуриваться, - вскипела я. - Верни ей немедленно ожерелье!

Из трубки донеслось сопение, потом Попов тихо сказал:

- Я знаком с творчеством писательницы Арины Виоловой, люблю детективные романы, написанные женщинами, они мало похожи на правду и оттого очень привлекательны. Если вы и правда она...

- С какой стати мне врать?

- ..то попытайтесь спокойно объяснить мне, в чем дело, - предложил Попов, - лучше всего нам встретиться. Ресторан "Аро" знаете? Пишите адрес.

Во сколько вам удобно?

- Через час, - рявкнула я, - справку из издательства привезти? Подтвердить свою личность.

- Не надо, - засмеялся Попов, - я узнаю вас, на каждой книге ведь есть фотография.

* * *

До "Аро" я добралась без проблем и слегка удивилась. Похоже, у гадкого мошенника нет проблем со средствами, ресторан выглядит фешенебельно, повсюду мрамор, позолота и официанты во фраках.

- Пообедать хотите? - настороженно поинтересовался мэтр, быстро окидывая взглядом незнакомую посетительницу. - Если торопитесь, то советую перейти через дорогу, там, в "Чуланчике", великолепный и недорогой бизнес-ланч, а у нас авторская кухня, блюда готовят по часу.

Я улыбнулась. Понятно, не прошла фейс-контроль.

- Спасибо за совет, не премину им в ближайшее время воспользоваться, но сегодня меня тут ждет господин Попов.

Мэтр начал кланяться.

- Здравствуйте, здравствуйте, проходите, вот сюда, осторожненько, ступенечка, дверка, аккуратненько.